Let's not fall in snow

- Ну, привет, - Чжиен повел плечом, стряхивая с него лямку дорожной сумки. - Привет, - Сынхен по-глупому улыбнулся, предлагая помощь с багажом. Чжиен отрицательно покачал головой. - Я всего на неделю, у меня не так много вещей с собой. Они прошли до выхода из аэропорта и не сказали друг другу почти ни слова. - У вас серьезно так много снега, - младший удивленно открыл глаза, понял, как глупо выглядит, и рассмеялся, прикрыв рот ладонью. - В смысле, я уже отвык видеть столько снега. Здесь чувствуется зима. - Пока тебе не нужно вставать в семь утра в мороз и ехать на другой конец города, то зима - это супер, - Сынхен относился к зиме с меньшим энтузиазмом. - Отстань, можно делать классных снежных ангелов и еще делать вот так, - Чжиен присел, скатал снежок в ладони и кинул его в старшего. Сынхен рассмеялся, попытался уклониться, но все равно стал жертвой снежного обстрела. Когда парень поднялся с корточек, они оба сели в автомобиль. Уже в машине Чжиен добрался до мобильника, на экране которого мигала разряженная батарейка, и безнадежно вздохнул. Он попросил телефон у Сынхена, а затем набрал номер Тэяна. Тэяна, который с первой секунды разговора поприветствовал недружелюбным "Что нужно?". - Это я, милашка. Ты так рад меня слышать, - настроение младшего было стабильно в духе "я буду продолжать шутить, даже если от меня требуют объяснений", Сынхен же услышал голос друга парня, но не подал виду. Все трое и так прекрасно знали, что эта встреча казалась дурацкой идеей. Тем не менее, Чжиен приехал с другого конца страны под дурацким предлогом желания встретить новый год в обществе снега, а не грязи, и только вскользь упомянул, что кроме снега его еще ожидает встреча с Чхве Сынхеном. С Чхве Сынхеном, с которым они то сходились, то расходились, то ругались, то возносили свой союз в статус судьбоносного, чем очень раздражали всех окружающих, становившихся жертвами всех их конфликтов. Сейчас Чжиен был абсолютно уверен, что все в прошлом, что он приехал просто, чтобы они оба не провели Новогоднюю ночь в одиночестве, и что кто-то верит этим его аргументам. Тем более, тут был снег. А это Квон считал главным прикрытием. - Тридцать первое декабря. Я никогда бы не подумал, что так много людей летят куда-то в эти дни. В нашем аэропорту было такое столпотворение, как будто люди понимают, что им куда-то нужно, только когда появляется повод. В смысле, я считаю, праздник - это не повод провести время с кем-то, - Чжиен возмущенно пробубнил, разулся на пороге и тут же издал какой-то нечленораздельный звук, когда ему под ноги бросился хрюкающий комок складок. - Я только что влюбился. Прости, хён, но мне больше не до тебя, - парень принялся чесать складки мопса, который фырчал и стучал когтями по коридорному паркету. Сынхен подождал несколько мгновений, а затем закатил глаза, усмехнулся и взял сумку младшего. - Хорошо, - он пронес вещи в комнату, а Чжиен устроился на полу и принялся начесывать псу пузо. Прошло не менее десяти минут, прежде чем откуда-то из глубины квартиры донесся голос Чхве, уведомившего о том, что чайник давно вскипел и что даже чай уже скоро остынет. - Лечу, - пропел Квон, чмокая пса в загривок и поднимаясь с пола. Он только сейчас снял куртку, интуитивно нашел ванную, помыл руки и потом прошел на кухню, где за столом уже сидел старший в одной домашней футболке. Чжиен мягко улыбнулся, садясь за стол и закатывая рукава свитера. - Не думал, что я когда-то вот так буду сидеть у тебя дома. Ты у меня был, но у меня совсем неуютно. Мопс придает твоей квартире больше очарования, - мягко усмехнувшись, Квон взял кружку и на некоторое время задержал взгляд на своем отражении в поверхности чая. - Мне понравилось у тебя, - Сынхен едва пожал плечами, внимательно изучая лицо Чжиена. Тот коротко кивнул, не желая спорить. Какое-то время они провели в тишине. До этого момента Чжиен пытался шутить, пытался делать вид, что все в порядке и что атмосфера между ними невероятно дружественная, но теперь, когда они остались наедине, ему уже так не казалось. Он чувствовал взгляд Сынхена, и ему казалось, что он ощущает его физически. Квон поднял глаза, встречаясь с глазами Чхве. - Что? - низкий голос разрезал тишину кухни. - Я думаю, почему у тебя кухня не украшена. Сегодня ночью Новый Год, - улыбнулся Чжиен, чувствуя, как от этого "Что" дрогнуло что-то под свитером и ребрами. Чжиен создавал суету, ссылаясь на атмосферу праздника. Несмотря на уже стоявшую елку, он все равно поменял расположение праздничных шариков, пока старший не видел, достал из сумки "очень классную гирлянду, которую нельзя было не привезти" и повесил ее над входом в гостиную, пока Сынхен колдовал на кухне. Как-то так вышло, что младший был не очень силен в готовке, поэтому эта часть подготовки к празднику упала именно на его плечи. Пока Чжиен занимался украшениями с перерывами на "боже, какой классный у тебя пес", на город начали медленно опускаться сумерки. - У тебя есть классная рубашка? - Черная? - Сынхен откусил кусок морковки, которая осталась от приготовления салата, и посмотрел на внезапно объявившегося в кухне Квона с растрепанными волосами и собачьей шерстью на свитере. Чжиен изогнул бровь и скривил губы. - Шутник. Ты же не можешь встречать праздник в домашней футболке. Просто если тебе что-то нужно погладить, то я освободился. Ну, или я могу помочь тебе. Кстати, теперь все твои окна в очень модных снежинках. Я не уверен, что они отдираются от стекла, но смотрятся потрясно. Пойдем курить, - Чжиен слегка потянул старшего за край футболки в сторону балкона. Сынхен остановил его энтузиазм одним своим "может, хоть кофту накинешь?" - Ах да, я совсем забыл. Привык, - пожав плечами, он направился за Чхве в комнату, чтобы попросить кофту. Когда Сынхен перешагнул порог кухни, то тут же застыл на месте. Украшено было абсолютно все. Даже Ви, гордо сидевший на пуфике в коридоре, был повязан тонкой блестящей мишурой. - Ты где нашел столько.... Столько всего. - Не задавай вопросы новогоднему эльфу, лучше дай мне кофту. Сынхен удержался от комментария-уточнения про новогоднего оленя, а не эльфа, уклонился от гирлянды, в которую чуть не врезался на входе в спальню, а после достал две толстовки из шкафа. Когда они вышли на балкон, Чжиен мысленно поблагодарил заботливого старшего, потому что при открытом окне стало чертовски холодно. Несмотря на то, что подмерзшая снежная корка отражала свет уличных витрин и выглядела просто сказочно красиво, подмораживало совсем несказочно, и Чжиен слегка поднял плечи, чтобы унять дрожь. Сигарета чуть не выпала из его пальцев, когда Сынхен вдруг решил его обнять. - Балкон, - только и смог вымолвить Квон, не стремясь сбежать. - Да, точно, - Чхве рассмеялся, крепче сцепляя пальцы на чужом животе. Это было понятно только им двоим, эта дурацкая балконная тема, которая преследовала их также, как и тысячи других вещей, которые они иногда в шутку, иногда всерьез называли знаками судьбы. Когда они вернулись на кухню и Чжиен узнал, что его помощь в готовке не требуется, то парень налил себе кружку чая и просто сел наблюдать за Сынхеном, который продолжил орудовать над сковородками и кастрюлями. Сейчас, со спины, Чжиен уже мог откровенно разглядывать его, не боясь быть застигнутым врасплох. "И чего ты приехал? Ты чего-то ждал?" - в голове назойливо зудел голос Тэяна. Чжиен убеждал себя, что ничего не ждал, что приехал просто так, но какая-то часть его понимала, что одним просто так ему не хотелось ограничиваться. И после балкона ему начало казаться, что Сынхен полностью поддерживал эту идею. Они расстались просто потому, что не могли быть вместе. Потому что Сынхену нужно любить кого-то рядом и потому что Чжиену нужен человек, которого можно полностью присвоить. Такая несостыковка в желаниях и возможностях при полной совместимости Сынхенова "люблю" с Чжиеновским. Квон опустил взгляд, слегка щурясь и выдыхая. Он знал, что если за эту неделю что-то и произойдет, то никто из них двоих не сбежит сейчас. Кто-то сбежит потом, потому что расстояние между ними - проблема пусть и преодолимая, но пока что не навсегда. Это походило на сюжет дурацкой дорамы, но в дораме герои должны остаться вместе, а в их ситуации со старшим Чжиен понимал, что кто-то однажды должен поставить точку. - Как нормальные люди забывают друг друга? - неожиданно заговорил младший. Сынхен замер с салатницей лишь на пару мгновений, чуть заметно повел плечами, но не повернулся. - Они - это не мы. - Ты достал говорить, что мы не как все, что у нас ничего не объяснить и все такое. Мне одному все ясно, как днем? - Мы просто решили не усложнять, вот и все. Чжиен с трудом подавил желание швырнуть кружкой с горячим чаем в эту восхитительно прекрасную спину. - Так тебе погладить рубашку? - Нет, но если тебе что-то нужно, то можешь взять. Младший угукнул, отставил кружку в сторону и вышел из кухни. Уже в коридоре до него дошло, что снова пытается найти ответы только он, что старшему это не нужно и что он в самом деле предпочитает наслаждаться моментом. Чжиен умел наслаждаться моментом, но не забывал о последствиях. Состроив грустную гримасу Ви, он скрылся в ванной. Его не было почти час, Сынхен уже решил, что он вполне мог вскрыть вены и утопиться там, потому что стрелка часов подкрадывалась к десяти часам, стол постепенно заполнялся едой, а из ванной не было ни звука. Наконец раздался звук защелки, Чжиен действительно вышел в рубашке, он подвел глаза, расстегнул пару пуговиц у горла и вовсе перестал походить на мальчишку, который в состоянии полчаса провести в объятиях с мопсом. Пока Сынхен расставлял приборы в гостиной, младший оперся плечом о дверной косяк и улыбнулся уголком губ. Старший обернулся на шум. Его поражала эта перемена в Квон Чжиене: в нем одновременно умещался сумасшедший, украсивший даже собаку гирляндой, и парень, который обезоруживал улыбкой и уверенностью в себе. - Я вижу, что я хорош, - рассмеялся Квон. - Я позвоню и поздравлю Тэяна с наступающим. Он исчез в комнате, Сынхен сделал шаг в сторону коридора, но наткнулся на еще один пакет с украшениями. Точнее, с одним украшением. Там была ветка, которая, по всей видимости, крепилась к потолку. Потратив несколько минут, Сынхен закрепил ее, а затем ушел переодеваться сам. Когда он вернулся, то в гостиной уже был выключен свет. Чжиен стоял у окна, освещенный разноцветными огоньками гирлянд, которые были развешаны повсюду. В почти панорамном окне отражалось его лицо, которое видел Сынхен: у младшего были закрыты глаза, он был погружен в свои мысли. Сколько ему подсказывал опыт, это еще ни разу хорошо не заканчивалось, поэтому Чхве слегка кашлянул, и парень обернулся. - Ты, - он не договорил, уставившись на Сынхена. - Я вижу, что я хорош, - спародировал старший, который стоял в черной рубашке и идеально выутюженных брюках. - Говорю, что тебе чертовски идут белые волосы, а рубашка так себе, - пошутил Чжиен, стремясь вернуть друга с небес на землю. - Ну да, да. Сынхен слишком хорошо знал его, чтобы купиться на это и обидеться. - Который час? Половина одиннадцатого. - У нас еще целых полтора часа. Это целая вечность, - Квон разочарованно упал на диван. - Не понял, то есть мы не виделись столько месяцев, а теперь у нас есть полтора часа, и тебя не устраивает? - Сынхен возмущенно приземлился на диван рядом и закинул ноги на ноги младшего. - А мы можем начать пить уже сейчас? - Квон приподнялся на локтях и посмотрел на Чхве. Тот закатил глаза, произнес что-то похожее на алкаш, подождал около минуты, встал с дивана и вернулся в комнату уже с двумя бутылками вина. - Тебе когда-нибудь говорили, что ты лучший? - Чжиен сразу приободрился. - Конечно, но от тебя это звучит так, будто мне это сказали все хором. - Как люди любят тебе врать, - подавив усмешку, Квон тут же очаровательно улыбнулся, за что получил не слишком болезненный тычок в бок. Первая бутылка ушла за полчаса. Сынхен снова сел на диван, потому что тот был в очень удобной близости от стола, а Чжиен сложил ноги ему на колени и пытался рассказать что-то о последних событиях в своей жизни. Что-то немного об учебе, что-то немного о том, какую классную книгу он прочитал недавно. В полумраке его голос (так казалось ему самому) звучал приятнее. Сынхен не перебивал, только делал глотки вина и подливал в бокалы. - Хён, - Чжиен склонил голову в сторону, слегка пьяно улыбаясь. Чхве знал, что он не пьян, но уже чувствовал, что этот парень готов что-нибудь натворить. - Ты такой красивый. Очень красивый. - Ты тоже. Голос Сынхена в полумраке звучал еще лучше. Квон притянулся поближе, сгибая ноги в коленях и оказываясь почти лицом к лицу со старшим. Сынхен не двигался, просто продолжал наблюдать. - Ну очень красивый, - наконец выдал младший и допил остаток вина на дне своего бокала. Гирлянда перестала мигать и начала медленно переливаться оттенками всего цветового спектра. Чжиен жалостливо поджал губы и уткнулся носом в чужую шею. - С наступающим. - Ты же не заснешь? - пальцы руки коснулись худых лопаток. - Нет, я не засну, потому что реальность лучше, чем сон, - вновь рассмеялся Квон, выдыхая на кожу. Рубашка Сынхена была застегнута почти под горло, поэтому младший позволил себе расстегнуть несколько пуговиц, а тот не стал с ним спорить, и Чжиен поблагодарил того, кто придумал вино. Они приговорили еще одну бутылку, Квон уже где-то стащил мишуру и повязал ее вокруг шеи старшего ярким сияющим бантом, а затем Сынхен включил телевизор, чтобы посмотреть обращение президента. Шампанское дожидалось своей участи, оставаясь нетронутым. Когда последние слова президента затихли и зазвучали первые цифры боя часов, Чхве под Квоновское "давааааай" поспешил открыть шампанское, которое тут же зашипело и запенилось, обливая шныряющего под ногами мопса. От смеха разливать пенящийся алкоголь было еще сложнее, но под последнюю цифру боя это все-таки удалось. Чжиен чуть не подавился, смеясь и пытаясь пить одновременно. Сынхен справился с этим лучше, выпив залпом и смеясь после. - Потому что мы победители, - Квон взял салфетку и промокнул след от шампанского на рубашке старшего. - Хочешь бутербродик? - продолжая смеяться и не дожидаясь разрешения, он поднес бутерброд с икрой к губам Чхве. Спорить и сопротивляться даже при желании было уже бесполезно. Чжиену нравилось заботиться о вечном "удачнике" Чхве Сынхене, хотя он и сам не отличался особой везучестью на такие курьезы. Вдруг Чжиен вздрогнул, потому что за его спиной раздался взрыв. Он быстро обернулся и ахнул: из окна квартиры старшего открывался роскошный вид на новогодний салют. - Это так... Красиво, - он произнес шепотом, Ви где-то под ногами фыркнул и залез на диван. Одна яркая вспышка за другой освещали затянувшееся облаками ночное небо над городом, в окне отражались цветные огни праздничных гирлянд. - Стоп.. - Чжиен подошел поближе, рассматривая непонятных белых мух за окном. Шел снег. Самый настоящий снежный снег, который только может быть первого января. - Это правда снег! Сынхен сослался на выпитое количество алкоголя, потому что в снеге ничего не было такого уж удивительного, хотя Чжиен и не видел нормального снегопада почти полтора года и отвык от вида зимы. - Это так классно, ну, - Квон обернулся к старшему, понимая, что тот не восторгается так сильно, а затем вдруг поднял взгляд на потолок и ощутимо толкнул Сынхена в грудь ладонью. - Ты что? - Чхве попятился назад от неожиданности. - Омела. - Что? - Омела, я сказал, - хитро сощурив глаза, Чжиен сократил расстояние между ними в один шаг и притянул старшего за шею, целуя в губы. Он замер, чувствуя, как под взрывающиеся огни салюта бьется его собственное сердце. Сынхен на какое-то мгновение выпал из реальность, поэтому только через пару секунд коснулся ладонями чужой спины, придерживая Квона. Тот провел пальцами по чужой скуле и разомкнул губы, чтобы тут же сомкнуть в новом поцелуе. Снег начал падать крупными хлопьями, салют начал затихать, теряясь на фоне частого снегопада. Когда затих последний взрыв, Чжиен прервал поцелуй первым. - Если встали под омелу, то нужно поцеловаться, - словно оправдываясь, произнес младший. - А если поцеловались под новогодний салют, то это любовь навсегда? - тихо прошептал Сынхен. - Нет, если вы оба идиоты, то тогда любовь навсегда, - улыбнувшись, он прижался лбом к чужому плечу, чтобы успокоить сердце, но у Чхве были другие планы. Он потянулся руками к пуговицам на рубашке Чжиена, обнажая ключицы и слыша шипящее "ты пользуешься тем, что я пьян", утонувшее в "и тем, что влюблен". - Я хочу тебя, - опалило ухо младшего. Тот мгновение поколебался между "нет" и "безусловно, да", остановившись на втором, прежде чем выдохнуть "бери". Первоянварское утро наступило чуть после обеда. Снег продолжал засыпать город и успел подняться на такую высоту, что немногочисленный транспорт встал в пробки. Чжиен кое-как продрал глаза, отрывая растрепанную голову от подушки и пытаясь осознать происходящее. Осознание пришло к нему быстро. Сынхен еще спал, и было совсем непонятно виной ли всему алкоголь и что делать дальше, так что Квон просто выполз из-под одеяла, не нашел ничего лучше, чем натянуть нижнее белье и накинуть вчерашнюю рубашку (просто так ходить было прохладно), и вышел на кухню, чтобы сварить кофе. Пока он стоял у плиты, позади раздался шум и совсем по-домашнему на его талии вновь сомкнулись чужие руки. - Может, ты останешься? - сонным голосом. Чхве еще не успел окончательно проснуться. - Навсегда? - усмешка в голосе. - Навсегда, - выдохнул Сынхен и легко поцеловал младшего в изгиб шеи. - Ты знаешь, что я не могу. Помнишь, ты сам как-то сказал, что мы сами не знаем, что будет дальше... - Я просто дурак. - Ты дурак, но ты знаешь все сам. Прости, - Чжиен выключил плиту, не двигаясь. - Я люблю тебя, - тихо и хрипло произнес сонный Чхве, до боли в ребрах сжимая в объятиях Квона. - Самое дурацкое, что я это знаю лучше, чем ты, - парень еще раз усмехнулся и закрыл глаза, стиснув зубы.- Но мы больше не можем давать друг другу обещаний. Лучше смотри, какой красивый снег, - Чжиен перевел глаза на окно, за котором в медленном хороводе кружили крупные снежные мухи в белых ночнушках. Спину приятно грело тепло чужого тела, и Квон позволил себе хотя бы на несколько мгновений не думать о том, что когда он уедет, Сынхен снова перестанет любить его так, чтобы это стало сильнее расстояния.