Адепт дьявола

      В поместье Крис вернулся ближе к вечеру, он был явно доволен поездкой, ему не терпелось поведать о том, что он нанял бригаду рабочих для исправления кровли дома. Детали для машины Томаса он заказал, а помимо этого заранее нанял людей в помощь Хиддлстону в доработке его механизмов.       Хемсворт открыл главные двери, они, должно быть, никогда не запирались. Едва ли сюда кто-то сунется, и дело даже не в том, что семья Хиддлстон уважаема в этих краях, просто у этого дома сильная энергетика для обычного человека, даже у жадного до денег вора не возникнет желание влезть сюда. Здесь всё пропитано энергией смерти.       В холле было тихо, а на кухне слышны голоса домочадцев. Хемсворт проследил за тем, как Мадс скользнул в темноту и исчез из вида. Давно он не испытывал такого воодушевления, да и сам Крис тоже. Не скрывая своего появления, он отправился на кухню, однако его там, должно быть, не услышали, потому что родственники нисколько не скрывались, разговаривая друг с другом.       — Тебе нужно отдохнуть, — посоветовала Люсиль. — Ты выглядишь усталым. Может, тебе приготовить снотворного?       — По-твоему, мне не достаточно просто лечь спать? — с лёгкой издёвкой поинтересовался Томас. — Или моё бодрствование вызывает у тебя чувство неудобства? Возникла пауза, и Хемсворт тоже застыл на месте, прислушиваясь к отголоскам беседы.       — Перестань, — попросила Люсиль, но в голосе ее была тревога и смущение. — Он красив, но разве я позволила тебе думать, что…       — Не обманывай меня и себя тоже, — уверенно оборвал её Хиддлстон. — Ты никогда не улыбалась так мне, как улыбаешься ему.       — Ты ясно даёшь понять, что тебе это неприятно, — сдержанно ответила сестра.       — Я просто ревную. Но это всё глупости, я хочу, чтобы ты была счастлива, может, в его объятиях тебе будет хорошо. Я ведь вижу, ты думаешь об этом, меня не обманешь, сестрёнка. И я не стану препятствовать.       Крис затаил дыхание, тон беседы показался ему несколько странным. Неужели они настолько близки, что Томас даёт своё позволение на отношения сестры с другим мужчиной? Хотя это в высшей мере недозволительно для большинства обывателей — ведь речи о браке он не ведёт. Получается, Хиддлстон больше собственной жизни любит сестру и при этом позволяет ей забыться в объятиях незнакомца.       — Ты что же, увлёкся его сестрой? — вспыхнула от негодования Люсиль.       — Какая глупость! — возмутился брат, отмахиваясь от предположений леди. — Я видел её всего два раза и то вскользь. Она прелестное дитя, но я и мыслей не допускал о том, что мы с ней… Откуда у вас с Крисом такие дикие предположения?       — То есть ты не собираешься сбежать от меня из нашего дома? — в голосе Люсиль снова проскользнула нежность.       — Я покину этот дом только тогда, когда умру, — твёрдо сказал Томас, словно притягивая тёмную карму на свою голову, и его слова сестре не понравились. Баронет поспешил подсластить горькую пилюлю. — Просто я хочу, чтобы ты была счастлива, если Крис… если вы будете вместе счастливы, я буду только рад за вас.       — Пока рано об этом говорить, — постаралась успокоить брата Люсиль. Хемсворт улыбался. Люсиль и представить не может, что Крис способен сделать с её братом. Определённо убить, но была масса способов это сделать, уже не говоря о том, что можно подговорить Люсиль убить баронета. В этом Крис усмотрел определённую прелесть. Ещё один злобный призрак в этом доме — призрак Томаса Хиддлстона. А потом, может, он женится на Люсиль, и дом будет принадлежать ему по праву. Может, она та самая женщина, которую он видит в качестве своей супруги, ведь она так похожа на его мать. А он давно желает свою родную и такую недоступную Хеллу. План воодушевил Хемсворта, и он наконец раскрыл себя, преувеличенно уверенно ступая по холлу, он показался в арочном проходе кухни.       — Я вернулся! — воодушевлённо сообщил Крис.       Томас поднял глаза на инвестора, и в них Хемсворт увидел глубокую печаль и обречённость. От этого взгляда всё непомерное веселье, закопошившееся было в душе колдуна, стихло, стало холодно и неприятно на сердце.       — Крис! — поприветствовала Люсиль, живо оборачиваясь на голос американца. — Как съездил?       — Отлично, — он хотел рассказать, как всё прошло, снова ощутить домашность, пусть даже такую эфемерную, но Томас тут же поднялся из-за стола, поприветствовал и удалился из кухни.       Хемсворт чуть было не вспыхнул от недовольства, но умерил пыл и обратился к хозяйке:       — Что с ним такое?       — Он просто… — леди помотала головой и пожала плечами, она и сама не понимала, что происходит с братом. — После плаванья он как-то странно себя ведёт.       Должно быть, ей не стоило говорить такие вещи за спиной брата, но она волновалась о нём, и поговорить об этом ни с кем кроме Криса не было возможности. Ведь гость заметно импонировал ей и мог просто выслушать. В нём таилась странная энергия. Хемсворт скрывал свою властность, но вёл себя порой весьма повелительно, в этом было что-то интригующее Люсиль и притягивающее. Может, Томас прав, и объятия американца будут ей по вкусу, однако глупо и думать со стороны Томаса, что она перестанет любить своего младшенького братика.       Хемсворт покивал, он отлично знал, почему Тому не по себе, но он ничего не сказал сестре. В этом Хиддлстон тоже прав. Помимо самого факта данного колдуном слова, неосведомлённость Люсиль сыграет лишь ей на пользу.       — Будешь ужинать? — постаралась перевести тему леди Хиддлстон.       — С удовольствием, — улыбнулся Хемсворт. Люсиль поухаживала за ним, накрыла стол и подала ужин, она исчезла на какие-то десять минут, но вернулась одна, хотя понятно было, что отправилась пригласить брата к ужину. Томас не явился.       — Он не голоден, — сообщила Люсиль извиняющимся тоном. — Позднее отнесу ему сандвичи и чай.       Хемсворт покивал, соглашаясь. Он же помог хозяйке с уборкой после ужина, воодушевлённо рассказывая об итогах поездки, и даже уточнил, что детали для машины прибудут уже на этой неделе.       — Томас будет счастлив, — улыбнулась Люсиль, вытирая влажные от воды руки полотенцем.       — А ты? — Крис подошёл к ней со спины, коснулся распущенных волос, опустил ладони на тонкие плечи. — Ты счастлива?       Люсиль взволнованно сглотнула. Может, Крис торопится? Определённо торопится, после их прибытия прошёл всего лишь день, а он уже разбрасывает капканы. Оправданием ему служило лишь то, что Люсиль была прекрасна.       — У тебя возникли сомнения на этот счёт? — дерзко поинтересовалась Люсиль, и Хемсворт отступил, убирая руки с её плеч. Леди обернулась, она не была оскорблена его поведением, но дала понять, что Крис ведёт себя бестактно.       «Это только пока», — насмешливо подумал Крис.       — Я ошибся? — парировал её защиту колдун. — Прости за мою дерзость, ты потрясающая женщина, удивляюсь, как до сих пор ты не замужем.       — Не представилось случая найти достойную кандидатуру, — лгала леди Хиддлстон. — Моя жизнь в этом доме, мы с Томасом - дети этого дома. Он отчаянно хочет вернуть поместью былое величие, а я призвана ему помогать в этом.       — Но теперь я здесь, и как только он успешно завершит работу над механизмом, величие вернётся в эти стены, — заверил Крис, не уточняя, что ценой величия может быть смерть её родного брата. Может быть? Хемсворт сам себе удивился, что допустил неуверенность. Томас вызывал у него странные эмоции, с этим надо как-то справиться. Ведь тот поцелуй был всего лишь случайностью, приступом импульсивности, плодом вседозволенности.       — Прости, я приготовлю ужин для брата, — Люсиль отвлеклась от разговора с колдуном и принялась суетиться возле рабочего стола. Она резала хлеб, сыр и ветчину, наливала чай.       — Я отнесу, — вдруг предложил Крис. — Отдохни.       — Он на втором этаже, в левом крыле его мастерская, — охотно согласилась леди. Возможно, она надеялась, что они найдут общий язык. — Спасибо тебе, Крис.       Подхватив поднос с чаем и сандвичами, американец отправился наверх. ***       Он правда это видел?! И слышал? Или же нет? Поднимаясь по лестнице в свою мастерскую, Томас сперва услышал торопливый топот лап, а затем заметил скользнувшую мимо него тень. Определённо собаки, и этот отвратительный строгий ошейник вместо глаз! Какой только бред сейчас не закрадётся в его голову. Нужно отринуть всё это. Жить так как прежде, вплоть до рокового дня. Пусть его кончина будет неожиданностью, как любая нелепая трагедия.       Оказавшись в мастерской, Томас зажёг свечи, вдохнул полной грудью и уселся за свой рабочий стол. А что, если это существо принадлежит Хемсворту? Скорее всего, так оно и есть. Однако колдун дал слово, причем в его обещании присутствовала искренность. Крис не тронет Люсиль, а если и тронет, то не с целью убить. Ему нужен дом, определённо дом. Эта мысль сейчас казалось наиболее разумной. Колдуну нужен дом с большим энергетическим зарядом. «Allerdale Hall» скрывал множество тайн: смертей, разочарований и обречённости. Томас хотел было отвлечься хоть каким-то делом, но не мог себя заставить, руки опустились. Может, всё изменится, когда он продолжит работать над своей машиной, появится настроение, исчезнет это монотонное ощущение затягивающей в свою утробу адовой ямы. Некоторое время спустя в дверь постучали, и Томас обернулся. Это Люсиль пришла пригласить его на ужин, но он отказался, и она тут же покинула его, оставляя в одиночестве.       «У неё всё будет хорошо, — повторял себе Томас. — Она будет счастлива. Ведь ей так мало досталось счастья. Нам обоим. Но Люсиль меньше».       Почему жизнь сыграла с ними такую жестокую шутку? Почему их родители были монстрами? Если сейчас сам дьявол явился в его мастерскую и сказал: «Я дам тебе выбор. От чьей руки ты хотел бы умереть? От руки отца? Тогда я верну тебя в прошлое, и он задушит тебя, как и хотел. Или ты умрёшь, растерзанный этим существом, безглазым волком?»       Томас знал ответ на этот вопрос. Он ни за что не вернулся бы в прошлое и не позволил этому сумасбродному ублюдку убить его, если бы так всё произошло, Люсиль осталась бы одна наедине с двумя монстрами, не знающими пощады. А так они вместе всё пережили, они выжили и остались друг у друга. Пусть лучше безглазый волк растерзает его тело, но Крис не тронет Люсиль. Такая расплата его устроит. Зато Крис не монстр, он — демон. И в этом демонизме Хиддлстон видел величие, пусть и трагичное для него самого. В дверь снова постучали, а Томас слишком увлёкся своими мыслями, что не услышал повторный уже настойчивый стук. Дверь распахнулась.       — Я тебе ужин принёс, — раздался несколько повелительный тон за спиной баронета, и тот вздрогнул и обернулся. — Я стучал, ты не отзывался.       В руках у Хемсворта был поднос, ароматно запахло чаем и ветчиной. Томас улыбнулся так искренне, словно вторжение Хемсворта доставило ему удовольствие.       — Прости, что не спустился, — начал было оправдываться Хиддлстон. — Не хотел портить вечер.       — Ты бы не испортил, — американец с интересом озирался по сторонам, мастерская впечатлила гостя, он бесцеремонно прошёл внутрь и закрыл за собой дверь, подошёл к рабочему столу и поставил перед британцем поднос. — Люсиль волнуется за тебя.       Томас покивал, соглашаясь, и притронулся к чашке с чаем, взял её в ладони, согревая руки в тепле фамильного фарфора. А Крис тем временем с интересом бросал взгляд на разные безделушки в мастерской, здесь было множество механических игрушек. И все они впечатляли: выполненные рукой мастера игрушки говорили о его педантичности и аккуратности, о его таланте.       — Безупречно выполненные вещицы, — Крис приблизился к одной из таких — чёрной бабочке с рисунком на спинке, напоминающем человеческий череп, и огромными крыльями, под самой игрушкой был скрыт хитрый механизм.       — Нажми на неё, — посоветовал Томас, заметив любопытство, которое одолело гостя, смотрящего на мёртвую голову*, столь любимую Люсиль в детстве. Это был более модернизированный вариант, в детстве она была проще.       Крис перевёл загадочный взгляд на мастера, а затем последовал его совету и надавил на бабочку указательным и средним пальцем, от чего механизм каким-то образом завелся, и мёртвая голова очаровательно захлопала крыльями.       Это было странно, но в простой, казалось бы, игрушечный механизм была вложена душа. Томас тем временем сделал глоток чая и только сейчас понял, что действительно голоден. Он с аппетитом ел сандвичи, запивая их чаем и наслаждался уютным молчанием гостя. Тот увлечённо рассматривал его маленькие работы, и на губах Криса блуждала полуулыбка. Наконец, он заговорил:       — Я заказал детали для твоей машины и бригаду для починки кровли, они же возьмутся за укрепление пола.       Томас кивнул, допил чай и поставил чашку обратно на поднос. Однако гостю было мало кивка, он обернулся к британцу, ожидая хоть какой-то реакции. Томас понял.       — Это отлично, — согласился Хиддлстон. — Я рад.       — Не похоже, — хмыкнул Крис, он поискал глазами стул и нашёл ещё один в углу. Стул был неказистый, но это не имело значения, американец поставил стул рядом и уселся на него прямо напротив Томаса, их колени едва не соприкасались.       — Ты расстраиваешь сестру своим поведением, — и что только нашло на Хемсворта в этот самый момент, он что, пытается воодушевить этого женоубийцу? Невидаль какая! Но Хемсворт подловил себя на том, что не может остановиться и продолжает участливым тоном. — Ты ведь не будешь отсиживаться здесь до тех пор, пока не привезут детали для твоей машины? Это как-то подозрительно, не находишь?       — Я и не думал, просто…       — Она чувствует смущение в твоём присутствии? Это ты имел в виду, я слышал ваш разговор, — быстро оборвал Хемсворт. — И поверь, она не смущается.       Хиддлстон вздохнул.       — Это существо не навредит ей?       И вот снова он переводит тему и так внезапно. Хемсворт напрягается.       — Нет, он подчиняется мне, а я дал слово. Ты знаешь толк в том, о чём говоришь, я удивлён, если честно. Откуда? — Хемсворт всеми силами пытался разрядить обстановку, но у него ничего не получалось, его насмешливый тон не предавал ситуации комизма. Он словно палач потешался над тем, чья голова уже на плахе. — Ты чувствуешь его?       — Не сталкивался прежде с такими людьми, — пожал плечами Томас. — Но я читал об этом, и книги меня увлекли. Я не сразу понял, но понял, что тебе нужно.       — Что? — несколько несдержанно поинтересовался Хемсворт. — Ты знаешь, что мне нужно?       — Этот дом, этот проклятый и ненавистный дом, — Томас поднялся со своего места, прошёлся из стороны в сторону. И едва не вскрикнул, когда его предплечье обхватила сильная рука и настойчивым жестом повернула к себе. Томас затаил дыхание, Хемсворт оказался так близко. Но зачем? Нет, в его глазах не горело желание собственноручно убить, в них угадывалась импульсивность и жажда. Тяжёлая рука обхватила Томаса за талию, и Крис рывком подался к нему, но прикосновение его губ было осторожным. Касание словно пропустило через робкого баронета ток, заставляя вздрогнуть, но не отстраниться. Хемсворт прижался к британцу сильнее и сорвался, сминая губы Тома в жарком повелительном поцелуе. Хиддлстон не в состоянии опомниться, что он делает и с кем, подался ему навстречу, впустил горячий язык в свой рот, а руки сами собой легли на плечи американца. Хиддлстон позволял терзать свой рот, но Хемсворту было мало этого, зверь внутри него взбесился, и непонятно, что стало тому причиной.       «Мадс! — мысленно призвал Хемсворт. — Люсиль не должна войти. Но вреда ей не причиняй, просто отвлекай».       Едва губы Томаса были освобождены от грубого вторжения чужого рта, он, хватая воздух раскрытым ртом, едва не задыхаясь, не мог стоять ровно, внутренности скрутило сильнейшим спазмом, но это было вовсе не отвращение.       — Крис, — умоляюще прошелестел Хиддлстон, едва владея голосом, даже не подозревая, как жарко это прозвучало, а следом его подхватили сильные руки и, словно Томас был пушинкой, подняли и усадили на рабочий стол. Часто и взволнованно дыша, баронет вцепился в тёмно-синий сюртук американца, когда тот вклинился между его безвольно разведённых ног. Хиддлстон не понимал, что происходит, он едва соображал, Хемсворт прильнул к его шее, ухватил тёмные локоны. Да, чистый шёлк! Инвестор потянул британца за волосы, заставляя его откинуть голову и подпустить к незащищённому горлу. Томас застонал, подчиняясь и наслаждаясь горячими губами, скользящими по коже. И почему в его голове не возникло возражений? Может, потому, что такого он никогда не испытывал, ещё один его грех, мало того, что они с сестрой наслаждались не предназначенными для уз кровного родства низменными утехами, так ещё связь с мужчиной.       Они оба уже были порядком возбуждены. Но Хемсворт не стремился содрать с него одежду, чтобы овладеть, подчинить его, пусть даже опорочить убийцу было уже невозможно. Дальше некуда. Крис чувствовал ответное возбуждение, и теснота одежды сводила с ума, а мысль взять этого безупречного баронета прямо здесь на его рабочем столе заставила Хемсворта испугаться собственного желания. Нельзя так отчаянно желать того, кого хочешь убить. Нельзя! Нельзя смешивать необходимость и чувства! Чувства? Американец резко двигался, потираясь своим возбуждённым до предела естеством о Томов член, такой же напряжённый и рвущийся из одежды. Хемсворт хрипло дышал над ухом, имитируя половой акт, резкими движениями дёргаясь между стройных ног британца, и тот двигался ему на встречу, в унисон. Они дошли до пика быстро, не сдерживаясь, просто чтобы кончить.       «И что теперь?! — вопило сознание Хемсворта. — Ты идиот, Крис! Законченный идиот! Теперь он будет надеяться на лучший исход для себя!».       Они застыли, прижимаясь друг к другу, пик удовольствия рассеивался, и Крис услышал шёпот баронета возле уха. Колдун всё ещё не мог его отпустить, просто уйти, ничего не объясняя. Завтра он сможет смотреть ему в глаза и плести смертельную паутину, но сейчас он просто не в силах.       — Я не надеюсь, Крис, — от звука чуть хриплого голоса Хемсворт едва не поперхнулся. — Я давно ни на что не надеюсь.       Неужели он сказал это вслух?! Хемсворт отказывался понимать, что с ним происходит. Томас нашёл в себе силы отпустить колдуна, и тот, не оборачиваясь, выскочил из его мастерской. ***       Следующим утром Томас появился на кухне раньше Криса, Люсиль уже готовила завтрак. Хиддлстон поцеловал сестру в щёку, она посмотрела на него строго.       — Ты спал в мастерской?       — Да, — кивнул Томас. Именно туда он отправился, когда привёл себя в порядок в ванной комнате. Отчего-то заснуть, сидя за своим рабочим столом, показалось ему лучшей идеей. Он не лелеял надежду на лучшее, как подумал Хемсворт, во всяком случае, не для себя. Ему самому этот дом был противен, но Люсиль любила это место, словно питалась его энергетикой, так же как и Крис. Она может быть счастлива здесь с Хемсвортом, может быть, у них будут дети. Крис будет хорошим отцом, самым лучшим.       — И зачем? Зачем ты спал в своей мастерской? — нервно переспросила леди Хиддлстон. Томас пожал плечами. — Что с тобой происходит?       Люсиль помешала жареный картофель, добавила какую-то приправу, должно быть, из тех запасов, которыми одарил их Хемсворт, и отвлеклась от приготовления еды, воззрившись на брата. Она ещё что-то хотела сказать, но Томас лишь улыбнулся и погладил её по щеке, он не злился на грубый тон и на то, что она могла зайти к нему в мастерскую, но не стала этого делать.       — Доброе утро! — на кухне показался Хемсворт, он был доволен чем-то, но, заметив напряжение между родственниками, несколько смутился. — Я помешал?       — Нет, — тут же возразила Люсиль. — Проходи, завтрак почти готов.       Крис сообщил, что скоро приедет бригада рабочих, и в доме станет несколько шумно. Но позавтракать в тишине они успеют. Леди улыбаясь, накрывала на стол. Однако во время завтрака разговаривали лишь Люсиль и Крис, Томас молчал и поглощал пряный на вкус картофель. Специи действительно добавляли вкуса блюду. Хемсворт всё ждал, когда же Томас поймает его внимательный взгляд, когда заметит в его больших глазах надежду, которую можно жестоко растоптать. Но Хиддлстон смотрел куда угодно, только не на него. После завтрака он удалился.       Какое-то время спустя после того, как сбежал из кухни, Томас услышал, как по лестнице поднимаются рабочие, Хемсворт и Люсиль. Она, должно быть, показывала, как пройти на чердак, чтобы добраться до крыши и исправить дыру в кровле. Томас долгое время изучал свой проект, пытался понять, что и где можно исправить, если не удастся завести машину с новыми деталями. И провёл в думах долгое время, его мысли даже не нарушал шум наверху. Хемсворт уже поставил клеймо ада на этом доме — пусть так. Пусть всё будет так, как должно. Выбрался из своей мастерской Томас ближе к обеду, помог сестре на кухне, поинтересовался, чем занят Крис.       — Он помогает рабочим чинить кровлю, — отозвалась Люсиль с оттенком восхищения, но не таким явным, чтобы брат не заметил. Стоит ли говорить, что он заметил.       — Как ты и сказала, американцы любят участвовать в процессе, — улыбнулся Томас, ему деятельность гостя была по душе. В этом он не был похож на их отца. А Хиддлстон мог стерпеть любое проклятье, кроме возвращения этого человека из царства мёртвых. После этого уточнения Люсиль больше ничего не сказала, а брат не стремился нарушить тишину. Он помог леди начистить ещё картошки для рабочих, их стоило накормить. И сам сервировал стол на три персоны. Томас задержался в холле, где расположили рабочих на обед, он раздавал тарелки с едой, куда расточительно добавил немного потрясающей специи, пока Люсиль не видела. В заботе о других она всё же была скупа на эмоции и не позволяла давать кому-то больше чем нужно. Это касалось всех, кроме младшего брата. Довольный работой Хемсворт высказывался за столом, что скоро они закончат, правда, не сегодня и не завтра, но куда быстрее, чем могло бы быть. Крис наконец-то поймал взгляд баронета, он был спокойным.       Несколько последующих дней мало чем отличались от предыдущих. Холодная отчуждённость и спокойствие, шум от рабочих и занятость Хемсворта с починкой кровли. Люсиль занималась домашними делами, Томас помогал ей. Она пришла к нему одной из ночей, когда в доме всё стихло. Пришла, чтобы доказать, что любит его. Они долго целовались и ласкали друг друга, прежде чем брат позволил себе сорваться, отвлечься от всего и заняться любовью с леди Хиддлстон. Но баронет не мог не заметить, Люсиль словно выполняла свой долг перед мужем, к которому давно привыкла, это вызывало боль. После, когда они просто лежали в постели, обнимая друг друга, Томас прошептал:       — Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной делать это, — умолял Хиддлстон. — Я хочу, чтобы ты была счастлива. Тогда и я буду, понимаешь?       И такая холодная и неприступная, всегда уверенная в себе Люсиль расплакалась как маленькая девочка, спрятала лицо на его груди, всхлипывая и содрогаясь. Томас поглаживал её длинные мягкие локоны, успокаивая.       — Я чувствую себя предательницей, — простонала она с болью в голосе и, приподнявшись, взглянула на брата. — Каждый раз, когда смотрю на него.       — Не надо, родная, — Томас стёр слёзы с её щёк. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо с ним, слышишь. Это правда, я хочу для тебя всего самого лучшего. Люсиль, это не предательство, он просто нравится тебе. Это хорошо.       — Но я…       — Я люблю тебя, — оборвал Томас. — И я хочу, чтобы ты получала удовольствие от этой жизни, нам его слишком мало досталось. Не смущайся меня.       Она заснула, обнимая его и благодаря за позволение. Рано утром она покинет его покои, вступит в новый день, готовая идти навстречу счастью. Не отгораживаться от демона, в объятиях которого она постигнет счастье. ***       Несколько дней спустя.       Пока бригада продолжала работу с починкой крыши, Крис отправился на почту, куда должны были уже доставить детали для машины Томаса. Хемсворт не стал заранее писать письмо отцу и сделал это прямо на почте. Он сообщил, что они успешно добрались до «Allerdale Hall», извинялся перед сестрой, что так и не успел начать читать её роман, передал своё почтение матери и завершил письмо обещанием написать снова. Вскоре Крис вернулся в поместье, застав Люсиль в гостиной, она наигрывала какую-то странную мелодию на старинном рояле. Сверху доносился гомон голосов рабочих, стук молотков. Леди Хиддлстон не сразу заметила гостя, он прошёл в гостиную очень тихо, мелодия, которую играла сестра Томаса, была печальной и тихой, а сама пианистка выглядела задумчивой и отстраненной.       — Грустная мелодия, — заметил Хемсворт, леди тут же повернула голову в его сторону и улыбнулась, согласно кивая.       — Мелодия из детства, — пояснила хозяйка дома. Она хотела сказать, что их с братом детство было не просто грустным, оно было мрачным, беспросветным. Но признание так и не сорвалось с её губ, вместо этого Люсиль произнесла. — Как поездка?       — Удачно, — покивал Крис. — Детали доставили, завтра с утра прибудет бригада из города в помощь Томасу.       — Он будет рад, — Люсиль поднялась со своего места и оглядела американца с ног до головы. — С ним в последнее время что-то неладное творится, ему надо отвлечься, работа помогает. Я позову его.       — Он в мастерской? — поинтересовался Хемсворт в надежде перехватить её инициативу.       — Может быть, отправился наверх, хотя, может, и в библиотеке, — задумчиво отозвалась Люсиль. — Хочешь сам сообщить?       — Если позволишь?       — Конечно, — кивнула леди. Крис удалился наверх. Он медленно поднимался по лестнице наверх, оглядывая работу бригады. Наружная кровля была восстановлена, Хемсворт закупил качественные доски, покрытые несколькими слоями тёмного лака. Рабочие делали свою работу на совесть, и к ним никаких претензий у Криса не было. Теперь им оставалось исправить прогнивший пол верхней чердачной ниши, там дыра разрослась довольно обширная и займет, возможно, чуть больше времени. Однако бригада работала слаженно и, судя по всему, была довольна нанимателем.       — Сейчас помогу! — послышался глухой оклик баронета. Хемсворт резко остановился и задрал голову вверх. — Да, я понял…       Крис нахмурился. Какого дьявола там делает Хиддлстон?! Нехорошие мысли полезли колдуну в голову. Чего доброго свалится вниз? Неосторожная мысль, словно подхваченная воздухом, понеслась вверх к самому потолку. Американец прислушался, он не мог отследить, куда скользнул Мадс, когда они вернулись с почты. Хемсворт напряжённо смотрел вверх, когда послышался стук молотков, а за ним и настороженный голос:       — Сэр Томас, осторожней!       И в этот самый момент где-то сверху пронёсся Мадс, послышался испуганный вздох, едва не оглушивший американца. Дощатая ниша сверху подозрительно заскрипела под чьими-то ногами.       «Мадс! — призвал колдун, пользуясь ментальным сигналом. — Немедленно ко мне!».       — Половицы на этом участке тоже не ахти! Чуть было не рухнули! — застонал кто-то из рабочих. — Сэр Томас…       — Всё в порядке, в порядке, — заверил взволнованный голос баронета, однако гораздо тише.       Хемсворт взлетел вверх по лестнице, сразу рванул на чердак и встретил Томаса, едва не сшибив того с ног, как раз когда он уже оказался в коридоре. Крис видел лишь его силуэт: изящную фигуру, тёмные завитки волос. А позади Мадс с блестящими шипами ошейника на морде и оскаленными зубами. Тот рычал прямо в спину Томасу. Хемсворт вспыхнул от злости, с какой стати существо его не слушает?! Такого не бывало прежде!       «Брысь! — приказал Хемсворт, и, когда тот рванул в обратную сторону, задрав голову к потолку, будто чувствовал там что-то или кого-то, Крис схватил баронета за запястье и прижал к стене. Да так, что выбил остатки воздуха из лёгких Хиддлстона.       — Ты какого чёрта делаешь? — прошипел Хемсворт прямо в лицо хозяину дома. Тот сглотнул и всё озирался по сторонам. Скорее всего, он ощущал присутствие Мадса, не исключено, что видел.       — Ничего, — удивился Томас, растерянно взирая на американца, полутьма скрывала их от взглядов, а шум бригады вуалировал грубый допрос гостя. — Хотел помочь рабочим и всё…       — Не лезь больше на чердак, понял? — грозно выпалил Крис, сам не замечая, что руки его сжимают крепкую талию британца. — Для твоего же блага.       — Моё благополучие не твоя забота, — вдруг напрягся Хиддлстон и, уже смягчившись, добавил. — Во всяком случае, помру, не скрываясь в мастерской.       «А баронет норовист!», — напряжённо подумал американец, но все же отступил. Хиддлстон отошёл от стены, оправил одежду, пригладил волосы и гордо вздернул подбородок. Крис молча прошёл по коридору, оказавшись около окна, где свет беспрепятственно касался предметов внутреннего убранства. Томас следовал за ним. Он всё ещё взволнованно дышал, хотя пытался не подать виду, что боится. А гость делал вид, что не заметил смятения британца. Учтивая ложь — воспитание.       Крис сделал глубокий вдох, необходимо сгладить этот нелепый всплеск неуместной заботы. Он ведь действительно испугался, что баронет, чего доброго, сорвётся вниз и сломает шею. Его просто захлестнули эмоции.       «Надо как-то подавить их, ведь это не уместно, чувствовать эмоции к своей жертве. Так нельзя!», — снова повторял себе Крис.       Хемсворт уже собирался сообщить о том, что детали для машины доставлены, но Хиддлстона как и его самого отвлёк страшный скрежет. Томас резко обернулся на звук, так же поступил инвестор. Однако уже через секунду поражённый британец приблизился к балконному поручню и, вцепившись в него, уставился вниз. По инерции подстёгнутый реакцией британца Хемсворт поступил точно так же. Оказавшись позади, он ухватился за морёное дерево и глянул вниз. Сейчас колдун снова оказался в непозволительной близости от женоубийцы, и сердце его сбилось с ритма.       Томас замер, всматриваясь в пустоту ненавистного дома, и глаза его засекли скользящие тени. А затем он увидел карабкающегося по отвесу стены, прямо по портретам, пса с ужасной безглазой мордой. Тот рычал и скалился, но было не понятно, что он делает и зачем. Хиддлстон завороженно наблюдал за этим сюрреалистичным действом, казалось, псу не так уж и просто взбираться по прямой стене вверх, но он как скалолаз продолжал… И тут Хиддлстон заметил, как из стены вылезает нечто похожее на руку, состоящую из корней пятерню. Чтобы убедиться в своей правоте, британец дернулся, перегибаясь через балкон, и совершенно точно почувствовал, как скрипнуло под его весом дерево, а следом его резко схватили и потащили в обратную сторону. Ему и хватило дыхание только на торопливый вздох. Перилы устояли, а Хемсворт, видимо, нет, он так резко подтянул Томаса к себе, уткнулся ему в затылок, часто дыша от волнения, и прошипел:       — Ты издеваешься?       — У твоего существа бешенство? — недовольно бросил Томас. — Он носится по дому как сумасшедший.       Хемсворт взял себя в руки и отпустил британца. Сейчас ему стоило большого труда не прижать его к ближайшей стене и уже не отпускать, пока… Пока что? Хемсворт готов был стонать от досады, ему хотелось прижаться к этому гибкому баронету, зацеловать его губы и, может, даже овладеть его телом. Однажды у Хемсворта был подобный опыт, но он не оценил разнообразия и больше ничего подобного не предпринимал. Но этот британец как-то неправильно действовал на него.       — С тобой что-то не так. Ты в курсе? — резко полюбопытствовал Хемсворт, уставившись на баронета, словно готов был бросить его в адское пекло прямо сейчас.       — Ты считаешь? — нервно отсмеялся Томас, но к перилам больше не оборачивался, хватит с него потрясений на сегодня.       — Я уверен, — Хемсворт не сводил с британца прожигающего взгляда.       Томас вдруг сделал шаг к нему и практически прошептал ему в лицо:       — В моём доме колдун, который пришёл по мою душу и не оставит меня в покое, пока я не умру. Было бы странно, если со мной всё было в порядке. Ты не находишь?       — Не груби мне, Том, — предупредительно бросил Крис.       Хиддлстон отступил, его тонкие губы сложились в улыбке, выражая довольство и насмешку.       — Или что? — с вызовом добивался баронет. — Что ты сделаешь? Убьёшь меня? Заберешь мой дом? Ты сделаешь это так или иначе, это цель твоего визита. Разве что я оттягиваю свой конец, совсем немного, до того, как моя машина заработает, а ты насладишься игрой со своей жертвой.       Хемсворт сжал кулаки до скрипа. Томас затаил дыхание. Возможно, он всё же перегнул палку, ему казалось, что вот-вот американец просто столкнёт его с балкона, хотя пару минут назад спас от падения.       — Я искал тебя, чтобы сказать, что детали доставили, я привёз их. Завтра можно будет приступить, прибудет твоя бригада из города.       — Спасибо, — ответил Томас несколько растерянно и хотел что-то ещё добавить, но Крис не собирался слушать, он тут же отправился вниз. Если британец скажет еще хоть слово, неизвестно чем дело кончится. Крис с трудом мог себя контролировать, к тому же сейчас, когда он не в состоянии здраво мыслить, следует отступить.       «Мадс! Ко мне! — подал сигнал американец, спускаясь вниз. — Немедленно прекрати лазить по дому!».       Существо не отозвалось, более того, оно даже не слышало. Погоня за жертвой вымотала его. Мадс то ощущал присутствие и следовал за ним по пятам, то совершенно сбивался с пути. Глаза бы ему не помешали! Мадс редко задумывался над тем, что ему нужны глаза, он вполне справлялся и так, но это неведомое присутствие другого существа выводило из себя. Хотелось бы увидеть его и устрашить, в то время как он явно не боялся хищника в своём доме.       «Мадс! Чёрт возьми, где ты?!», — голос колдуна наконец настиг существо, и, поскулив от досады, оно рвануло к нему.       В одной из ниш, затаившись в тени, безносое существо с любопытством наблюдало за своим хозяином. Томас был взволнован и противоречив. Он видел его, но, скорее всего, даже не подозревал о том, что в действительности его присутствие существенно. В данный момент баронет боялся лишь одного, и это был сильный колдун. Молодого хозяина то одолевало желание бороться с гостем, то желание покончить с этой жизнью. Вот и сейчас он резко вздохнул и поспешил вниз вслед за гостем. Хемсворт наконец призвал своё существо, которое теперь следовало за ним по пятам, но то и дело оглядывалось обратно.       — Крис! — позвал баронет, явно следуя за ним.       «Лучше заткнись и проваливай, а то убью!», — резко подумал колдун, не оборачиваясь, затевать новый спор он не хотел. Сейчас не время, на дворе день, ночью всё проще.       — Крис?! — снова позвал Томас, следуя за ним.       «Ну, ты сам напросился!», — американец сжал ладони в кулаки и резко обернулся. Он дал сигнал своему существу одним взмахом руки - не подпускать британца к себе. Мадс только и ждал, когда хозяин позволит ему, в один миг и без того громоздкое существо увеличилось в размерах и преградило британцу дорогу. Хиддлстон сглотнул, он видел это исчадие ада: блестящие шипы на безглазой морде, оскаленные клыки, изуродованную огнём кожу на лапах волка.       — Я лишь хотел извиниться, — несмело произнёс британец, но смотрел он на Мадса.       — Не утруждай себя, — проскрежетал инвестор с явным самодовольством.       — Всё равно, прости, — Хиддлстон обошёл скалящегося монстра, не слишком опасаясь его нападения. Так или иначе, это неизбежно, ни к чему бояться. — Я приступлю прямо сейчас.       Хемсворт открыл было рот, собираясь возразить, но Томас не стал и слушать, он направился к выходу. Инвестор находил баронета слишком дерзким в самые неподходящие моменты. А теперь сэр Томас просто вышел на улицу. Кажется, он собирался разгружать экипаж, в котором были привезены коробки со всем необходимым для машины оснащением. Мадс топтался рядом, и если бы у него были глаза, он, должно быть, вытаращил бы их от удивления, нет, он, конечно, знал, что хозяин поместья его боится, но сейчас тот миновал его как нечто несущественное.       «В доме есть ещё какое-то существо, я хочу знать, что это! — приказал Крис своему подручному. — Иди!».       Мадс исчез, а Крис всё ещё стоял посреди холла, когда заслышал голос Томаса на улице.       — Да, Финли, я тебе помогу!       Хемсворт возвёл глаза к потолку. Несносный, бестолковый, самодовольный баронет. От него надо избавиться. Как только машина будет готова и пригодна для добычи глины. Хемсворт подловил себя на внутреннем интересе к этому механизму, созданному гениальным механиком.       — Томас, я сам, — попытался было возразить слуга, но баронет ему возразил.       — Давай же, одному тяжело! — настаивал Хиддлстон. И через какие-то пару минут титулованный баронет и его слуга появились в холле с тяжёлым ящиком в руках, сгрузили его на пол и направились обратно. Хемсворт не собирался вмешиваться и помогать им, если Томас так хочет, пусть тягает сам эти коробки, хотя мог и подождать, пока рабочие спустятся с чердака и разгрузят экипаж. Из кухни вышла Люсиль и улыбнулась гостю.       — Всё в порядке? — поинтересовалась она.       — Да, — кивнул американец. — Я бы выпил кофе.       — Я сварю, — заботливо предложила она.       — Было бы великолепно, — обольстительная улыбка коснулась его губ. — Тебе нужна помощь?       — Если тебя не затруднит.       Крису следовало успокоиться, прийти в себя и отвлечься от мыслей о баронете. Общество Люсиль могло помочь ему в этом. Хемсворт прошёл в кухню и плотно прикрыл за собой дверь. Леди не воспротивилась, что стало сигналом к действию для американца. Он услужливо помогал хозяйке, пока она варила кофе, он нарубил мясо, используя небольшой топор, и погрузил куски в кастрюлю, где кипела вода.       — Ты часто готовишь? — вдруг поинтересовалась хозяйка с любопытством.       — Я обладаю рядом практических навыков, — заявил Хемсворт, хитро прищурившись, он вымыл руки и вытер их полотенцем. — Умею не только готовить и чинить всякие поломки.       — А что ещё? — Люсиль кокетливо улыбнулась.       Крис подошёл почти вплотную, коснулся рукой её щеки, вызывая дрожь во всем женском теле, и скользнул большим пальцем по пухлым губам. Леди смотрела прямо в его глаза, и сердце её трепетало от прикосновений и этой близости. Хемсворт потянулся за поцелуем, не вполне уверенный, что прямо сейчас это уместно, но хозяйка не воспрепятствовала. Американец завладел её губами, жарко, повелительно целуя, обнимая за талию и прижимая к себе. Люсиль разомлела от его натиска, пустила жадный язык в свой рот. Казалось, они целовались целую вечность, первым опомнился Хемсворт, но его взволновало не то, что кто-то мог войти и увидеть их в столь неудобный момент, а тот факт, что увидеть их мог именно Томас. И дело даже не в приличиях, Крис не был уверен, что такое показательное представление будет ему приятно.       — Я не слишком настойчив? — поинтересовался Хемсворт, отрываясь от губ леди Хиддлстон.       — В самый раз, — довольно отозвалась она. — Но не совсем удобное место, сам понимаешь.       — Удобно будет, если я…       Американец замолчал, позволяя ей додумать его предложение. Она кивнула и добавила.       — Ты знаешь, где моя комната.       Их разговор прервали глухие звуки разговора по ту сторону двери. Крис и Люсиль тут же сделали шаг в противоположную друг от друга сторону. Дверь открылась, и на пороге появился Финли.       — Мистер Хемсворт, вы ещё поедете в город? — поинтересовался он.       — Нет, Финли, спасибо за твою помощь.       Тот улыбнулся, отвесил поклон и вышел из кухни.       — Сэр Томас, — заговорил слуга уже с баронетом где-то в холле, но Хемсворт расслышал. — Я поеду тогда. Вы уж потерпите до завтра. Завтра и начнём.       — Езжай домой, Финли. И не волнуйся, всё хорошо, — ответил ему Томас.       — Но, сэр, ведь тяжело вам будет одному, подождите до завтра, — упрашивал слуга.       — Ну, хорошо, — согласился Томас. — Дождусь.       Слуга, как видно, поверил в вынужденный обман. И отправился домой. Когда он покинул поместье, Люсиль вышла в холл, следом за ней с чашкой кофе в руках последовал Крис. Они нашли Томаса сидящего на полу и вскрывающего коробки с деталями. Он был похож на ребёнка, его не волновало, что одежда испачкается в пыли, на его лице блуждала странная улыбка, немного грустная, немного счастливая.       — Томас! — возмутилась сестра. — Ну что ты делаешь! Встань с пола!       — Крис привёз детали, — оповестил брат, поднимая глаза от своих сокровищ, быстро глянул на американца. С чашкой из семейного сервиза в руках он выглядел всё равно что их дальний родственник. Он скрывал множество тайн, как и семейство Хиддлстон.       — Я в курсе, но это не повод сидеть на полу, — вздохнула Люсиль. — Скоро обед будет готов, поднимайся.       — Прекрасно! — ободряюще улыбнулся Томас, тут же поднялся с пола и, ухватив одну из деталей, упорхнул на улицу.       — Что? Томас, ты куда?! — она совершенно отказывалась понимать, что происходит. Хемсворт разрывался от желания последовать за ним и остаться с Люсиль. Крис мог очаровать даже самую неприступную женщину, коль скоро сам этого хотел, и он полагал, что Люсиль с радостью поддастся его настойчивым ухаживаниям. А там не за горами день свадьбы, и вот уже это имение принадлежит ему. Хемсворт мстительно подумал о том, что убивать Хиддлстона вовсе не обязательно, можно довести его до состояния полного безумия и отправить в лечебницу, из которой он уже не вернётся. А они будут тихо-спокойно жить в этом великолепном доме вместе с Люсиль. Идеальный план!