Часть 1
3 декабря 2015 г. в 18:57
Истерзанность.
На его руках. Всё копошилась, копошилась, и от коротковатости дорожного потока гудело сердце больничной сиреной. Это его «номер один», это «его место» тешили самолюбие, чесотку на сетчатке, и мелким гравием строилось шаткое доверие, чье мелочное присутствие скрашивало долгие будни, холодные названия месяцев и траурную чехарду чернокожих цифр.
Майкрофт помнит.
Майкрофт знает.
Майкрофт любит.
Шерлока.
В его очереди — Шерлоковой очереди — он всегда был первым. И шёпот детских израненных губ хранился на твердости кожи, а крики — родительски-кровавые и злобные — подбородком тёрлись об его рубашечное, избитое утюжным кулаком плечо. Курчавость волос молчала. Только шелушением слов выдавал себя Шерлок. Редко-редко. По-детски глупо.
Израненный.
Майкрофт приходил и уходил.
Только двери менялись.
Майкрофт целовал, обнимал и дышал.
И возраст умирал под трупом эгоистичного времени.
Майкрофт смотрел и думал.
Когда он успел стать вторым.
На Шерлоковом предплечье Майкрофт сменился Джоном.
Только воспоминания остались.
Он собрал свою деревянную труппу, сказал «места закончились», и фонарные столбы все метались, их золотые головы белели огорчением на лице Майкрофта, и тишиной на вечность воспоминаний опустились ощущения. Осязание. Вкус сигаретных слез и запах наркотической зависимости.
Ты пытался.
Ты утешался.
Ты проиграл.
Он знал, на что шел.
Майкрофт выстоял очередь.
Майкрофт развернулся.
Майкрофт ушёл.
Следом шлепали правосудие.
И Шерлоковы чувства.
Быстротечно.