…но ей было не всё равно…
Девушка спускалась по лестнице, покидая Драконий предел. У её ног лежали трупы солдат — и своих, и чужих, — впереди горели террасы, окружающие прекрасный Златолист. Но не было здесь больше паломников, специально прибывших в город, чтобы узреть это истинное чудо природы. Не было больше улыбающихся лиц жителей и стражников, благодаривших её за то, что она сделала для города. Ничего не было. Всё сгорало в пламени гражданской войны. И вот сейчас, стоя у великолепного дерева и подняв голову к небу, Довакин вновь задавалась вопросом: «А стоит ли эта война того?».…ответа она не знала…
Девушка никогда не имела ничего против других рас, да и в политике не очень разбиралась, чтобы понять, насколько Империя хороша или плоха, но одно она знала точно: нельзя лишить нордов веры в Талоса. Это просто недопустимо. Этот запрет убивал их историю, их души, отравлял их истоки. Но стоит ли эта борьба жизни всех тех, кто погиб этой ночью в Вайтране? Почему то, что должно принести нордам счастье, проливает кровь невинных? Медленно подойдя к статуе Талоса, девушка сняла шлем, казавшийся сейчас да ужаса тяжёлым, меч, на котором всё ещё оставались пятна крови, и вознесла молитву своему богу. Что-то тёплое пробежало по её жилам, согрело руки, отчего-то заледеневшие ещё перед битвой. «Неужели это твой знак? Значит ли это, что я на верном пути?..» Молитва уже давно прочитана, а Довакин всё всматривалась в лицо Талоса. К ней тихо присоединился Ралоф и тоже почитал молитву. — Спасибо, что была сегодня с нами, — сказал он, уходя от статуи. — И тебе спасибо, — тихо ответила девушка. Вздохнув, она вновь прикрепила меч к поясу, а шлем взяла в руки: не хотелось снова надевать эту железяку на голову, — и повернулась к Златолисту. Удивительно, но пламя не касалось его ветвей. Может, сопротивление огню — одно из его поразительных свойств? Она никогда не забудет, сколько всего пережила, добывая сок Древа Эльдерглим для Златолиста. Сражение с ворожеей на Одинокой скале оставило ей на память жуткий ожог на правой ноге, а по пути в святилище Великого Древа пришлось убить ещё одного дракона, причём сражение то было не из лёгких — девушка не ожидала такого и не взяла с собой зелий, и тот бой чуть не стоил ей жизни. Но всё обошлось, и сок древа благополучно прибыл в Вайтран. Какой то был чудесный день! Все детишки прыгали от счастья, стражники хвалили её, а Соратники были в полном восторге. Как давно это было… Довакин спустилась в Равнинный район. Почему-то ей казалось, что здесь полегло больше всего людей с обеих сторон. В горячке боя девушка не оглядывалась ни на что и лишь бежала к назначенной цели — Драконьему Пределу. Она вскользь смотрела на них, боясь увидеть кого-то знакомого. Вдруг она застыла. — О Талос… На обочине лежал парень с простреленной грудью, а в его невидящих глазах отражались отблески огня. Шлема не было, наверное, потерял в пылу схватки, а, может, кто-то уже прибрал его к рукам. Но это было не важно. Важно было то, что Довакин знала этого паренька. Его звали Ольф, он сбежал из Морфала в поисках приключений. Однако несколько нападений бандитов сбили с него спесь, но он был слишком горд, чтобы вернуться домой, ничего не добившись. Вот и осел молодой человек в Вайтране, решив стать кузнецом. С недавнего времени он подрабатывал у Адрианны Авениччи в «Доме Воительницы», но мечтал работать в Небесной кузнице. Мечтал. Присев рядом на корточки, девушка закрыла его глаза. — Жди меня в Совнгарде… Медленно, словно во сне, Довакин встала и пошла дальше, к воротам. Трупы и трупы, огонь, который наконец начали тушить, и тишина, совершенно неестественная для Вайтрана. Город окутала почти что мёртвая тишина. Все жители попрятались в своих домах, страшась расправы. Тряхнув головой, девушка побежала. Нет, это было невыносимо, и теперь вряд ли она когда-нибудь сможет смотреть в глазам жителям этого города. А ведь она так хотела купить себе здесь дом, чтобы приютить ту девочку из Виндхельма, Софи. Ей бы понравилось в Вайтране… Покинув город, она шла мимо горевших казарм и конюшен, где тихо хлопотали Братья Бури. Только бы её сейчас никто не заметил, никто не окликнул. Нет, никто не должен видеть её в таком состоянии, ведь она Довакин — пусть об этом никто из Братьев ещё не знает, — ведь она стала для них почти таким же символом победы, как и Ульфрик. Ей не положено сомневаться. Она должна лишь вести за собой народ к победе, шагая через горы трупов и реки крови. Рассвет она встретила вдали от Вайтрана. Тёплое сияние проливалось на землю, и всё живое тянулось к нему. Золотое солнце поднималось, обозначая начало нового дня. Да, на месте сгоревшего Вайтрана построят новый город, ещё лучше, и на месте того, что поглотил огонь этой ночью в её душе, взойдут новые цветы жизни. Сегодня к вечеру она доберётся до Виндхельма и обрадует Ульфрика новой победой, а затем завалится в таверну «Очаг и свеча», где будет пить и есть, слушать песни о Довакине и мериться силами с другими посетителями. Ничего не изменится в её жизни.Но она никогда не забудет застывшие глаза того паренька, обращённые к звёздному небу…