Хогвартс. Заброшенный класс.
Воскресенье. Четвертое сентября тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
Гарри, сидя в позе лотоса, вслух читал конспекты лекций Гермионы за третий курс по Арифмантике, дабы не выдать на предстоявшем в конце октября экзамене знания, коих у ученика третьего курса просто не могло быть. Девушка же была занята выполнением начальных упражнений на растяжку и гибкость, показанных Поттером, при этом бросая недовольные взгляды на парня. Занималась этим она уже второй день, ибо юноша наотрез отказался учить её магическим дисциплинам, пока она не достигнет определенной физической формы, аргументируя это тем, что раньше это будет просто бесполезным и вредным для её организма, ибо развитие должно быть гармоничным. — Всё, Гермиона, на сегодня закончили, — скомандовал молодой человек, поднимаясь со своего места. — У нас запланировано ещё одно важное мероприятие. — Ты изверг, — констатировала разлегшаяся на тренажерном коврике Грейнджер. — У меня завтра будет вообще всё болеть. А к мадам Помфри очень не хочется обращаться. — Ничего, так и должно быть, твоя магия сама за ночь немного подлатает организм, заодно это поможет развитию магической ауры, — вновь напомнил ей одну из причин подобных занятий парень. — Конечно, массаж с применением магии может помочь справиться с этим значительно быстрее и снять усталость. — И ты, я так понимаю, умеешь его делать?! — увидев на его лице улыбку, тяжело вздохнув, проговорила невеста. — Вредина ты. — Ну а кто тебе мешал спросить меня? Учись использовать свою голову по полной программе, моя дорогая, а не только для заучивания книг и заклинаний. Иногда вовремя заданный вопрос может спасти твою жизнь, — поучительно проговорил Гарри, присаживаясь рядом со всё еще лежащей Гермионой и начиная выполнять заученный с детства массаж для подобных ситуаций. — Без знания подобных элементарных вещей я бы вряд ли долго протянул. С восьми лет я, бывало по восемь часов, занимался различными физическими упражнениями, так что на следующий день едва мог передвигаться, тогда Арика-сенсей и обучил меня этому массажу, чтобы не срывать занятия. — Знаешь, это как-то ненормально, в таком возрасте и такие нагрузки, — сказала Грейнджер, чувствуя, как под уверенными движениями рук парня отступает усталость. — Может и так, но результат того стоил, да и это всяко лучше, чем по двенадцать часов проводить за изучением различных магических и обычных дисциплин. Ко мне, сколько себя помню, были высокие требования. Я всегда должен был быть лучшим, и у меня это получалось благодаря поддержке семьи. Именно благодаря всем этим мучениям, через которые я прошел в детстве, к своему пятнадцатилетию и смог защитить звание Мастера артефакторики, и практически сразу получил приглашение на работу в Отдел Тайн, — проговорил Поттер, занимаясь разминкой спины девушки, хорошо помня уроки своего учителя айкидо. — Кстати, что ты можешь сказать про Дафну Гринграсс? — Немногое. Умная, малообщительная девушка, хороша во многих дисциплинах. Я с ней пересекалась на Рунах, Арифмантике, в библиотеке. На своем факультете имеет репутацию неприступной девушки, Забини как-то даже назвал её «Ледяной принцессой» из-за этого. Часто можно встретить её в компании Трейси Девис. В вопросе поддержки идей, пропагандируемых Малфоем, держит нейтралитет, — ответила Грейнджер, после чего спросила. — А ты зачем интересуешься? — Мне будет нужна помощь для твоего обучения, вот и думаю, кого из наследниц чистокровных семей привлечь к этому делу, — продолжая своё занятие, объяснял Поттер. — Я сам не смогу полностью тебя обучить, ибо не имею ни малейшего представления, чему именно мама учила Екатерину и Елизавету. Знаю только, что там имеется целый набор различных ритуалов, заклинаний и прочих мелочей, в которые мужчин не принято посвящать. — Ясно, — задумчиво протянула та. — И как ты планируешь получить её помощь в этом вопросе? — Пока не знаю, но что-нибудь придумаю. Всё, давай поднимайся, нам нужно поспешить, не стоит заставлять МакГонагалл нас ждать, — помогая подняться Гермионе, проговорил Поттер. Грейнджер лишь согласно кивнула, поражаясь тому, как быстро и неумолимо рушился её привычный мир со всеми его принципами и устоями. Ещё больше её удивляло то, что она сама по своей воле ввязалась в авантюру, которая может для неё плохо закончиться. Она никогда раньше не могла представить, что однажды будет участвовать в заговоре против Великого Светлого Волшебника. Пугало же девушку то, что делает она это не с кем-нибудь из слизеринцев, для которых подобное, по её личному мнению, было бы вполне обычным делом, с учетом репутации Слизерина, а с деканом собственного факультета и героем магической Англии. По пути до Ритуального зала Хогвартса Гермиона предприняла попытку выяснить у своего парня, чем именно они собираются заниматься, но тот лишь загадочно улыбался и обещал, что ей обязательно понравится. По пути они столкнулись с завхозом, который молча кивнул на пожелание доброй ночи, и вместе с миссис Норис ушел дальше по своему маршруту, что было по мнению девушки несколько странно. К странностям, которые происходят вокруг Гарри, она успела привыкнуть за три года знакомства, но то, что творилось теперь, было за гранью понимания Грейнджер. В зале их уже ожидала Минерва, сидящая в кресле перед столиком с кофе, при этом женщина полностью сосредоточилась на книге, ранее полученной от Поттера. — Доброй ночи, профессор МакГонагалл. Вы готовы? — поинтересовался юноша, забирая одну из чашек с кофе. — Здравствуйте. Готова, но у меня есть вопросы, относительно моментов с возможными осложнениями после ритуала, — отозвалась женщина, отрываясь от чтения. — Насколько они будут сильными? Смогу ли я завтра провести занятия? Лишнее внимание к подобным изменениям в моем статусе совершенно ни к чему, не хотелось бы посвящать в эту тайну кого-либо еще. — Всё зависит от Вас и Хогвартса. У каждого, кто до Вас принимал клятву Директора Хогвартса, они были разными и по силе и по проявлениям, но были и те, кто обходились без них, но минимум слабость и быстрая утомляемость в ближайшую неделю точно будет, — обрисовал ситуацию молодой человек. – Ну, мадам Помфри и профессор Флитвик сами со временем обо всем узнают, от них это скрыть не удастся. — Откуда такая уверенность в этом? — осведомилась Минерва, наблюдая за гостем из другого мира, историю которого уже узнала прошлым вечером. — Опять какие-то знания, не выставляемые на всеобщее обозрение? — Отчасти, да. Колдомедики могут при помощи специальных заклинаний проверить ауру пациента, и мадам Помфи сразу увидит изменения в Вашей ауре после принятия клятвы, а Флитвик на какую-то часть гоблин, а этого вполне достаточно, чтобы видеть ауры, это их расовая особенность, — объяснил положение дел Гарри, допивая свой кофе. — А директор? — уточнила этот момент декан Гриффиндора. — Он магическим зрением точно не обладает, иначе меня бы уже давно допросили с помощью веритасерума и легилименции, — покачал головой Поттер, понимая, что в этом отношении ему сильно повезло. — Но мадам Помфи может ему об этом сообщить, если я к ней попаду в руки. — С этим вопросом я сама разберусь, — заверила Минерва подростков. — А Флитвик? — Нет, он точно не станет меня сдавать, его за это гоблины убьют, их управляющий обещал сохранить мой секрет, а для них подобное обещание многое значит, репутация Гринготтса на кону, как-никак, — покачал головой юноша, понимая, что с профессором Чар стоит побеседовать отдельно, с глазу на глаз. — Если Вы готовы, давайте приступим. — Готова, — поднимаясь со своего места, сказала МакГонагалл, следуя в центр зала. — Гермиона, ты займи место у статуи Салазара и просто наблюдай, думаю, тебе понравится, — обратился к девушке молодой человек. Подходя к каждой из колонн зала по очереди, он громко проговаривал длинную форму заклинания, в сочетании со сложными движениями палочки. После этого на каждой из колонн проступали яркие, темно-красные пульсирующие руны, а от основания к центральному кругу присоединялась тонкая линия, при этом магической энергии в зале с каждой секундой становилось все больше. Как только последняя колонна была распечатана, стало возможно увидеть чистую магическую энергию даже невооруженным взглядом, а МакГонагалл она подняла над полом. — Я, Минерва МакГонагалл, волшебница в семнадцатом поколении, Мастер Трансфигурации и Древних Рун, — начала текст клятвы декан, каждое слово отдавалось волной магии по всему залу, при этом её голос был совершенно не похож на привычный подросткам, лишенный эмоций, ровный, практически механический. — Клянусь кровью, магией и жизнью, защищать и обучать, оберегать и наставлять, всех детей, наделенных даром Магии, принятых в стенах Хогвартса. Клянусь карать тех из них, кто преступит законы в стенах Хогвартса, по законам Магии. Клянусь сохранять и преумножать славу и величие Хогвартса. Клянусь! Волна магии разошлась по всему залу, заставляя на мгновение ярко вспыхнуть руны на колоннах, подпиравших свод, после чего зал погрузился в сумрак. МакГонагалл без чувств лежала в центральном круге зала, состояние женщины проверить посредством магического зрения Гарри не мог из-за чудовищной концентрации магии в воздухе, и даже Добби удалось проникнуть к ним лишь после того, как восстановилось освещение. Руны на колоннах продолжали мерно пульсировать, подтверждая принятие клятвы нового магического Директора Хогвартса. Гермиона, спрятавшаяся за статуей во время особо сильных волн магии, с опаской выглядывала из-за неё, случившееся произвело на неё сильное впечатление, так как она впервые своими глазами могла увидеть настоящую древнюю и сильную магию, оставленную им самими основателями. — Добби, доставь профессора МакГонагалл в её апартаменты, — скомандовал Поттер, после проверки состояния декана своего факультета. — С ней всё в порядке? — поинтересовалась Грейнджер, когда сумела унять дрожь в коленях и подойти к юноше. — Да, Хогвартс принял её, но следующие пару месяцев она будет чувствовать недомогание и быстро уставать. У замка давно не было магического директора проведенного через клятву в этом зале, так что связи будут устанавливаться значительно дольше, чем обычно, — занимая место в центре круга, проговорил Гарри. — А сейчас я тебе покажу, как создаются артефакты. На простом и полезном в быту волшебника предмете. — Нож? — недоверчиво проговорила девушка, разглядывая появившийся в руках парня предмет. — Да, гоблинская работа, пятьсот галеонов за штуку. Особая сталь, способ её обработки хранится в строжайшей тайне, сбалансированная и отменно заточенная вещь, в сложной ситуации может спасти жизнь, — положив оружие на ладонь, проговорил Поттер, своей магией заставляя тот медленно вращаться. — Сейчас, после ритуала клятвы директора Хогвартса, есть возможность, не прибегая к помощи палочки, дать этой заготовке несколько дополнительных свойств. В частности долговечную заточку, и кровную привязку, которая позволит не опасаться возможности порезаться самому при работе с этим ножом. — И насколько это долгий процесс? — переминаясь с ноги на ногу, поинтересовалась Грейнджер. — Учитывая количество магии вокруг, не больше двадцати минут, — усаживаясь по-турецки лицом к девушке, за спиной которой, стараниями Добби, уже появился стул. — Просто смотри, никаких вопросов до завершения процесса. Закрыв глаза, юноша, удерживая нож между ладоней, острием вверх, так что кончик чуть впился в ладонь, заставляя по кромке стечь каплю крови, при этом вокруг него стали проявляться видимые невооруженным глазам магические всполохи. Поначалу Гермионе казалось, что нож объяло зеленое пламя и ничего больше не происходит. Через несколько минут ожидания она увидела неясные знаки в этом магическом огне, в которых с удивлением узнала некоторые из изученных ею в прошлом году рун. Их количество быстро увеличивалось и вскоре вокруг лезвия уже вращалось несколько десятков лент, сотканных из цепочек рун, которые медленно, но уверенно закручивались вокруг лезвия от кончика к рукояти, при этом, кровь, растекшаяся по нему ранее, впитывалась, окрашивая лезвие в чуть красноватый цвет. Закончилось все тем, что нож ярко вспыхнул зеленым пламенем, подтверждая окончание зачарования. — Ну, как? — устало спросил Гарри, делая несколько заученных простых трюков с ножом. — Красиво, и главное, не так страшно, как было при принятии клятвы профессором МакГонагалл, не было той подавляющей магической мощи. Просто действительно красиво, — принимая протянутый ей нож, проговорила девушка, с интересом разглядывая удобно легшее в ладошку оружие, бывшее чуточку теплым. — Ритуалы древних магов не отличались изяществом и красотой, у них были другие задачи, — улыбнулся Поттер, помня, как сам с большими от удивления глазами и разинутым ртом смотрел на то, как подобные вещи создавал Карлус. — Красота и изящество пришли в артефакторику в семнадцатом-восемнадцатом веках. К концу двадцатого века воспоминания о создании некоторых крайне сложных артефактов глазами Мастера, стоили зачастую дороже самого артефакта, ибо в магическом зрении этот процесс значительно более красив. — Воспоминание дороже самой работы? — удивилась девушка, с недоверием смотря на жениха. — Ага, самым известным и дорогим, проданным с аукциона оригинальным воспоминанием, считается воспоминание моего прапрадеда, принесшее нам практически сто тысяч галеонов. Он тогда создал медальон, защищающий от возможности подчинить человека заклинанием Империо, но думаю, моё воспоминание о создании маховика времени стоило бы однозначно дороже, — забирая нож обратно, заверил невесту молодой человек. — В моем мире маги очень многому научились у обычных людей, особенно в части заработка денег на всем, чем можно и нельзя. — То есть там мир людей и мир магов значительно более тесно взаимосвязаны? — уточнила Грейнджер, вопросительно глядя на Гарри. — Маги без зазрения совести пользуются всеми достижениями обычного мира, от одежды и до высокоточных вычислительных машин, — кивнул в ответ Поттер, принимая из рук появившегося перед ним Добби чашечку крепкого кофе, домовик хорошо чувствовал желания своего хозяина, даже без прямого приказа воплощая их в жизнь. — Спасибо, Добби, ты настоящий друг. Кстати, ты выполнил мою просьбу? — Конечно, Лорд Гарольд. Старейшины согласились подумать над вашей просьбой, обещали дать ответ к моменту наречения Чемпионов, — ответил материализовавшийся перед ним домовик. — Вот и славно, спасибо еще раз, — поблагодарил его юноша, на что тот лишь поклонился и замер в ожидании новых указаний. — Посидим ещё или вернемся в гостиную? — Лучше вернемся, а посидеть мы можем и у камина в гостиной факультета, — отозвалась Гермиона, видя уставший вид своего парня. — Ты обещал рассказать мне историю основателей. — Как тебе будет угодно, — согласился Поттер, после чего кивнул Добби, и тот, взяв их за руки, перенес парочку в гостиную Гриффиндора, где в этот поздний час уже никого не было, а в камине едва тлели угли, что домовик исправил одним щелчком. Заняв диван напротив камина, они удобно устроились нам нем, и Гарри принялся за рассказ об основателях. — Как ты знаешь, основателями Хогвартса считаются четыре мага, по одной версии они были учениками одного из учеников самого Мерлина, по другой боевыми товарищами того ученика, существуют и более фантастические версии, но точно этого сказать никто не сможет, ибо время стерло многие знания того времени. Известно, что самым старшим из них был Годрик Гриффиндор, причем Гриффиндор, это не фамилия, а прозвище, которое он получил в одном из сражений. Этот замок был родовым имением его предков, в то время он был именно просто замком, — решил начать с основателя их факультета Гарри. — О детстве и юности Годрика ничего неизвестно, с уверенностью можно сказать лишь, что он был обретенным магом, получившим магическое образование от неизвестных магов или даже магических существ. В исторических хрониках он появляется лишь после создания Хогвартса, как его первый директор и один из основателей. Маг-рыцарь, жесткий и суровый человек, с крутым нравом и огромной магической силой, он был тем, кто обеспечил безопасность школы на первых порах. Одно его имя для магов, преступавших законы Магии, было самым большим страхом, так как Годрик за это убивал сразу, невзирая на возраст или пол, и победить его не удавалось никому. Хорошо был знаком со многими направлениями магии, но все они были направлены на разрушения и убийства. Где и при каких обстоятельствах умер Годрик неизвестно, но существует теория, что именно из его тела создана химера Салазара, чем многие и объясняли её чудовищную магическую силу и неуничтожаемость. — Но откуда тогда хранилище с артефактами? Ведь они все принадлежали, по твоим словам, Годрику? — напомнила Гермиона, об этом факте, который несколько не вписывался в образ нарисованный Поттером. — Он их завоевал, уничтожая магов, преступивших закон Магии, по которому в то время жили маги, сражаясь с гоблинами, — разъяснил этот момент юноша. — Следующим по старшинству шел Салазар Слизерин, потомственный маг, химеролог, некромант и целитель. Дипломатичный, умный, расчетливый и сильный маг. Именно ему принадлежала заслуга в достижении договоренности с Древнейшими магическими родами, которые согласились отдавать своих отпрысков на обучение в новую школу. Он позволял себе резкие высказывания об обретенных волшебниках, за что часто получал по лицу от Годрика, если позволял сказать себе что-то подобное в присутствии того. Он никогда не призывал уничтожать их или закрыть им дорогу в магический мир, ибо понимал всю ценность обретенных волшебников и волшебниц. Причиной тому служило то, что многие из них были выходцами из крестьянских семей, и власть, которую давала магия, быстро вскруживала им голову, они обращались к запрещенным знаниям, и с ними приходилось разбираться Гриффиндору. Многие целительские заклинания, известные сейчас, были созданы именно Салазаром, но об этом информацию можно найти только в книгах времен до Священной Инквизиции. Умер он в замке в преклонном возрасте, прямо во время одной из лекций по некромантии, похоронен где-то в запретном лесу, там даже имеется надгробие, созданное его учениками. — То есть Салазару просто не нравилось, что обретенные обращались к темной магии? — уточнила девушка, понимая, что парню нет причин врать. — Но как тогда появилась эта теория о том, что он был основателем теории чистокровных волшебников? — Не к темной, а запретной. Разделение магии на темную и светлую было создано Инквизицией, причем по очень странному и не логичному принципу. В те времена была разрешенная и запрещенная магия. Запрещенной считалась магия призыва на основе жертвы, из-за того, что с той стороны многие маги притаскивали в наш мир таких чудовищ, что в боях с ними гибли десятки магов. Время, человеческая глупость и помощь Инквизиции, и вуаля, результаты ты можешь видеть каждый день в коридорах школы, — сделал рукой неопределенный жест молодой человек, пока девушка удобно устроилась у него на коленях. — Пенелопа Пуффендуй, зельевар, хорошо разбиралась в травах, магических животных и веществах. Одна из первых зельеваров, кто предпринял попытку систематизировать и классифицировать различные ингредиенты и их свойства, и первая, кто поделился этими знаниями с остальными магами, а не только личными учениками. В Англию она прибыла откуда-то с континента, причем всего за пару лет до создания Хогвартса, так что о её прошлом вообще ничего неизвестно. Она прожила дольше всех остальных основателей и покинула замок сразу после смерти Салазара, когда и где она умерла неизвестно. О характере её мало, что могу сказать, ибо меня её биография не очень интересовала, так как с зельеварением я не в ладах, не моё это, часами корпеть над котлом и угробить весь результат всплеском собственной магии, к которой очень чувствительны многие ингредиенты для зелий. — Знаешь, у меня ощущение, что история нашего и вашего мира пошли разными путями очень давно или просто кто-то очень умело перетасовал её факты и события, — проговорила Гермиона, устремив взгляд в камин. — Хотела бы я иметь возможность проверить этот момент. — Это можно устроить, и всё благодаря блестящему уму и фанатичному увлечению своим делом Кандиды Когтевран, самой младшей и самой деятельной фигуры из основателей Хогвартса, — усмехнулся юноша, зная как будет поражена возможностями Выручай-комнаты невеста, ибо он и сам, узнав о её возможностях, долго пребывал в эйфорическом состоянии. — Кандида была самой младшей из четырех основателей, ей было всего двадцать, когда Хогвартс впервые распахнул двери для первых учеников. Именно ей принадлежала идея создания школы для всех магов, и это она собрала вокруг себя таких разных и независимых магов как Годрик, Салазар и Пенелопа. Известно, что она была обретенной волшебницей по всем правилам в младенчестве принятой в Древнейший род, название, которого, увы, не сохранилось, так как сама предпочитала пользоваться прозвищем, как и Годрик. Она была гением артефакторики, именно её усилиями был создан Хогвартс, таким, каким его знают многие поколения магов Англии. Замок — это один огромнейший артефакт, который она создавала на протяжении всей жизни, которому отдала всю себя. Конечно, зачаровывала она его не одна, но создавала и проектировала чары для него она в одиночку. Кандида была увлеченной и несколько вспыльчивой натурой, легко находила язык почти со всеми людьми, о её уме и склонности к черному юмору писали в своих мемуарах многие выдающиеся выпускники Хогвартса того времени. Многие писали, что она была очень близка с Годриком, находились даже те, кто приписывал тому отцовство всех её детей, но этот факт подтвердить или опровергнуть не удалось. Гриффиндора она пережила ненадолго, всего на год. Погибла в результате попытки создать артефакт, впоследствии получивший название маховик времени. Но я теперь считаю, она не погибла, а просто, как я, перешла в другой мир. — Ты, видимо, большой её почитатель, — усмехнулась девушка, слушая с каким он вдохновением рассказывает о Кандиде. — И что ты говорил о возможности устроить проверку исторических событий двух миров? — Завтра я тебе покажу одно удивительное место, созданное Кандидой, но заранее о его возможностях я ничего не скажу. Пусть будет сюрпризом, — улыбнулся Гарри, принявшей сидячее положение невесте, пристально смотрящей ему в глаза, словно в попытке понять, прочесть его мысли. — Хорошо, вредина, пусть будет очередной сюрприз. И как я с тобой ещё не разучилась удивляться? — покачала головой Грейнджер. — Пора отправляться по кроватям. Алисия и Кэтти же меня с утра пораньше вытащат на утреннюю зарядку и разминку. — Действительно пора, — согласился Поттер, взглянув на часы, которые показывали половину второго. Гермиона, поцеловав его на прощание, первой поднялась к себе, Гарри же в комнату к себе поднялся лишь полчаса спустя, в его голове неожиданно появилась идея, как заинтересовать сотрудничеством наследницу дома Гринграсс, на которую его натолкнул зачарованный сегодня нож, с которым он игрался после ухода невесты.Библиотека Хогвартса.
Среда. Седьмое сентября тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
В библиотеке было непривычно многолюдно, многие старшекурсники Хогвартса пытались отыскать в пыльных томах способ обойти защиту Дамблдора, чтобы принять участие в турнире самим или поучаствовать в пари, которое предложил Гарри за праздничным ужином первого сентября, дабы сделать ставку на то, как он преодолеет защиту или наоборот, найти подтверждение, что он не сможет этого сделать. Гарри вместе с Гермионой сидел за книгой по рунам, усердно делая вид, что занимается, попутно наблюдая за парочкой студенток Слизерина, среди которых была Дафна, выжидая удобного момента, чтобы побеседовать с той без лишних свидетелей. Время уже приближалось к ужину, когда библиотека стала стремительно пустеть, Гринграсс, явно почувствовавшая интерес парочки гриффиндорцев отослала Трейси на ужин одну, после чего она кивнула юноше на его вопросительный взгляд. Втроем выйдя из библиотеки, они заглянули в ближайший неиспользуемый класс, где на столах и стульях Добби тут же убрал всю пыль и грязь, под удивленный взгляд слизеринки, которая увидела лишь, что случилось это по мановению руки молодого человека. — Впечатляет, в таком возрасте и такие возможности, — оценила увиденное Гринграсс, не подозревая о том, что перед ней просто развернули заранее запланированное и отрепетированное шоу. — Чем моя скромная персона могла заинтересовать героя магической Англии и его невесту? — Добрый вечер, Гринграсс. Твоя персона заинтересовала нас твоими взглядами на мир и адекватностью мышления, а значит и возможностью достижения между нами взаимовыгодного соглашения, — первой вступила в разговор Гермиона. — Взаимовыгодное предложение? — устроившись на одном из стульев, задала вопрос девушка, пристально наблюдая за парочкой гриффиндорцев, о которых ходило много слухов с самого начала года. — И что за предложение? — Видишь ли, Дафна, ты ведь не против, что я к тебе по имени обращаюсь, — вновь заговорила Грейнджер. — Ты ведь в курсе, что мы с Гарри с некоторых пор вместе? — Ничего не имею против этого, Гермиона, — кивнула заинтересованная началом разговора слизеринка. – Да, такие слухи курсируют по школе, но какое это имеет дело к нашему с вами разговору? — Дафна, всё значительно серьезнее, чем предполагают слухи. Между мной и семьей Грейнджер заключен брачный контракт, и до нового года нам предстоит провести магическую помолвку, но моя невеста плохо знакома с целым пластом ритуалов и заклинаний, необходимых будущей Леди Рода Поттер, — начал объяснять ситуацию Гарри. — Обучить им её я или Сириус не можем, ибо просто незнакомы с ними, и найти кого-то с ними знакомого в Хогвартсе за пределами Слизерина крайне сложно. Именно поэтому я решил обратиться к тебе с личной просьбой, оказать помощь в этом вопросе. — Неожиданно. Блэк оказался совсем не дураком и просветил крестника в таком вопросе, — хмыкнула Гринграсс, в голове девушки уже появились мысли о возможной личной выгоде. В семье ей планировали отвести роль выгодного предмета для торга с другими Древними и Чистокровными Родами, чего она терпеть не собиралась, ибо оказаться подложенной под какого-нибудь старикашку ей точно не хотелось. — Если я соглашусь, то хочу получить что-то взамен. Но перед этим я бы хотела задать парочку вопросов. — Задавай, — согласно кивнул молодой человек, понимая, что улыбка, появившаяся на лице собеседницы, ему не сулит ничего хорошего. — Ты помнишь, что-нибудь про тот день, когда Тот-кого-нельзя-называть напал на ваш дом и убил твоих родителей? — начала допрос слизеринка, которая поняла, что Поттер с Грейнджер только что принесли ей в руки ключ к избавлению от отцовских планов, правда, только в случае если некоторые слухи окажутся правдой. — Да, отчетливо помню, благодаря прошлогодним визитам дементоров, — кивнул юноша, не представляя, чем данная информация заинтересовала Дафну. — Он действительно погиб, убившись об тебя? — продолжила тем временем Гринграсс. — Нет, он убился о свою же Аваду, отразившуюся от родовой защиты Поттеров. Так как я в тот момент являлся последним из них и был еще младенцем, то магия наказала Реддла за попытку прервать Род и убить младенца, развоплотив его отраженным заклинанием, — честно рассказал юноша, ибо причин скрывать это от представительницы чистокровной семьи он не видел. — На первом курсе в профессоре ЗОТИ действительно был дух Того-кого-нельзя-называть и ты его убил? — не унималась Гринграсс. — Да, но убил его не я, а защита, дарованная жертвой моей мамы, — покачал головой Поттер. — А на втором курсе, тем, кто управлял этой мелкой Уизли был тоже он, и убил его ты? — улыбаясь уголками губ спросила девушка, понимая, что положительный ответ не заставит себя ждать и она получит в свои руки веский аргумент в пользу отказа от брачных контрактов с любыми другими Родами. — Да, это был он и тут уже его убил я лично клыком Василиска, — кивнул парень, в голове которого в этот момент словно щелкнул выключатель. — Черт! — Гарри, что случилось?! — взволновано задала вопрос Гермиона, видя, что разговор пошел совсем не по плану. — Том Реддл, тупой идиот, вот, что случилось, — мрачно проговорил юноша, понимая, что у него только что возникли серьезные проблемы. — Гонты это же просто мерзость, а не Род! — Объясни мне что случилось, — попросила Грейнджер, видя стремительно ухудшившееся настроение своего жениха. — Позволь, я тебе объясню ситуацию, Гермиона, — привлекла к себе внимание гриффиндорки Дафна. — Понимаешь, своими идиотскими действиями Тот-кого-нельзя-называть фактически подарил Гарри Род Слизерин, наследником которого он был официально признан и министерством, и магией. — И? — не поняла причину резкого ухудшения состояния настроения своего парня девушка. — Чем это плохо? — Слава Мерлину! Не Гонты! — облегченно выдохнул обрадованный Гарри, зная, сколько родовых проклятий успела получить эта младшая вассальная ветвь Рода Слизерин в его мире. — Тем, что либо тебе придется рожать до тех пор, пока не родится два мальчика с предрасположенностью к разной родовой магии, а это иногда происходит лишь с попытки пятой, или Гарри придется обзавестись второй женой, что даст гарантию появления мальчиков с разной родовой магией, — пояснила Гермионе ситуацию Дафна, при этом не удержав улыбки от шокированного лица собеседницы. — Пятой попытки? Две жены? — сглотнув, проговорила Грейнджер. – Нет! — Что именно нет? — уточнила Гринграсс. — Всё! — рявкнула девушка, которую первая неделя в Хогвартсе морально сильно истощила. — Как категорично, — покачала головой слизеринка. — Я готова Вам помочь, но с определенным условием. — Есть еще и третий выход, передать эту обязанность нашему сыну, — вступил в разговоры Гарри, прижав к себе невесту, и подарив Дафне тяжелый взгляд. — Да, и это тоже, — вынуждена была согласиться собеседница, удивленная такими познаниями Поттера. — Но может вы двое сначала выслушаете моё предложение? — Выслушаем, но без согласия Гермионы можешь забыть о возможности становления Леди Слизерин, — отрезал Гарри. — Мне это и не нужно. Я готова обучить твою невесту всему, чему обучила меня мама, и не касающееся секретов рода Гринграсс, взамен я всего лишь прошу разрешения донести отцу новость о том, что у Древнейшего и Благородного Рода Слизерин появился новый достойный наследник, — проговорила Дафна. — И зачем тебе это? — изогнув бровь, осведомился Поттер, понимая, что собеседница попросила слишком малую цену за подобную помощь. — Это даст мне возможность защититься от брачного контракта со старым козлом вроде Крауча-старшего, ибо отец не упустит возможности попытаться договориться с тобой о брачном контракте, а так как у Астории уже есть брачный контракт с Малфоями, это даст мне по крайней мере лет пять для того, чтобы найти способ выйти замуж не по контракту, выбранному отцом, — пояснила свои мотивы девушка. — Плюс, этим легко можно будет аргументировать моё с вами общение, чтобы не создавать проблем для меня на собственном факультете. — Разумно, — согласился Гарри. — Но ответ тебе мы дадим позже, когда всё обсудим с Гермионой. — Я не против, — тихо проговорила Грейнджер, которая уже в голове прикинула, последствия того, если эта информация всплывет наружу. Желания рожать кучу детей, как это сделала миссис Уизли, она не имела, максимум, на который была согласна девушка, это трое, а это в свою очередь, значило, либо ей терпеть рядом с Гарри ещё одну девушку, либо обрекать на подобную участь будущих детей. — Пусть лучше это будет Дафна, чем Пэнси или кто-то вроде неё. — Дафна, мы дадим тебе ответ завтра, до обеда, — ещё раз проговорил Поттер, понимая, что Гермиона просто в шоке, и обсудить такой вопрос лучше наедине и позже. — Хорошо, я буду ждать вашего ответа. Всего доброго, — кивнула слизеринка, после чего быстро покинула кабинет, оставляя парочку наедине. Попросив Добби перенести их в гостиную факультета, где юноша лег на диван и утянул за собой отключившуюся от реальности Гермиону. Обнимая её и тихонько поглаживая по волосам, он раздумывал над тем, что делать в сложившейся и резко усложнившейся ситуации, но пока в голову ничего не приходило. — Знаешь, мы должны согласиться на её предложение, — подала голос спустя несколько минут Грейнджер. — Почему? — не понимая причин подобного решения невесты спросил Поттер, надеясь получить исчерпывающий ответ. — Так будет проще, я в любом случае не готова рожать кучу детей, а книгу по традициям старых магических родов, что ты мне дал, я уже читаю. Откат магии за прерывание рода Слизерин может просто выморить Поттеров. Да, и никто же не заставляет тебя заключать брачный контракт с ней прямо сейчас, у нас есть время попытаться наладить хотя бы просто нормальное общение, узнать и лучше понять друг друга, а там будет видно, — без особых эмоций в голосе проговорила Гермиона. — Есть и другие выходы из ситуации, — напомнил молодой человек. — Сломать жизнь собственным детям? — криво усмехнулась Грейнджер. — Уж лучше пусть это будем мы, чем они. Они-то этого точно не заслужили. Да, и Дафна не горит желанием отнять тебя у меня, а просто не хочет быть вещью без права голоса в торге родов. И мне понятно это её стремление. — Хорошо, завтра мы передадим ей своё согласие, но пока только на передачу отцу информации о появлении нового наследника рода Слизерин. С этим вопросом еще придется разбираться в Гринготтсе, — тяжело вздохнул Гарри, услышав, как открылась входная дверь в гостиную факультета, но не спеша менять свою позу, ему стесняться было нечего. — Знаешь, ты поражаешь меня своей взрослостью и зрелостью мышления, мало кто из наших сверстников может похвастаться, что осознано принял подобное решение. И это одна из черт, что меня в тебе привлекает. Мы с тобой похожи, люди с взрослым мышлением заключенные в тела подростков. — Не все же тебе меня удивлять, — ответила девушка, удобно устроившись лежа на нем. На этом разговор сошел на «нет», Гермиона даже не заметила, как уснула убаюканная невесомыми и приятными прикосновениями парня. Первокурсники, прибывшие в сопровождении старост факультета, на них даже внимания не обратили, а их проводники, лишь многозначительно переглянувшись, без лишних слов, заняли свободные места за одним из столов гостиной, перед этим кто-то из них бросил на диван, где лежала парочка, чары тишины.