Патронус Алекс

      За столом из нашего курса я застал только мрачного Рона, определённо ждущего меня. Гермиона, видимо, ещё уменьшала зубы.       — Снейп определил наказание — завтра вечером работать у него в классе, — поведал Рон, я тоже поделился новостями, после чего торопливо набросился на еду. Приятель, оглянулся по сторонам и понизив голос, сказал:       — Мне тоже нужно поговорить с Сахом. Уточню у него насчёт дуэлей.       Под нетерпеливым взглядом Рона мне пришлось быстро закруглиться с обедом. По дороге в гриффиндорскую башню мою левую руку ударило током. Судя по тому, что Рон схватился за то же место, током ударило не только меня. Мы переглянулись, хором, но про себя, проследили цепочку: левое запястье… сигнал… анимаг… Перед последним определением мы так же синхронно запнулись, огляделись. Нигде не наблюдалось ни большой чёрной собаки, ни полосатой кошки, тьфу, тьфу, тьфу. Впрочем, никаких других зверюшек поблизости тоже не было. Если это Петтигрю, и он сейчас в какой-нибудь норке или щёлке, мы его либо не сможем обратить в человека, либо убьём в процессе. Что, в общем-то, совсем нежелательно, ведь потом мы его из норки не выковырнем. А если выковырнем, то к опознанию это мясо пригодно не будет.       — Пошли навестим Гермиону, — осенило меня.       — А как же связаться… — сделал большие глаза Рон       — Вот вместе с ней и свяжемся…       Друг хотел было возразить, но я сделал рожу помногозначительнее, и мы пошли к Гермионе, при этом неизвестный анимаг следовал за нами. Меня начали одолевать сомнения, ну не может крысиная норка идти параллельно нашему пути. Или это очень странная крысиная норка и её прогрызла стая крыс-анимагов.       Гермиону мы встретили недалеко от медпункта, она как раз направлялась в гриффиндорскую башню. Немного не дойдя до нас, девочка подпрыгнула и схватилась за левое запястье.       — Мы шли к тебе, чтобы с кое-кем связаться, — сообщил я, и мы с Роном одинаково выпучили глаза. Гермиона, погладив браслет, согласилась, что без неё с кое-кем мы связываться не имели права. Но палата у мадам Помфри для этого не подходит, лучше воспользоваться пустым кабинетом.       Дальше мы, уже втроём, сохраняя таинственный вид, прошествовали в ближайший пустой кабинет. Я небрежно прислонился к двери, Гермиона рассеянно выглянула в окно. Рон как бы невзначай прошёлся по ряду между партами, остановился… сделал несколько шагов назад и погладил браслет. Никакой крысы мы по-прежнему не видели, но это уже было неважно, потому что ни норок, ни щёлок в пространстве между нами не было. Значит, это либо невидимый анимаг, либо мухи — авроры, преследовавшие Римуса.       По сигналу Рон прикоснулся палочкой к браслету. Мы с Гермионой приготовились обезвредить любого, кто появится сейчас в кабинете. И обезвредили упавшую из-под парты Риту Скитер. Я тут же отменил своё заклинание, но палочку прятать не стал. Гермиона, уточнив, в чём дело, тоже отменила своё заклинание, также сохраняя боевую готовность.       — Мисс Скитер, позвольте вам представить моих друзей, Рона Уизли и Гермиону Грэйнджер, — оба представленных друга хищно улыбнулись, поглаживая волшебные палочки, не сводя взгляда с журналистки.       Рита Скитер, за несколько секунд вспомнив, как дышать и говорить, выдохнула:       — Как? — но тут же поправилась. — Полагаю у вас есть артефакты, определяющие анимагов. Наследие Поттеров, не так ли? И кого, интересно, вы ждали, ну не меня же?       — Нет, не вас, — улыбнулся я журналистке. — Совсем другого нелегального анимага.       — Очень нехорошего анимага, — добавил Рон.       — Можно сказать, очень плохого и неразумного анимага, — поддержала нас Гермиона.       — Который нам крайне мешает, — продолжил я.       — И его следует сдать аврорам, — это снова Рон.       — Или хотя бы посадить в неразбиваемую банку, — припечатала Гермиона.       — Ну раз мы выяснили, что я хороший, а главное — разумный анимаг, может, вы мне расскажете кто вам мешает… — раскатала губу мисс Скитер.       — Разумеется, но не сейчас. Помните, я вам говорил, что в этом году произойдут события, которые нужно будет правильно осветить? — дождавшись её кивка, я продолжил. — И, если у нас с вами всё получится, эту маленькую тайну вы тоже узнаете.       Когда большой рогатый жук улетел по своим журналистским делам, мы уже втроём отправились в гриффиндорскую башню, по дороге делясь впечатлениями о последних событиях. Потом Гермиона побежала добывать конспекты последнего урока зельеварения у Салли Энн Перкс, вполне справедливо не доверяя работам Рона. Мы же со второй попытки добрались до спальни, где, спрятавшись на всякий случай под полог и добавив заглушающих чар, наконец, связались с Сириусом.       — Что, Мордред побери, у вас там происходит? — поприветствовал он нас.       — Ничего особенного, просто пришли журналисты пообщаться с чемпионами. Я, знаешь ли, последнее время «Пророк» читал, если их не обработать, такого напишут, хоть под кровать на всю оставшуюся жизнь переселяйся. Мне же пресса всё равно потребуется. Вот я и обработал и на будущее намекнул заодно.       — Гарри, что общего между тобой и чемпионами? — вкрадчиво спросил Сириус.       — Упс… я, кажется, забыл тебе сказать… — чёрт у меня совсем из головы вылетело.       — Что забыл сказать? — поторопил меня крёстный, кажется, уже испугавшись.       — Да ничего особенного, просто какая-то зараза засунула моё имя в Кубок Огня, и я теперь четвёртый чемпион.       — И ты говоришь ничего особенного! — зарычал Бродяга, даже не перекидываясь. — У вас по школе расхаживает приспешник Воландеморта, тебе придётся участвовать в опасном турнире, а ты говоришь ничего особенного!       — От того, что ты кричишь, моё имя из кубка не вылезет, то есть назад не залезет. Тьфу, короче, ты меня понял, — попробовал я его успокоить, но, кажется, неудачно.       — Почему обязательно приспешник Вы-Знаете-Кого? — попытался помочь мне Рон. — Я так понимаю, там любой старшекурсник мог подойти и чужое имя кинуть. Может, кто-то из наших, то есть из гриффиндорцев, постарался. Ну, за честь факультета боролся и всё такое. Вон, в тот день чуть ли не полночи праздновали.       — Я бы им попраздновал ремнём по заднице, — мечтательно протянул Сириус, вроде даже успокоившись, хоть с Роном и не согласился. — Если б это устроил старшекурсник, чемпионов было бы три. Просто у Кубка был бы побольше выбор. А тут кто-то достаточно знающий, не только бросил имя Гарри в Кубок, но и убедил артефакт, что в турнире участвуют четыре школы. Ты же, — обратился крёстный уже ко мне, — относишься ко всему слишком небрежно.       — Вовсе нет, — возразил я почти честно, ибо и к ситуации в целом, и к турниру в частности я вообще никак не относился, не то что небрежно. Но сейчас, общаясь с Сириусом, я в детали вдаваться не стал, ограничившись коротким «вовсе нет». И сменил тему:       — Слушай, ты там подбери ещё несколько цацек подходящих. Правда, я думаю, теперь уже нет необходимости что-то дарить после первой же статьи. Но в особо ответственных случаях всё же лучше не жадничать.       Вспомнив нашу охоту на анимага, Рон заржал так, что я начал всерьёз опасаться за надёжность заглушающих чар. В ответ на Ронов ржач Сириус вопросительно приподнял бровь. И мы в красках и даже в лицах рассказали об увлекательном занятии ловли анимага-жука.       — Сириус гм… мгм… — несколько смущённо начал переходить к делу Рон.       Крёстный прекратил веселиться и уставился на мальчика, заинтригованный столь красноречивым началом.       — Сириус, а ты не знаешь, дуэли законодательством не запрещены? — наконец, выпалил Рон.       Блэк из просто заинтригованного стал ну очень заинтригованным, но спрашивать сразу, с кем это он собрался дуэлировать, Сириус не стал, а развёрнуто ответил на вопрос.       — Дуэли законом не запрещены, но сильно не приветствуются. Человек хоть раз вызвавший кого-нибудь на дуэль уже никогда не получит работу в Министерстве или в подконтрольных министерству организациях.       — Вот ещё Гарри сказал, — проговорил совсем покрасневший Рон, — что, если вызывающий несовершеннолетний, в магловском мире он мог выставить вместо себя замену.       — Что-то такое я вроде видел в каком-то старом дневнике, но лучше тебе перечитать законы на эту тему и дуэльный кодекс, — мой приятель печально вздохнул, он до последнего надеялся обойтись малой кровью, то есть без библиотеки.       — Так кого вы там собираетесь вызывать? — не выдержал неизвестности Блэк.       — Снейпа! — сказали мы хором и снова в красках поведали так возмутившую нас сценку.       — Знаете, ребят, если вдруг Грюм не захочет заменить дуэлянта, я с удовольствием сделаю это сам. Если, конечно, что-то подобное есть в кодексе, — вполне оптимистично закончил крёстный.       В этот вечер все зашедшие в библиотеку имели счастье наблюдать Рона Уизли, обложившегося книгами не хуже Грэйнджер и увлечённо читающего толстенный талмуд.       Статья Риты Скитер вышла на следующий день. К счастью, она смогла запомнить все имена, может быть потому, что я во время разговора посетовал на её девичью память. Впрочем, она не отказала себе в удовольствии пройтись насчёт французской красавицы, безуспешно осаждающей Хогвартского чемпиона из Хаффлпаффа. Что подпортило настроение скорее Седрику, чем Флёр. Небольшой общий снимок не позволил оценить достоинства обоих чемпионов, о чём я бы на их месте только порадовался. Моя фотография занимала едва ли не половину первой страницы. Вёл я на ней себя совершенно индифферентно. Можно сказать, притворялся магловским снимком. Выглядел, ну как всё последнее время, свежим покойником. Что довольно неплохо сочеталось с общим тоном статьи. Больше двух страниц мисс Скитер расписывала опасность турнира и количество жертв за прошлые годы с постоянными намёками, что кто-то решил покуситься на сокровище нации. Потом ещё страницу распиналась по поводу бездарно организованной Дамблдором системы безопасности. Посетовала, что сам Гарри Поттер к собственной безопасности, впрочем, как и к турниру, относится безразлично, не иначе любовь у него тайная. Но доблестная журналистка пообещала читателям раскрыть эту тайну.       Ну и флаг ей в руки, лишь бы не зарывалась. Так как остальные журналисты данного издания ничуть не лучше, а эта хотя бы у всех на слуху и, главное, у нас на крючке. Чтобы помочь увлекающейся девушке удержаться в рамках, мы с Гермионой написали в меру критическую рецензию на её статью. Эту рецензию мисс Скитер найдёт у себя в спальне на столике у зеркала, вернувшись после трудового дня.       — Я не буду вызывать профессора Снейпа на дуэль, — уже, наверное, в десятый раз говорила Гермиона Рону, пока мы шли в Визжащую хижину. Дело в том, что несовершеннолетний маг, вызывая совершеннолетнего, мог-таки выставить себе замену. Но вызывать должен оскорблённый, а не свидетель. В данном случае недвусмысленное оскорбление получила именно Гермиона, всё остальное можно назвать методами воспитания или преподавательским произволом.       — Гарри, ты-то что молчишь? — позвал меня на помощь Рон. — Объясни ей.       — Сириус же сказал, что вызвавший на дуэль навсегда лишается возможности устроиться на работу в министерство или в подконтрольных министерству организациях, — разочаровал я друга. — Поэтому только Гермионе решать, хочет ли она наказать Снейпа такой ценой.       — Дурацкая традиция, — проворчал Рон, уже почти смирившись. — Непонятно зачем только её ввели?       — Ну тут-то как раз всё понятно, — заметно оживилась девочка, обрадовавшись, что её не достают. — Любая власть предпочитает, чтобы все вопросы решались через её представителей, и не любит самосуд. Правда, на мой взгляд, логичней было бы запретить дуэли. Но, может, этому что-то мешало, — Гермиона вопросительно посмотрела на Рона как на самого осведомлённого в дуэльных делах.       Самый осведомлённый в дуэльных делах пожал плечами и продолжил ворчать о несправедливости жизни.       — И какие именно представители власти должны решать вопрос: когда профессор Хогвартса оскорбляет студентку, и я уверен, что Гермиона не первая.       Оскорблённая студентка всерьёз задумалась, почему-то не озвучив первый пришедший ей в голову ответ.       — Директор школы, то есть Дамблдор, — ответил я за неё. — Если директор не справляется с ситуацией, к делу подключается попечительский совет.       — В попечительском совете, наверно, все, как Малфой, сидят, — нашёл причину их ненадёжности Рон, Гермиона согласно кивнула. — А Дамблдор Снейпу верит, — продолжил ободренный поддержкой мальчик.       Мне определение отношений директора Хогвартса и профессора зелий показались неточными, и я спросил.       — Что значит верит? — друзья на меня посмотрели удивлённо, явно не понимая, что я имел в виду. — Вы думаете, что, если мы придём к Дамблдору, расскажем как всё было и дадим обет, что всё действительно так и было, а Снейп скажет, что ничего подобного не было и даму он вовсе не оскорблял, директор поверит Снейпу, а не нам? — на одном дыхании уточнил свою мысль я.       — Но мы ведь не ходим к Дамблдору, — неуверенно возразил Рон.       — Правильно, — согласился я, — потому, что за пятнадцать лет преподавания Снейпа у господина директора было достаточно возможностей познакомиться с педагогическими методами профессора зельеварения, а главное, наблюдать его далёкое от норм приличия поведение со студентками. И это все прекрасно понимают, потому давно никто не жалуется.       — В магловском мире в такой ситуации можно было б обратиться в суд, — сказала Гермиона.       — Вот только Верховный Чародей у нас Дамблдор, — напомнил я. — И кстати, если бы в суде подобный вопрос можно было б решить в пользу ученика, Малфой бы этим уже воспользовался. Ведь то, что сделал Грюм с Драко, было не только унизительно, но и опасно для жизни.       — Жуть какая-то, — поёжилась Гермиона.       — Эй, вам что, жалко стало Хорька? — не понял причины для нашего пессимизма Рон.       — Получается, профессора могут делать, что им вздумается, с полного согласия директора и даже с его поддержкой, — разъяснила лучшая ученица, какие из разговора следуют выводы.       — Ну-у, какие-то пределы, конечно, есть, — протянул я. — Но душевное здоровье студентов никого не интересует, да и физическое не особо.       — Ребят, вы преувеличиваете, вон в прошлом году Клювокрыла чуть не казнили за укушенный Малфоевский палец, — напомнил нам друг.       — Клювокрыла судила Комиссия по обезвреживанию опасных существ, — в свою очередь напомнил я, — а суд к Хагриду претензий не имел. Что, в общем-то, правильно, ведь это Малфой нарушил инструкции. Но тоже своего рода показатель, потому что главным аргументом у них было, как там, — напряг я память, восстанавливая формулировку, и процитировал: — «Постановлено принять заверения профессора Дамблдора, что Вы в этом прискорбном инциденте невиновны». То есть если в суде Дамблдор заверит, что Снейп в оскорблении студентки невиновен… Или Грюм в превращении студента в хорька…       — Да плевать мне на этого хорька, я сразу сказал, пусть Гермиона Снейпа на дуэль вызовет, а Грюм её заменит, мы с Грозным Глазом заранее договоримся, — вернулся к тому, с чего начал, Рон. Гермиона тоскливо вздохнула, бедная девочка уже устала отбиваться.       — Ну его, Грюма, я тоже отлично могу заменить Гермиону, — вставил Сириус. Мы, оказывается, уже дошли до хижины, и нас встречают. — Кстати, почему вызывать должна Гермиона, вы, ребята, что, передумали? Вроде сами хотели?       Мы возмущённо процитировали касающиеся ситуации законы, Рем же смотрел на нашу подругу с надеждой, помня её благоразумие и отчасти миролюбие, потому что уверенности в том, что Снейп не узнает Блэка в процессе дуэли, не было, как раз-таки наоборот. Но и обижать Сириуса, не дав ему подраться, тоже не хотелось.       — На дуэль я вызывать Снейпа не буду, — повысила голос Гермиона, — не считаю повод серьёзным. Мы сюда делом пришли заниматься или болтать?       — Ладно, Моргана с ним, со Снейпом, — резко посерьёзнел Сириус. — Я хотел вас предупредить.       — Предупредить? — удивлённо спросил я, пока ребята переключались на другую тему.       — Каркаров был Упивающимся Смертью.       — Кто? Каркаров? — воскликнули мы хором.       — Он сидел со мной в Азкабане, но его выпустили. Даю голову на отсечение, Дамблдор потому и пригласил в этом году в Хогвартс аврора Грюма, чтобы он глаз с него не спускал. Грюм раскрыл Каркарова. И того отправили в Азкабан.       — А почему его выпустили? — заинтересовался я, мысленно плюнув на то, что фашист в нашем обществе может работать директором школы.       — Он пошёл на сделку с Министерством магии, — Сириус нахмурился. — Сказал, что раскаивается и готов назвать несколько имён. Многие оказались в Азкабане по его милости. Там его ненавидят, я это знаю.       — Но как он мог стать директором школы после этого? — не смогла так же легко плюнуть на реалии магического мира Гермиона.       — А на территории Дурмстранга со времён Гриндевальда сильны позиции чистокровных.       — Но ведь Гриндевальд проиграл? — не поняла логики девочка.       — Воландеморт тоже проиграл, — напомнил я, — а Малфои — уважаемые члены общества. И за употребление фашистских ругательств из школы не исключают, даже на время.       — Исключают из школы?! — хором удивились Сириус с Римусом.       — Ну в приличных магловских школах за расизм или нацизм исключают, а навсегда или нет, зависит от влияния и состояния родителей. Но мы говорим о Каркарове.       — Да конечно, — сказал Сириус, явно мысленно занимаясь исключением немаленькой толпы, и сразу навсегда. — Каркаров преподаёт в Дурмстранге, учит своих учеников тёмным искусствам. Так что будьте осторожны с его чемпионом.       — Мы всегда осторожны, — изобразил я оскорблённую невинность, после чего вполне серьёзно спросил:       — Как думаешь, это Каркаров бросил моё имя в кубок? Учитывая всё, что ты о нём рассказал, он скорее тянет на отвлекающий фактор, причём, используемый втёмную.       — Ну да, Каркаров мог бы снова переметнуться к Воландеморту, но при условии, если у того опять будет сила и влияние. Но кто бы ни подложил в Кубок твоё имя, у него были на то причины. По-моему, Турнир — самый подходящий способ уничтожить тебя и списать всё на несчастный случай.       — Зачем? — задал я вопрос, о котором почаще следует вспоминать магам. — Зачем устраивать мою смерть, списывая на несчастный случай?       Присутствующие маги с непривычки зависли.       — Чтобы не искали убийцу, — предположила Гермиона, видимо, как маглорожденная она первая сориентировалась, но будучи девочкой наивной, верящей в справедливость, сориентировалась не до конца.       — А разве кто-то ищет подсунувших моё имя в Кубок? Может, всех взрослых магов, находящихся в эти дни в Хогвартсе, напоили сывороткой правды или взяли с них обеты? — мой вопрос был сугубо риторическим и отвечать мне никто не пытался, и я быстренько закруглился с митингом.