мой робот

Это был третий ренессанс. Планета погибла. Остались только руины от огромных прэкто-городов и бесконечные пустыни. То тут, то там лежали останки боевых кораблей и просто галактический мусор. 9064-485 бродил в руинах и что-то искал. Его левая рука была повреждена. Верхний слой содрало, и био-магнитные волокна пульсировали цветом серебра. Парень был на краю гибели - рана была глубокая. Но его это не интересовало. В глазах полных слез и ненависти отражалось только желание. Желание найти! Найти его! -Где он? Где мой робот? – кричал в голос парень. Поиски затянулись на долгие дни и недели. - Я найду тебя. И мы улетим. Улетим с этой планеты! На другую. Помнишь, я тебе рассказывал истории из запрещенных книг о других мирах? Вот туда мы и отправимся… Парень лежал навзничь у горы галактического мусора в пустыне. Он уже был далеко от прэкто-города. Жажда и рана совсем выбили его из сил. Парень смотрел в небо… такое родное - желто-голубое. - Оно идет слоями, как то мороженое. Помнишь? Парень бредил. Он говорил и говорил. Постепенно томная речь перешла на шепот, а потом и вовсе угасла. Глаза парня поблекли и перешли в фазу серебристых. Прэкто-мозг отключил все побочные функции организма. Оставив только две. Слежение за вдохом и выдохом, и передвижению био-жидкости в организме. … Кто-то взял его за правую руку. Маленькие пальчики сжали ее крепко-крепко, и чьи-то слезы полились из глаз. Детские, чистые, невинные… чья то маленькая механическая головка опустилась на грудь парня. Механическое тельце сотрясало до тех пор, пока энергия не иссякла.… - Я помню. – говорил робот беззвучно. Он только шевелил губами и смотрел в пустые черные глаза 9064-485. - Я помню мир, где все по-другому. Где нет войн. Где есть деревья и цветы. А также бабочки и странные маленькие помидоры черри. Где небо голубое-голубое. И большая звезда, что греет – солнце. Слезы так и катились из маленького робота Зело. Он не мог уже двигаться и просто обмяк. Прошли месяцы. Прошли галактические дожди, и многое изменилось…. Но маленькая ладошка так и сжимала руку его друга. А небо было таким же желто-голубым, как то мороженое.