Иррациональная любовь

      Я успел поймать его до того как он упал, что, чёрт возьми, это было?! Как понимать? Я положил его на кровать и открыл дверь, в которую уже ломились все живущие в этом доме. Первое что случилось, когда я открыл дверь, кто-то ударил меня по лицу, опрокинул на пол и продолжил избивать. Но когда это прекратилось, я с трудом открыл глаза, надо мной склонился Джон, а рядом Джереми держал Питера.       - Что случилось? Ты ударил его? – голос омеги доносился как сквозь вату, но я всё же смог разобрать, что он сказал.       - Нет, – говорить было больно. – Обморок.       - Что ты сделал? – слабый, казалось бы, омежка сильно встряхнул меня. – Говори, пока ещё не поздно!       - Рубашка, – я сплюнул кровь. – Расстегнул рубашку.       - Он подумал, что ты накажешь его, – Джон обречённо сел на пол и схватился за голову. – Я пока ещё не смог выбить у него из головы эту мысль, он сам считает, что достоин наказания. Считает себя грязным, и, что за секс и неповиновение надо наказывать.       - Джереми пусти меня! – рыкнул Питер.       - Ты убьёшь его! – Джереми сжал руки сильнее. – Не могу. Поверь если они истинные, вы все мне ещё спасибо скажете, что он выжил.       - Что с ним? – я привстал и заглянул на кровать.       - Алл, уезжай на хуй отсюда, тебе не завоевать его! – Питер прожигал меня взглядом.       - Не могу. Я не отпущу его, – я чуть улыбнулся другу. – Ты же помнишь, я сущий ублюдок.       Я побрёл к себе в комнату, к Риэлю всё равно не пустят, а так хоть отдохну. Неужели он готов был сбежать от меня на другой конец света? Так сильно ненавидит меня? Я конечно понимаю, что светлых чувств не вызываю, но чтобы так радикально. Хотя, по-другому он не умел, это его сущность, в каждое чувство и действие он вкладывал всего себя. Я прикрыл глаза и сам не заметил, как задремал. Когда проснулся, встать было больно, да и наверно была глубокая ночь. Охая, я прошёл в ванную, отмывшись от крови, решил спуститься вниз, есть хотелось страшно, только вот получится ли, челюсть опухла. Я включил на кухне свет и услышал тихий вздох совсем рядом, за стойкой сжавшись, сидел Риэль.       - Что-то случилось? – с трудом выговорил я.       - Нет, – он смотрел куда угодно, только не на меня. Но когда набрался смелости поднять лицо, вскрикнул. – Что с тобой?       - Питер постарался, за то, что тебя довёл, – скривился я.       - Может нужно вызвать врача? – омега отвёл взгляд.       - Нет, ничего серьёзного, хотя выглядит страшно, – усмехнулся я. – Можно я присяду, голова болит.       - Садись, – Риэль отодвинулся как можно дальше от меня. – Я наверно выглядел не лучше, когда вы меня нашли тогда. Кошмарно выглядел. Питер мне рассказывал, – голос его дрожал, но перебить его я не мог, если он решил выговориться это хорошо. - Знаешь, Джон сказал, что если я буду говорить об этом, то смогу освободиться. Только как от этого освободишься, если стоит закрыть глаза и я вижу это.       - Просто прими, что это было в твоём прошлом и всё, – я сжал руку. – Понимаю, звучит очень просто, но я не стал любить тебя меньше от того, что ты перенёс, да и остальные только уважают тебя за твою внутреннюю силу.       - Врачи говорят, что я не смогу больше выносить беременность, – тихо сказал он, было слышно, что он плачет, но я не прикасался к нему. – Что-то неладное, травма после тех зверств, что он творил. Я всегда хотел большую семью, много детей и мужа лапочку.       - А встретил меня, – с отвращением к себе произнёс я.       - Да. Я встретил тебя, – осуждения в его голосе не было, ненависти тоже. Я внимательно посмотрел на него. Омега рассматривал свои руки. – Знаешь, ты всегда был очень красивым.       - Особенно сейчас, – болезненно хохотнул я.       - Нет, я серьёзно. Помнишь, как ты снял меня с карниза? Тогда, в твоих руках, я почувствовал себя защищенным. От всех бед: от родителей, которые продали меня, от альф, которые приходили в твоё заведение, а потом ты снова надавил, – он утёр слёзы. – Не нужно на меня давить. Я принимаю все только сам. Я пытался объяснить тебе, но ты не слушал меня. Почему ты меня не послушал?       - В то время я не верил в любовь и, уж точно, не ожидал увидеть своего истинного. Я могу всю жизнь просить прощения, но это ничего не изменит. Всегда и всего я добивался силой, и думал, что если сломаю тебя, смогу относиться так, как ко всем. Не буду желать тебя, не буду хотеть, чтобы ты любил меня. Меня пугала любовь, пугало то, что я могу полностью раствориться в другом человеке и не хотел этого. Я натворил много бед, но сейчас вырос. Стал совсем другим, и поэтому пойму, если ты не захочешь быть со мной, но бороться буду всю жизнь. И просить прощения, если ты когда-нибудь позволишь мне быть с тобой, я каждый день буду говорить тебе это. Прости меня, – хоть мне и было больно говорить, я пересилил себя, если я облажаюсь сейчас, другого момента не будет.       - Простить не смогу, – тихо сказал он. – То, что было между нами, не прощается. Но Джон говорит: чтобы начать жить, мне нужно оставить все, что было в прошлом. Рассказать и оставить там, а жизнь начать сначала. С того момента, как я озвучу последнюю букву, начнётся отсчёт. Только я не могу, не могу сказать обо всём, что там было, – он беспомощно расплакался, уткнувшись лицом в колени.       - Риэль, – я дождался, когда он поднимет голову и посмотрит на меня. – Расскажи мне.       - Нет. Не могу, – он затряс головой. – Не заставляй.       - И не думал заставлять. Я даю тебе возможность выговориться, и обещание, что никто и никогда этого не узнает. Даже Джон. И я тоже не стану упоминать об этом.       - Почему я должен тебе верить? – с тоской в голосе спросил Риэль.       - Я не могу дать тебе никаких гарантий, только прошу довериться мне, – я приглашающее раскрыл объятья. – Я хочу дать тебе возможность обрести самого близкого и родного человека. Я могу стать для тебя этим человеком, если ты захочешь.       Омега очень осторожно устроился в моих руках, я просто трепетал от счастья, но потом он начал рассказывать и я понял, сколько на самом деле горечи было в нём. Сколько ужасов он пересказал мне, не верилось, что он смог вообще это пережить. Нежным комочком он плакал в моих руках, и говорил. Я с болью осознавал, что мог предотвратить всё это, но под утро он закончил. И почти сразу уснул, а вот я сидел и смотрел прямо перед собой, что делать теперь? Помимо сексуального желания, я теперь испытывал огромную щемящую нежность и безмерное уважение к нему, он смог столько перенести и не тронулся умом. Наверное, незаметно для себя я тоже задремал, потому что разбудил меня сильный толчок.       - И как это понимать? – зло спросил Питер. Я мельком огляделся и понял, что Риэля здесь нет, но я держу в руках пояс от его халата.       - Я могу объяснить, – я постарался встать, но он снова ударил меня, занёс руку для следующего удара, но раздался крик:       - Нет! – Риэль быстро встал перед Питером, закрывая меня своим телом. Значит, не приснилось, промелькнула шальная мысль.       - Что? – Питер сделал шаг назад и недоверчиво смотрел на Риэля.       - Хватит! Слишком долго мы не понимали друг друга! Все мы. Это должно прекратиться. Мы с Аллистером всю ночь говорили и пришли к решению. Я не говорю, что принял его. Не говорю, что вылечился, но я хочу наладить отношения со своим истинным! Во всех сказках истинные делают друг друга счастливыми, мне кажется, мы тоже достойны счастья. Питер, пожалуйста. Мне нужна будет твоя помощь.       - Можешь на меня рассчитывать, – вздохнул он. – Я на твоей стороне, чего бы ты ни захотел.       - Спасибо, – он повернулся ко мне: – Тебе стоит принять душ и спуститься к завтраку.       - Хорошо, – я встал, и хотел было уже выйти, но остановился. – Риэль, спасибо за шанс.       - Это не шанс. Я просто хочу жить нормально. Я меченный и мне без тебя никак. Но я хочу попробовать быть счастливым, – он отвёл глаза, а я, не став больше его пытать, ушёл в душ.       Я должен распорядиться этим подарком судьбы как надо. Больше мне шанса не выпадет. Я морщился под горячими струями воды. Он принял меня! Даже не верится, страшно, что проснусь, и это окажется только сном. Поэтому я быстро выбрался из душа, оделся и спустился вниз. Все уже были в столовой. Сев за стол я понял, что моя порция отличается от остальных. Если все завтракали яичницей с беконом, передо мной была овсянка.       - Что это? – спросил я, Питер хихикнул. – Твоих рук дело? – я уставился на него.       - Моих, – тихий голос заставил меня повернуться. Риэль смотрел на меня неуверенно и с чуточкой страха.       - За что? – я состроил обиженное лицо. – Ненавижу овсянку.       - Тебе лучше не напрягать мышцы на лице, быстрее всё пройдёт, – омега сжал руки под столом. Я протянул свою и чуть погладил его ладошку, он дёрнулся.       - Прости, неприятно? – я испытывающе уставился на него. Он согласно кивнул, а я тут же убрал руку. – Прости.       Я чуть ковырнул ненавистную овсянку, а потом отправил полную ложку в рот. Чуть не подавившись, я понял, что каша имеет вкус мяса. Я удивлённо посмотрел на своего омежку.       - Что это?       - Овсянка, – тихо ответил он. – С мелко перемолотым жареным беконом.       - Спасибо, – я благодарно посмотрел на него, не решаясь прикоснуться снова.       - Я после завтрака иду танцевать, а потом, если хотите, можно съездить в город, погуляем впятером, – Риэль умоляюще посмотрел на Лероя и Джереми.       - Конечно! Покажешь мне самые клеевые бутики! – захлопал в ладошки Лерой.       - А я не знаю, где они, – как-то растерянно улыбнулся он. Все потрясённо замерли. Первая улыбка за два года.       - Тогда найдём их вместе, – улыбнулся друг, было видно, что этот расслабленный тон дался ему тяжело.       - Ага.       - Впятером? – Питер внимательно посмотрел на омегу. – А кого ещё позовёте?       - Возьмем, Доминика и… - он замялся. – Ты же поедешь? – он искоса взглянул на меня.       - Конечно, – я видел в его глазах растерянность. Ему очень хотелось соответствовать нашим желаниям, но было трудно. Он отвык от общения, боялся и не мог перестроиться за один день.       В тот день мы долго гуляли, почти весь день. Я даже смог какое-то время держать его за руку. Конечно, он это не приветствовал, но позволял на несколько минут, а потом находил повод отойти. Но мне хватало и этого. То, что он смог довериться мне это уже огромный шаг вперёд, просить ещё что-то было бы глупостью с моей стороны. Домой мы приехали затемно и сразу все разошлись по своим комнатам. Хотелось в душ и спать, но когда я вышел из ванной, в комнате на кровати сидел Риэль.       - Что-то случилось, малыш? – обеспокоенно спросил я.       - Нет, – омега встал и одним движением сбросил с плеч халат. У меня перехватило дыхание от этой обнажённой красоты, но я заставил себя отвести взгляд и сказать:       - Оденься.       - Я хочу разрушить все стены, – он дрожал как осиновый лист и речь тоже прыгала. Я понимал, что на этот шаг его толкнул очередной заскок.       - Этим ты не разрушишь ничего, кроме зарождающегося доверия, – сдерживая свои инстинкты, сказал я. – Я бы конечно пригласил тебя в свою постель, но ты ещё не готов к этому. Я хочу, что бы ты хотел меня, любил меня. Оденься, Риэль.       - Хорошо, – дрожь в голосе не прошла, но он быстро закутался в халат. – Аллистер, ты не хочешь меня?       - Хочу. Очень. Но не так, – я сжал кулаки. – Я не стану срываться на тебе. Я смогу дождаться того момента, когда ты сам меня захочешь.       - Спасибо, – на его глаза набежали слёзы.       - Ты не обязан подчиняться любому моему капризу. Я больше не стану так делать, – я погладил его по волосам. – А теперь иди к себе и спи.       - А с тобой нельзя? – он смущённо опустил голову.       - Я бы разрешил тебе, но в силах своих не уверен, поэтому спать тебе лучше у себя, – я хитро усмехнулся. Омега согласно кивнул и пошёл к двери, но когда почти скрылся, я снова позвал его: – Риэль, вот скажи мне, о каком сексе может идти речь, если даже прикосновения к руке ты выдержать не можешь?       Сверкнув заалевшими щёчками, он сбежал. Я упал на кровать, лицо осветила улыбка. Мы сможем добиться счастья, и пусть всё началось ужасно, я верю, что смогу сделать для него сказку. Он заслужил это. Конечно, нельзя верить, что за один день он преодолел все проблемы, но я смогу его вытащить! Я верю!