Мастер расслабленно лежит на выцветшем диване, спиной уткнувшись в жесткую подушку. Он то и дело наносит новые штрихи на затёртые страницы личного дневника. Сейчас мужчина был полностью поглощен своим наброском, своим будущим творением и смыслом всей его жизни. Именно за этим кропотливым занятием застал его Игорь, вернувшийся после приёма в одном из домов. Так вышло, что эти несколько часов он провел в компании прелестной Лорелеи и успел насладиться их общением, которое вовсе не хотелось прерывать никому из них, а теперь парень вновь оказался наедине с занятым ученым. Обычно Виктор был разговорчив и всегда с улыбкой приветствовал своего помощника, но не сейчас. Игорь видел, что Франкенштейн полностью был отдан своему плану, и не в его силах было отвлекать ученого.
Вместо этого юноша сел на ковер, прямо у мягкой стенки дивана, и, поместив голову на самый краешек, чтобы ненароком не помешать мужчине, стал ждать, словно верный пёс возвращения своего хозяина. А разве не так? Разве Игорь мог представить свою жизнь без этого человека, вырвавшего его из злых человеческих рук? Не он ли подарил ему не только свободу, но и новое «я», новые мысли, идеи, желания? Бывший горбун открыто восхищался своим спасителем, наблюдая за ним. Да, Игорю нравилось наблюдать. Пальцы Виктора, крепко сжимавшие перо и быстро вычерчивающие им изящные буквы и завитки, приводили юношу в особый восторг. Такие длинные, тонкие, элегантные, далеко не у каждого мужчины можно увидеть подобные. Однако нелегко было поверить, сколько раз эти самые прекрасные ладони рылись во внутренностях мертвых тел. Но этим помощника гения было трудно удивить, а тем более вызвать неприязнь. Юноша помнил холод этих рук на его талии и помнил боль, что следовала после.
Внимательный взгляд переходит с одной точки на другую и через секунду останавливается на лице ученого. Виктор хмурит брови, видимо, он нашел какой-то недочет в своих записях, и теперь снова ему приходится все перечеркивать. Мужчина слегка закусывает нижнюю губу, морщит лоб и с энтузиазмом продолжает свою работу. Игорю хочется ухмыльнуться, но он себе этого не позволяет. Кто он таков, чтобы позволять даже легкую насмешку в адрес учителя?
Уже давно вечер. Их убежище освещает множество керосиновых ламп и потрескивающий камин. Ученику не хотелось прерывать эту редкую тишину, так что он соглашается посидеть рядом с его спасителем еще некоторое время. Хоть вечность. Нет разницы.
Игорь не понимает своих чувств, которые испытывает к Виктору. Но он точно знает, что тот очень дорог ему, пусть и со своими чудаковатыми недостатками. Ничего, юноша уже привык к бесконечным операциям, ампутированию конечностей, запаху алкоголя и прочему-прочему. Он давно принял Франкенштейна таким, какой он есть, даже с его безумными идеями. Игорь искренне считает себя его другом и втайне надеется, что это взаимно.
Единственное, что иногда огорчает его, так это слегка уловимая неприязнь наставника к Лорелее. О боже, разве она не прекрасна, как только-только распустившийся цветок поутру? Разве своим взглядом она не заставляет самое горестное и плохое в душе уходить прочь, принося вместо этого лишь нежный трепет? Нет, Виктор просто этого не видит! Он слишком увлечен своей работой… В эту минуту Игорю становится досадно, что его великий гений (ох, его?) не желает поддерживать его с выбором возлюбленной. А может он знает больше, чем Игорю кажется?...
Юноша отвлекается от своих раздумий, стараясь не испортить момент уединения приставучими мыслями. Он знает, что перегибает палку своим восхищением, но иначе не выходит. Внезапно Игорь замечает на себе мягкий взгляд аквамариновых глаз и вовсе сбивается с толку. Неужели он помешал? Но тут рука Виктора опускается на его голову и начинает гладить его по волосам. Глаза Франкенштейна горят привычным безумием.
- Ты не представляешь, мой дорогой друг, как я близок к исполнению моего замысла! – восклицает он и смеется. Он – сумасшедший, подумали бы другие в испуге, но не Игорь.
- Простите ли вы мне дерзость, если я спрошу хоть крошечные детали?
Юноша еще не привык, что ученый считает его своим партнером, и до сих пор спрашивает позволения о пояснении планов. Виктор возбужденно встает с дивана и направляется к шкафчику с виски. Да, его задумку непременно стоит отметить!
- Потерпи, мальчик мой, еще немного - и ты все узнаешь в мельчайших подробностях! – он томно вздыхает, рукой подхватывая два стакана для напитка. – Я уже предчувствую успех!
Игорю ничего не остается, как улыбнуться и довериться чутью гения. Сказать честно, его самого будоражит идея создания новой жизни без Господнего участия. Нет-нет, помилуйте, Игорь не был богохульником! Еще некоторое время назад он был убежден, что никого нет праведней Господа, пока не встретил Франкенштейна. Таинственного мужчину с голубыми глазами, запавшими в душу, заставляющими его творить странные и необъяснимые вещи.
- Не думай, что я не доверяю тебе, - произносит Виктор, протягивая наполненный стакан юноше. – Ты же помнишь мои слова: ты – мой партнёр. Но потерпи, пока я составлю всю картину воедино, и тогда-то мы с тобой сможем то, что больше не под силу никому!
Жар речей Виктора заразителен. Он въедается в ум, не оставляя никакой возможности возразить или усомниться в сказанном. Франкенштейн замечает, что его собеседник всё еще сидит на полу и решает присесть рядом. Они чокаются стаканами и осушают их до дна. Безумный гений смотрит на своего нового друга с точно таким же восторгом, как и тот на него. Теперь-то у них всё получится! Мужчина позволяет себе широкий жест, горячо целуя Игоря в щёку.
- Наверное, ты еще не осознал, каким сокровищем ты оказался! - ученый берет руку помощника в свою и чуть сжимает. - Скоро нас ждет роскошная жизнь, вот увидишь! Наши имена войдут в историю!
Игорь смущенно, но в то же время радостно кивает головой. Раньше никто не смотрел на него столь страстно и восхищенно, как делает это Виктор. Под куполом цирка он слышал лишь издёвки в свой адрес и видел презрительные взгляды, думал, что так будет всю его жизнь, но как же он ошибался… Не хватит и вечности, чтобы оплатить за всю доброту и заботу, полученную от безумного учёного.
- И что мы будем делать с этой роскошной жизнью? Право, я не особо разбираюсь в этом, - произносит юноша, делая обжигающий глоток. В цирке он ни разу не выпивал спиртного, с мастером же это вошло в привычку.
- Друг мой, это только пока. Я даже рад, что ты не испорчен усладами богатств. Послушай меня: в них нет толка, если у тебя нет смысла жизни и верного друга, - Виктор провел ладонью по щеке своего ученика и продолжил, - мы с тобой будем путешествовать. Сначала отправимся в Ирландию, там делают потрясающий виски… нет-нет! Виски подождет. Наперво мы посетим Новую Зеландию, а может быть еще и Испанию. Я слышал, у них водится очень редкий вид растений… Впрочем, торопиться нам будет некуда…
Игорь с восхищением слушает мужчину, представляя себе великолепные картины их возможной будущей жизни.
- Мне безумно хочется этого, Виктор, - честно отвечает он. - Но разве вам не будет жаль уезжать отсюда?
- Было бы жаль, оставь я здесь что-либо ценное. Но мой ум навсегда останется со мной, а ты, как мне показалось, тоже загорелся этой идеей.
Юношеское сердце начинает биться быстрее при мысли о том, что Виктор считает его ценным. Парень счастливо улыбается и откидывает голову на плечо Франкенштейну. Виски уже подействовал, надо же. Если их увидят в такой позе, то никто не кинется звать в полицию, крича о непотребном поведении. Сейчас они больше похожи на двух хороших подвыпивших друзей, которым есть что вспомнить. Им обоим нравится находиться рядом друг с другом, чувствуя чужое пьяное дыхание и учащенное сердцебиение.
Ученый и его ученик. Мастер и его великолепное создание.
- О, я вижу, ты уже засыпаешь, - с улыбкой произносит Виктор, глядя на сомкнутые глаза Игоря. Тот слабо мотает головой, но на этом его протесты прекращаются. Он действительно устал за сегодня, глупо отрицать.
- Не говори, что мне придется тебя нести, - ухмыляется Франкенштейн и наклоняется к уху друга, утыкаясь носом тому в висок, - я ни на что не намекаю, но до подвала явно ближе, чем до твоей комнаты.
- Извольте оставить меня здесь, сам я точно не дойду, - протягивает Игорь, еле разлепляя глаза. Виктор подтрунивает над ним, поднимаясь с ковра.
- Не лукавь. Обопрись на мое плечо, я доведу тебя.
- Я не принесу вам много хлопот?
- Даже в голову не бери. А ну-ка, вставай!
Кое-как добравшись до первой попавшейся постели, Виктор сначала аккуратно опустил Игоря на матрац, а следом рухнул сам. Возвращаться в свою комнату нет сил. Да и если подумать, всё это принадлежит ему, и мужчина волен спать, где ему заблагорассудится.
- Спокойной ночи, Игорь, - в темноте выговаривает мужчина, укладываясь поудобнее. Повезло, что одеяло было достаточно большим, чтобы накрыть сразу на двоих человек.
- Да, мастер…
Франкенштейн лежит без движения несколько минут, а потом приподнимается на локтях, чтобы убедиться в том, что его ученик действительно заснул. Мужчина усмехается, разглядывая лицо спящего, но с каждой секундой улыбка его сходит на нет. Виктор понимает, что однажды всё это закончится: когда-нибудь он подорвет веру Игоря, потеряет его уважение и всякую значимость для него. Учёный прекрасно осознаёт, что больше никто в жизни не будет восхищаться им так, как делает это Игорь. От этой мысли становится слегка горько. Франкенштейн снова укладывается в постель, подминая под себя подушку.
Если он когда-нибудь потеряет доверие Игоря, то так тому и быть. Мужчина мимолетно цепляется взглядом за умиротворенный вид ученика и горько вздыхает, рождая в себе новые противоречия.
Он вполне заслуживает наказания.
Но не сейчас.
Не в этой жизни.
