Милисса. Продолжение истории.

– Ох, Огастин, – я бессильно рассмеялась и упала плечом на холодный каменный дом, теснившийся на узкой улице с такими же строениями. – В последнее время у меня вообще плохо с людьми, которым я раньше доверяла. Гас нахмурился, не понимая, что такого я нашла во фразе: «Хочу познакомить тебя кое с кем, только для этого нам надо пойти в одно место. Ты же… мне доверяешь?». – Может, лучше ты к нам? Думаю, Ширк будет рад тебя видеть. Огастин ничего не отвечал, только заметно повесил голову. – Извини, но как бы это не интриговало, – я горестно вздохнула, – моя голова ещё недостаточно отдохнула от приключений. А я более чем уверена, что за этим последует какое-то приключение. Просто потому, что иначе быть не может. Потому что нормальная жизнь отвернулась от меня ещё до того, как я приобрела эту способность «исцеления». Маг молчал, глядя себе под ноги, но затем неожиданно приободрился. – Ты не пойдёшь, даже если Он сможет ответить на многие твои вопросы? Гас помедлил, следя за тем, как меняется выражение моего лица. Но каким-то резким толчком моей силы воли – а может, то была Бурная Река, которой по рога надоели все эти Хашурги, – я заставила себя подавить интерес и усиленно покачала головой, активно жестикулируя руками. – Не-не-не-не-не! Нет. Нет! – для убедительности топнула ногой и скрестила руки на груди, гордо отведя нос от удивлённого Огастина. Надо срочно звать Ширка. Срочно! Мой главный враг, любопытство, застиг меня врасплох. Он играл грязно, давил на больные точки, которые развились из-за разговоров с Раном. Брат всегда был прав, и когда говорил, чтобы я не встречалась с другом, приходящим во снах, тоже. Ну почему мне всегда так хочется пойти наперекор его словам? – Мне жаль, Огастин, но этот загадочный Он обойдётся без моей компании. – Да, – тяжело ответил Огастин, руками притягивая меня к себе. – Мне тоже жаль. Я расширила глаза на стремительно исчезающую во мраке улицу. Свет фонаря пронёсся вверх перед глазами так быстро, что превратился в одну сплошную линию, которая, словно чего-то испугавшись, закончила своё движение, оборвавшись о кромку земли. Что удивительно, мы не свалились. Вернее, Огастин каким-то чудом смог удержаться сам и удержать за плечи меня. Очухавшись, отпихнула его руками, отшатнулась на несколько локтей, врезавшись спиной в деревянный стол. Обиженный предмет мебели стукнулся о стену, скинул с себя квадратную открытую ёмкость с песком и уже окончательно потухшими, восковыми свечами. Звук ударился о стены пещеры и повторился жутким эхом. – Портал, почему опять портал? – беспомощно заскулила я, потирая ушибленную поясницу. Глаза постепенно привыкли к темноте, и взору предстала не самая приятная картина. Белеющее во мраке мужское платье Огастина выдавало его действия. А он, вытянув руку, толчком сырой магии придавил парня к полу. – Огастин, ты что делаешь?! Отпусти Элая! – я подбежала к другу, помогая ему подняться. Наверное, он приземлился сразу после нас, в момент, когда деревянная коробка с песком громко упала на пол. Вот я и не услышала. – Элая? – Огастин беспомощно завертел головой и, сообразив, произнёс заклинание. Пещера осветилась мягким желтоватым светляком, она также осветила Элая, который болезненно корчился, держа руку на затылке. – Зачем ты пошёл за нами? – устало вздохнула я. «Зачем?» – возмутился эльф. – «Я не первый раз видел этого человека на нашей улице, и возле школы тоже! Он следил за тобой. И, пока мы гуляли, дорогу выбирал именно он!» Парень перевёл взгляд на Огастина и шагнул вперёд, рукой пряча меня за своей спиной. – Лишь бы ты был спокоен, – не стала перечить я. Гас безоружно поднял ладони, и Элай ещё раз завёл руку назад, чтобы нащупать меня, а сам встал в боевую позицию, посчитав мирный жест Огастина готовностью к очередному заклинанию. – Я не причиню ей вреда и никогда бы не стал, – Огастин решил на удивление серьёзно отнестись к порывам Элая уберечь меня. – Ладно, раз уж ты тоже здесь, делать нечего, – он вздохнул и обернулся к нам спиной, как бы показывая, что доверяет нам. – Идём. Я уже хотела пойти следом, но Элай остановил меня. «Ты с ума сошла?» – возмущённо прошипел он. – Вот поэтому я и не хотела впутывать тебя во всё это, – грустно вздохнула я. – Идём уж. Из-за того, что медитировала не в своём внутреннем мире, а куковала в гостях у Бука, энергии почти не накопила. Я пока могу обойтись и без светляка в кромешной тьме, но вот Элая жалко. Ведь, в случае чего, он не сможет подать голос. «Мисси, я не понимаю», – он отчаянно пытался достучаться до меня, пока я шла впереди по туннелю холодной пещеры за убежавшим светом. – «Он был не один, другой маг открыл портал, они планировали похитить тебя. Так почему ты ему всё ещё веришь?!» «Я не верю ему. Но я его понимаю», – тихо отозвалась я. – «А тебя никто не просил следить за нами» «А я тебя не понимаю. Ты можешь связаться с братом? Позови на помощь, пока не поздно!» Эту реплику я проигнорировала. Мы шли совсем недолго и, несмотря на темень, холод и подрагивающее у каменной стены, пламя нескольких свечек, отчего-то было спокойно. Мы не у чёрного алтаря и не в темнице, мы… – Это храм, – запрокинувший голову Огастин смотрел на картину, освещённую свечками и магическим светляком. – Забавно, что на картинах его изображают совсем не таким, какой он есть на самом деле. Я с интересом осмотрелась. О, а Ран рассказывал мне о таких пещерных храмах! Только это, по его словам, особенность культуры викингов. Наверное, в Империи имеется подобное, ведь не станут же викинги поклоняться человеческому богу магии. Провела рукой по холодной стене и потёрла между пальцами. – Мел… – с интересом протянула я. – Меловая пещера, – откликнулся Огастин. – Мы не так далеко от Галарэна, как вы думаете, но и не слишком близко. Мы в Святом холме Тивалона. Я специально выбрал время, когда никто не несёт службу. «Видишь?! Это всё подстроено. Я говорю тебе, давай выбираться отсюда», – Элай пытался говорить строго, кажется, даже приказывать, но у него плохо получалось. «Ты же так хотел поехать в Тивалон! Как только познакомимся, сможем пойти погулять по городу. Давай?» – загорелась я идеей. «Мисси!» Устав от раскомандовавшегося друга, подошла к Огастину и тоже подняла глаза на мужчину с вороном на плече. – Ты, наверное, меня никогда не простишь, но я… – слова у Огастина застряли в горле. Хотел он извиниться или оправдать себя, но мне стало жаль старого друга. Пускай сейчас всё изменилось, но в детстве он меня поддерживал и был не против пообщаться, воспринимал мои слова всерьёз и вполне по-взрослому отвечал на глупые вопросы. – Твоя сестра тебе дороже, чем новая я, которую ты пока еле знаешь, – ответила за него я. – Всё нормально. Я бы поступила также. Ну, так с кем ты хотел меня познакомить? С ним? – ткнула пальцем в картину. – Говоришь, он ответит на мои вопросы? Смотри, если соврал, я с тобой дружить не буду. Лицо Огастина было не передать словами. Оно вытягивалось по мере того, как я переходила от серьёзного тона к беззаботному. Ничего, Элай тоже ко мне не сразу привык. Судя по всему, до сих пор привыкает. – Ты не злишься? – опешив, спросил маг. – С чего бы? Если бы я сама пошла с тобой, это было бы очень нехорошо, Ширк бы разозлился. А так меня, считай, похитили, я вроде как и не причём, - невинно улыбнулась я. Элай, судя по всему, решил сдаться и молча наблюдал за нами, отойдя в сторону с лицом, полным недовольства. Запишу этот момент в историю, как самое долгое пребывание флейтиста на земле без его привычной солнечной улыбки. – Я уже пыталась с ним говорить. Но он мне не ответил. Интересно, почему вдруг сейчас решил… – Потому что ты меня заинтересовала. Вздрогнула от неожиданности и завертела головой в поисках приятного незнакомого голоса. Точно не Ран, на этот раз слишком всё казалось серьёзным, чтобы быть розыгрышем. Мужчина оторвался от меловой стены, приблизился ко мне. Волосы тёмные-тёмные, по плечи, лоб высокий и лицо чистое, словно тяготы подросткового периода обошли его стороной, как и периода старения... Ворона не было. – Милисса тер Саргон… – медленно проговорил он каждое слово, делая в такт по шагу. – Конкрат, – поправила я, подавив стеснение. – И это верно. Он замолчал, не прекращая улыбаться, остановился прямо возле меня, смотря сверху вниз. Теперь с лёгкостью можно было разглядеть серебристый узор на рубашке с высоким воротником. – Мисси, ты чего?.. – Огастин словно заглотил последний слог и опустил голову. Поклон почему-то больше походил на стыдливое признание ошибок провинившейся собаки. Дианур улыбнулся и ему, затем снова опустил взгляд на меня. – Ну и?.. Что вы… хотите? – нерешительно спросила я. Должен же был кто-то первым начать говорить? А то стоим, молчим, как дураки. Странно, что дискомфорта я не испытывала, но также не хотела склоняться перед богом, как делал это Огастин. Хотя вид красивого мужчины, которого густым туманом окутывала магия, нельзя было не любить. Вот только это чувство к нему забрать у меня проще некуда. И было предчувствие, что именно так и закончится наша первая встреча. – Что я хочу? – мужчина сильнее расцвёл улыбкой, и я поняла, что всё больше ему симпатизирую. Чёрт. – А чего хочешь ты? - Я? – Ошалело уставилась на него, приложив руку в груди, но бог молчал, ожидая ответа, поэтому буркнула: – Спокойной жизни. – Так ли это? – наклонил собеседник голову, неотрывно наблюдая за мной. – А разве нет? Глупый какой-то диалог у нас выходит. – Стала бы ты искать ответы, если бы хотела спокойной жизни? – Выхода другого нет. – Только в твоём восприятии. А почему? – Действительно почему? – кажется, я начинала наглеть. Разговор казался всё страннее. – А вы попробуйте дать человеку силу, с помощью которой он может очень сильно помочь людям. А потом засуньте его в обстоятельства, в которых, если этот человек ничего не сделает, то останется с грузом вины на всю жизнь, поскольку знал, что мог помочь, но если бы помог, не смог бы помогать дальше, потому что сам бы сдох? Сначала я растягивала время, придавая значения словам, но потом выпалила всё на одном дыхании, смешав в сумбурную кашу, которую грубо выплеснула на лицо бога. Но тот не шелохнулся, и я, осмелев, добила. – А погодите-ка! Вы уже это сделали! И снова никакой реакции, Дианур лишь слегка прищурил глаза от улыбки. Я ожидала возмущения, вопроса, почему всю вину сваливаю на богов, но дружелюбие так и сочилось во все стороны от стоящего передо мной человека. – Ты права. Это было эгоистично. Тогда я немедленно сниму с тебя это проклятье. Я с ужасом вытаращилась на потянувшуюся к моему лбу руку и шарахнулась на Огастина. Дианур заулыбался ещё шире, опуская ладонь. – И так всегда, – наигранно грустно вздохнул он. – Люди винят нас в своих бедах, но, когда мы предлагаем им помощь в открытую, показывают зубы. Забавные существа, правда? Что ж… Раз пути назад ты не видишь, – и снова ко мне протянулась рука, но на этот раз с раскрытой ладонью, – давай двигаться вперёд. – Доверься, – неожиданно над ухом прошептал Огастин. Он сжал мою руку, за которую я интуитивно схватилась, испугавшись действий Дианура, затем разжал пальцы, отпуская. «Вперёд», – только и успело мелькнуть в голове, прежде чем вложила свою руку в его ладонь с безупречно чистыми ногтями. Никаких тебе заусенцев, грязи, стричь наверняка не надо. Хорошо быть богом. Мы уже не стояли в пещере, свечное освещение сменилось дневным, но холод, сохранившийся в скале, всё ещё бегал по коже лёгкими мурашками. – Опять портал? – зло выдохнула я, опуская голову под ноги. – Напротив, – парировал Дианур, отпуская мою руку. – Здесь, – он ткнул пальцем себе в темечко. – Слияние сознаниями? – дошло до меня. – Можно сказать и так. Дианур опустил взгляд на землю, я последовала его примеру и чуть не свалилась от неожиданности с облака. Сначала лес показался самым обычным, верхушки елей торчали вверх, их слегка покачивал ветер, но потом до меня медленно начало доходить. – Я знаю это место! – восхитилась я, тыкая пальцем в зелёный газон смешанного леса. – Это Мокрота! А там мой дом! – подползла на коленях к другой стороне облака. – Я обещал тому магу ответить на твои вопросы, – послышался сверху спокойный голос. – Я расскажу тебе, почему ты и зачем ты… После этого мы с тобой поговорим. – О чём? – повернулась я к нему, всеми силами стараясь вызвать чувство настороженности, но, как назло, тревоги до сих пор не было, поэтому осталась сидеть на мягком белом тумане. – Ничего особенного, – неожиданно легкомысленно пожал плечами бог. – Я не потребую ничего взамен, если это тебя беспокоит. Лишь разговор. Голос казался таким доброжелательным, что все левые мысли напрочь смело. – Ну, если только разговор… – подозрительно протянула. – Так зачем мы здесь? – быстро перейдя к делу, скороговоркой выпалила я. – Чтобы не путаться в событиях, покажу то, с чего всё началось. По небу раздалось оглушительное рычание дракона. Я вскрикнула, одновременно зажимая уши и зажмуриваясь, затем поспешила упасть животом на край пухового одеяла. Совсем близко от нас, царапая и кусая друг друга, вели битву два огромных дракона. Один был жёлтый, а другой – фиолетовый. И я знала, была уверена, что именно сейчас произойдёт. Пожар. – Смотри внимательно, – подсказал Дианур. – Смотри на лапы. И зачем смотреть на их когти, если ясно, что пламя выйдет не оттуда? Как бы странно не звучала просьба бога, но я послушалась, и дыхание мгновенно перехватило. Жёлтый свирепый дракон разжал когти и выпустил из них девушку с тёмно-рыжими волосами. Девушку, которую я напрочь забыла после того дня и не смогла вспомнить, даже когда увидела её вновь. – Анрика! – громко выдохнула я, поворачиваясь к Диануру. – Всё это время это была Анрика! Дианур снова улыбнулся мне, и как только я повернулась обратно, чтобы продолжить смотреть, на месте леса была огненная смерть. Как бы я не убеждала себя, что это всего лишь сон, дым слишком реалистично забивался в нос, в рот, в глаза, он мешал нормально смотреть на происходящее, но мне удалось заметить две фигурки, бегущие по лесу. Это так мой горелый сарафан выглядел со стороны? Жуть. Растрёпанная зарёванная девочка всё бежала и бежала под руку с Анрикой, неловко спотыкаясь о ветки, некоторые из которых, давно превратились в горячие угли и чудом не обжигали открытые пальцы ног. По мере того, как они приближались к пруду, заросшему ряской, я будто всё больше обрастала воспоминаниями. Наконец, они остановились. Маленькая девочка упала на колени и беспомощно плакала. – Это ужасно, – Анрика стояла рядом, и по её лицу тоже катились слёзы. – Лес жалко. – Не плачьте, – я потрясённо прошептала это вместе с замызганной охрипшей девочкой. – Новый обязательно вырастет. И улыбка в ответ, такая знакомая смелая улыбка, что отчего-то захотелось сжать руку на сердце. – Да! Нельзя раскисать, – воспоминания были настолько чёткими, что казалось, тепло, идущее от рук обнявшей Милиссу девушки, передалось и мне. – Я помогу тебе, ты выживешь. Анрика говорила, а я начинала задыхаться не только дымом, но и накатывающим осознанием. Ширк сказал, она пожертвовала собой, чтобы спасти нас. И этот момент происходил на моих глазах, самопожертвование дорогого Ширку человека. И в её смерти в каком-то смысле виновата я. Дальше смотреть не хотелось, я отвернулась, вытирая слёзы, проступившие от дыма – или то был не дым? – и закашлялась. – Смотри дальше, – Дианура последствия природного пожара не коснулись, он стоял всё также спокойно, но уже не улыбался. Я помотала головой. Достаточно. Хватит, больше не хочу! Ширк поэтому не рассказывал мне, что случилось? Хотел уберечь от печали? Через пальцы я видела, как Дианур встал рядом с ревущей мной на колено – было стыдно, ужасно стыдно, но чувства той Милиссы и мои слились в один острый ком. Он осторожно убрал от лица мои ладони своей рукой и положил её поверх мокрых глаз. Едкий дым постепенно перестал щипать, даже горло немного успокоилось. – Смотри, – повторил он, убирая руку. Шмыгнула носом и неуклюже повернулась обратно, чтобы застать момент прыжка в воду. Ряска испуганно пошла круглыми складками по воде, открывая тёмное зеркало, отражавшее рыжие пляски пламени на умирающих соснах. Прыгнув, мы подняли со дна слой ила, который мешал понять, что происходит там, внизу. Но вспышку света нельзя было пропустить даже со слезящимися глазами. Анрика исчезла, оставив на маленькой девочке свой пояс. Тогда я понятия не имела, что он на самом деле накрыл меня заклинанием, не позволяющим всплывать на поверхность или опускаться на дно, а сейчас магию, хозяин которой не потрудился скрыть свои следы, можно было почуять за лигу. Пояс. Тонкий, переплетённый сложными узлами, из светло коричневой кожи, теперь я помнила это чётко. И камни на нём я вспомнила во всех подробностях: серо-зелёный, малахит и алмаз. Название первого всё ещё оставалось загадкой. Но пояс… Абсолютно весь словно светился изнутри. – Когда её дух покинул тело, задолго до того, как вы встретились здесь, Анрика пожелала остаться с близкими людьми. Она запечатала себя в этом поясе, но ей не хватило силы, чтобы удержаться на тебе. – И драконы забрали её, – поняла я, всё ещё отходя от увиденного. – Именно. – Но Рика приходила к нам с Ширком. Значит, она уже не в поясе? – Нет, её душа ещё недостаточно сильна, чтобы освободиться окончательно. Пояс передавался из рук в руки и, в конце концов, оказался в Ларране. Я слушала, затаив дыхание, ждала, когда он расскажет о том, как на самом деле умерла Дух сновидений. И моё сосредоточение на словах бога было настолько сильным, что я не заметила, как облако уже давно плавало в небе, над лесом, неожиданно переставшим гореть. Столб дыма тоже пропал. – Мы давно искали правильного человека, человека достаточно смелого и отчаянного, чтобы он смог совершить самопожертвование. На этих словах я нахмурилась. – Но при этом он должен был уметь твёрдо отказывать, – в глазах мужчины словно что-то сверкнуло. – Выбор пал на прекрасного юного дракона, на девушку, сильную духом и телом. На секунду показалось, что он тепло улыбнётся, как делал это раньше, и скажет «тебя», но вместо этого прозвучало другое имя. – Девушка, которую ты зовёшь Анрикой, была первой кандидаткой на дар, дающий способность забирать себе чужую магию. Способность, сравнимую с силой богов. Она прекрасно справлялась, была верна небесам до самого конца… До очень печального и неожиданного для нас конца. Дианур тоскливо вздохнул, но сильной горечи в том не было, скорее разочарование и досада. – Эксперимент провалился, самопожертвование посланника небес пересилило его волю. Она добровольно легла на алтарь. Моё дыхание снова сбилось, теперь я совершенно ничего не понимала, ясно было лишь то, что я имела полное право злиться и дать волю слезам. Эксперимент? Алтарь? Почему? – Мы не стали опускать руки… «Кто – мы?», – мысль уколола странным гневом. – … и предприняли решение растить нового посланника небес самостоятельно, толкая его на тяжёлые испытания с самого детства, непосильные обычному ребёнку. – Что вам надо? – слушать подробности управления моей жизнью было невыносимо. – Что конкретно вы хотите от меня? – О, видишь ли… мы сами не были уверены, что второй посланник вырастет удачным, и сейчас мы даже были слегка растеряны, не знали, что делать с тобой дальше. Но оказалось, что и не надо! – голос приобрёл радостные нотки. – Ты всё решила за нас, все твои действия – это всё ты. Понимаешь, к чему я веду? Я хочу, чтобы ты осознала: мы вовсе не пытаемся тебя контролировать, лишь продолжаем растить. – Вы мне не отец, – не зная, что ответить на всю эту чушь, грубо высказалась я. И вновь Дианур улыбнулся, но сейчас приятно мне от этого не было, его доброжелательность теперь раздражала. – Почему я? Вы могли выбрать любого другого дракона, отправить его в паломничество, и вышел бы результат получше. Может, он хотя бы был рад помочь богам. Как Огастин, я же вижу, что он предан вам. Почему я? – тупо повторила и уставилась на мужчину. – Именно поэтому, – ответил он мне. – Преданность заставляет выбирать человека только одну сторону. Твой драгоценный маг никогда бы не смог смотреть мне в глаза прямо, как это делаешь ты. В то же время, он не смог бы завоевать доверие влиятельных магов Гелианы, поскольку слушается только воли небес. – Вы что, не дружите? – зло хмыкнула я. Было приятно, что Дианур считает меня смелой. – Не совсем, – мужчина добродушно наклонил голову вбок. – Мы не друзья, но не враги. Вот почему я хочу, чтобы ты была на обеих сторонах, либо ни на чьей, что одно и то же… – тут он ухмыльнулся. – Всё, что я прошу, это не закрываться от нас, позволять нам знать, что задумали сильнейшие маги надземного мира, чтобы нам было спокойнее. Иными словами, не отворачивайся от нас, но и не отворачивайся от императорской семьи и того единственного ворона, который редко идёт на поводу о богов. – Вы что, хотите, чтобы я стала крысой?! Мне было настолько смешно, что всё возмущение лопнуло мыльным пузырём. Боги не всесильны. Боги не всегда правы. Боги – те же люди, только с завышенным самомнением. Они – другая сторона силы. – Тебе не надо становиться крысой, чтобы держать нас в курсе событий, – Дианур понял мой смех по-своему. – Ах, в этом смысле… – А что за ворон? – успокоившись, спросила я. Наверное, смех был истеричным. Обычно он появляется в стрессовых ситуациях и заменяет слёзы, сбрасывая напряжение. – Вот этот маг, – указывающий перст поднялся выше моей груди, где за воротом были спрятаны камни призыва. Ясное дело, Дианур имел в виду Шона. Спасибо за подсказку, теперь я знаю, к кому прятаться под крылышко. – Взамен на твою помощь, – мужчина посерьёзнел, – предлагаю вот что: наших сил достаточно, чтобы выдержать одного человека за раз. Твои же – на исходе. Как бы ты не старалась, не сможешь спасти всех. Никто не может. Но в экстренной ситуации, когда место в колодце будет заполнено, а лишить кого-то тёмных сил будет необходимостью… – Дианур осторожно коснулся пальцами пониже моих ключиц. – Мы можем дать дополнительное место. Я не отстранилась, тепло, ручейками растекавшееся по телу от его руки, было таким приятным, что колени подгибались. – Уже дали… авансом, – мужчина вернул на лицо прежнюю улыбку, убирая руку. – Расходуй его мудро. Я молчала, снова и снова притрагиваясь к месту, где он легко прикоснулся пальцами. Значит ли это, что я снова смогу нормально медитировать? – Ну что, посланница небес? – в голосе звучал добрый смех. - Согласна на нашу сделку?