Милисса. Продолжение истории.

На звук звонкого шлепка парни, шедшие по коридору этажа, обернулись. Элай так и держал дрожащую руку в воздухе. Похоже, удар вышел на славу, и парень сделал больно даже самому себе. – Спасибо, – отойдя от болевого шока, я приложила ладонь к раскрасневшейся щеке. Эльф опешил, бессильно опустил руку, так и не промолвив ни слова. Он ничего не произнёс даже тогда, когда я только пришла. Парни, заставшие неприятную сцену, сначала хотели поспешить на помощь, но тоже застыли после моей искренней благодарности. А потом по-тихому свалили, видимо, решив, что у меня что-то с головой. Выражение лица Элая из растерянного снова превратилось в злое, а затем он хлопнул дверью, закрывшись в комнате общежития. Я отрешённо потёрла щёку, стоя на том же месте, а потом дверь опять открылась. – Что... с рукой? – медленно проговорил он, глядя на разросшуюся неприятность. – Меня резали, – невозмутимо ответила я. – Это выглядит очень серьёзно, – не поднимая на меня глаза, сказал эльф. – Так нельзя. Идём. Элай взял меня за руку, которую я держала у щеки, и повёл к лестнице. – Сейчас вечер, но они вроде ещё должны работать, – так же чётко, как и прежде, выговорил он, не замедляя ход. – А ты сам не можешь вылечить? – поинтересовалась я. Элай остановился, не оборачиваясь на меня, и повёл в другую сторону, на выход из школы. Мы устроились за кустами в школьном дворе, где старшекурсники обычно играли в карты и «элементы», Элай как-то чересчур напряжённо вглядывался в ладонь, которую держал на весу руками. – Что, совсем всё плохо? – решила нарушить я тишину. Элай молча кивнул. – Рука отвалится? – пошутила я. – Рука нет, но палец может, – и, видя, как я дёрнулась, поспешил добавить: – Если ещё пару дней так походишь. Повернувшись ко мне боком, Элай положил мою руку себе на колено. – Если хочешь, можешь отвернуться. – А ты не хочешь? Вместо ответа получила косой ироничный взгляд. – Ты прав, плохая идея. После целых десяти минут ковыряния в моей ране светящейся магией, он залепил её чем-то прозрачным, судя по всему, тоже созданным из эльфийских чар. – Я очистил, дальше заходить не буду. Но по правилам надо зашивать. – А если не по правилам? – испугалась я, массируя затёкшее запястье, пролежавшее на элаевой ноге где-то десять минут. – Тогда рука отвалится, – после этих слов, так за всё время не встретившись со мной взглядом, не считая того саркастичного, он было собирался уйти, но вернулся, опустился на колени и тяжело вздохнул. – Можешь... – Элай запнулся. – Можешь ударить меня, если хочешь, – и зажмурился. Не дождавшись удара, эльф открыл глаза, но даже тогда не стал поднимать их на меня. – Как хочешь, – коротко подытожил он и на этот раз ушёл окончательно. Но я не винила его – Элая можно понять. Мы плохо закончили в тот день, а потом я пропала, не сказав и слова. Поэтому он ушёл. Все уходят, и это полностью моя вина. Спрятав голову на коленях и обняв себя руками, задышала чаще, поддавшись очередному порыву. С тех пор, как ревела на той скале пять дней назад, думала, что слёз совсем не осталось. Но сейчас они легко катились по щекам. Ничего страшного... Ничего того, чего я бы не заслужила. И если за мои авантюры приходится платить тем, что Элаю противно смотреть мне в глаза, то так тому и быть.

***

Соседки по комнате встретили меня очень странным вопросом. – Ты вылечилась? – Как инфекция? – Больно было? – Эм... Э-э... – не зная, что на это ответить, я растерялась. – Конечно, больно! Посмотрите на её взгляд, – одна из девочек встала передо мной. – Что не так со взглядом? – удивлённо прищурилась я. – Ну... – девочка начала подбирать слова. – Он такой, будто с тобой делали что-то страшное. – А-а-а... – понятливо протянула я, а потом тоскливо вздохнула. – Да, так и было. – Расскажи! – Я не хочу об этом говорить, – прижав руку к сердцу, я отвернулась и состроила полный печали взгляд. – Конечно! – Мы понимаем! – Простите, что я пришла так на ночь глядя, – продолжала я играть жертву смертельной болезни. – Ничего, ничего. – Ты, наверное, устала с дороги. Давай, мы тебе поможем, – Надара сняла с меня куртку. – Вот, – другая соседка по комнате, Омелия, протянула кружку с водой. – Мы сегодня сильно истратили магию, поэтому тут немного. А я почему-то замерла и не могла пошевелиться, всё смотрела на кружку, которую она держала в тонких пальцах. Мне всегда казалось, что кроме Элая никто не был нужен, я не стремилась заводить дружбу с однокурсниками, не видела в этом смысла. Но сейчас на какое-то время мне придётся отказаться от внимания друга. Элай закончил свою благотворительность, раздачу бесплатных улыбок и других дружеских жестов, так греющих сердце. После того, что сделала с Элаем, имею ли я право на чужое внимание? – Милисса, ты чего? – соседки в шоке на меня смотрели. – Правда, было так тяжело? Мы слышали, лечение очень болезненное, даже если с магией... – Да. Тяжело, было тяжело... – дрожащим голосом ответила я, потом приняла стакан и залпом выпила содержимое. – Давай ты отдохнёшь, завтра рано вставать, – заботливо сказала Кхира, самая старшая из нас.