Яд

Звон цепей оглушителен. Мгновенные вспышки озаряют пространство вокруг темной фигуры, замершей под куполом магического барьера в самом его сердце. Поднимается ветер, постепенно превращаясь в маленький ураган. Шелест листвы и жалобный скрип деревьев с каждой секундой становится всё громче, превращаясь в болезненный страдальческий вой. Я теряю уверенность в победе. Этот монстр — сильнейший маг-отступник. Честно говоря, я давно потерял счет времени, гоняясь за ним, постоянно хватая за хвост и выпуская из дрожащих пальцев, теряя из виду и находя снова, где-нибудь на окраинах королевства. И вот он, здесь, плененный моей магией. Я потратил почти всю энергию, едва стою на ногах, но продолжаю с воинственным упорством сужать края барьера. Короткие молнии и черное пламя щекочут грани, пытаясь прорвать плотную сверкающую завесу. Но и его силы скоро иссякнут. Не верю в собственную удачу, наблюдая за тем, как цепь обматывается вокруг тела некроманта, облаченного в длинный черный испачканный грязью и кровью плащ. Теперь могу подойти ближе и содрать с опущенной головы широкий капюшон. Взгляду предстает растрепанная шевелюра, украшенная вороньими перьями, всевозможными мелкими побрякушками, цепочками, бусинами, сделанными из драгоценных камней. Приподняв голову отступника выше, с неописуемым восторгом ловлю взгляд, полный негодования. — Ты попался, Учиха. Наконец-то слышу ржание коней и топот тонущих в грязи копыт. Мои слуги уже здесь и теперь ему точно не сбежать. — Не делай поспешных выводов, Узумаки, — таинственным полушепотом отвечает ведьмак, вгрызаясь в меня глазами. — Господин! — спрыгнув с лошади, начальник стражи удивленно осматривает поваленные деревья. — Вы в порядке? — Лучше, чем когда-либо, — отвечаю, склоняясь к брюнету. — Я казню тебя. Сожгу на костре за все твои преступления. — Огонь меня не возьмет, мразь, — усмехается, снова вороша ослабевшую ярость. — Мой — возьмет. Отхожу подальше, позволяя начальнику приблизиться к ведьмаку и поднять его на ноги. В ответ на мои слова он лишь ехидно усмехается. *** Мало. Слишком мало цепей, мало защитных заклинаний, мало охраны. Вот он, порождение дьявола, горделиво задрал голову, ожидая пыток или казни. Его магическая сила клубится в воздухе, стелется по полу, словно болотистая жижа. Грязь, смерть, ужас, кошмар, все это — в одном единственном человеке. Учиха начинает слабо дергаться, пытаясь вырваться, отчего цепи, побрякушки в волосах и амулеты на груди громко позвякивают. Бесполезно, можно даже не пытаться. — Доволен собой? — гневно шипит, прищурившись. — Думаешь, победил меня? Глупец, смерть мне не страшна. — На рассвете увидим, — оборачиваюсь, чтобы проверить, плотно ли закрыта дверь. — Надеюсь, ты понимаешь, как глупо поступил, приблизившись к замку? — Бедный наивный волшебник… — отвечает Саске. Вздрагиваю, заметив внизу какое-то шевеление, но не успеваю среагировать. Материализовавшись около моих ног, крупная белая змея обвивает лодыжку и резко дергает вниз. У меня слишком мало энергии, чтобы применить заклятье. Только сейчас понимаю, что Саске… не пойман. Это я попался. Еще несколько змей обвивают руки. Открываю рот, чтобы позвать на помощь, но не могу произнести ни звука. Запястье обжигает резкая боль — одна из рептилий впилась в нежную кожу, пуская яд в мои вены. Саске приглушенно смеется, без труда освобождаясь из пут. Их больше не поддерживает магия. — Вот я тебя и победил. Не очень-то сложно, учитывая силу и навыки. Этот яд блокирует выходы маны, ты больше не сможешь пользоваться магией. И еще… — поправляя черное одеяние, ведьмак склоняется надо мной. — Через два часа ты умрешь. Вот и всё, Узумаки. Хрипло мычу, пытаясь сопротивляться змеям. Тело словно опустело, даже жалкие остатки энергии пропали, растворившись в воздухе камеры. — Знаешь, а ведь ты единственный достойный враг из всех ничтожных слуг короля, — скинув плащ, Учиха садится мне на бедра. Как завороженный наблюдаю за покачиванием богатых украшений. Боль прошла, желание бороться — нет. Я должен придумать способ выбраться. — Предлагаю маленькую сделку… Если ты окажешься неплох, дам противоядие. Учти, так просто его не забрать… Пальцы отступника преображаются. Вместо коротких черных ногтей — длинные острые когти. Чувствую, как яростно бьется мое сердце, вместе с кровью гоняя по венам желание жить. А может быть не только его… Удар. Щеку обжигает болью, капли крови орошают мою грудь. Одна из удерживающих змей громко удовлетворенно шипит, подползая ближе. Саске с нежностью позволяет ей попробовать язычком алую жидкость. — Хм… тебе идет красный, — Учиха повторяет движение, только теперь уже полосуя царапинами другую щеку. — Если ты выживешь, останутся шрамы. Какая неприятность… Итак, ты понимаешь, что можешь умереть? Советую не глупить. Заклинание безмолвия спадает. Судорожно дышу, словно мне не хватало воздуха. — Тебе это с рук не сойдет, — почти рычу. — Вот только не надо пустых угроз. Ты не в том положении, чтобы угрожать, — острые когти режут ткань, скрывающую мое тело. Задевают кожу, царапают. Буквально через минуту я почти полностью обнажен и распят под злейшим врагом. Страшно. Он ужасен. Он хуже, чем любой яд. Глубина темных глаз поражает, гипнотизирует, не дает отвести взгляда. Некромант садится удобнее, опускается вниз и припадает к ранке на моей груди. Посасывает, скользит влажным горячим языком по ране. — Я мог бы убить тебя… — делает какой-то знак своим отвратительным белым слугам. Они тянут в стороны мои отчаянно сопротивляющиеся этому ноги. Саске оказывается между ними, приподнимает за бедра и без труда срезает ненужную ткань, обнажая мое естество. — Убить и оживить снова. И ты бы даже не заметил, Узумаки. — Пошел к дьяволу, гниль! Саске широко усмехается, из-за чего грубоватые черты лица смягчаются. Черная одежда постепенно исчезает. Испаряется, словно ртуть. Теперь он полностью обнажен, остались лишь украшения. Так много красного. Все это завораживающе сверкает в свете нескольких настенных светильников и магической лампы у потолка. — Я там был и не раз, — одна из змей вдруг резко дергается и, широко раскрыв пасть, выплевывает баночку с какой-то жидкостью. — Не забывай про условия. Иначе тебя ждет бесславная смерть. Одной рукой раскупорив флакончик, Саске обильно поливает область около моего члена и ниже. — Белые волосы в наше время редкость… — усмехается он, разглядывая меня и прикасаясь пальцами к крепко сжатой мышце. — Советую немного расслабиться, иначе придется долго в лазарет ходить. Снова дергаюсь, пытаясь освободиться. Откуда у этих гадких змей столько нечеловеческой силы? Вижу, что когтей на руках больше нет и замираю, боясь представить, что будет дальше. Его скользкие пальцы проникают в меня. Это ужасно неприятное ощущение, но я молчу, не желая награждать демона стонами. Как же выбраться? Нельзя… нельзя сдаваться! — Я давно планировал сделать это, — Саске чуть-чуть склоняет голову вбок, из-за чего вороньи перья забавно дергаются. — Растоптать такого, как ты — самое настоящее достижение. — В следующий раз я не буду так великодушен и убью тебя на месте, Учиха, — сжимаю руки в кулаки, чувствуя, как настырные пальцы настойчиво двигаются в моем теле. — В следующий раз ты даже задержать меня не сможешь, — склоняется и шепчет прямо в губы. — Наивный волшебник. Стараюсь избежать поцелуя, но он сильнее. Другой рукой надавливает на шею, перекрывая кислород. Смело и нагло целует. Холодные побрякушки, спутавшиеся с жесткими черными прядями, касаются лица. С силой сжимаю челюсти, кусая его, и получаю в ответ такой же сильный укус. Черт, ничем гада не возьмешь. Вытаскивает пальцы и толкается в задницу членом. Так скользко, горячо, больно… Как только он окажется в моих руках, первым делом отрежу яйца. Безжалостная тварь… Саске трахает меня сильно, дико, с упоением. Сдабривает горькое блюдо своей магической энергией, усмешками, укусами, наглыми поцелуями. Высасывает жизнь, словно вампир… Но я не сдаюсь. Ни на секунду не даю себе поблажки, сопротивляюсь до тех пор, пока получается игнорировать вспышки удовольствия. Как можно в такой отвратительной ситуации получать удовлетворение? Мерзкое, слабое тело! — А… оно, да? — змей ехидничает, слизывая с моего виска капельку соленой влаги. — Приятно? Ты удивлен? Ну же, не теряйся… Хрипло смеется, ускоряя темп. Вскрикиваю, из-за чего он накрывает мой рот ладонью и шепчет на ухо. — Там охрана за дверью. Если ты все еще хочешь жить, не советую привлекать их внимание. Кошмар, сплетающийся с наслаждением и возбуждением в тугой комок, продолжается. Даже сквозь остатки одежды чувствую поверхность холодного пола. Такой странный контраст с его обжигающе горячим телом. Когда я перестаю сопротивляться? Змеи ослабевают, наблюдая за слиянием двух непримиримых врагов. Саске силой вытягивает наружу мой оргазм, смело скользя рукой по напряженной плоти и двигаясь в такт навязанной ласке. Судорожно сжимаюсь, отчаянно глотая ставший горячим воздух. И это доводит его буквально за несколько секунд. Демон изящно выгибается, откидывая голову назад, прикрывая глаза веерами ресниц, демонстрируя красивую шею. Чуть-чуть отдышавшись, Учиха снова берет в руки одиноко лежащий флакончик с той розовато-алой жидкостью. Делает глоток, припадает к моим губам и долго проталкивает горьковато-кислое вещество языком, заставляя проглотить всё до последней капли. — Это противоядие, — чуть поблескивающие от влаги губы на секунду замирают около моих. — Ближайшие два дня тебе нельзя использовать магию, иначе рискуешь умереть от кровотечения. Ведьмак быстро поднимается, оставляя меня в той же беззащитной позе. Его тело снова облачается в плотную черную ткань. Похоже, единственная настоящая одежда — это плащ. Саске поднимает его с пола, надевает и накидывает на голову капюшон. Не могу отвести глаз от гипнотически притягательного взгляда. Все тело ломит, раны щиплет, сердце бьется гулко и рвано. Но… — Ты лучший враг на всем белом свете, — полушепотом говорит Саске. Змеи исчезают, но даже теперь я не могу накинуться на него. Лишь как-то неуверенно сажусь и пытаюсь встать. Темная фигура минует меня, и без труда смахнув дверь с петель, выскакивает в коридор. Я все же делаю рывок, успеваю выглянуть, чтобы увидеть, как за темным развевающимся плащом бегут стражники. Ведьмак отрывается от пола и, прямо в воздухе превратившись в огромного ворона, исчезает в оконном проеме. Железная решетка словно уголь сыпется у ног замершей охраны. Медленно сглатываю горькую слюну и прошу принести одежду. Как я мог так нелепо попасться? Так глупо проиграть? Так наивно зайти сюда без своих людей? Чертов демон. Опускаю взгляд, сажусь на то место, где недавно лежал, обвитый змеями. Замечаю на полу что-то блестящее… Протягиваю руку и сжимаю в пальцах маленький алый рубин. Красный, как кровь. Как глаза змей-альбиносов. Это цвет страсти и похоти. Цвет моего сердца. Украденного дьяволом…