Еиналеж

- Что ты видишь в зеркале, Фред? Возбужденный шепот в сумраке прохладной залы. Две темные фигуры, склонившиеся над стеклянной гладью. - Только нас. Разочарованный вздох шуршащим эхом по каменным стенам. Упрямо правдивое отражение как насмешка над неудачной ночной вылазкой. - Черт бы побрал этого Рона! Я не вижу в зеркале никаких наших желаний, разве что, судя по физиономиям, желание поспать еще пару часов. Долговязая тень с размаху плюхается на холодный пол, зазеркальный силуэт спешит сделать то же самое. Снова молчание. Недовольное сопение. - Я даже точно знаю, что больше всего на свете мечтал скормить Снеггу желчь Мантикоры на экзамене. "Я показываю не ваше лицо, а ваше самое горячее желание", - раздраженно передразнивает Джордж. - Ну да, конечно. Это зеркало не работает, а мы с тобой просто дураки. - Стареем, Джордж. Начинаем верить бредням глупого братца. Сидящий близнец скребет ногтем темное пятнышко на отполированной поверхности. - Мерлиновы подштанники, Фред! Это конец репутации двух главных хулиганов школы. И знаешь, кто нас провел? Малыш Ронни! Нет, ты можешь себе такое представить? Фред с улыбкой смотрит на обескураженного брата. - Значит, завещаем ему доводить Филча до белого каления, а сами смиренно уйдем на пенсию. Джордж с деланно отчаянным стоном утыкается лицом в колени. - Эй, ну ты чего? Не расстраивайся, у меня еще остался запас Берти-Боттс, выберем завтра какую-нибудь конфетку померзотней и размешаем малышу Ронни в тыквенном соке. Ночная тишина пустых коридоров скрадывает веселый смех братьев, наперегонки мчащихся в спальню и на ходу придумывающих, где бы раздобыть Мантикору. *** - Дядя Джордж!! - Племянники бросаются к высокому рыжеволосому человеку, вмиг облепляя его как обезьянки. - Мы знали, что ты приедешь на окончание года! - Ты покажешь нам свои изобретения? - Я нашел у папы в столе карту Хогвартса, теперь пользуюсь только ей. Посмотришь? - Пойдем гулять, дядя Джордж. - Я вчера съела подаренный тобой "забастовочный завтрак" и прогуляла экзамен, я молодец? - Мы так ждали тебя! - А меня поймал Филч на прошлой неделе! Они говорят хором, виснут на нем, тянут в разные стороны. От их мельтешения рябит в глазах. Он отвечает всем по очереди, аккуратно берет из рук Джеймса карту и расправляет ее, такую до боли знакомую, еще более потрепанную и ветхую, чем раньше. Одобрительно кивает, слушая про прогулянный экзамен, перекрашенную в розовый Миссис Норрис и подсыпанное Филчу слабительное. Через полчаса они веселой ватагой убегают на занятия, а он устало прислоняется спиной к коридорной стене и разглядывает оставленную Джеймсом карту. И вдруг вспоминает. То самое место, которого на карте нет, с которого все началось, которое манит, подобно магниту. В котором, как кажется, должны находиться все ответы. В Выручай-комнате, на первый взгляд, все по-прежнему. Золотистая пыль мягко оседает на старых прожженных фолиантах и почерневших от копоти шкафах - печальном воспоминании о Последней битве. Он проходит вдоль стеллажей со всяким хламом. Сажа толстым слоем покрывает рассохшийся пол, скрипит под ногами. Стены темны от золы. Забытая глава истории Хогвартса с обугленными, залитыми кровью страницами. В конце зала тускло мерцает широкая гладь зеркала. Стекло почернело от копоти, но на старинной золотой раме все еще видна тяжелая гравировка. Джордж подходит ближе с замирание сердца, внезапно всплывающие картины прошлого больно полосуют душу. Будто не веря, он как слепой ощупывает большие буквы, причудливо опутывающие раму: "Еиналеж ". Проводит рукавом по запачканной поверхности стекла и чуть отступает назад, смутно, подсознательно, болезненно чувствуя, ЧТО сейчас увидит. Но с расчищенной глади на него печально смотрит всего лишь зазеркальный Джордж, пусть и повзрослевший, но мало изменившийся. Все та же милая россыпь веснушек, смеющиеся морщинки у век, блестящие медные волосы. Нет только задорной искорки в небольших глазах цвета чая, искорки, что исчезла в тот самый миг, когда мощный взрыв сотряс стены Хогвартса, погребая под ревом тяжело падающих каменных плит самое дорогое, что было у Джорджа. Глупо. Он ведь еще тогда, на третьем курсе понял, что Рон врал про зеркало. Нес какую-то околесицу про кубок квиддича и значок старосты, а Джордж лишь уши развесил. Дурак! И сейчас к горлу подступал отвратительно огромный ком, мешавший вздохнуть. Джордж отшатнулся от зеркала. По ту сторону силуэт повторил его движения, непроизвольно ухватившись за чью-то руку в поисках равновесия. Джордж резко обернулся. Рядом с ним стоял обгоревший стеллажик с пухлыми фолиантами. Джордж отдернул от него ладонь и снова посмотрел в зеркало. За стеклянной завесой стояли двое рыжеволосых, с одинаковой россыпью веснушек и морщинками вокруг пристальных светло-карьих глаз. "Два Джорджа," - сказал бы кто-то и ошибся. Сильно ошибся. - Фред? Беззвучный шепот одними губами. Волна безумной надежды, захлестнувшая душу. Близнец печально улыбнулся и кивнул, обнимая брата за плечи. Джордж порывисто обернулся, но никого не увидел. Совершенно пуста была старая зала с кучей ненужных и в то же время необходимых кому-то вещей, и лишь по ту сторону зеркала стоял Фред, добро посмеиваясь над изумленным братом. - Так Рон не врал? - Выдохнул Джордж, касаясь пальцами отражения, будто желая пройти сквозь него. Брат пожал плечами и улыбнулся еще шире. - Ты... Как ты там? Фред не мог ответить, магия зеркала была способна лишь показать вожделенное, не более. Поэтому он чуть прикрыл глаза и кивнул, мол, все хорошо, братец, а как твое "ничего". Джордж присел перед зеркалом на ковер мягкой сажи, брат последовал его примеру. За зеркалом теперь сидели двое, и один говорил, глядя на другого: - Я жив-здоров, владею самым большим и популярным в Лондоне магазином всевозможных магических вредилок, - губы Джорджа тронула робкая улыбка и что-то до боли знакомое, но давно забытое промелькнуло во взгляде. - Наши "Ужастики" процветают, Рон старается во всем мне помогать, хоть и боится гнева Гермионы. Да, кстати, они поженились. Зазеркальный Фред победно ухмыльнулся. - Да, ты всегда говорил, что они созданы друг для друга, знаю. Еще немного болтовни ни о чем. Фред то делал большие глаза, то изумленно поднимал брови, то просто улыбался в ответ. Джородж внимательно смотрел на брата: искорки никуда не исчезли из его взгляда, он был все тем же. Как и двадцать лет назад, как и в час страшной битвы, когда посреди зала с мечущимися в воздухе непростительными заклятиями он шутил и смеялся в лицо смерти. Джордж внезапно оборвал свою речь. Голос будто захлебнулся в тишине и умолк, осталась лишь звенящая пустота и вкус горечи и гари, осевших на языке. - Черт, Фред, - брат тряхнул волосами и грустно посмотрел в зеркало. - Ты не имел на это права. Мне жутко тебя не хватает. Последняя фраза повисла в воздухе. Тяжелая и практически осязаемая. Фред с грустной полуулыбкой смотрел на брата. Такой родной, такой безвременно ушедший, он навсегда унес с собой частичку прежнего Джорджа. А последний уткнулся лицом в колени и закрыл глаза, совсем как тогда, будучи тринадцатилетним мальчишкой, когда он сидел перед этим же самым зеркалом и видел в нем то же самое, что и сейчас. Самый счастливый человек на земле, заглянув в зеркало, увидит только себя...