Плюсы алкоголя

Ночь опускалась на Лондон. Уильям тяжело вздохнул, протягивая руку к двери в роскошный гей-клуб и бордель одновременно. Он, конечно, догадывался, что именно забыл здесь непутевый золотоволосый диспетчер, но в глубине души искренне надеялся, что ошибается. Не мог же Рональд опуститься так низко?.. Шеф лондонского отдела вновь вздохнул, и шагнул сквозь дверь внутрь. Его не было видно смертным, но он пытался затеряться в толпе не ради них. Он должен был остаться незамеченным только для одного. Однако, короткие поиски не дали результата. Спирс не знал о чем и думать - то, что Нокс был здесь, сомнению не подвергалось, но… Громкая музыка и разговоры окружающих, переходящие в пьяные громкие ласки, серьезно отвлекали от мыслей. Поэтому, инстинктивно обернувшись на объявление нового выступления на сцене в глубине темного зала, он все-таки удивился, увидев юношу на сцене. Музыка и закрепленный посреди сцены шест свидетельствовали явно не о том, что шинигами собрался песни петь. Т. Спирс резко развернулся на каблуках, поправил очки привычным движением секатора, а после прошел к двери в служебные помещения и комнаты для свиданий, по пути прихватив пару бокалов и бутыль крепкого коньяка. Гримерку Нокса найти было несложно — в ней, в отличие от остальных, царила тишина. Дверь вновь не стала препятствием для одного из сильнейших жнецов Британии. Ему оставалось только дождаться возвращения юного диспетчера. Который из-за второй и, как оказалось, довольно прибыльной работы вот уже несколько дней подряд просыпал основную. Это, собственно, и заставило Уильяма явиться в это отвратительное место. Он даже подумать не мог, что простая забота вынудит его нарушить личное правило о невмешательстве в дела сотрудников… и одновременно даст надежду. Брюнет уже давно признался себе, что почти одержим светловолосым подчиненным, увы, падким на фигуристых девушек, и совершенно не склонным к подчинению в свободное время. Прошел час, полтора… Стрелки уже завершали оборот, когда кто-то нервно дернул дверь. За ней слышался чей-то низкий насмешливый голос и обрывистое, раздраженное полушипение. Наконец, дверь подалась и распахнулась. - Роланд, да не ломайся ты, я же знаю… - Сэр, из-звольте убрать с-свои руки! Уильям едва слышно вздохнул. Нокс был заметно пьян, почти в хлам, и потому темноволосый мужчина, буквально втолкнувший его в комнату, ничего не боялся. На лице его цвела наглая ухмылка, а серые глаза горели предвкушением. - Роланд, я слишком давно знаю, что ты из себя представляешь. Я возьму тебя, даже если ты будешь сопротивляться. Я сильнее, все-таки… Он крепко прижал ослабевшего из-за алкоголя юношу к стене, стиснув тонкие запястья и осторожно разведя его ноги коленом. - Вы отв-вратительны! — жнец попытался вырваться, но у него ничего не вышло. Темноволосый опустил руку на его бедро… И Уильям как сорвался. Он позволил себе стать видимым и осязаемым для смертных, а затем негромко кашлянул. Мужчина обернулся. - Какого… - Сэр, вы разве не видите, что ваша настойчивость неприятна этому молодому человеку? От самого жнеца, а не только от голоса, разило холодом, пробирающим до костей. Нокс вскинулся, услышав знакомый тон. - Уилл? Он был без очков, и видел отвратительно, будучи при этом абсолютно беспомощным. Т. Спирс вздохнул. Доводам рассудка сероглазый внимать не собирался, как и отпускать свою жертву. - Кхе. Да вы знакомы… Неужто это твой любовник, Роланд? — зло рассмеялся мужчина и, вытащив из кармана дорогого пиджака тонкую пачку банкнот, не глядя бросил ее через плечо. - Не мешай. Уильям чуть отклонился в сторону — деньги упали на пол — сделал шаг в их сторону. - Считаю до трех. Два уже было. Незнакомец, наконец, отпустил золотоволосого, и обернулся. - Мужик, ты совсем поехал? - Три, — равнодушно обронил шеф лондонского отдела, после чего четким движением вскинул вперед руку. Он был достаточно близко, чтобы достать до горла сероглазого шатена. Тонкие бледные пальцы сжали шею человека, почти вонзаясь под кадык. - Или вы соглашаетесь уйти сами, или я вас уничтожаю, как угрозу для моего сотрудника, — будничным холодным, и оттого только еще более страшным, тоном проронил он, глядя в серые глаза смертного. Сползший по стене юный жнец тихо рассмеялся. - Да т-такого ублюдка даже смерть н-не исправит! Шатен в ужасе сжимал пальцами запястье старшего жнеца, с садистским удовольствием поднявшего его чуть выше пола, пытаясь отцепить чужую ладонь от своего горла. Он уже не мог дышать. - Откройте дверь, Ро…ланд. Я отправлю этого выродка туда, где ему самое место. Нокс немного неуверенно поднялся на ноги и выполнил приказ. С легкостью вылетел в коридор полубесчувственный мужчина — после чего дверь захлопнулась. - А теперь, диспетчер… — Уильям повернулся, брезгливо отряхивая руки… И понял, что объяснить сейчас Рональд ничего не сможет. Не в том состоянии был молодой экспедитор — нервный смех смешивался с истеричными всхлипываниями. Уильям вздохнул, опустил ладони на затянутые в белый шелк плечи и мягко заставил юношу сесть в кресло. Открыл бутылку с виски и плеснул совсем немного на дно одного бокала. - Вам не следовало так реагировать, диспетчер. Вы уже пьяны, потому успокоиться вам будет сложнее… Спирс говорил тихо, но твердо. Не стоило надеяться на то, что Рональд быстро отойдет от потрясений — до этого момента Уильям никогда не видел его пьяным, а в таком состоянии контроль слабеет у всех. Юноша быстро опрокинул в себя глоток крепкого виски, закашлялся — к таким напиткам он явно не привык — но, то ли смеяться, то ли рыдать, все же, перестал. А вот привычные Уиллу оптимизм и нахальство к нему так и не вернулись. Брюнет терпеливо ждал, когда золотоволосого немного проветрит, и только когда в ярко-зеленых подслеповато прищуренных глазах мелькнуло что-то адекватное, приказал: - Выкладывайте, Нокс, какого черта. Рональд вздохнул, забрался в кресло с ногами и кратко, заплетающимся языком, иногда путаясь в словах, но рассказал, в чем дело. В стрип-клубах он работал давно — лет десять. Однако, после получения списков, обнаружил, что здесь, в этом борделе-клубе, должен случиться пожар. А потому решил еще и подработать — он как раз оказался на мели из-за квартиры. Его приняли с удовольствием, но удивились: в узких кругах Рональд-Роланд был известен своей принципиальностью. Только в эти несколько последних дней все пошло наперекосяк. Шатен, так разозливший Уильяма, оказался влиятельной фигурой в криминальном мире Лондона. И надо же ему было внезапно вспыхнуть этим странным желанием. И Ноксу приходилось выкручиваться. Все сорвалось, когда… Спирс поднял руку, прерывая рассказ диспетчера. - Охрана. - Так этот выблядок их тоже подкупил, — с остервенением прошипел, поднимая мутный взгляд, младший жнец. — Ему все чуть ли не под ноги стелились, один я… выделился. Он вздохнул и уткнулся лбом в колени. - Это отвратительное чувство — беспомощность, смешанная с отвращением, шеф. А, вы вряд ли поймете… Налейте лучше еще. Авось к утру забуду, что произошло. Уильям молча подвинул к Рональду бутылку. Тот размениваться на бокал не стал — глотнул из горла, запрокинув голову. Взгляд Уильяма упал на розовую полосу поперек тонкой, почти мальчишеской, шеи подчиненного. - Что это? — холодно спросил он, хотя уже узнал след. Однако, ошейник это был или удавка — разница виделась принципиальная. Нокс понял, о чем речь, не сразу, а потом махнул рукой. - Шестерки этого обмудка пытались убить, — он улыбнулся косо. — За непослушание. - Что с ними? — несмотря на лед в голосе, брюнет надеялся на худшее. - Живы. Множественные переломы и один упал в обморок от а-асфиксии. Судя по вновь запинающейся и невнятной дикции, виски все же ударило молодому жнецу в голову. Уильям расслабился, но на душе было смутное сожаление. Кажется, если Нокс убил бы нападавших на него, тогда Спирс был бы почти счастлив. Хотя наказание все равно назначил бы. Одно мешало ему окончательно успокоиться. - Нокс, скажите, — Начал брюнет, на секунду замолчал, но продолжил. — Почему вы не пошли в другое место работать, когда у вас закончились деньги? Мне всегда казалось, что вы недолюбливаете таких людей, как ваши зрители здесь. - Они норма-альные. — Рональд, кажется, обиделся на мгновение, но тут же рассмеялся. - Мне, собс-ственно, без разницы, о чем кто думает, глядя н-на то, как я та-анцую. Иногда это даже пр-риятно… Спирс вздохнул, сжав ладонью подлокотник. Каким-то чудом пьяный и полуслепой экспедитор это движение заметил. - Ой, ше-еф, можно подумать, вы ревнуете, — рассмеялся он тихо и коротко. - А если так и есть? — вскинул бровь, пододвигая остатки виски к себе, брюнет. — Что тогда? Нокс резко замолчал. Кажется, даже взгляд у него на миг прояснился. - Если эт-то шутка, то она не смешн-ная, — тихо сказал диспетчер, без объяснений отбирая бутыль у шефа. — Совсем. - Я серьезен, как и всегда. Рука Рона с бутылкой замерла в паре дюймов от губ. - Шеф. Откуда вы знаете, куда больнее бить, а?.. - в его охрипшем голосе на миг мелькнула горечь. - Я правда не шучу, — недоуменно отозвался Спирс. - Ну да-а, так я, кон-нечно, и поверил. Вот чтобы вы, д-да не догадались, за двести-то лет… Уильям медленно поднялся, преодолевая собою же поставленные некогда запреты, вцепился в светлые волосы, опираясь коленом на кофейный столик, и заставил юношу прямо взглянуть в его глаза. - Рональд Нокс. Я клянусь Смертью, что сейчас в моих словах не было и капли шутки. И, судя по вашей реакции, мне стоит спросить, насколько ваша привязанность ко мне далека от рабочей? На его лице не выражалось почти ничего, но в глазах металось пламя. Нокс его увидел. И закрыл глаза, едва заметно улыбнувшись. - Наст-только же, насколько далека ваша — ко мне. Ес-сли я не ошибся в выводах. Уильям кивнул сам себе и тихо обронил, почти касаясь губами чужих губ: - Вы не ошиблись, хоть и пьяны вдрызг. Нокс фыркнул, качнулся вперед, сокращая расстояние между ними, и коротко поцеловал шефа, едва ощутимо, но… Уильям не позволил ему отстраниться, а, перехватив инициативу, углубил внезапный поцелуй, заставив Рона разомкнуть губы. Тот весь словно подался к шефу, тихо застонал, заливаясь краской, но как только Спирс отстранился, резко поднялся с кресла, качнувшись. - Мне кажется, вам неудобно так стоять. Сядьте, пожалуйста. Шеф лондонского отдела умиленно дернул уголком рта — в голосе золотоволосого слышалась неподдельная забота - но, так как стоять было действительно неудобно, сел в теплое кресло и потянул юного жнеца к себе. Тот послушно скользнул к нему на колени, устроил голову на плече, и вдруг зевнул. - Вот черт… Шеф, если я усну, разбудите меня, когда начнется пожар… Он сегодня же… Уилл тяжело вздохнул. - Вы безответственны до крайности, Нокс, — а про себя подумал: «Нет уж, спите. Я сам соберу души. Вам стоит отойти от этого отвратительного случая» Рональд тихо, совсем по-кошачьи, мурлыкал, взлохмаченными волосами щекоча шею начальника. Тот осторожно перебирал золотые пряди, расслабляясь все сильнее. Он даже позволил себе улыбнуться. Что не осталось незамеченным. - У вас красивая улыбка. Почему вы так редко улыбаетесь?.. — сонно спросил младший жнец, устраиваясь поудобнее. - Поводов мало, — проворчал брюнет. - Я буду вашим по-о-оводом… — юноша зевнул, снова немного поерзал и затих. Но засыпать он, кажется, даже не думал, потому что через несколько минут спросил: - А еще виски осталось? - Вам не хватит ли? — ответил вопросом на вопрос Спирс, пригладив топорщащиеся светлые волосы. Нокс прильнул к его ладони щекой… Дверь открылась. - Ро, а ты не… А это еще кто? — на пороге застыла коренастая женщина в строгом белоснежном костюме. - Оу, босс… — Рональд покраснел, но выпалил, и глазом не моргнув, — …Ну, это мой любовник, знакомьтесь: Уилл, это Матушка Марго, хозяйка этого заведения, леди Марго — это Уильям. - Леди, прошу извинить меня за неожиданное вторжение. Я просто обеспокоился тем, что этот молодой человек который день не высыпается. Впрочем, если бы не я, репутация вашего клуба сегодня исчезла бы со свистом. Вы ведь знали?.. — в голосе брюнета звучали холодный интерес и брезгливость. Женщина поежилась — ей явно стало неуютно. - Барон, вы о нем, да? Ро, он опять вел себя… - Хуже, — фыркнул юный жнец. — Если бы не Уилл… на одного хорошего стрип-танцора стало бы меньше. И на одну жертву его похоти больше. Спирс успокаивающе ткнулся носом в светлую макушку. - Уилл успел вовремя, — мурлыкнул ее хозяин и, подняв голову, коротко коснулся губами щеки шефа. Женщина умиленно хмыкнула. - Ладно, мальчики, развлекайтесь, выступить может и Сесиль… Она закрыла аккуратно дверь. Рон выдохнул. - Пронесло… Я аж протрезвел. Эта старая сплетница испортила бы мне… - Любовник, значит. Юноша замолк на полуслове, виновато потупившись. Спирс ухмыльнулся, заставляя его поднять голову, провел большим пальцем по чуть обветренным губам со следами светлой помады… - Вам не идет размазанный макияж, Рональд. Особенно — такой. Мне кажется, вам вообще не идет сценический макияж, вы все же не диспетчер Сатклифф. Жнец покраснел. Что, впрочем, не остановило Т. Спирса. - Впрочем, вернемся к нашему вопросу. Вы с такой легкостью назвали меня своим любовником. Это… интригует, — брюнет тихо хмыкнул, касаясь губами чужого виска. - Ну, между нами ничего не было, но… — Рональд замялся, и его слова продолжил Спирс. - …но вы, кажется, как-то не против, чтобы было. - Мягко сказано, шеф! — искренне рассмеялся золотоволосый, запрокидывая голову… и тут же охнул, жмурясь — старший жнец легко укусил его в основание шеи. - Раз, — довольно шепнул тот, потянувшись губами к спрятанному светлыми волосами уху. Стоило ему коснуться губами узкой мочки, юноша резко выдохнул: - Н-не надо! - Два, — сосчитал спокойно Уильям. — И я знаю еще три точно. Итого пока пять чувствительных точек. Нокс успел отдышаться и уткнуться в шею брюнета, а потому его слова прозвучали немного глухо: - Есть еще пять как минимум. - А вы умеете правильно понимать намеки и намекать, однако. По крайней мере, теперь все ясно. Рон возмущенно фыркнул, но не сказал ни слова. - Но мне интереснее другое. Скажите, как вы относитесь к, кхм, Теме? Уильям с трудом облек этот жутко беспокоящий его вопрос в более-менее приемлемую форму. Он абсолютно не знал, удастся ли ему скрыть эту сторону своей почти маниакальной одержимости, если… - Я к ней, скажем так, почти отношусь, — смущенно поежился юноша, задирая рукав рубашки. — Кроме СМ. Не люблю боль. Тонкое запястье плотно обхватывал белый кожаный браслет. - Чудесно. А ДС?.. — немного прохладно спросил Уильям, боясь и одновременно нетерпеливо ожидая ответа юноши. Тот поерзал немного, вздохнул и шепотом, с явным трудом произнес: - Саб. Куда мне в «домы»-то… с моей любовью, — он потерся скулой о плечо шефа, прижимаясь к нему почти всем телом и «тонко» намекая, о какой именно любви говорит. Где-то в глубине души Уильям, кажется, торжествующе взвыл. Все так удачно складывалось, что он с трудом мог поверить в реальность происходящего. Но это было, и было правдой, и внезапный будний день вдруг стал подобием какого-то праздника. - А я чувствую вашу радость. Вот вы не улыбаетесь, и вроде серьезны, как никогда, а я чувствую, — мурлыкнул сонно пригревшийся все-таки светловолосый жнец. — И мне нра-авится, что вы счастливы… - Надеюсь, вы тоже? Юноша кивнул и затих. Разговор все-таки вымотал его, и тепло и удобство взяли свое. Уильям просидел, не шелохнувшись, целый час, пока из-за стены не раздался панический высокий вопль, приглушенный расстоянием до зала: - Пожар! «Как не вовремя» — вздохнул про себя Спирс, осторожно поднимаясь, усаживая спящего подчиненного в кресло и укрывая его форменным пиджаком. Книга Нокса лежала у зеркала. Шеф лондонского отдела раскрыл ее на заложенной странице. В перечне стояло десять имен. И, судя по указанному времени гибели, почти все уже были мертвы. Уилл бесшумно скользнул в коридор, снова невидимый и неощутимый для смертных. Он легко прошел через полуодетую толпу, толкающуюся у запасного выхода, и, поймав взглядом первую пленку, ухватил ее тупой стороной Косы. Барона он узнал сразу. Этот ублюдок и устроил возгорание, уснув с сигарой в руке. «Мертв» Второй жертвой оказался молодой светловолосый официант, ставший для Барона заменой и… жертвой. Парня почти задушили, и, кажется, у него была сломана рука. Спирс содрогнулся, представив, что таким беспомощным, искалеченным мог оказаться его Рональд. Его?.. «Мертв» Думать было некогда. Огонь распространялся в сторону основного зала. Пленки мелькали быстро, но все равно казались бесконечно длинными. «Мертв» «Мертва» «Мертв» «Мертв» «Мертва» «Мертв» «Мертва» «Мертва» Уильям захлопнул книгу, убрал ручку-печать и вздохнул. Подъезжала полиция, скорая и пожарные. Им с Рональдом следовало немедленно исчезнуть. Нокс все еще спал в теплом кресле. Даже во сне он выглядел очень усталым. Брюнет аккуратно подхватил его на руки, стараясь не разбудить, прихватил так и не допитую бутыль виски, и перенесся в свою лондонскую квартиру. Нокс тихо посапывал у него на руках, почти свернувшись калачиком. Т. Спирс с трудом переборол в себе желание поцеловать этого почти-мальчишку - побоялся разбудить - и, сняв тонкую рубашку, уложил на кровати в спальне. До утра оставалось четыре часа. И, если Уильяму хватало тех двух часов, что он урвал вечером, то юному экспедитору требовалось явно больше пяти часов - в отличие от берегущего энергию опытного шефа. Вот только и этого времени Рональду не досталось. За окном вспыхнуло на мгновение белым светом, раздался оглушительный удар грома. Внезапная гроза разбудила спящего очень чутко юношу. Он поворочался недолго, пытаясь вновь задремать, но новый удар заставил его вздрогнуть, чувствуя, как под кожу забирается ледяной страх. Он сжался под легким одеялом, укрывшись им с головой, но это не спасло. Третью вспышку молнии он почуял прежде, чем услышал раскат грома. И с отчетливой, пугающей ясностью вдруг увидел перед мысленным взором огромный белый шар «живой» молнии, с потрескиванием и тихим рокотом приближающийся к окну… Рон представил эту пугающую картину настолько четко, что при следующей яркой вспышке и грохоте не удержался от вскрика, стискивая в руках подушку. Уильям, услышав его даже из соседней комнаты, вскинулся. Столько животного ужаса он в голосе золотоволосого подчиненного не слышал никогда. Брюнет быстрым шагом прошел через коридор в спальню, закрыл плотно окно, от которого веяло холодом и сыростью, как из могилы, и присел на край широкой кровати. - Перестаньте бояться, Рональд. Ничего страшного не случится. — В тихом голосе Спирса послышались стальные ноты. Нокс вздрогнул, почувствовав давно знакомый легкий озноб, пробежавший по плечам и рукам, и высунулся из-под одеяла. - Не могу, шеф. Я всегда грозы боялся, наверное, даже… - Вы мне не доверяете? — строго спросил, наклонившись к нему, Т.Спирс. Глаза его отсвечивали зеленым, хищно мерцали в полутьме. - Доверяю, — удивленно отозвался Нокс, ловя этот взгляд, как завороженный. - Тогда успокойтесь! — голос начальника Лондонского отдела вновь лязгнул металлом. - Да, милорд. Рон тут же прикусил кончик языка, поняв, что инстинктивно сказал совсем не то, что следовало. Но осознал тут же, что случайно высказанный приказ все же возымел действие — леденящий ужас перестал сковывать сердце. Уильям незаметно усмехнулся. Услышав покорное «да, милорд», он понял, что его расчет оправдался. Довольно эгоистичный расчет, но удерживать себя Уилл больше не мог. Он желал этого слишком долго, чтобы, уже получив, ждать еще. - Лучше «сэр». «Господин» мне никогда не шло. Пошло, глупо и странно, — тихо и ласково произнес он, глядя в немного испуганные, подслеповато прищуренные зеленые глаза. — Вам следует отвлечься, тогда вы перестанете бояться. - Но как?.. — Рональд казался ошарашенным. Уилл хищно ухмыльнулся, склоняясь к нему. - Слушайся меня. Нокс вздрогнул, чувствуя, как где-то под ребрами сладко сжалось сердце, и едва слышно прошептал: - Хорошо… сэр. Уильям выпрямился, поднялся с кровати, плавно переступая с ноги на ногу, и оказываясь лицом к подчиненному. - Встань. Голос его был холоден, но Рон чувствовал скрытый под этим льдом жар. Золотоволосый послушно поднялся, чуть прикусывая губу, и не отрывая взгляда от пола. Спирс тихо, но твердо сказал: - Сейчас мы перейдем в другую комнату, и, прежде чем вернуться сюда, сыграем в одну игру. Правила просты — я задаю вопрос, ты отвечаешь. Солжешь — будешь наказан. Ясно? - Да, сэр… — выдохнул Нокс, краем глаза замечая, как невольно ухмыляется шеф. Нет, сейчас даже не шеф, начальству он мог еще возразить. Господин, сковавший его волю своей. И эта разница заставляла младшего шинигами внутренне сжиматься в каком-то сладком, почти мучительном ожидании следующего слова, следующего приказа. Пока же он, склонив голову, шел следом за Т.Спирсом по коридору. В зале горел приглушенный свет. На столике между узким диваном и книжным шкафом стояла начатая бутылка виски и лежала книга. - Сядь, как тебе будет удобно, у нас впереди долгий разговор, — вновь приказал брюнет, устраиваясь на диване. Взгляд его пронзительных зеленых глаз скользил по телу усевшегося прямо на пол юноши, словно лаская тонкие старые шрамы, едва заметные на бледной коже. Нокс скрестил ноги по-турецки, прислонившись плечом к дивану, к подлокотнику, на котором лежала рука Спирса. Он ждал, нервно стискивая браслет на запястье, и стараясь не замечать внимательного взгляда. Уильям молчал несколько минут, выжидая, а потом сказал: - Начнем. Вопрос первый. Сколько лет прошло с тех пор, как ты понял свои чувства? - Двести, сэр. - Как это произошло? - Я почувствовал, что меня бросает в дрожь рядом с вашим кабинетом уже вовсе не от страха. Уильям озадаченно вскинул бровь. - Ты боялся меня? - …Немного, сэр. — после секундной запинки ответил юноша. Он вспомнил, как до панического ужаса боялся этого мужчину, буквально застегнутого на все пуговицы, источающего ледяную уверенность и… пожалуй, даже почти жестокость. - Я, кажется, велел тебе говорить только правду, — в хриплом голосе Спирса звякнул металл. — И предупреждал. - Д-да, сэр. Нокс захлебнулся воздухом, вдыхая. Он не догадывался, что станет наказанием за ложь, но прекрасно знал, что ждет этого. Сердце его замерло в томлении. - Пей. Я знаю, как быстро ты пьянеешь от столь крепких напитков, так что - пей, — в руки экспедитора опустился почти полный стакан виски. Жгучего, горько-сладкого, почему-то напомнившего Рональду самого Спирса — в меру жесткого, властного, холодного внешне — и обжигающего одним прикосновением, одним взглядом. Золотоволосый покорно залпом опрокинул в себя напиток, закашлялся, обжигая горло, но тут же зажал рот ладонью, сдерживая кашель. Спирс сочувственно поморщился. - Знаю, это было неприятно. Но, надеюсь, теперь ты не станешь мне лгать. Итак, повторю вопрос: ты боялся меня? - Б-больше, чем демонов, сэр, — пытаясь отдышаться, просипел Нокс. - Теперь я слышу правду. Продолжим. Почему ты не сказал о своих чувствах тогда? - Я видел, как относятся к подобному здесь, среди людей, сэр. Мне казалось, вы только разозлитесь. Да и… Оба поняли, о чем промолчал Рональд — Сатклифф. Алый жнец с легкостью перегрыз бы горло любому, кто позарился бы на «его Уилли». Даже своему любимому ученику. Сейчас он уже успокоился и переключился на других, но тогда… - Ясно. Теперь ответь вот на какой вопрос. Всем известно, что ты ветрен до невозможности. Я вижу опровержение этому, но факт остается фактом — ты переспал почти со всей женской половиной Департамента. Почему? - Хотел отвлечься, — Рональд вздохнул, кусая губы. - Пытался найти замену… Нет, не то. Это сложно объяснить. Уильям кивнул, принимая ответ и, склонив голову на бок, спросил тихо: - А среди мужчин не искал? Нокс замотал головой, краснея до самых кончиков ушей. - Почему же? Это было бы логичней. - Я з-знал, что никто не см-может заменить вас, сэр. Нокс зажмурился, сжав пальцами белый браслет на запястье. Ему намного сложнее было бы говорить об этом, если бы не спокойный, приказной тон Уильяма, который не оставлял выбора. - Однако, это льстит, — брюнет прищурился. - Последний вопрос. Ты хочешь отдаться мне — сейчас? Нокс вздрогнул. Он знал, что к этому все придет, он ждал этого — но вся его уверенность растаяла вмиг, когда Уильям спросил. - Да, сэр, — постарался как можно увереннее ответить юноша. Но брюнет уловил секундную заминку в его словах и обронил: - Ты снова лжешь. Ты ведь боишься, верно? Рон опустил взгляд на стиснутые пальцы. - Ты боишься? Отвечай! - Да, — выдохнул младший жнец сквозь сжатые зубы. - Ты не доверяешь мне? — немного мягче спросил Спирс. - Доверяю, сэр. - Тогда почему? - Я знаю, как это происходит, сэр. Первый раз довольно болезненный. А я… я боюсь боли. Брюнет качнул головой и поднялся с дивана. - Встань. Нокс покорно поднялся на ноги, чувствуя, как под кожей пробегают иголочки, и настойчиво разглядывая узор на ковре. Сердце его тяжело и быстро — для шинигами — билось, сжимаясь в комок. - Посмотри мне в глаза, — тихо и твердо приказал Уильям. Золотоволосый с трудом поднял растерянный, испуганный взгляд. В ярко-зеленых глазах шефа пылал огонь, почти настоящий, радужка, казалось, светилась, как блуждающее пламя над болотом. - Ты солгал. И твое наказание будет таким… — тяжелая ладонь легла на затылок зачарованного юноши, заставила приникнуть к брюнету почти вплотную. — Сейчас мы вернемся в спальню, и я буду ласкать тебя. Но тебе будет нужно трижды попросить меня тебя взять, прежде, чем я сделаю это. И, поверь мне — ты будешь просить. И… Уильям усмехнулся, чуть наклоняясь к самому лицу подчиненного. - …Я никогда не позволю себе причинить тебе боль. Верь мне. Его голос, взгляд и усмешка словно гипнотизировали младшего жнеца, и тот медленно, тихо выдохнул: - Верю. Страх еще оставался где-то под сердцем, но Рон уже точно знал: он будет просить. Сам, по своей воле. Если будет нужно — он станет умолять о том, чтобы этот властный, желанный мужчина взял его. Он действительно поверил словам Т. Спирса. Просто не мог не поверить. Брюнет уловил эту слепую веру и довольно кивнул. - Умница. Он медленно, властно накрыл тонкие искусанные губы юноши своими, уверенно сплел свой язык с его — и сбил предпоследний сдерживающий горячее желание барьер. Мужчина поднял Нокса на руки, не отрываясь от его губ, торопливо проскользнул по коридору. Старший жнец чувствовал, как дрожит мелко лежащая на его плече узкая ладонь, чувствовал, как вздрагивает всем телом его пока-еще-не-любовник. Брюнет наконец завершил затянувшийся поцелуй — Рон потянулся за его губами, жалобно застонав — и осторожно опустил свою драгоценную ношу на смятую простынь, а сам остался стоять, опираясь на кровать коленом. Пальцы его скользнули по чуть ослабленному черному галстуку, стягивая его с шеи через голову. - Протяни руки. Юноша зачарованно поднял кисти, сложив вместе запястья. - Я запрещаю тебе касаться и себя, и меня, — тихо обронил брюнет, туго стягивая черную петлю вокруг его тонких рук. — Если будет больно — говори. Рон немного замедленно кивнул, заводя кисти за голову и позволяя брюнету притянуть и, фиксируя у изголовья. Спирс выпрямился, хрустнул плечами и, упершись руками в мягкую кровать, навис над сжавшимся инстинктивно юношей. Колено его, затянутое черной тканью, уверенно развело сжатые узкие бедра, остановившись вплотную к телу. Свободной у шефа осталась только одна рука — на вторую он, согнув ее в локте, опирался. Холодная ладонь легла на золотые волосы, ласково скользнула по бледной коже, касаясь ее самыми кончиками пальцев. Затем, едва-едва ощутимо, сладко, опустилась по шее, вновь поднялась до губ - тонких, приоткрытых в неслышном стоне-выдохе, скользнула по ним… Уилл держал взгляд Рона, не отводя глаз, а затем — опустив ресницы, четким движением снял очки, отложив их в сторону. - Это против Устава. Но ты так выступал. Мы будем молчать, оба, — выдохнул он, склонившись к самым губам юноши и мягко проведя вдоль них большим пальцем. — Это тяжелый административный проступок, который я с удовольствием совершу ради тебя. Нокс рвано вздохнул, потянувшись к губам начальника, но тот качнул головой. - Нет. - П-пожалуйста… сэр… - Пожалуйста - что? Зеленые глаза хитро вспыхнули болотными огнями. - Продолжайте… Рон тяжело дышал, жмурясь. Уилл усмехнулся, приникая губами к его тонкой шее, провел ими вдоль синеватой вены до ключиц, коротко прихватил зубами кожу между ними — Нокс дернулся, выгибаясь, и тихо застонал. Ладонь Спирса скользнула по груди юноши, касаясь пальцами напряженных, твердых бусин сосков, и лаская старые белые шрамы, от тонких полосок до бледно-розового рубца под ребрами справа. Бедра Рональда сжали колено шефа, стоящее между ними, блондин непроизвольно потерся о него, пытаясь унять, но только разжигая жар и желание. - Сэр… пожалуйста… — почти простонал юноша. - Что? - Прекратите меня мучать… Уильям коротко улыбнулся. - Проси. Нокс покраснел, отводя взгляд, но смог вышептать: - Сэр… Возьмите меня, сэр… я… я хочу вас… - Первая просьба, — усмехнулся Т.Спирс, касаясь губами чувствительной шеи чуть ниже уха, закрытого золотыми прядями. Юноша застонал, жмурясь и выгибаясь навстречу прохладным рукам. - Сэр… Пожалуйста… - Торопишься еще. Голос брюнета был хрипл, даже чуть похолодел — и юноша испуганно затих, прикусив губу. - Расслабься, я люблю тебя. Дыхание обожгло бледную кожу, прохладная тяжелая ладонь скользнула вниз по выступающим ребрам, едва коснулась пряжки ремня на брюках диспетчера — и тут же переползла обратно на грудь, исполосованную шрамами, а потом скользнула под спину, пройдясь вдоль позвоночника чередой мучительно-нежных, невесомых прикосновений. Рон стоически терпел, сдерживая полные наслаждения стоны, закусывая губу и жмурясь. Однако тело говорило за него, выгибаясь под ласками, содрогаясь каждый раз, когда пальцы Спирса проходились между лопаток и по давнему рубцу. Уилл дернул краешком губ, сдерживая усмешку. - Не молчи. Ладонь его выскользнула из-под спины младшего шинигами и ласково огладила острую скулу, впутываясь в золотистые волосы тут же прильнувшего к ней юноши. - Сэр… я люблю вас, сэр… - Я тоже, Рон. - Не мучайте меня, умоляю, сэр, пожалуйста… - Проси. Диспетчер почти всхлипывал, ерзал, сжимая бедрами колено уже едва сдерживающегося Спирс: от этого чужого возбуждения его чувства и желание обострялись, однако он хорошо контролировал себя. - Сэр… - Ну же, проси! Но даже в его голосе уже прорывалось нетерпение. - Прошу вас, сэр… — Рональд зажмурился, отворачиваясь и краснея. — …в-возьмите меня, прошу, я больше не могу ждать, пожалуйста, пожалуйста! .. Рон жалобно всхлипнул еще раз, выгибаясь и запрокидывая голову, когда брюнет ласково прикусил чувствительный хрящик его уха. Холодная ладонь скользнула по его ребрам, выступившим под напряженно натянувшейся кожей, и, едва касаясь, остановилась на железной массивной пряжке кожаного ремня. - Сэр! Пожалуйста!.. Уилл усмехнулся, и склонился к приоткрытым в полустоне искусанным губам своего — теперь уже точно «своего», полностью, всей душой и даже телом, коим он пока не обладал ни разу, но отделяли его от этого лишь последняя просьба и последний барьер в сознании. - Я люблю тебя. Я хочу владеть тобой всем. Я ждал, я мечтал об этом, Рональд Нокс, — холодное дыхание обожгло напрягшийся живот младшего одновременно с неожиданным поцелуем, за которым последовала целая длинная цепочка. — Я… Я жажду тебя. Твое тело, твое сердце, твой разум — они будут только моими. Только. - Сэ~эр! .. Тонкие пальцы Спирса ловко расправились с застежками чужих черных брюк, скользнули вниз, стягивая их с бедер. - Ты — мое величайшее искушение. - Сэр… пожалуйста… - Скажи. Не бойся. - Я… я хочу вас, сэр… — голос золотоволосого дрожал от напряжения, в нем слышалась просьба, та самая, которая была так нужна им обоим, но юноша не мог, не мог высказать ее вновь. Уилл чуть улыбнулся. - Продолжай. Рука его ласкала узкие, напряженно сжатые бедра, скользя по бледной коже внутренней стороны. - Не бойся просить. Ты привыкнешь — позже — говорить о своем желании. Давай. - С… сэр… пожалуйста… — Нокс обрывисто вдохнул, открывая глаза. — Возьмите меня… сейчас… сейчас… Его чуть отстраненный, с поволокой, взгляд, полный безоговорочного обожания, с заметным трудом сфокусировался на Уильяме. Тот кивнул, касаясь губами чужих губ, и прошептал, почти не отрываясь от них, почти не размыкая поцелуя: - Третья просьба. Ты будешь моим. Сейчас. Шинигами выпрямился, стоя на кровати на коленях, расстегнул брюки — они уже давно неприятно давили на пах, но брюнет умел не обращать внимания на такие неудобства. Он знал, что юноша плохо различает мир без очков — даже хуже, чем сам Уилл, — и знал, что тот, подслеповато щурясь, пытается рассмотреть тело своего любимого во всех подробностях — и не может. - Высвободи руки. Теперь — разрешаю. Диспетчер едва слышно всхлипнул — и приказы, и их отмена только дополнительно нагнетали возбуждение и ожидание, уже нетерпеливое, жадное… Галстук повис черной лентой, свернувшись в кольцо. Теплые пальцы Рональда скользнули по шее и плечам Спирса, останавливаясь на миг на каждом тонком шраме, изучая, наконец, столь желанное тело, каждый дюйм бледной, почти белой кожи, рассеченной темными выступающими полосами. - Потом насмотришься, любовь моя. Спирс перехватил запястья юноши, коротко поцеловал раскрытые ладони - и, не отпуская, перехватил в одну руку. - Такие тонкие. Как же ты Косу свою удерживаешь-то. Вторая рука его потянулась к полке над изголовьем, по-паучьи пробежалась по ней, выискивая столь необходимый сейчас пластиковый флакон, наконец-то нашла его и, оплетя пальцами, спустила на кровать. - Будет немного холодно, не пугайся. Он буквально зубами сорвал крепления крышечки, откинул ее, выплескивая на ладонь немного вязкого геля, второй рукой продолжая держать вместе костлявые запястья золотоволосого. Взгляд его пылал холодной, обжигающе-терпкой страстью, глаза горели, словно болотные огни-обманки, заманивая, зачаровывая юного жнеца до потери души и разума. - Ты - мое, мое, мое… — почти прорычал Уильям, разводя обнаженным коленом бедра столь желанного, искренне любимого подчиненного. Тот рвано выдохнул, полубезумно шепча: - Ваше… — приникая грудью к склонившемуся над ним брюнету, не осмеливаясь коснуться его лица губами, а только обжигая теплыми, как весенний ветер, вздохами скулы и шею. Пальцы Спирса, смазанные гелем, скользнули по внутренней стороне бедра юноши, обжигая холодом, коснулись судорожно сжавшегося кольца мышц… - Расслабься. Я же обещал, что не причиню тебе боли. Организм младшего жнеца отреагировал на приказ быстрее, чем сознание. Юноша уже сам развел ноги, подаваясь к ладони любимого, откидываясь на постель и аккуратно уложенные подушки. Золотые волосы нимбом окружали его лицо, лишь пара темных прядей у шеи нарушали эту картину, добавляя к почти ангельскому облику намек на тех еще дьяволов в глубинах омута. Кожа его, бледно-золотистая, обжигала жаром холодное тело Спирса, прильнувшего к распластавшемуся, почти распявшему себя по кровати диспетчеру. - Мой… Холодное дыхание обожгло щеку юноши, заставив поежиться, но тут же его губы жадно накрыли чужие — шершавые, обветренные, чуть грубоватые… Но как нежно Уильям целовал его, умело покусывая — до приятного тянущего ощущения — осторожно углубляя их поцелуй, сплетая свой язык с языком Рональда, поражаясь тут же его познания, и даже уступая, позволяя перехватить ведущую роль, но сосредотачиваясь на том, чтобы как можно меньше неудобства причинить своему девственному в этом плане любовнику, растягивая и смазывая до умопомрачения узкие мышцы. Юноша ерзал, тихо постанывая в его губы — эти непривычные ощущения были даже не неприятными, просто до ужаса странными. Уилл отпустил его руки, тут же заботливо скользнувшие по бледному лбу, убирая упавшие на глаза черные пряди, по плечам, вцепляясь в белую ткань висящей на них полуспущенной рубашки. - Сэр… — тихо выдохнул, вильнув бедрами и даже нетерпеливо насаживаясь на тонкие пальцы шефа, юный жнец. — Прошу вас… Спирс тихо зарычал, но сдержался. - Еще немного. Потерпи. Иначе тебе действительно будет больно. - Плевать… Шепот золотоволосого перешел в полный наслаждения стон, когда шеф чуть нажал на чувствительный бугорок простаты под тесно сжимающими его пальцы мышцами. - Еще! - Позже. Сейчас… Не взирая на недовольный стон, Уильям извлек пальцы, вытер о пододеяльник остатки смазки и, сменив опорную руку, провел по приоткрытым покрасневшим губам своего любовника. Теперь действительно любовника, с полным правом его так называть — любуясь им, и опустился на него, прижимая к постели всем телом, чувствуя, как по животу бегут мурашки из-за чужого плотно прижавшегося напряженного члена. - Я люблю тебя, слышишь? Все эти двести лет я люблю тебя. Он вплел пальцы в золотые волосы, вновь накрывая приоткрытые в беззвучном стоне чужие, и осторожно, мягко вошел в растянутое кольцо сфинктера, тут же плотно обхватившее его твердый член. Брюнет не спешил входить до конца, углубляя движения с каждым медленным толчком, осторожно, чувствуя, как сам собой слетает последний выстроенный барьер, отделявший его от безумия. - Я буду любить тебя вечно, Рональд. Его холодный шепот заглушали протяжные стоны — возбуждение золотоволосого получило, наконец, выход. Юноша почти кричал — но не от боли, как боялся, а от дикого, нового для него наслаждения. Экспедитор, почти слепо шаря руками по плечам и спине шефа, прижимался к его груди, мелодично хрипловато постанывая в такт осторожным движениям любовника. Спирс едва сдерживался, слыша эти сладострастные звуки, чтобы не ускориться. - Сэр... - слетел вдруг между протяжными стонами с тонких губ отчетливый выдох. - Сэр!.. Уилл наконец вошел на всю длину, уложив ладонь на плавный изгиб бедра. Юноша напряженно выгнулся, вцепившись в плечи брюнета, закинул одну ногу на его пояс, вжимая в себя, не давая отстраниться. - Рон, все хорошо?.. - участливо выдохнул старший жнец, покрывая лицо и шею своего любимого короткими поцелуями. - Более чем... сэр... - с явным трудом выговорил, закрывая глаза и несмело улыбаясь, блондин. - Продолжайте... прошу... Уилл вновь осторожно двинулся, подхватывая ногу юноши под коленом и приникая к бледно-золотой коже на напряженно изогнутой шее, где расцвел под его губами след собственнической метки. Больше остановиться шеф лондонского отдела не смог. Лед, закрывавший огненную, обжигающую, но нежную страсть, разрушался под пальцами Рональда, скользящими по спине шефа, судорожно сжимающимися в попытке вцепиться, удержаться на чем-то, из-за чего на бледной коже оставались бледно-алые полосы. - Сэр!.. Голос золотоволосого срывался на сладостные стоны, громкие, резкие, протяжные... Спирсу они сносили крышу. Он двигался все сильнее и чаще, вталкиваясь в раскинутые бедра молодого диспетчера. Тот резко протяжно вскрикивал, чуть подаваясь навстречу давно желанному шефу. - Сильнее!.. Прошу!.. Уилл не слушал отчаянных просьб, понимая, что это сейчас юноша чувствует только наслаждение, а если брюнет даст себе волю и исполнит его мольбы, то с утра тот не сможет даже подняться. Но младший жнец был настолько девственно узок, настолько тесно сжимал собой возбужденный орган любовника, что брюнет то и дело срывался на быстрые короткие толчки, вжимая собой юношу в кровать, на тихое мурлыкающее рычание, нежное и страстное. Холодная ладонь оплела покрасневший от притока крови член нижнего, чуть сжимая его и двигая ею вдоль ствола в ритм своим сильным осторожным толчкам. - Голос! Нокс, захлебывающийся наслаждением, едва способный дышать, конвульсивно выгнулся, раскидывая руки и забрасывая ноги на пояс шефа, скрещивая за его спиной щиколотки. С тонких губ, покрасневших, искусанных, слетел громкий полный наслаждения стон, почти вскрик. И больше он сдерживаться не мог вовсе - изгибаясь, судорожно хватая ртом воздух, сжимая пояс брюнета коленями, он бился в полу-экстазе под любимым, сам уже насаживаясь на твердый член под нужным углом, Уильяму даже не обязательно было двигаться. Голоса их - хриплый протяжно-звонкий и тихий низкий, - сливались воедино, дыхания сплетались в воздухе и на губах, пахло смазкой и мятой... И одного взгляда на соблазнительно извивающегося Рональда хватило бы, чтобы мучительно и хрипло застонать, а уж Уилл не отводил от золотоволосого глаз. И прекрасно "слышал" тело юного любовника, отвечая на бессвязные мольбы то новыми, глубокими и сильными толчками, то беспорядочными поцелуями, перехватывая чужие стоны и вскрики прямо с губ, словно пытаясь выпить душу, но утверждая своё право владения. Больше Нокс никуда не мог бы уйти: оставляя очередную расцветающую лиловым пятном метку, Спирс осознавал, что никому не позволит увидеть юношу таким - доверчиво-открытым, жаждущим, умоляющим. Больше никому. - Мое. Навсегда. Мое!.. - полуосознанно шипел брюнет, сжимая чуть крепче ласкающую возбужденно вздрагивающий член любовника холодную ладонь. - Слышишь?.. Резкий полустон-полукрик "Да, сэр!" стал ему ответом. Но самым сладким было то, что последовало за ним: жаркая, огненная волна наслаждения, прокатившаяся по телу младшего жнеца, заставила того содрогнуться, сжав в пальцах раскинутых рук и без того смятую простынь, и с его - его! - именем на выдохе излиться в судорожно стиснутую ладонь. Спустя всего десяток или дюжину резких, сильных движений мир перед глазами шефа Лондонского Отдела потемнел. Он отстранился от юноши - тот тихо застонал, удерживая ладонь брюнета на своей груди, - и, обняв его, прижал к себе. Вскоре Рон, измотанный новыми для него ощущениями, задремал, расслабившись и отпустив руку Уильяма. Старший жнец не спал. Он невесомо гладил обнаженные плечи юноши, перебирал легкие золотистые пряди и... улыбался. Самыми-самыми уголками губ. Утро для них началось со звонка на телефон Нокса. Тот испуганно вскочил, пошатнулся, рухнул обратно. Взять надрывающуюся трубку ему не удалось. Тонкие пальцы переплелись с чужими, губы властно накрыли поцелуем... - Смена же... - задыхающийся, умоляющий шепот. - У тебя отгул, - твердо и тихо. - Но... - Рон. Это приказ. - ...Да, сэр. - Сейчас - просто Уилл.

***

Грелль сбросил звонок и усмехнулся, глядя в экран телефона. "Эх, мальчики. Долго же до вас доходило... Хорошо, что все-таки дошло". Он брезгливо тронул носком полуботинка обугленный труп Барона, и вычеркнул из списка в блокноте строку непонятных символов с номером "три". Пора было приступать к выполнению следующего... дела.