17 February 2015
Ты всегда говорил мне жить моментами, и я соглашался с тобой.
Каждое утро, считая и этот день, мы просыпались с тобой в теплой кровати, с разбросанными вещами по полу, в нашей уютной квартире, в нашей квартире. Ты всегда удивлял меня своими привычками, такими странными, порой сильно меня раздражающими, но такими обыденными и вполне нелепыми для тебя. Свой любимый сок, принесенный мною, ты пил исключительно из горла, говоря, что так вкуснее, несмотря на все мои попытки отучить тебя. Пустые кружки, расставленные по всему дому, фантики от конфет и постоянное цоканье языком, все это — наименьшее из того, что привлекало меня в тебе, а отличительная манера поведения заставляла гордиться тобой. Твои шуточки, порой, были жалким подобием юмора, но я все равно смеялся от души и тела. Твоя внешность, настолько безупречная, как казалось мне, настолько чистая, восхищала меня, ведь, я был готов любоваться тобой день и ночь напролет, и ты знал об этом. Зима была тебе по душе. Для тебя она была, как вдохновением для песен, так и для всего. С ее приходом ты становился живым. Ты любил играть в снежки, любил этот незабываемый хруст снега под ногами и сидеть вечерами дома, смотря на идущий снегопад за окном. Я готов отдать все что угодно, ради возможности еще раз увидеть это, и твои порозовевшие щеки от мороза. Что-бы еще раз увидеть тебя счастливым. Я застал тебя в 17:01, сидящем в кресле качалке напротив окна, за которым бушевала метель. Твоя рука, как-то неестественно свисающая с подлокотника кресла привлекла моё внимание ещё тогда, когда я шёл из ванны. Я позвал тебя по имени дважды, но ответа не услышал. Тогда я подумал, что ты уснул, ведь, ты так часто закутывался в плед, смотря в окно, потом засыпая раскидывал ноги и руки, порой падая с этого кресла, и каждый раз я переносил тебя на кровать. Я подошёл к креслу, закрывая своими ладонями твои глаза, тихо шепча на ушко, что это я. Но тут же почувствовав, что твоя кожа под моими пальцами была неестественно холодная, я, обойдя кресло, взглянул на твои бледно-синие губы и в неподвижно-открытые, голубые глаза. Я быстро заморгал, не понимая в чем дело, ноги чрезвычайно быстро подкосились и опустившись на колени перед тобой, я начал приводить тебя в чувства, тряся за плечи. Я резко отскочил от тебя, но ощупав твой пульс, до меня дошло, что ты мертв. Моё сердце сжалось, а дыхание остановилось. Я до сих пор плохо помню, что было дальше. У меня началась дикая истерика, слезы текли из моих глаз, и я не мог их остановить. Всхлипывая, я повторял себе под нос что-то неразборчивое, возможно одно и тоже на подобии: «Луи, не уходи прошу тебя, милый, не уходи». Кое-как я смог набрать номер скорой и Лиама, а дальше.. А дальше лишь обрывки моей памяти, которые вспоминать я не могу и тем более — не хочу. Я до сих пор помню тот серо-голубой омут. Ты ушёл, насладившись красотой зимней бури, застывшей у тебя в глазах. Ты всегда говорил мне жить моментами, и я соглашался с тобой. Но только сейчас я понял — ты был моим моментом Лу, я жил тобой. Ты часть моей истории, моей жизни и этого забыть я не смогу. Я брожу по комнате устало. Ко всему потерян интерес. Будто без Тебя меня не стало, Мир вдруг из реальности исчез. Мне тоска заламывает руки, Некуда саму себя девать. Как мне пережить эту разлуку? Как, скажи, мне без Тебя дышать?