Один день из жизни Римуса и Тонкс

Был прохладный осенний денек, за окном уже долго и непрерывно лил дождь. Около окна сидел Римус, читая книжку для родителей новорожденных. Подле него в теплом мягком кресле сидела Тонкс, но ей было не до чтения. Последние пару часов она раздумывала о том, чего ей хочется съесть, и поглаживала уже раздувшийся живот, надеясь, что малыш подскажет ей ответ. Это был один из немногих, даже редких, спокойных дней. Война наступала на пятки, с каждым днем туман все сгущался, но хоть раз в неделю Римус старался оторваться от дел и побыть с семьей. Он распорядился отвезти Тонкс в безопасное место и огородил этот дом всяческими защитными заклинаниями, настрого запрещая выходить из него. Теперь она была здесь как в тюрьме, и Тонкс, которую мы знаем, весьма не нравилось это, но она согласилась быть здесь ради ребенка. А когда не было рядом Римуса, с Тонкс оставалась Андромеда, ее мама. Несмотря на то, что он все еще злился на себя, на нее и боялся за малыша, Римус старался не показывать этого. Тем более, что в той книге, которую он сейчас читал, было написано:"Беременным нельзя волноваться....устраните раздражающте факторы....может плохо сказаться на будущем ребенке". -О! Придумала! Хочу яблок! Только не красных и ни в коем случае не желтых, а зеленых и кислых,-это было первое, что она произнесла за эти два часа. Римус оторвал взгляд от книги, приподнял брови и удивленно взглянул на жену: -Но ты ведь терпеть не можешь яблоки! -Ну и что! А сейчас хочу! -Ладно, даже если и так, где я сейчас возьму тебе их?! За окном ливень, на улице сыро, а до ближайшей торговой лавки довольно далеко. -Неужели у нас дома нет ни одного яблока?! -Твоя мама тоже их не любит. Нимфадора приуныла, понимая, что отправлять мужа сейчас за яблоками просто зверство, но ей так хотелось их. Ее волосы с ярко-оранжевого начали плавно перекрашиваться в светло-зеленый, как раз в цвет тех яблок, которые ей хотелось. Кожа тоже слегка позеленела, глаза приобрели цвет весенней травы на лужайке, в ее мыслях были только яблоки, и она ничего не могла поделать. Римус, наблюдая за этим, просто не выдержал: -Ладно, ладно, так и быть!-он встал, прошел в коридор, и, на ходу накидывая плащ, вышел из дома. О причудах беременных в еде он тоже читал, и проще было пойти и купить эти яблоки. Но хватит о них. К осени Тонкс тоже сильно изменилась. И дело было не во внешности, которую она буквально меняла каждый день, а то и каждый час, что раздражало Римуса. Она уже не была той безрассудной и готовой на любой подвиг девушкой, беременность ее изменила, но все же не сильно. Да, она все так же дурачилась, превращая свой нос в утиный или отращивая заячьи уши, и тому подобное. Но теперь, в первую очередь, она всегда думала о Тедди, еще не зная тогда, что это будет он. Ей так хотелось больше быть рядом с мужем, сражаться с Пожирателями Смерти, учавствовать в секретных операциях, хоть как-то посодействовать Отряду и борьбе с Темным Лордом, но материнский инстинкт защиты перевешивал все это. Теперь она целыми днями сидела в этом доме, гадая, чтоб такого съесть, почитать, и кто у них будет-мальчик или девочка. А об остальном старалась не думать. Таких дней, как этот, выпало им еще совсем немного. Они ценили каждую минуту, проведенную вместе, а каждый предоставленный им день быть друг с другом был просто подарком. Даже если они просто молча сидели напротив, и то их это устраивало. В такие моменты Нимфадора знала, что Римус перед ней, а не в западне, сражаясь с Пожирателями, и Римус понимал то же самое. Никто не знал исход назревавшей войны, но каждый надеялся о будущем. Где Тонкс укачивает расплакавшегося малыша, где Римус меняет ему пеленки, бабушка с дедушкой иногда заходят в гости поняньчиться с Тедди. Каждый мечтал об обычной семье волшебников. Но им не суждено было ей стать. Они умерли, сражаясь за родину, за Хогвартс, за друзей, за родных, за своего малыша. Умерли, сражаясь рука об руку. Умерли, как достойные волшебники. И когда Тедди подрастет, он узнает от Гарри или Джинни, от Рона или Гермионы, или от заботливой тети Молли о своих отважных родителях: причудливой храброй маме и заботливом ответственном отце.