Чай с травами

- Помнишь? - спросила Элеонора. Грозовая вспышка осветила уютную кухню, отбросив на стену чудовищные тени Второго Обличия. - Смена! - проорал кто-то знакомый басом. выпустившей алебарду руке стало непривычно легко. - Проводить? - Да, конечно, разрешаю! - озорно блеснула глазами она, протянув ему свою маленькую, твёрдую, намозоленную ладошку. Альборн любил в ней всё. Тонкий стан, затянутый в форму элитного воинского подразделения. Рыжие волосы, собранные в растрёпанное подобие пучка. Синяк на скуле, полученный на кулачных боях в таверне, где Мириадель была постоянной участницей. Смех. Отсутствие грации, сменившееся военной чёткостью движений. Безбожно сокращённое льдисто-прозрачное имя. - Подожди! Кажется, я потеряла шпильку... - Не надо её искать. Здесь так темно... - Альборн притянул девушку к себе и ощупью вынул из её причёски оставшиеся две шпильки, расчесав пальцами пушистые волосы. - Так намного лучше, - рассмеялась она, запихивая шпильки в тесный кармашек на форме. Остаток пути они шли в молчании, смущённые и взволнованные близостью друг друга. - Вот, мы пришли, - Мириадель с силой дёрнула скрипучий засов, - Проходи, Ал. Кухня справа. Зажги свечи, пожалуйста. - Да, Ми, - откликнулся он. - Чай будешь? - спросила девушка, входя в кухню. - Угу. Когда вода вскипела, Мириадель разлила чай. Поставила на стол чашки и села напротив - уже успевшая переодеться в серое домашнее платье, подпершая щёку рукой. Теперь молодой воин осознал, что есть Центр Вселенной. Центр Вселенной - эта полутёмная кухня, наполненная тёплым травяным запахом, и сидящая напротив девушка - самая лучшая на свете. Ми... Нет. Мириадель. Словно повинуясь чьему-то приказу, оба встали из-за стола. - Мириадель... - словно в полусне прошептал воин, привлекая её к себе и запуская руку в её волосы. Время остановилось. Лишь тени на стене неверно и зыбко ломались, влекомые подрагивающим пламенем свечи. Неверные отблески плясали на огненно-рыжих волосах воительницы. У её заалевших губ был горьковатый вкус травяного чая. Вкус любви... - Помню, - твёрдо сказал Томас, накрывая её ладонь своей.