Его родинки

Стрела крылатого ангела пронзила сердце Скотта Макколла со скоростью триста тысяч километров в секунду. Это она - самая смертельная реакция, до боли приятная, когда становится тяжело дышать только от мимолетной улыбки, даже если она предназначена вовсе не тебе. Однако, Скотт оказался более удачлив в делах сердечных и уже через четыре дня, новенькая по имени Эллисон Арджент, таяла в его объятиях. Сладкая парочка не расставалась ни на миг в течении двух лет. Кора была счастлива за них, Стайлз был счастлив за то, что у него выпадала возможность "поболтать" с рыжей подружкой Эллисон [даже если этот разговор был только от его лица]. — Стайлз, следи, чтобы её никто не трогал. Макколл, уже собравший рюкзак, сидел напротив Стилински и вкрадчиво все ему объяснял. Он выговаривал каждую букву так, словно проводил диктант у слабоумного первоклассника, пытаясь донести все важные аспекты охраны Эллисон — никто не должен узнать, что она - маглорожденная. Семейство Арджент хорошо устроились в магическом мире кишащим пожирателями, благодаря умному дедушке - сквибу. Ардженты переехали из Америки, когда Эллисон училась на пятом курсе школы чародейства « Ильвермони ». Из-за секретной работы отца пришлось всем семейством перебраться в Англию, однако жизнь в магическом мире для их дочери оказалась очень опасной, поэтому, вступая в ряды студентов Хогвартса, Эллисон числилась как сирота - полукровка, в то время, как её настоящие родители - маглы, считались "дядей и тётей". Об этой тайне в Хогвартсе знали только четыре человека - Скотт, Стайлз, Кора и, возможно, Лидия. Маккол очень боялся что секрет его возлюбленной раскроется, посему он в десятый раз попросил Стилински быть внимательнее, и забредая в запретный лес постоянно оборачивался к замку.

***

Они все глубже и глубже входили в запретный лес, где их должен ждать Дерек. Долгий путь сопровождался ломающимися палками под ногами, хрустом сухой травы и неловким молчанием. Однако, Скотт решает сделать глоток воды и после того, как утолил жажду, спросил: — Лейхи пригласил тебя на танец, почему ты отказала? Ты же ему нравишься,- брюнет закидывает рюкзак за спину и начинает идти медленнее, явно ожидая душевного разговора с подругой. Неужели его так мучает этот вопрос с самого рождественского бала? — Если я ему и нравлюсь, это не значит, что я должна соглашаться танцевать с ним. Мои желания не учитываются?- ей хватало Стилински, который уже свёл её с Айзеком, перечислил все его минусы и опять развёл их у себя в голове. Каждый раз, когда пуффендуец проходил мимо и мило улыбался Хейл, Стайлз считал своим долгом громко прыснуть и рассказать ей историю взрыва на макаронной фабрике у него на голове. И это больше злило Кору. Стайлз не любит её, не воспринимает её как девушку, и все же терпеть не может любых парней, которые хоть как-то пытаются с ней заговорить. Это давало ей какую-то маленькую надежду, но всё оказывалось лишь иллюзией. Точно как дарить красивую подарочную коробку, открываешь - там пусто. Он отлично играл с её чувствами, даже не подозревая, что внутри у неё всё горит. — Эллисон говорит, что он постоянно спрашивает о тебе. Да и круто же, будем ходить на двойные свидания... — С каких пор ты любишь двойные свидания? — Я их не люблю, просто никогда на них не был. — Так с чего такой романтизм в голосе? — Слушай, ты помогла мне сойтись с Эллисон. Я все уши тебе прожужжал, я постоянно просил у тебя помощи и ты не отказывала. Теперь я хочу помочь тебе найти своё счастье. Ведь действительно, все это время именно Кора давала ему дельные советы по поводу его девушки. Что надеть, что подарить, что сказать. Сама Хейл была на свиданиях два раза и просто перечисляла все ошибки, чтобы Маккол их не повторял. Может это её нужно называть главной сводницей века? То, как горели их глаза при виде друг друга, романтические свидания организованные этим «трио из ботанолэнда», Скотт даже красивее стал за этот период. Что если бы она не помогала ему? Существовала бы эта парочка вообще? Возможно, Лидия бы полностью одурманила сознание тогда ещё новенькой Эллисон и сделала второй копией себя. И не был бы Маккол так счастлив, не было бы причины думать, что Любовь вообще существует. Глядя на них, Кора получала чертов пример и хотела так же, она понимала - вот любовь. Вот, что нужно. Вот о чем мечтают люди на протяжении всей эволюции. Вот о чем мечтают люди - о любви. Любви - причине войн, смертей, радости и печали, причине сражений, самоубийств, жизни и мыслей перед сном. — Мне не нужно ТАКОЕ счастье, Скотт,— перебивает его когтевранка и ускоряет шаг, лишь бы избежать этого дурацкого разговора. Никто не должен знать об её чувствах, никто не должен знать, что она и счастья не представляет, кроме как рядом со Стайлзом. Пусть лучше Скотт думает, что она фригидная и бессердечная девственница, мечтающая всю жизнь проходить в потертых сапогах а-ля Индиана Джонс под инди музыку, чем узнает всё то, что Хейл так упорно хранит. В этот раз девушка даже мысли спасающие её от озверения прячет. Прислушивается к брату, который выглядел очень взволнованным при встрече, однако это она поняла сама, даже когда на лице Дерека это никак не отразилось. Он вообще всегда такой... серьёзный. Потеряв стольких близких, у него казалось вообще не было смысла радоваться чему-либо. Угрюмый, вечно чем-то занятой, почему он не может жить спокойно? За два дня, что эти трое не особо разговорчивых людей пробыли в лесу, стараясь быть дальше от цивилизации, было так тихо, наверное, даже Дерек понял всю важность миссии Стилински. Тот ведь спасал подобную обстановку своей болтовнёй. — Я отлучусь на пол дня. Вернусь, когда начнёт смеркаться,– ну вот, Хейл-старший оставил их вдвоём. Поэтому Кора прикинулась спящей на диване, лишь бы Маккол не решил снова затронуть тему Айзека и "счастья". Но Скотт без конца выходил и входил в палатку, тихо рыча себе под нос. — Скотт, что с тобой? Он останавливается, будто вспомнил о существовании Хейл и посмотрел на неё, передавая этим взглядом всю свою тревогу. — Я отправил сову Элисон ещё вчера утром, но ответа всё ещё нет,- парень сглатывает и не может задержать взгляда на одном предмете дольше чем на три секунды. Медленно, но верно, его терпение начало стремительно закипать, как вода в металлическом чайнике, свистящем, когда температура доходит до крайнего градуса. Хейл считает своим долгом спросить написал ли он кому либо ещё [ясное дело, говорит о Стилински], и чешет затылок, будто произнесено так...невзначай. — Он тоже молчит, не отвечает. — Может дело в сове? — А что, если нет?