Меня зовут Егор

1 Ещё один день до посвящения. Я не боюсь этого, скорее опасаюсь и стараюсь думать только об хорошем, хотя чего искать… Многие, кто вырос со мною, уже посвящённые и их уже как месяц, а то и больше, нету. Последний был 420. Я с ним дружил, хотя, нет, я с ним находился в особой межтехнической связи. Так любили повторять Мудрые. Им не нравится, когда кто-то употребляет подобные слова: дружба, любовь, душа, радость.Они были заменены на другие выражения: дружба — межтехническая связь, любовь — союзостроение, душа — механизм, радость — умиротворение. Лично я был частым нарушителем этих слов, поэтому меня в наказание решили отправить в иной мир самым последним. К счастью, они не знали, что это был подарок для меня — как можно дольше оставаться здесь, в Паласе. Палас- это небольшая планета, в котором живут механизмы особей, которые населяют иной мир. Иной мир, как нам писали в учебниках, — это Галактика, которая окружает Палас. К Галактике относятся все планеты: од самой маленькой до самой большой. Те механизмы, которые в Паласе показывали высокие достижения в школе, посвящаются и становятся неземными существами — инопланетянами. Я не знаю, чем они там занимаются, но никто с Марса или Луны к нам не возвращался. А те механизмы, которые в школе учились неплохо и ниже рангом, отправляются на Землю — планету умных и не очень умных особей — людей. Как ни странно, именно с Земли возвращаются Мудрые. Мудрые — это механизмы, которые прожили свою жизнь в ином мире на высшем уровне, добились успеха в той или иной области, посвятили свою жизнь Создателю и в награду за столь великие труды Создатель возвращает их в Палас и назначает их Верховными Жрецами или Главнокомандующими в Паласе. Обычно они учат детей, проводят воспитательные работы, лекции. Хоть побывать на таких лекциях большая честь, но я на них не ходил. Там до боли скучно и не интересно, хотя я и не жалею об этом. * * * Уже вечер. Я с необычайною печалью трепещу о завтрашнем дне. Я сотни раз смотрел на посвящение, сотни раз видел видео о нём, сотни раз читал об этом и что толку?! Я боюсь и считаю те проклятые секунды до невозвратного бытия, до этого чёртово возрождения. Возрождение. Я не хочу этого, ведь это значит, что я забуду, что я никогда больше не вспомню Палас или ещё хуже — буду считать его сказкой. Я не хочу забываться! Не хочу… Внутренний монолог спустя 15 секунд окончился. Я умиротворяюсь и думаю о хорошем. Я думаю о Нём. Он, Создатель, пообещал мне хорошую семью, что я буду всеми любим и что мы скоро с ним увидимся. Быть может, это значит, что я проживу достойную жизнь и стану Мудрым? Быть может я вовсе не плохой, а хороший? Быть такое может? * * * Ночь, точнее рассвет. Я последний раз смотрю на рассвет в Паласе. Какое это чудное и потрясающее явление. Я уже слышу манящий зов утреннего солнца, которое так и манит окунуться в его большие распростёртые объятия и искупаться в поле из буйных трав и бессмертных колосьев. Бессмертие. Оно даруется только избранным, только самым лучшим и самым надёжным. Оно прекрасное, но и ужасное. Моим родителям Он подарил бессмертие, поэтому я вырос один, без всякого понимания, что такое семья, союзотворение и семейное умиротворение. Ничего подобного я не испытывал. Но я не расстроен, я горжусь своими родителями, я умиротворён их успехами. Надеюсь, что они мною гордятся или, по крайней мере, помнят меня. * * * Утро. День забвения-посвящения настал. Все механизмы куда-то носятся, что-то друг другу передают, общаются так, как будто не виделись многогранных секунд. Но больше всего меня поразило то, что они меня все узнают, здороваются, желают удачи, словно хотят, чтобы я ушёл. Выходит, что уйду, но не по своей воле, не по своему желанию, а в школе, почему-то учили по-другому. Странно. Прежде, чем я вошёл в покои, я увидел, что вся площадь была заполнена механизмами. Без малого, около 5000 мехов ждали этого чёртово посвящения. 5000 мехов, чтобы я не возвращался. Они постарались. Вернёмся к покоям (перед посвящением всех новоизбранных мехов вели в царский дворец, давали прекраснейшую одежду и выводили на главную площадь, где всё и происходило). Дворец, как это странно звучит, не большой с виду, но внутри он в несколько тысяч раз больше. Снаружи он весь белый с красивыми золотыми узорами. Говорят, на его строительство собирали миллионы золота и позолоты. Дворец был прекрасен. Он сиял величием, необыкновенною славою, чем-то непохожим на обыденность. Он восторгался, в отличие от посвящённых, в отличие от меня. -Уважаемые наши ученики, новобранцы! — с повседневной интонацией начал говорить директор нашей школы 001.- Сегодня чудный день! Сегодня вы покидаете нас, чтобы вновь вернутся! Сегодня вы вознесетесь туда, где пройдёт ваша жизнь, наполнена всеми благами, которые дарует наш Творец! Итак, перед вознесением вы пройдете в назначенные комнаты, оденетесь в назначенные вам одеяния и предстанете в этой комнате через 20 секунд. Прошу по комнатам! Наконец закончил. Терпеть не могу его речи, его самого. Хуже посвящения может быть только речь о нём. * * * Вот моя дверь. Наконец нашел её, если бы помедлил хотя бы на секунду, получил бы выговор или минутную боль в виде погрузки в ужасное прошлое. Я к этому привык, хотя они не знают этого, не догадываются об этом. Эти погрузки шанс вспомнить родителей, моих маму и папу, высокоуважаемых бессмертных. На вешалке весит моё одеяние. По нашим меркам, оно безупречное, но я считаю, что в таком лучше умирать. Одеяние похожее на снежно белый балахон, украшенный золотистыми перьями внизу и яркой золотой вышивкой вверху. Рукава хоть из белой ткани, но на солнце они переливаются в ясно жёлтый цвет- цвет солнца. Как не странно, оно мне в пору, но, по сути, ужасно неудобно сидит и, к тому же, вовсе не привлекательно смотрится. Я готов, точнее, я одет, но не готов. Но что поделать, осталась всего секунда до того, как нужно выйти в первоначальную комнату — в последнее моё пристанище в Паласе. * * * -Ну что же, юнцы, готовы? — с детским запалом молвил Мудрый Александр. Я переглянулся на всех остальных и понял: я не один такой, они тоже не хотят уходить. Мне стало немного легче. Александр махнул рукой, и ворота открылись. На центральной площади была уйма мехов. Помните, я говорил, что на площади было 5000 мехов? Так вот, я ошибся, их было десятки тысяч, без малого 100 000. 100 000 мехов на моей церемонии! Такого ещё не было. Чем я обидел их? Ведь знаю я, что они пришли только ради меня, ради меня, ради того, чтоб посмотреть, как будут наказывать такого не послушного меха. Вот сейчас обидно, но я выстою! Нас поставили колонной. Под громкий всплеск оваций и выкриков мы вышли. Мы стояли в центре площади, в кругу, спиной до остальных механизмов. Сейчас должен выйти Он, но, почему-то, его всё нет и нет. Прошло целых 7 секунд пока объявили Его выход, и вот Он идёт. Точнее было бы сказать, что он берётся с неоткуда и появляется в центре. Такой уж он, за это, наверное, Его и любят. Став в центе, Он начал гласить свою речь. -Дети мои! — празднично начал Творец.- Сегодня… Я не хочу писать то, что тогда говорил, дабы не тратить своих нервов и сил, хотя, у меня нет нервов, нет сердца, есть только механизм — моя душа, МОЯ! После своей речи, Он звал к себе по одному посвящённому, возлагал на их плечи свои руки и они исчезали. После того, как все посвященные исчезли, Создатель позвал меня. -Дорогой наш механизм.- На удивление торжественно начал Он. — Ты родился, чтобы возродится, ты вырос, чтобы возродится, ты учился, чтобы возродится, и сегодня ты понесешь бремя возрождения туда, на Землю, чтобы вновь вернутся! Потом Творец наклонился ко мне и сказал на ушко: — Твои родители любят тебя. Они попросили, чтобы я возродил вас как семью, дабы ты почувствовал теплоту семейного очага. Ах, да, вот ещё, ты ничего этого не забудешь. Невольно на моём лице появилась улыбка. Я даже захотел уйти, даже почувствовал теплоту, которой никогда не знал. Но вот, Он возложил на меня свои руки и предо мною всё исчезло. * * * Я видел темноту, я чувствовал темноту, я дышал темнотой. Я, как будто спускался по американским горкам, хотя, стоп, я не знаю, что такое американские горки. Откуда такие познания? Я хочу кричать, но не могу, хочу выйти, но выхода нет. Я замечаю, что уменьшаюсь в размерах, моя кожа становится гладкой и розоватой, как у… младенца. Я становлюсь младенцем! Я младенец! Я не мех! Мои мысли деградируют. Я не могу ничего сформулировать, я понимаю, что уже почти конец, точнее, начало, я буду человеком, буду человеком. Я слышу крики, очень громкие крики. Внутренность того, где я нахожусь разрезают и в моё логово проникает луч света. Я невольно начинаю плакать и кричать. 2 — Мама! Мам! — Упорно зову маму, которая находится на кухне. Я должен всё ей рассказать.- Я ничего не придумывал. Он есть! — Кто есть, милый? — сонным голосом спрашивает мама, ставя на стол уже холодный мой чай. -Палас! Он есть! И Создатель тоже есть! Я всё видел! Всё-всё-всё! Мама, окончив все дела на кухне, подошла ко мне и начала гладить мою голову. -Егорка, милый мой, это всего лишь сон, не больше того. Ты очень впечатлительный, не стоит всё воспринимать буквально. -Творец тоже говорил, что ты так скажешь.- Надутым голосом отвечал я.- И знаешь что? А я Ему верю! Мама ласково обняла меня, поцеловала мою надутую голову и сказала: — Я тебе верю, милый мой. Но вдруг Палас это правда и ты захочешь остаться там, мы то, что будем делать без тебя? Пускай Палас будет твоим миром, не настоящим, но Твоим миром, в котором ты будешь, как ты там говорил, ах, да, Мудрым. Хорошо? Мама нежно-нежно посмотрела на меня, что я не устоял и поддался её чарам. -Хорошо, мам. Так и будет. Я не смирился с этим, я знал, что он есть. Ведь так, он есть? -Егор, быстро в машину, а то опоздаем! — кричал папа строго. Ведь он был бессмертным, а они разве так кричат?! -Иду я, иду! — угрюмо говорю я. Едим мы на американские горки, которые недавно построили в центре города. Говорят, что там удивительно. Я надеюсь. — Приехали! — Жизнерадостно говорит папа.- Семья, выгружаемся и навстречу в «Палас»! -Что, что? — Не до конца сообразив, что сказал отец, переспросил его. -Что тебе именно не понятно? «Палас»? «Палас» — это название парка. Я потерял дар речи. Это ведь «Палас» из моего сна! Это знак. Врата, которые есть входом в парк, очень похожи на те, которые были в моём сне, которые ведут в Палас! Я должен здесь точно найти подсказку. -Мам, пойдём к самым большим американским горкам. Пожалуйста! — начал умолять я маму. — Давайте, мам, пап, пожалуйста! -Ладно, Егор, но только один раз! — Строго сказал папа. Вот я уже на американских горках. Сижу в предвкушении. В предвкушении чуда. Я знаю это. Я верю в это. Вот, уже поехали. Сначала очень даже ничего. Мы не на большой высоте. Вниз — вверх-вниз — вверх, а вот уже крутой подъем, очень крутой подъем. Мы на самой высшей точке горок, отсюда можно увидеть весь город. Что-то не так, я вижу не мой город, а … Палас. Я реально вижу его! На севере я вижу лес, в котором росли бессмертные колосья, там недалеко моя хижина, а вон, на юго-западе, наша школа, а вон, недалеко од школы, главная площадь, на которой происходит…посвящение, моё посвящение. -Егор, реши, где ты хочешь быть: здесь, на Земле, или в Паласе? -Кто это говорит? Палас — это правда? -Ты знаешь, что это правда. Реши для себя, Мне не свойственно приходить на Землю, реши сейчас. -Но я не знаю, я … -Егор, всё нормально? Эй, просыпайся, эй, — мамин голос, — Егор? -Что случилось? Где я? — На самой высшей точки горок ты закрыл глаза, перестал дышать, мы испугались и завезли тебя в больницу. Врачи сказали, что ничего страшного нет, всего лишь боязнь высоты, не больше. Ты себя как чувствуешь? -Всё нормально, всё больше чем нормально. Когда мы поедем домой? -Сказали, что можно даже сегодня. Сегодня и уедем? -Да, сегодня. Только давай ещё заедем в «Палас». Вот та самая горка, та самая. Я пытаюсь призвать Его, Творца. Погружаюсь в себя и, наконец, вот и Он. -Егор, ты решил? — строго, как никогда, спросил Создатель -Да, — не менее строго ответил я. Потом я надавал указательными пальцами в виски и попытался вызвать ту минутную боль, которой меня наказывали. У меня получилось. Боль пропиталась во все уголки моего тела, и я начал вспоминать всё. Меня ненавидели, унижали, даже они, родители были не со мной. Но я всё решил. Я последний раз надавил на виски и адски застонал. -Меня зовут Егор! — яростно вскричал я и бессильно упал на землю. Я свой выбор сделал, а вы?