Поставьте на повтор музыку "Yiruma – Kiss The Rain" и читайте под неё
24 Часа 그래 나팔꽃이 필 때 만나 헤어지자 꽃이 질 때 Давай встретимся когда зацветёт вьюнок, и попрощаемся, когда прекрасный цветок завянет.
— Один день. Просто подари мне ещё один день воспоминаний. Я хочу запомнить то чувство, каково это встречаться с тобой, - умолял Чонгук, опустив глаза долу. — Давай будем вместе, когда зацветёт вьюнок, и попрощаемся, когда цветок завянет. — Всего один день, - ответил Намджун. ... День, длиною в жизнь.12 часов 하루만 내게 시간이 있다면 달콤한 니 향기에 취해서 곤히 난 잠들고파 Если бы у меня был всего лишь один день, я бы хотел уснуть, опьяненный твоим сладким ароматом.
Намджун просыпается, сразу бросая взгляд на веранду соседнего дома, где стебли с ярко-голубыми цветками тянутся вдоль и красиво обвиваются вокруг простых белых перил, и без лишних слов понимает, что день начался. Он поворачивается на бок и видит аккуратно застеленную постель и холодные простыни, владелец которых встал пару часов назад и тихо вышел из комнаты. Джун моргнул, чувствуя в животе нарастающее разочарование — он знает, что упустил что-то очень важное, и он прекрасно знает что — ему так и не удалось увидеть мирно спящее лицо младшего в нежно-оранжевых лучах утреннего солнца. Но ведь это его сосед по комнате, некто, с кем он разделяет 25 квадратных метров уже почти два года, и кого он видит ежедневно, 24 часа в сутки, так почему именно сейчас? Почему сегодня? Дверь в спальню со скрипом приоткрывается и из маленького проёма высовывается милое личико, по которому так соскучился Намджун. Когда их взгляды неожиданно встречаются, Чонгук округляет свои прекрасные глаза. — О, доброе утро, хён. Ты уже проснулся? — Ага, - голос Намджуна всё ещё немного севший ото сна, — но не до конца. Он переворачивается лицом к Чонгуку, подпирая голову на согнутый локоть, и освобождает немного места рядом, а младший тихо бредёт к нему и присаживается на краю матраса. — Что такое, Гукки? — Ничего, - бормочет Чонгук, но нервная дрожь в пальцах говорит об обратном. Намджун садится, тянется ближе и хватает лицо брюнета за подбородок, заставляя младшего посмотреть ему в глаза. — Гукки? Ты же знаешь, ты можешь рассказать мне обо всём. — Я просто... - парень вновь опускает глаза. — Я просто подумал, если ты всё ещё спишь, или, хотя бы, всё ещё сонный, мы могли бы немного полежать в постели и пообниматься. Бледно-розоватый оттенок, что внезапно окрасил щёки младшего, поселяет на лице старшего широкую улыбку. На секунду призадумавшись, Намджун раскрывает одеяло, придерживая его одной рукой, и приглашает Чонгука присоединиться к нему. Чонгук, ярко сверкнув глазами, оживляется и без раздумий принимает предложение, заползая под тёплое одеяло. Намджун откидывается на подушку, а Чонгук долго ворочается, пока, наконец, удобно не пристраивается у старшего под боком, обвивая обеими руками его талию. Он дерзко просовывает свое колено между ног старшего и сплетает их ноги вместе. Красные цифры на электронных часах, стоящих на тумбочке, что разделяет их кровати, показывают половину седьмого утра. У них нет расписания на сегодня, и сейчас рано, очень рано, но сегодняшний день особенный. Намджун не может позволить себе тратить каждую секунду его драгоценного времени впустую. Он хочет ещё много чего выполнить до скончания дня, но когда он смотрит на младшего в его руках, который оккупировал его грудь в качестве подушки, когда смотрит на его безмятежное спящее лицо, когда слушает его размеренное дыхание, отдающееся мурашками по спине, всё же решает не разрушать сей идеальный момент. Он просто не может этого сделать.11 часов 빡빡한 스케줄 사이에 기회가 있다면 따스하고 깊은 눈 안에 몸 담그고파 Если бы у меня был шанс вырваться из плотного графика, я бы хотел утонуть в твоих нежных, бездонных глазах.
— Хён, - Намджуну кажется, что ему послышалось, как его кто-то звал, когда он только начал проваливаться в сон. После шёпота следует долгая тишина, и сквозь его сонное, полу-осознанное состояние, лидер почти верит, что всё это плод его фантазии, пока до его ушей снова не доносится сладкий голосок, тихо шепчущий его имя. — Хён, Намджун-хён. Ты спишь? Джун решает промолчать, регулируя своё дыхание, чтобы младший не заметил, что он уже не спит. Он чувствует, как Чонгук неудобно ёрзает, ища больше человеческого тепла, и сильнее прижимается к периодически вздымающейся груди блондина. Когда Намджун думает, что Чонгук снова уснул, или даже не просыпался, снова предполагая, что всё оказалось лишь сном, брюнет вновь начинает говорить в приглушенном тоне: — Хён, спасибо, что предоставил мне этот шанс. Я сделаю этот день незабываемым, - бормочет Чонгук в кофту старшего, приглушая слова. — Я сделаю этот день самым лучшим в нашей жизни. — Не думай сейчас о таких вещах, - глубокое гудение, сопровождающееся вибрацией в груди Намджуна, которое касается ушей младшего, немало пугает его. — Всё хорошо. Спи, Гукки, спи, - Намджун нежно целует Чонгука в висок, и чувствует, как в ответ на столь невесомое касание тело брюнета пробирает дрожью. — Я всё ещё буду здесь, когда ты проснёшься. Я буду рядом.10 часов 볼 때마다 숨이 막혀 명동 거리처럼 Каждый раз, когда я тебя вижу, у меня перехватывает дыхание, будто мы на захватывающих дух улицах Мёндона.
Они спят ещё примерно час, прежде чем по ушам бьёт пронзительный звон будильника, прерывая сладкий сон двух парней. Сонливость неведомой силой тянет влюблённых понежиться ещё хоть минуточку в постели, но что-то ещё, где-то там внутри, где, по идее, находится сердце, подсказывает, что сейчас каждая их секунда буквально на вес золота, и заставляет свесить ноги с кровати и вытолкать друг друга из спальни. Они визжат и смеются, наперегонки гонясь по коридору в ванную. — Уйди, - нетипично хнычет Намджун, пытаясь закрыть дверь перед младшим. — Я прибежал сюда первым, она моя. Не будь жуликом, Чон Чонгук. — Ничего не знаю. Тебе придётся сразиться со мной, - шипит Чонгук в ответ, с силой толкает дверь, и в конечном счете успешно пробирается в ванную. Слышится победный вопль. — Ха! Я выиграл! Значит так, либо ты освобождаешь здесь немного места для меня, либо я вышвырну тебя отсюда с грубой силой, которой у тебя-то точно нет. Чонгук картинно разворачивается и уверено шагает к раковине. Намджуну остаётся только вздохнуть. Он вплотную подходит к брюнету, нарочно прижимаясь к его спине, и достаёт свою щётку из стаканчика. Удобно устроив подбородок на плече младшего, парень лениво чистит зубы. — У тебя птичье гнездо на голове, хён, - смеётся Чонгук и поднимает одну руку, взъерошивая и так уже растрепанные волосы лидера. Намджун смотрит на себя в зеркало и понимает, что младший прав, и когда их взгляды в зеркале встречаются, из уст обоих вырывается смешок, который плавно перерастает в приступ безудержного смеха. — Подай мне расчёску, я приведу тебя в порядок. Пока Намджун занят поиском расчёски в их захламленной корзине с аксессуарами для волос, Чонгук запрыгивает на небольшой столик рядом с раковиной и смешно елозит попой по скользкой поверхности. Парень берёт расчёску, притягивает поближе Намджуна, становя его между своих широко разведённых ног, и начинает осторожно распутывать маленькие узелки на неопрятных блондинистых волосах, пока они вновь не приобретают более-менее респектабельный вид. — Вот, каким должен быть мой самый красивый лидер на свете, - Чонгук небрежно закинул расчёску назад в корзину. — Я уж подумал, что потерял тебя среди всей той разнузданности на голове, - язвит брюнет, за что уже конкретно получает тычком в бок. Намджун думает, что сейчас из них получилась бы отличная картина – Чонгук осторожно вскарабкался на раковину, сам он примостился между колен младшего, одна рука придерживает зубную щётку, которая всё ещё находится во рту, полном пены, а вторая рука игриво толкает в грудь парня напротив, и на щеках обоих отчетливо виден румянец. Эту сцену они будут отчаянно пытаться воссоздать в памяти всю свою оставшуюся жизнь.9 часов 우리의 BGM은 숨소리 내 이름을 불러줄 때의 니 목소리에 Наша музыка - это звук нашего дыхания.
— Куда мы идём? - спрашивает Чонгук, когда они спускаются вниз по ступенькам, заходя в метро, нечаянно задевая плечами безликих прохожих, снующих туда-сюда. — Не знаю, но давай для начала просто сядем в случайный поезд, - когда раздаётся свист, оповещающий о прибытии поезда, Намджун незамедлительно хватает Чонгука за руку и срывается с места. — Давай, он уже здесь! Бежим! Чонгук успел только громко охнуть, как они буквально пролетели два лестничных пролёта и пулей промчались по платформе, едва успев заскочить в крайний вагон до закрытия металлических дверей. — Ты что, убить меня собирался? Я был близок, слишком близок к тому свету. Я сейчас, наверное, лет на десять старше выгляжу. — Да не будь ты таким ворчуном. Согласись, это было весело, - Намджун шутливо бьёт младшего в плечо, и тот тут же принимает ответные меры, по-детски высовывая язык. Чонгук плюхается на сводное место рядом с Намджуном и смотрит на карту метро, висящую над раздвижными дверьми. Пара сидит тихо, размышляя над выбором, потупившись в ту же самую карту, и Чонгук мотается взглядом от одной станции к другой. Поезд продолжает свой маршрут от остановки к остановке. На каждой из них десятки пассажиров выходят и заходят, снова и снова, всё вокруг будто живёт огромным и быстрым круговоротом, кроме двоих парней, которые в какой-то момент остаются в вагоне совершенно одни. — Давай поедем в Пусан, - предлагает Намджун по наитию. — Что? — В Сеуле ужасно скучно, - аргументирует старший и повторяет, — давай поедем в Пусан. Намджун принимает ошеломленное молчание младшего как согласие, и, когда из динамиков над головой объявляют о прибытии на конечную станцию, снова бережно берёт ладонь Чонгука в свою и поднимается с места. — Сейчас 10:18, а ближайший поезд до Пусана отправляется в 10:30. Готовься, нам придётся снова бежать. Пара выбегает из вагона, как только начинают открываться двери, по пути извиняясь перед разъярёнными пассажирами. Выбежав наружу, парни, не теряя ни единой секунды, мчатся на вокзал высокоскоростных поездов, расталкивая толпы людей, препятствующим путь, которые, словно на зло, очень медленно ползут, и снова принимают в свой адрес тонны проклятий, однако ни разу не останавливаются и добираются до кассы, чудом успевая купить билет до Пусана в последнюю минуту до отправления. В какой-то момент Чонгук опережает Намджуна, крепко хватает за запястье старшего, и слышит чужое жаркое дыхание над ухом. Так они выбегают на правильную платформу и отдают свой багаж, а затем заходят в вагон и усаживаются на свои места ровно в тот момент, когда кондуктор сигналит третий раз, слышно, как закрываются двери, и поезд плавно покидает станцию. Чонгук лезет в задний карман джинс и достаёт оттуда пару белых наушников, вставляя их в аудио разъём мобильного телефона. — Намджун-хён, вот, возьми, - говорит он, протягивая левый наушник Намджуну, который любезно принимает его, и включает свой плейлист. В то время, как поезд продолжает отдалятся от Сеула всё больше и больше, парни, дыша в унисон, позволяют тихой спокойной музыке унести их в сказочную страну, где растут самые прекрасные в мире цветы, и где существуют только они вдвоём.6 часов 너를 좀 더 알고파 너란 미지의 숲을 깊이 모험하는 탐험가 Я хочу узнать тебя получше, исследовать тебя, углубляясь во все дебри твоих тайн.
В их глазах искрится яркий огонёк, когда они, широко расправив плечи, вместе сходят со станции. Намджун глубоко вдыхает свежий, менее загрязнённый воздух, и блаженно выдыхает. Он уже чувствует себя по-другому. Парень поворачивается к младшему, который, как и он, получает удовольствие от представшей перед ними картины и звуков, которые кардинально изменились после переезда в Сеул. В конечном итоге Чонгук не выдерживает, и, поддавшись чувствам, позволяет слезам течь вниз по его щекам и падать на асфальт или впитываться в ткань футболки. Он слишком соскучился по этим изменившимся, но по-прежнему таким родным и любимым окрестностям, пропитанным воспоминаниями о детстве. — Ну что, мой мистер-путеводитель Рэп Мон, с чего мы начнём наше приключение? - спрашивает он, смахнув слёзы рукой. — Я хочу знать о тебе всё, - искренне молвит Намджун, и Чонгук может всем сердцем поклясться, такого серьёзного лидера он не видел никогда прежде в своей жизни. Ни в те напряжённые дни и ночи, полные выматывающих тренировок перед дебютом, ни в те времена, когда на лидера сыпались негативные отзывы, говорящие, что он крайне зазвездился и сам по себе невоспитанный человек, ни когда группу обвинили в незаконной повторной покупке своих же альбомов, ни когда они впервые выиграли на музыкальном шоу. — Покажи мне свой мир. — Ты уверен, что сможешь угнаться за мной, а, старичок? - подшучивает Чонгук, начиная убегать от Намджуна по дороге, которую он знает наизусть. — Знаешь ведь, я ещё довольно молод. — Йа, ты кого ещё старым называешь? - ворчит Намджун и мчится вдогонку за младшим. — А ну иди сюда! Сейчас получишь у меня! — Когда твои шаги станут медленнее ~ - поёт Чонгук, разворачиваясь на пятках и с оглушающим визгом бросаясь в бег, заметив, на каком опасно близком расстоянии находится Намджун. — И я больше не смогу кружить тебя в объятии ~ Намджун цокает языком. — Ты имеешь хоть малейшее представление, куда мы сейчас направляемся, или ты просто сбегаешь от меня? — Ну... - брюнет потихоньку сбавляет скорость и уже задорно бежит вприпрыжку. — Ты когда-нибудь слышал о мини-Санторини в Пусане? — Мини- что? Чонгук бросает снисходительный взгляд через плечо. — Кучка домов, находящаяся в культурной деревне Камчон. Вы, сеульчане, такие несведущие, это на самом деле мило. — Нет, это всего лишь я, - Намджун подмигивает и улыбается своей очаровательной улыбкой с ямочками, а у брюнета от этого плавятся все внутренности.5 часов 너란 작품에 대해 감상을 해, 너란 존재가 예술이니까 Я ценю тебя, словно ты - шедевр, потому что только то, что ты существуешь, уже и есть искусство.
Чонгук бодро приветствует одинокого администратора, скучающего за ресепшеном, получает от него ключ от номера, и идёт по узкому бесконечному коридору. Он бежит перед Намджуном и открывает дверь в самом конце коридора. — Вот мы и пришли! - щебечет Чон и затаскивает Намджуна в маленькую студию. — Добро пожаловать в танцевальную студию, в которой я когда-то практиковался! Намджун делает мысленную отметку запомнить каждый сантиметр этой комнатушки, которая как ничто иное отлично характеризирует Чонгука. Вся кровь, пот и слёзы, неисчислимые часы, потраченные на отработку и усовершенствование его навыков в этом кромешном пространстве, четыре стены, которые были свидетелями мальчишеских разочарований, злости, радости, грусти — эмоции, которые однажды проявлялись на лице младшего в те нелёгкие поздние ночи без сна. — Садись вон там, возле колонок, и помоги мне с управлением, хорошо? - Чонгук указывает на уголок, где стоит аппаратура с усилителями и длинная деревянная скамейка перед зеркалом. Он вручает старшему свой телефон и бросается на середину танцпола, начиная уже на ходу разогревать мышцы. — Включай, что хочешь. Намджун подходит к панели и подключает к ней айфон, прокручивая плейлист. Он усаживается на скамейку, и с нетерпением ждёт шоу, которое с минуты на минуту должен устроить Чонгук. Персонально для него. — Я выбрал "Bastille – Pompeii", - радостно говорит Намджун младшему, который интенсивно разминается. — Кое-что, чтобы освежить твои воспоминания. — Ах, я давно уже не танцевал под эту песню, - ноет Чонгук, но стоит первым нотам зазвучать в динамиках, как он отдаётся весь и сразу, расплываясь в музыке. Чонгук танцует самозабвенно. Подобно жидкому огню, он переполняется красной страстью, его движения острые и точные, но в то же время всё происходящее кажется таким плавным. Он позволяет музыке проникнуть внутрь и завладеть его чувствами, позволяет себе утонуть в идеально сочетающихся мелодии и словах, а телу — двигаться по собственной воле. Он делает это так легко, но Намджун точно знает, что никогда не сможет повторить это за младшим, и ему, старику, никогда не сравняться с ним навыками в танцах. Чистая радость на лице младшего, вызвана танцами, всецело восхищает блондина, притягивая к себе, словно сирена моряка. Намджун безумно хочет запечатлеть этот момент на камеру, дабы заставить его длиться вечность, хотя и так прекрасно знает, что он уже выгравирован на части его сердца, которая всегда будет принадлежать Чонгуку.4 часа
아무데나 가서 밥 먹고 영화 한 편만 볼 수만 있다면 나란 애 정말 뭔 짓이라도 할 텐데 Если бы мы могли пойти куда глаза глядят, чтобы перекусить и с комфортом посмотреть фильм, я бы всё что угодно сделал ради этого.
Когда они наконец выходят из студии, желудок Чонгука издаёт громкий урчащий звук, и смутившись младший оборачивается к лидеру. — Пойдём пообедаем? Намджун неистово кивает головой, будто подавлял свой голод весь день. — Я такой голодный, что готов съесть корову. Сырую. Со всеми её внутренностями, и рогами, и всем что хочешь. — Идём тогда в Джакалти. У них есть свежие морепродукты.-----
В воздухе морского порта витает сильный запах рыбы (и смерти, брезгливо думает Намджун), моментально впитываясь в волосы и одежду людей вокруг. Непривыкший к очень специфическому запаху, Намджун морщит нос и чувствует, как буквально скручивается желудок. Ему на секунду стало интересно, не чувствует ли Чонгук того же, после многих год жизни в Сеуле, но затем он отбрасывает ненужную мысль подальше. — Это не совсем та еда, которую я предпочёл бы съесть на свидании с любимым человеком, ты же знаешь, - неловко говорит Намджун, наблюдая, как рыбный торговец умело ловит угря, всё ещё живого и брыкающегося, кладёт его на доску и начинает резать на ломтики. Блондин всегда брезговал такими вещами. — Классная атмосфера и всё такое, но не в моём стиле. — Да брось, кафе – это клише, - театрально выражается Чонгук, обходя заблудившегося крабика, который сбежал из своей морской "тюрьмы", и сейчас со страхом пытается перебежать дорогу, переполненную людьми, снующими туда-сюда. Чонгук присаживается на корточки и осторожно берет ракообразного за панцирь, вручая его обратно взволнованной даме из ларька, которая неслась со всех ног за ним, и получает в ответ тёплое "спасибо" и слегка смущается, когда слышит "вы такой хорошенький, молодой человек, нет, вы оба". Он искренне улыбается ей и кивает. Он переходит на другую сторону дороги, где выстроились ещё больше ларьков со свежими морепродуктами. — Это же более оригинально, ты так не считаешь? — Я... - остальная часть фразы застревает в горле Намджуна, которое сжалось спазмом при виде, как публично расчленяют камбалу. Кровь растеклась по всей деревянной доске и оставила свой след на остром лезвии ножа, который лишил бедную рыбку головы, и в этот же момент лидер всеми силами старается не вырвать. Он теряет аппетит. — Ты в порядке, лидер? Не важно выглядишь. — Просто персик, - язвит Намджун, и, больше не в силах сдерживать рвотный рефлекс, кидается в сторону и опустошает свой желудок в ближайшую траву. — Какая мерзость. Ты должен был сказать мне, что на дух не переносишь такие вещи, - Чонгук садится на корточки рядом с Намджуном и протягивает руку, чтобы бережно погладить старшего по спине. — Я был бы не против перекусить каким-нибудь фаст-фудом. Честное слово. — Ну, - Намджун собирает остатки своей раздробленной гордости, вытирает рот тыльной стороной ладони и поднимается, — всё же это твой день. Я не хотел его портить. — Глупый, это наш день. Как по-твоему я буду себя чувствовать, после того, как из-за меня тебе стало плохо? - глупо улыбается Чонгук, сгребая в объятия ослабевшего блондина. Он кладёт руку Намджуна себе на плечо, а другой рукой обвивает его талию, притягивая лидера ближе к себе. Тело Намджуна худое и хрупкое, когда у младшего оно – сильное и накаченное где только можно и нельзя. Это весьма странный, но всё же такой идеальный контраст. Чонгук тащит Намджуна вниз по улице. — Если память мне не изменяет, за углом должен быть MаcDonald's. Думаю, ты там можешь надолго зависнуть.2 часа 현실을 핑계 대며 삼켜야 했던 그 수많은 말 중에서 딱 한 마디만 제대로 할 수 있게 Из всех слов, которые остаются недосказанными мной из-за суровой реальности, я выберу одно и скажу тебе точно
Фильм кончается неожиданным поворотом: на протяжении всей истории главная героиня боролась с раком, а в итоге умирает парень. Это невероятно, думает Намджун, ухмыляясь. Что-то ему кажется забавным, судя по всему, учитывая, что сейчас он переживает свою маленькую любовную трагедию. Это тупо. Намджун злится на то, какой порой несправедливой бывает жизнь, как в фильме, где Вселенная подставляла подножку Огастусу и Хэйзел, и всеми возможными способами пыталась разлучить пару друг от друга. Он злится на себя за такой ужасный выбор фильма, как будто ему и Чонгуку нужно было ещё больше напоминаний об их грядущем финале. Он также злится на Чонгука, который не проронил ни слова про его идиотизм и заставил почувствовать себя ещё большим неудачником, чем он уже является. Он просто зол на всех и вся. Да, и между прочим, почему "Виноваты звёзды" вообще показывают в кинотеатрах? Намджун небрежно бросает пустую пачку попкорна на сиденье рядом и поднимается, направляясь к выходу вместе с Чонгуком, который чувствует его внутреннее смятение и тихо бредёт позади. Когда они выходят из темного кинотеатра, делая шаг навстречу ослепительному послеполуденному солнцу, Чонгук молча подходит к старшему и крепко обнимает. — Хён, не думай об этом, хорошо? - кротко говорит брюнет, утыкаясь лицом в грудь лидера. У нас нету на это времени — слова, которые так и остаются несказанными, но Намджуну они не требуются, чтобы всё понять. Чонгук пахнет землёй и цитрусами. Он пахнет домом. Намджун целует Чонгука в макушку и, зарывшись носом в волосы младшего, говорит три слова, которые он долгое время скрывал в своём сердце. — Я люблю тебя. Я. Люблю. Тебя. Три слова, и ничего больше. Больше ничего не требуется.1 час
쉽게 잊혀질 거라 생각 안 했지만 너에게 난 그랬음 좋겠다면 이기적일까 Я никогда не думал, что смогу так легко забыть тебя, но будет ли это эгоистично с моей стороны, если я надеюсь, что ты всё такой же, как раньше?
Они лежат на тёплом песке в своих джинсовых пиджаках и узких джинсах, развалившись во весь рост, в уединённом уголке пляжа Квангали. С этого места открывается вид на Кванганский мост, на пляж, где последние лучи солнца робко выглядывают из-за горизонта, а розоватый оттенок неба красиво отбивается в кристально чистой воде. Вечерние лучики солнца отражаются в карих глазах младшего, переливаясь янтарным. Они, кажется, сияют над его головой, будто ореол, и это уподобляет брюнета к неземному божеству. Он поворачивается и искренне улыбается Намджуну, и лидер думает, что видит перед собой ангела. — Я всегда мечтал посмотреть на закат вместе с особенным для меня человеком, - шепчет Чонгук и берёт тёплую руку Намджуна в свою. – Это так захватывающе красиво, правда? Ты захватывающе красив, хочет сказать Намджун. Но вместо этого, Намджун мычит, притягивает их соединённые руки ближе к своей груди и переплетает пальцы вместе.0 часов 널 위해서라며 아직 난 거짓말하고 있어 Я всё ещё обманываю себя, утверждая, что так тебе будет лучше.
Они стоят на лестничной площадке, что ведёт к станции метро, как в самой банальной киношной сцене, где пара влюблённых долго прощаются после запоминающегося первого свидания. Чувство уныния витает в воздухе. Оно проникает через одежду и впитывается в кожу, и они не в силах даже посмотреть друг другу в глаза, зная, что конец близок. Но быть может, только быть может, задержись они намного дольше, им не нужно было бы разлучаться, им не нужно было бы просыпаться от этой сказочной мечты. Чонгук с трудом сглатывает ком в горле и начинает первым. — Спасибо тебе, хён, - он умудряется хрипеть, несмотря на непролитые слёзы, которые ужасно режут глаза, несмотря на эмоции, переполняющие его. Он не может плакать, он не должен плакать. — Я прекрасно провёл время сегодня. — Я... - Намджун останавливается, кусая и так уже кровоточащую нижнюю губу, обдумывая варианты ответа, но понимает, что врать бессмысленно. Чонгук должен знать, и пусть это будет первый и последний раз, когда младший услышит это. — Я тоже. Мне было весело сегодня. — Хён... - начинает Чонгук, но Намджун спешит прервать его, пока не поздно. — Нет, Чонгук, нет. Не надо, - Намджун шипит сквозь стиснутые зубы, несказанные слова и грустные желания младшего больно ранят его самого. — Мы не можем. Мы айдолы, публичные личности, двое мужчин. Вот кем мы призваны быть, но не вместе. — Я не понимаю. Ты любишь меня, я люблю тебя. Этого разве не достаточно? Любви не достаточно? Меня не достаточно? — Послушай, Чон Чонгук, - Намджун раздражённо рычит и грубо берёт лицо младшего в свои мозолистые руки. — Тебя всегда будет достаточно для меня. Как золотого макнэ нашей группы, как человека, к которому я могу обратиться за советом в трудные времена, как любимого донсэна. Всегда. Это многое значит для меня. Ты многое значишь для меня. Но... - Намджун ловит воздух ртом, когда резкая боль пронзает его грудь, будто гром среди ясного неба. — Но в этой Вселенной есть вещи поважнее нас с тобой. Не только мы вдвоём состоим в группе, есть ещё Сокджин-хён, есть Юнги-хён, Хосоки, Чимини и Тэхёни, и это именно то, кем мы являемся — мы команда. Мы работали не покладая рук, чтобы добиться всего того, что имеем сейчас, и мы не можем быть настолько эгоистичными, чтобы поставить под угрозу будущее нашей группы. Намджун ведёт подушечкой большого пальца по гладкому подбородку младшего, поднимается выше и останавливается у уголка пухлых губ. — Как же я жажду дать тебе большее, чем это, но не смею действовать, ибо знаю, этот мир просто не разрешит нам этого, и знает Бог, как я боюсь. Так что никогда больше не унижай свою ценность, не ради такого труса, как я. — Я не считаю тебя трусом, хён, и никогда не считал, всё совсем наоборот, на самом деле, потому что я считаю, что ты самый храбрый человек, которого я когда-либо встречал. Для тех, кого ты любишь, ты всегда готов пожертвовать многим — пожертвовать не тем, что они хотят, и это не обязательно может быть в материальной форме, чтобы они это оценили, но ты действительно жертвуешь тем, в чём они нуждаются. Чонгук делает паузу и судорожно вздыхает – больно даже говорить, но он должен договорить всё, что творится у него в душе сейчас, и другого такого шанса у него больше не будет – младший протягивает руки и нежно касается лица Намджуна, невесомо поглаживая его щёки и острый подбородок. — Ты готов отдать всё ради благой цели, даже если тебе больно настолько, что это просто убивает тебя, я думаю, это восхитительно, и я рад, что влюбился именно в такого человека. Чонгук медленно закрывает глаза и сокращает дистанцию между ними. Он прижимается губами к губам Намджуна в их первом и последнем поцелуе, отстраняясь так же поспешно, в страхе, что задержись он на секунду дольше, он бы привык к домашнему теплу, которое излучают слишком мягкие губы Намджуна, которые ему не принадлежат.-----
Сокджин бродит по комнате Намджуна и Чонгука с намерением найти и забрать наконец свой длинный кардиган, который лидер бесцеремонно украл у него две недели назад. Так стремительно начав свою миссию, парень расстраивается и слишком быстро сдаётся, стоит ему только открыть мусорник, который Намджун предпочитает называть гардеробом. Сокджин закрывает дверцу, и рассеяно замечает, с маленьким уколом разочарования в сердце, что бывшие когда-то роскошными цветы на веранде соседа завяли. Он спокойно выскальзывает из комнаты, не оставляя за собой никаких следов.Время вышло
넌 내 한가운데 서 있어
Ты центр моей Вселенной.