Оргийное безумие в вине, Оно весь мир смеясь колышет. Но в трезвости и в мирной тишине Порою то ж безумье дышит.
┝┈┈───╼⊳⊰ 𖤍 ⊱⊲╾───┈┈┥
༒
3 октября День Апокалипсиса
— Эй, Кроули-кун! Словно не из мира сего, этот радостный оклик совершенно не вписывался в воцарившие просторы разрухи, во главе одиноких отдалённых взрывов и тяжёлого духа смерти. Да что там говорить... Услышав его может показаться, что этот хохот и вовсе принадлежит больному безумцу, не понимающему всей трагедии происходящего. Либо просто настолько бесчувственному человеку, испытывающему настоящую отраду от чужих предсмертных агоний и от страданий в целом. К сожалению, в данном случае оба варианта были по своему верны, ведь прозвучавший голос принадлежал серебряноволосому вампиру, самому седьмому основателю Фериду Батори... Улыбка играла на его мертвенных губах, а в рубинах звериного взгляда застыл нескрываемый восторг, словно удовлетворенный зритель, после окончания необычайно прекрасного спектакля. Как всегда, этот бессмертный выглядел лучше чем просто идеально...Неописуемо привлекательный харизматичный мужчина, укравший сердца множества невинных дам (и не только). Даже шаги его звучали как-то по-особому: легко, но при этом уверенно, с примесью аристократической грации. Веками неизменная внешность особо привлекала к себе внимание: бескровная фарфоровая кожа, тонкие черты лица, а струящиеся шелковистые волосы цвета звёздной пыли украшала длинная чёрная лента, кою тот меняет день в день. Белые ткани одежд, без единого пятнышка грязи или неприглядных помятых складок, выделяли Батори на неприметном сером фоне города, словно драгоценный жемчуг посреди помутневших вод. Подул ветер, но, вместо зимней свежести и благовоний ночи, он принёс на своих руках лишь тоску умирающего мира. Этот же вихрь прикоснулся к Фериду, невесомо развеивая его мантию в стороны, а с ней и пряди волос, которые мужчина тут же аккуратно поправил за ухо. Не стоит забывать, что внешность бывает обманчива, и даже та же соль на вид точь-в-точь как сахар... Так и с Батори. Если заглянуть в глубины его алых глаз, то ничего хорошего там точно не найдёшь. Тем временем Юсфорд стоял к пришедшему спиной и с сомкнутыми на груди руками. Расслабленно оперевшись на капот чёрного джипа, он абсолютно не обращал внимания на происходящее вокруг, будто подобное - привычное дело его будней... Секундой ранее Кроули был отчуждённо погружен в свои раздумия, прикрыв веки, но теперь же на радостного Батори смотрел взгляд наполненный неким подозрением. — Неужели опять пришёл снять женщин? — спросил Юсфорд, наблюдая, как собеседник неспеша приближался к нему своей фирменной модельной походкой. Кроули хотел было озвучить закравшиеся догадки, однако вместо этого, лишь улыбаясь, продолжил шутку , — Прости, но, как видишь, все мертвы. Ты опять опоздал, можешь возвращаться назад Юсфорд излучал невозмутимость, тогда как выражение лица Ферида искрилось неестественным счастьем, учитывая нагрянувший накануне Конец Света. Хотя, если подумать, Батори всегда был таким... Слегка не в своём уме, но при этом хитрее и грешнее самого Дьявола. На его слова Ферид лишь громко засмеялся. — Кажется, я где-то подобное уже слышал... Ах, какие прекрасные времена тогда были! — мужчина остановился возле Юсфорда, положив одну руку себе на пояс, пока второй жестикулировал в такт своим словам, — Но впредь не предлагай мне такие вещи, ведь ты же знаешь, что я гомосексуал. — В таком случае, думаю, мне стоит держаться подальше от тебя. — Кроули перевёл взгляд на пылающую пустошь, образовавшуюся вместо города. А ведь ещё каких-то полчаса назад, без какого-либо намёка на крах всего человечества, на улицах мирно разгуливали люди. — "Прекрасные времена" говоришь, да? Рад, что смерть моих товарищей принесла тебе радости на восемьсот лет вперёд. — на устах играла кривая ухмылка. Прислушавшись к его словам, можно было бы расслышать скрытую между строк злобу в сторону Батори, и оголённые тонкие клыки вампирского оскала были тому доказательством. — Ты до сих пор злишься на меня? Злопамятство - плохая черта, знаешь ли. — ... Город затих. Всё вокруг пылало адским пламенем, поднимая к небесам чёрные тлеющие хлопья, из-за чего казалось, что здесь совсем недавно разразилась жестокая бойня. Дополнял вполне привычный для вампира вид: руины, безжизненные тела людей, которыми были усыпаны улицы, словно поле семенами, и зловонный воздух, пропитанный смертью. Тринадцатому подобная картина показалась весьма скучной, но при этом смутно знакомой... Он вспомнил поле брани, давно всеми забытые времена великой Святой Войны, когда друзья называли его непобедимым "героем", враги "дьяволом", а за спиной стояли верные слуги Господа - рыцари. И вот спустя века он вновь посреди выжженной пустоши, покрытой бездыханными телами, но теперь лишь как сторонний наблюдатель. Седьмой основатель, в свою очередь, явно наслаждался происходящим вокруг, пропустив мимо ушей упрёк Юсфорда. — Ты не в моём вкусе, мой дорогой друг. Но я знаю, в чьём ты будешь уж точно. — Ферид протянул Юсфорду двумя пальцами небольшой клочок глянцевой бумаги, сложенной пополам. — Что это? — произнёс тот, с подозрением уставившись на предмет. — Ты впервые видишь фотографию? — пошутил Батори, сделав наигранное удивление. — Я знаю, что это фотография… Но... Кто на ней? — У меня к тебе маленькая просьба, Кроули-кун. Можешь по старой дружбе помочь мне найти кое-кого? — Мы не друзья, поэтому ничем не могу помочь. Попроси кого-нибудь другого. — Кроули безразлично отмахнулся рукой, как-будто подобное б ему помогло... — Ну брось, Кроули. Ты же мой единственный и любимый товарищ. Считай это своим подарком на день рождение! Ферид не умолкал, при этом надоедливо размахивая бумажкой перед глазами Юсфорда. Сладкие, даже неприятно приторные речи слетали с его губ одна за другой, и, не выдержав подобного, Кроули, вздохнув, все-таки потянулся к мелькающему предмету. — У меня не сегодня день рождение… Тем более, оно больше не имеет никакого смысла, ты так не думаешь? — в следующий момент на лице Кроули нависла мрачная тень. — ... . Вертикальный зрачок стал ещё более тонким, чем раньше, а тело еле заметно напряглось. Улыбка беззаботности так же испарилась, вмиг сменившись нервными, даже слегка злостными, нотками… Его взгляд намертво приковался к этой злосчастной фотографии в поисках подвоха или хотя бы какого-то ответа, но увы, ни того, ни другого Кроули не получил. На него смотрело дитя своими голубыми глаза безоблачного неба, волосы цвета огня и черты ребёнка лица, столь невинные, словно лик ангела с церковных фресок. Всё это казалось таким знакомым. — Это... Ферид, в свою очередь, нагло расплывался в хитром оскале, немного склонив голову на бок, бесстыдно наслаждался недоумевающим выражением лица своего друга. — Ах, какой потрясающий вид... Ну раз так, можешь даже потом её себе оставить, в качестве подарка. — прервал тишину Батори. — Ферид, как это понимать? — Кроули исподлобья посмотрел на Батори. — Кто это? И почему она выглядит, прямо как… — он вовремя запнулся, явно не желая договаривать. — Как кто? — хоть дворянин и спросил это, на самом деле он был прекрасно осведомлён, кого Юсфорд имел в виду. Своим вопросом Ферид словно желал лишний раз задеть Кроули. — Как твоя бывшая любимая Амира, ты это хотел сказать? — Ферид приторно улыбался, что заставило Кроули нахмуриться ещё сильнее. Но Юсфорд прекрасно себя сдерживал, сохраняя хладнокровие, и в следующую секунду улыбка, хоть и натянутая, вновь загорелась на его губах. Конечно же он понимал, что этот вампир — Ферид Батори, в очередной раз что-то задумал, строя вокруг себя козни и бесстыдно затягивая в них остальных. — «Амира», да? Давно я уже не слышал этого слова, а в твоём исполнении оно звучит ещё более отвратительно. Погоди… — Кроули посмотрел на обратную сторону фотографии, где чёрным по белому был написан адрес, — Ты это серьёзно? Ты действительно хочешь, чтобы я сейчас искал это место, в этом пылающем дерьме? — Тебе ведь нечего терять, тем более, тебя ожидает нечто воистину весёлое. Но на твоём месте я бы поспешил… А то у неё не так много времени, как у нас. Тринадцатый тяжело вздохнул, но всё же прислушался. Совершенно того не желая, Кроули открыл двери машины и уже обдумывал свой путь, ведь сейчас будет довольно проблемно проехать, учитывая горящие машины и баррикады из мертвечины на дорогах. — Как же я тебя ненавижу… — произнёс он напоследок, улыбаясь. Дверца гучно захлопнулась, почти что соскочив с креплений из-за приложенной силы. После гучно завёлся мотор. — Ах да, Кроули-кун! Будь осторожнее с ней, ладно? А то ты можешь быть... Кхм-кхм, довольно жестоким с женщинами. — Ферид громко засмеялся, но Юсфорд лишь неоднозначно промолчал, проигнорировав столь остроумную шутку. Кроули надавил на газ, и машина тут же сорвалась с места, поднимая вверх сероватые клубы пыли. Посмотрев в зеркало заднего вида, он заметил как Батори с притворной доброжелательностью махал ему рукой на прощание. Подобная мерзкая, как он считал, картина заставила лишь закатить глаза и напряжённо вздохнуть. Держа одной рукой руль, другой вампир вновь взял фотографию, продолжая внимательно её рассматривать... Неожиданно джип тяжело подскочил, и хаотичные багровые брызги тут же густо окропили стекло, которое благо на тот момент было плотно закрыто. Зловоние медленно разлагающегося тела тут же ударило в нос, но Кроули даже не повёл. Его безразличный взгляд упал на боковое зеркало, где открылась картина на отдаляющееся кровавое человеческое месиво, кое Кроули не посчастливилось переехать секундой ранее. Не придав этому значения, Юсфорд лишь хмыкнул, попутно небрежно отбросив фотографию рыжеволосого ребёнка куда-то в сторону. Рука потянулась к магнитофону, несколько щелчков, после которых салон заполнила музыка, тяжёлые аккорды рока, приглушающие звуки ада царящего снаружи. Взявшись двумя руками за руль, он начал напевать и выстукивать ритм звучащей мелодии пальцами об руль, пока машина ехала сквозь лабиринты пылающих улиц. Если будет весело, то последствия не так уж и важны, разве нет? Он добрался к нужному месту за неполных полчаса. Раскрывшийся пред ним пейзаж совершенно не отличался разнообразием от других районов - всё те же улицы, усеянные одинокими трупами, кровью и прожорливыми языками огня, в которых тлели призраки погибших от рук Апокалипсиса. Казалось, что этот медленно засыпающий вечным сном город наблюдал за свободно разгуливающим Кроули с некой завистью, пока в таких же мёртвых глазах вампира не отражалось ничего, кроме бездонного равнодушия ко всему вокруг. Выскочив с джипа, Юсфорд сразу же осмотрел окружающие его незнакомые многоэтажки. « Похоже, солдаты ещё не успели здесь всё прочесать. Надо бы поскорее найти девчонку и сваливать. » — к такому выводу пришёл он, слыша с разных сторон одинокий детский плач, вперемешку с отчаянными криками о помощи. Словно блеяние глупого скота, ожидающего, пока его найдут на убой. К счастью, поиск длился недолго. Словно знак свыше, неожиданно мощный взрыв прозвучал где-то высоко над мужчиной, привлекая к себе внимание вампира. Содрогая землю, под оглушающий грохот и треск, с верхнего этажа высотки тут же обрушились пылающие обломки, снося на своём пути выступающие балконы. Но Кроули даже не дёрнулся, непоколебимо продолжая стоять на месте, без какого-либо страха наблюдая за летящей в его сторону каменной волной. В мгновение эти же глыбы приземлились прямо у его ног, поднимая вверх грязное облако пыли. Сильный порыв ветра от ударной волны развеял мантию вампира, который в свою очередь, прищурив алые глаза, всё ещё смотрел в точку, где мгновением ранее произошёл взрыв. « Нашёл.» — среди сотни разных запахов, а так же неприятных смрадов, звериный нюх Юсфорда уловил тот единственный, нужный ему. Необычный запах человеческого ребёнка. Оставляя под ногами паутинки вмятин на асфальте, вампиру понадобилось лишь одно лёгкое движение, чтобы взвыть в небеса на десятки метров вверх. Всего за короткое мгновение он без проблем приземлился на нужном этаже, а точнее туда, что от него осталось, ибо некоторые стены либо отсутствовали, либо держались на последних силах. Здесь жутко несло гарью и удушающим ядом газа, а пламя без остановки трещало вокруг, поглощая новую добычу. Ступая по задымленному коридору, под тяжёлой поступью вампира то и дело что-то хрустело: стекляшки, разные камни да прочий ненужный мусор. Окруживший его огонь совсем не обжигал, а даже наоборот, будто покорно расступался, съеживаясь от тяжёлой ауры демона. Кроули тщательно пытался найти то, за чем явился в это малоприятное место, но кажется все старания были абсолютно напрасны... — Неужели опоздал? Вот же лажа. — мужчина разочарованно почесал затылок, будучи уверенным, что ребёнка, которого его заставили отыскать, мгновение назад попросту разорвало на куски. — Взрыв был довольно сильным, человек точно такого б не пере... Тудум... Тудум... — Мм? Это было сердцебиение. Медленный, едва слышный, одинокий ритм умирающего сердца, на звук которого тут же бросился вампиру. Острый слух привёл мужчину к неприглядной груде каменных обломков, перемешанных с различным мусором, среди которого можно было разглядеть ранее скрепляющие стены металлические прутья, ошмётки ткани одежд и детали от игрушек погибших... Кроули прищурил глаза, на миг подумав, что услышанное ему просто показалось, но спустя мгновение приглушённые удары сердца повторились вновь, доносясь откуда-то снизу. Не теряя времени, он тут же наклонился к раскалённым камням, голыми руками начав разгребать завал. — Тц... Херово. — небрежно отбрасывая обломки один за другим в сторону, будто те и вовсе ничего не весили, Юсфорд пытался раскопать погребённого под ними заживо ребёнка, с каждой секундой приближаясь к нему всё ближе и ближе. Подняв последнюю, самую тяжёлую по человеческим меркам плиту, под свет пламени взору вампира открылся вид на израненное что-то... Словно разбитая фарфоровая кукла, местами сломанные кости, испачканная грязью, мочой и кровью, но при этом держащая тонкую соломинку жизни. Лишь Всевышнему известно, как камни так упали, при этом не раздавив беднягу в бесформенный кусок мяса. Но вот свежих, ещё сочащихся ожогов на тельце было довольно много. Юсфорд присел на корточки рядом, внимательно осматривая полумертвого ребёнка. Волосы девочки, ранее прекрасного огненного цвета, из-за того же огня изменили оттенок и на кончиках просто обгорели. Но хуже всего было другое. Стеклянный осколок, формой напоминающий острейшее лезвие ножа, пронзил голову ребёнка насквозь. Войдя через глаз, предмет пропитался детской кровью и сейчас выглядел словно неогранённый драгоценный рубин... Сердце издавало одинокие прерывистые удары с длительной паузой, напоминая Юсфорду, что времени осталось считанные секунды. Вот-вот она отдаст душу Богу. В глазах зверя блеснула искра, а рука медленно протянулась к девочке... Ледяные пальцы Кроули не сильно сжались на тонком горле, словно в попытке облегчить мучения ребёнка. Вампир тянул молчание, погрузившись в лишь ему известные мрачные мысли. Её хрупкая нить жизни находилась в его руках и сейчас, стоит Кроули приложить чуть больше усилий, он с лёгкостью мог бы оторвать ей голову. Но приказ есть приказ... — Пульс ещё есть. Хм, должен признать, я даже удивлён. Что ж... — вспомнив слова Ферида, пальцы на глотке несчастной разомкнулись. — Прости, малышка, но мне это тоже не приносит абсолютно никакого удовольствия. Сейчас будет немного больно, хотя ты сейчас вряд ли меня слышишь, верно? — с этими словами, он схватил кончик стекла, резко вытащив его с головы девочки. Под неприятный звук рвущейся плоти, осколок наконец-то оставил в покое голову, попутно оторвав с собой пару маленьких ошметков мяса... Девочка продолжала лежать без сознания, даже не осознавая какой ужас прямо сейчас творится с её беззащитным телом. Сквозная дыра вместо глаза зияла в голове бедняги, сочась яркой алой жидкостью. Вслед за "лезвием", хлынула кровь, крохотными драгоценными камнями брызнув в разные стороны. Пару таких капель приземлились на щеку Кроули, лицо которого оставалось всё таким же прекрасным своей холодной невозмутимостью... Сладкий флёр свежего нектара заполонил остатки воздуха этого горящего котла, перебивая смрад горящих трупов заваленных здесь. Алая лужа растекалась под ними всё сильнее и сильнее, но стоило аромату достигнуть нутра вампира, как лицо его в миг переменилось. Это была не просто кровь, а нечто совершенно иное... Опьяняющее, неизвестное, желанное, поистину удивительный флёр, коего Юсфорд ранее никогда не ощущал. Подобный запах попросту не мог принадлежать человеку. Лицо Кроули исказилось удивлением, и аромат, столь аппетитный да манящий, заставил вампира проглотить тяжёлый ком в горле. Губы слегка приоткрыты, белые клыки острее любого ножа уже наготове, дабы впиться в детскую мягкую плоть. « Нет. Не сегодня... » Глаза скользнули на свою руку, ту самую, мгновением ранее сжимающую окровавленную глотку ребенка. Багровые пятна тонкой пеленой остались на коже, и в какой-то момент, не сдержав звериного порыва, мужчина наклонился языком, тщательно слизав её, без какого-либо отвращения или брезгливости. С пальцев он медленно перешёл на кисть, после чего, не колеблясь, резко вцепился клыками в свою же кожу. Кровь тут же хлынула с укуса и вампир начал жадно её высасывать, при этом стараясь не проглотить горькую жижу. Красные потёки стекали по его губам, ниже и ниже к шее, создавая действительно мрачную картину кровососущего демона, на фоне бушующего пламени... Оторвавшись наконец от своей мертвенной плоти, он по-своему аккуратно приподнял кукольное тело, лежавшее возле него. Мгновение колебаний, взгляд осмотрел ещё раз израненное детское лицо, а после, слегка прикрыв свои глаза, он прильнул устами к её. Грешная проклятая кровь ледяным потоком проникла в рот ребёнка, ядом стекая вниз по глотке и медленно проникая в каждую клеточку крохотного тела, полностью там растворяясь. Но Кроули не останавливался, лишь сильнее углубляя поцелуй, дабы во рту не осталось ни единой капли крови. Огонь окутал их, будучи свидетелем этого грязного поцелуя, и даже сам Господь прикрыл глаза. Кроули прекрасно осознавал, что прямо сейчас делает огромную ошибку. Посреди смерти да огня был создан этот союз, который Юсфорд ненавидел с первой же секунды...***
Вампирский вид не испытывает ярко выраженных чувств или эмоций, как в прошлом, будучи обычным смертным человеком. Всё, что они могут ощущать, так это лишь их остатки, едва заметные тлеющие угольки, медленно утопающие в густой клоаке тщеславия. Казалось, словно чувство собственного совершенства и садизма к низшему виду - людям, шло неким бонусом вместе с проклятием бессмертия, неспеша отравляя собой каждую и без того мертвенную клетку. Со временем оно пропитывало кровопийцу с ног до головы, вызывая полнейшее отвращение к людям и идеологию о том, что человечешки лишь тупые животные на убой, скот, коих полно. Тем не менее, с чьей-то щедрой милости, кое-какие живые чувства оставались почти нетронутыми, отравой вечной жизни... После преображения в сумеречного создания, самые сильные желания, зияющие ещё при человеческой жизни, некоторое время сохранялись. Можно считать это некой слабостью всех кровопийц, ибо ещё никому не удавалось сбежать от подобной участи, даже могущественным королям и королевам. Острым шипом застревая глубоко в памяти вампира, оно медленным ядом истязает всю бесконечность их бессмысленного существования. Не хуже мерзкого напоминания о горьком прошлом, чтобы внутри оставалось ещё хоть что-то, кроме звериного ненасытного голода. У каждого кровопийцы есть свой маяк. Вампир пытается скрыть его от других, держа в секрете свои увлечения или же наоборот, желает наконец потушить в себе. Ведь, по их мнению, чувства - удел слабого скота, а для своенравного и гордого вампирского вида, они абсолютно бесполезны... Тик-так, тик-так, тик-так... Монотонно пели старинные часы свою привычную, успокаивающую мелодию. Стрелки медленно, но верно шли по кругу, и стоило им остановиться ровно на римской цифре двенадцать, как по кабинету дворянина Кроули Юсфорда разнёсся тяжёлый гул. Казалось, что этот томный звон был слышен из любого, даже самого отдалённого уголка особняка. И вот прошёл ещё один час... Свет Кроули решил не включать, поэтому вокруг него царил полумрак, который никак не мешал вампиру в его работе. Сумерки кабинета освещал растопленный камин, где время от времени глухо трещало сгорающее полено. Веяло теплом, а лёгкий аромат древесины наполнил собой комнату, создавая уют, дополняющийся глубокой тишиной... По привычке, в такт тиканья этих же стрелок, вампир невольно постукивал указательным пальцем по глянцевой поверхности письменного стола. Вальяжно развалившись в мягком кресле, Кроули внимательно изучал стопку документов, требующих немедленного рассмотрения. Рубиновые глаза, словно два огня в ночи, хаотично мерцали со стороны в сторону, быстро перечитывая несложный текст. Непринуждённая улыбка играла на бледном мужском лице, словно даже подобная малоприятная работа его развлекала... Среди этих нескончаемых гор писанины, в углу стола лежал отличающийся от всех небольшой клочок бумаги, который невольно кидался в глаза. Приглядевшись, на его белизне можно увидеть аккуратную надпись "Александра Хякуя", к которой прилагалась краткая информация как возраст, вес, рост ребёнка, и самое важное - место проживания... Кажется, это была тыльная сторона фотографии. В этом месте не было ничего лишнего. Мужчина не любил чрезмерную роскошь, а так же ненужные дорогие вещи, как мраморные статуи, золото на каждом шагу или драгоценные камни. Считая это бесполезной "мишурой", которой высшие дворяне любят подчеркнуть свой статус, он лишь изредка мог себе позволить что-то из вышесказанного. Но обычно мужчина ощущал абсолютное безразличие к подобному... Главное, чтобы было самое необходимое, а без остального можно и обойтись. Письменный стол, забитый бумагами и прочей канцелярией: красивое чёрное перо в аккуратной подставке, стеклянная баночка чернил, настольная лампа, которая больше служила частью декора, чем для её прямой надобности. И конечно же бутылка уже открытого вина, точнее, настоянной годами крови, и фужер, жидкость из которого Юсфорд всё не мог допить. Те самые древние часы 19-го века красовались по правой стороне от стола, а возле него был высокий шкаф с полками, на которых стояли старинные, припорошенные легкой пылью книги. Их было довольно много, и каждая имела разный переплёт, цвет, а также автора и свою историю. С левой стороны находился камин, над которым висела картина художника Леонардо да Винчи, написанная специально на день рождения Кроули. Она была довольно массивной, в красивой позолоченной раме ручной работы. Ферид подарил эту изысканную картину, когда путешествие в 1480 году занесло их на родину этого великого человека - Италию. На полотне был изображен припавший к земле ангел в прекрасных блестящих доспехах и тканевой красной мантии с узором. Своё лицо бедняга прикрывал худощавыми бледными руками, на которых ярко выделялись стекающие кровавые слёзы, некогда любимого сына Божьего. Белокурые локоны шёлковыми волнами ниспадали на часть лица, а после и на мужские плечи. Возле архангела покоился смертоносный двуручный меч, среди десятков разбросанных белых перьев, опавших с его измученных изодранных крыльев.“ Он — Люцифер, великий ангел, Особенный у Бога сын! Могучий, светлый он — архангел За правоту свою гоним.
Точнее крыло было только одно, и то изуродовано настолько, что казалось, будто по нему не раз жестоко прошлись острыми когтями во время лютого сражения. Этим несчастным был Люцифер - любимый архангел Бога, сильный и прекрасный Денница, олицетворяющий самую красивую утреннюю звезду. Но в силу своей гордыни решивший пойти против своего же создателя, в результате чего оказался низвергнут с небес за свою чрезмерную гордыню. И было неясно, то ли павший аггель ронял кровавые слёзы из-за изгнания, то ли от потери драгоценного белоснежного крыла, которое было его величайшим сокровищем. Ведь что являет собой птица без крыльев? Не хуже червя всю жизнь ползать по земле, мечтая о полёте. Люцифера же настигла участь подобно простым смертным - бродить по земле, а не летать в бескрайней выси небес. Воистину трагическая история с примесью некой романтики, которую каждый понимает по-своему. Не странно, что Батори решил подарить Кроули именно эту картину, учитывая, какие безумные вкусы у первого. А Юсфорд, в свою очередь, считал это творение довольно своеобразным, но по какой-то причине всё же решил повесить его в своём кабинете. Наверное если хорошо поразмышлять, то можно провести тонкую линию дежавю между историей Люцифера и Кроули. Отдалённо, но их прошлое было чем-то похоже, что скорее всего, Юсфорд и заметил. Время скоротечно ускользает подобно песку сквозь пальцы в бесконечной жизни вампира. Имея в запасе всё время вселенной, Кроули давно откинул необходимость следить за течением эпохи. Когда ты бессмертен, такое понятие как "время" попросту не существует, как и не представляет какой-либо ценности, разве не так? Но не в этот раз. Мужчина невольно подсчитывал каждый прошедший час на протяжении последних трёх дней, выжидая, когда же его новая подчинённая наконец-то придёт в себя. Рубиновые глаза вампира, в который раз, мимолётно скользнули на часы, слегка недовольно прищурились, а после опять перешли на чтение документации. Уже третий раз он пытался прочитать одну и ту же фразу, дабы уловить суть, но каждый раз посторонние мысли отвлекали его... Разум летал где-то далеко, за пределами тесного кабинета с его тонкими четырьмя стенами. — К чёрту. — стопка документов небрежно отлетела в сторону, а Юсфорд закинул руки за голову, расслабленно сомкнув пальцы на затылке в замок. Теперь же его взгляд бесцельно бродил по потолку, словно на нём будут ответы на накопившиеся вопросы. Перед глазами всплыли воспоминания трехдневной давности, канун Апокалипсиса... Когда Ферид в очередной раз вплёл его в непонятное дерьмо. В последний раз он видел Батори три дня назад, но после тот попросту исчез, при этом ничего не объяснив. Впрочем как всегда. Вот почему сейчас Юсфорд сгорал от нетерпения, когда ребёнок наконец-то очнётся, ведь может тогда он получит хоть какие-нибудь ответы. Именно сейчас вампир вновь вспомнил, каким омерзительно долгим может быть время, когда ты в ожидании чего-то. Даже несчастная минута, будто издеваясь, превращается в целый час . Тик-так, тик-так, тик-так... Кроме задумчивого мычания Юсфорда, который пытался напевать какую-то мелодию, в помещении витал сладкий флёр недопитой крови. Вампир остановил рубиновый взгляд на хрустальном фужере, в котором, переливаясь красным, томилась пахучая кровь. Не выдержав, Юсфорд потянулся к нему, а после медленно прислонил к немного обсохшим от жажды губам. Глубокий вдох вкусного аромата, после чего жидкость наконец-то смягчила губы и горло. Небольшой глоток, чтобы не просто жадно пить, а наслаждаться трапезой. Потом второй глоток, третий... Это была любимая группа крови Юсфорда - четвёртая. Выдержанная, подобно дорогому вину, и с которой рождается лишь один человек на 200 тысяч. Но даже так, несмотря на всю свою редкость и вкусовые качества, она всё-равно уступала тому неповторимому флёру, который Кроули учуял лишь единожды, но запомнил так ярко. «Её кровь была великолепной, впервые попробовал нечто подобное. Неужели это из-за того, что она... » — не закончив мысль, Юсфорд нахмурился. Рука делала неторопливые круговые движения фужером, где переливался последний глоток алого напитка. На фоне первосортной крови ребёнка, то что пил вампир сейчас, было попросту дешёвым пойлом. Другая рука потянулась к губам, которыми он некогда касался шеи Александры. Он улыбнулся шире, оголяя жемчужные клыки, а после довольно облизал верхнюю губу. — Будто молодое вино, но в меру сладкое, с лёгкой горечью, которое оставляет приятный букет послевкусия. Интересно... — прародитель начал сравнивать вкусы и ощущения, раз за разом убеждаясь, что подобную кровь он испробовал впервые за 800 лет вампирских скитаний. Воистину редкий деликатес.Ничто не ранит человека больше, чем другой человек...
В одной из таких ужасных войн Кроули даже тайно принял участие, несмотря на вампирский закон не вмешиваться в дела людей. Было это не так давно... В 1945 году, во время яростной Второй Мировой Войны. Возможно, именно из-за его мимолетного порыва крупнейшая бойня в истории человечества, при которой умерли миллионы людей, закончилась. Точнее она закончилась после смерти великого Адольфа Гитлера, который и начал всё это безумие. Скорее всего, если бы высшие аристократы, короли и королевы вампиров узнали об этой самодеятельности Юсфорда, то точно б наказали его. Это было не хуже игры с огнём, но благо всё обошлось. Опять.Ну а после, в человеческих книгах истории написали, что фюрер и его жена покончили жизнь самоубийством... Наивные.
— Но как же иронично получилось - хотели завоевать мир с помощью этих экспериментов, а в результате полностью его уничтожили. Честное слово, то же самое, что дать тупой обезьяне ружьё...— озвучил свои мысли Юсфорд, читая отчёт о масштабах разрушения в верхнем мире и о дальнейших действиях высших прародителей касаемо захваченных территорий. Вампиры уже начали официально делить земли материков между влиятельными аристократами. Конечно же, подобное тайное распределение было и раньше, ведь в Японии, России, Германии и в других странах веками стояли подземные вампирские столицы с их неизменными, абсолютными правителями. Но теперь закрепление этих территорий было особо важным для них, дабы подтвердить свою власть над новым миром. Изменения медленно, но верно начали поглощать ранее сожжённые остатки человеческих городов, которые кровососущие дети тьмы начали перестраивать на своё усмотрение и под свои обычаи. Так же большим изменениям подвергся город Юсфорда, находящийся в Нагое и, подобно столице Сангвинэм, скрытый от чужих глаз под горой Тогокусан. Сейчас там проводятся глобальные работы по увеличению территории, ведь теперь не было необходимости ни от кого скрываться. К тому же, туда уже привезли свежий "скот" для кормления вампиров того региона, поэтому расширить границы было попросту необходимо. Если предыдущие доклады были выданы Кроули секретариатом Крул Цепеш, то этот скучный документ, где подробно описаны дальнейшие действия в городе и количество поступившего скота, прислал его подчинённый из резиденции в Нагое. Ко всем стопкам скучной бухгалтерии прилагался обычный конверт, который уже был аккуратно открыт и лежал в углу стола. Красная восковая печать с гербом небрежно сломана, а из конверта наполовину выглядывал небольшой клочок бумаги. Единственное что было видно, это мелкие буквы курсива: " К превеликому сожалению, Ваш покорный слуга не может освободиться. ". Ну а дальше письмо содержало банальные слова извинений и пожелания приятного дня (второе Юсфорд посчитал за шутку). Завершал текст инициалы Л.Т. «Это и не странно, что он не может приехать, ведь пока меня нет, он единственный, кто управляет городом.» — подумал вампир, сверля глазами письмо, где не было больше ничего интересного. — «Как же хлопотно... » — мысленно проныл мужчина, расслабленно откинувшись на спинку кресла. Тик-так, тик-так, тик-так... Нависла безрадостная безмолвная атмосфера, тишину которой осмелились нарушать лишь монотонное тиканье часов и прерывистое дыхание Кроули. Вампирам не обязательно дышать для выживания, но иногда это случается само собой, словно привычка, от которой не избавиться... Мужчина опять задумался о событиях минувших дней, и с каждой новой секундой погружения в раздумья, его и без того бледное лицо становилось ещё более мёртвым. Казалось, что даже температура в кабинете немного упала, от чего воздух ощутимо похолодел. Огонь в камине продолжал трещать, но теперь от него будто не исходило никакого тепла... Хоть кровопийцы не ощущают жар и холод, но смену температуры, в некотором смысле, почувствовать они всё же могут. Не придав этому значения, Кроули напряженно прикрыл алые глаза, как будто перед тяжёлой молитвой, и тихо молвил: — Это ведь не то, о чём ты мечтала, Оливия? — не своим голосом наконец-то тихо произнёс мужчина в пустоту, будто разговаривая с невидимым собеседником. Перед глазами всплыли картины верхнего мира, утопающего в страдании и мертвецах. Тихий, по своему прекрасный, но мёртвый, теперь непригодный для жизни людей. Ядовитые озёра и океаны, а так же земли, населённые насекомообразными существами, которые охотились на выживших людишек. Земля окунулась в тартарары, но Юсфорду было абсолютно всё-равно на её участь, ведь он уже давным-давно не принадлежал тому миру под солнцем. Ответом ему было лишь молчание... Конечно же никто и не подарит ответ, ведь мертвецы безмолвны, прямо как и сам Господь... Вампир озвучил мысли быстрее, чем осознал, как же жалко он выглядит прямо сейчас. Повезло, что Чесс и Хорн нет рядом или, ещё хуже, какого-нибудь зелёного безымянного солдата. Оправдываться из-за подобного состояния сейчас хотелось меньше всего. Кривые, размытые воспоминания из прошлого, которые Юсфорд когда-то сам же похоронил, заполонили мысли. Не выдержав, он прикрыл лицо рукой, будто стыдясь своих же чувств... Под мужской ладонью сверкнул клыкастый оскал, пропитанный как безысходностью, так и явной примесью безумия. Не ясно что именно творилось в его голове в тот момент, но было явно одно - в этой безмолвной дуэли он проиграл своим же воспоминаниям. Оливия. Единственное имя из глубокого прошлого, которое вампир до сих пор мог отчётливо вспомнить. И лишь оно вызывало у мужчины хоть что-то, отдалённо похожее на тёплые чувства привязанности, но в то же время ещё и ярую ненависть, вплоть до желания перегрызть глотку. Смешно, не правда ли? Как что-то способно вызвать в одночасье совершенно противоположные чувства...۞ ۞ ۞
С первой минуты рождения, её жизнь была подобно сверкающей серебряной монете, которую ради забавы умело перекатывали между пальцев. Шли года, монета оставалась той же, вот только игроки менялись...