Пролог
Меня часто спрашивали о стрелках, так как думают, что я много о них знаю. На самом деле это не так. Я знал одного единственного стрелка, или, по крайней мере, я думал, что он стрелок. Его звали Уиллом Диаборном. Но стоит начать с самого начала…Глава 1. Счетоводы из Гилеада.
Тогда я проснулся среди ночи. Какое-то странное чувство охватило меня. Только гораздо позже я узнал, что в эту ночь Риа с Кооса получила магический кристалл на хранение от Больших охотников за Гробами, так называли себя трое мужчин на службе у мэра Торина. Я видел их один раз в трактире «Приют путника», где эта троица проживала. О них ходило много слухов, в том числе, что их предводитель – хромой старик со скрипучим голосом Элдред Джонас - был стрелком, не прошедшим испытание. Возможно, что так и было, но не об этом. Меня зовут Томас Бриггс, и я один из ранчеров Меджиса. У меня есть семья: моя жена Кэтрин и сын Луис. Мы коренные жители нашего феода. Моя семья жила в этих землях ещё до создания Альянса. Я владею одним из ранчо, что на Спуске, там я пасу своих лошадей. Должен сказать, что до событий, о которых я расскажу, мы жили хорошо, хотя я и знал о готовящемся заговоре против Альянса, я не мог о нём не знать, так как я был одним из членов Ассоциации конезаводчиков. Я не могу сказать, что мне нравилась эта идея, но я не мог подвергнуть опасности семью после того, что случилось с семьёй Гарберов и их «Полосой К». Но вернёмся к той ночи. Я долго стоял на террасе около дома, потом вернулся за трубкой и закурил. Надо мной было бескрайнее небо, полное звёзд с Целующейся Луной. Я выделил Старую Звезду, которая была яркой, как и всегда. Всё этой ночью спало, и только светлячки всё пели свои песни. Я думал, что будет дальше, после того, как Меджис предаст Альянс. Вдруг Альянс выиграет, и всю нашу Ассоциацию казнят? Альянс не будет смотреть, кто был «За» всей душой, а кто был вынужден согласиться. Смятение завладело мной. Я надеялся, что это быстро закончиться, и я буду вспоминать об этом в старости, как о хорошей истории, которую можно будет рассказать внукам. В принципе, так и получилось. Докурив, я ещё немного постоял на террасе и потом заставил себя лечь спать, хотя то странное чувство не покидало меня. Я вернулся в кровать и через некоторое время всё же уснул. На следующий день я проснулся бодрым и готовым к труду, случившиеся ночью я откинул в дальнюю комнату своей памяти и старался держать это там. Я встал с кровати, вышел на террасу и оглядел своё ранчо. Трава лоснилась в блеске солнца, и роса била в глаза бликами. «Какое чудесное утро,» - подумал я. После я быстро закончил свой утренний туалет и принялся за работу. Жена с сыном ещё спали. «Пусть спят, набираются сил,» - рассудил я в тот момент. Одев джинсы и ситцевую рубаху, я принялся выгонять свой табун на пастбища. Спустя двадцать минут ко мне подтянулся Луис, а Кэтрин уже готовила завтрак. И, выгнав лошадей, мы с Луисом отправились завтракать. Там были маисовые лёпешки и молоко. Это я узнал ещё задолго до того, как вошёл в дом. Аромат лепёшек Кэтрин разносился очень далеко. Я вошёл в дом, умылся и сел за стол. - Доброе утро, дорогая, - сказал я. - Долгих дней и приятных ночей, сэй, - в шутку ответила мне жена. И на этом моменте я должен описать свою жену. Кэтрин была из семьи рыбаков, что жили в порту. Я познакомился с ней на ярмарке Широкой Земли около семи лет назад. Тогда я выиграл конкурс загадок и по традиции получил самого большого гуся феода. И после этого ко мне подошла она. На ней было простое ситцевое платье, её чёрные, как смоль, волосы обрамляли смуглый овал лица, на котором были два пятна румянца. Её глаза, как два оникса, отражали пламя ярмарочного костра. Через полгода мы поженились. Многие посчитали, что мы поспешили, но родители решили нам не перечить, и мы начали совместную жизнь. За семь лет Кэтрин не поменялась, может, немного прибавила в весе после родов, но это пошло ей только на пользу. Хорошо позавтракав, я попрощался с женой и отправил сына следить за пастбищем, а сам поехал в город. Говорили, что сегодня должны прибыть счетоводы из самого Гилеада. Да и Ассоциация должна была присутствовать там, так как в честь новоприбывших хотели устроить ужин. В городе было спокойно. Лишь редкие люди проходили мимо меня и моей лошади. «Что ж, видимо, счетоводы ещё не прибыли,» - подумал я и встал около здания городской тюрьмы, засунув большие пальцы в петельки джинс, так как думал, что визитёры обязательно должны посетить шерифа Эвери. Я не ошибался. Через полтора часа из-за угла показались три лошади, все отборные, лучшие из лучших, я бы сказал. После лошадей я обратил внимание на их наездников. Все трое были очень молоды, лет 14-15. Одного я приметил сразу, на седле у него для чего-то болтался череп грача, двое других же выглядели неприметно, но я сразу заметил необычную синеву глаз того, что ехал в центре. Ну а третий был крупным парнем с гривой светлых волос. Его лицо, вроде и мальчишеское, в некоторые моменты становилось лицом мужчины. И в этом не было ничего необычного, у подростков всегда так. Сначала я подумал, что это просто заезжие путники, но вскоре моя версия потерпела крах, так как они направились не в «Приют путника», а в городскую тюрьму. Я очень удивился, так как не ожидал, что счетоводы из Гилеада будут юнцами. Все трое синхронно спешились и вошли в здание, сняв шляпы. Я понял, что тут больше ловить нечего и двинулся в сторону ранчо. Когда я проезжал мимо «Приюта путника», оттуда вышли Клэй Рейнольдс и Рой Дипейп, двое из трех Больших охотников за Гробами. Выглядели они не слишком довольными. Рейнольдс, как всегда, был надушен и причёсан. Он всегда следил за своей внешностью, в особенности за своей рыжей шевелюрой. Краем уха я уловил их диалог: -Почему мы должны делать всю грязную работу, пока он будет на ужине? – возмущался Дипейп. -Потому что так надо, Рой, – отвечал ему Рейнольдс. Меня очень заинтересовали эти двое, и я решил проследить и узнать, что за «грязную работу» им поручил, как я подумал тогда, Элдред Джонас. Так начался этот день.Глава 2. Преследование.
Рейнольдс и Дипейп оседлали своих лошадей и выехали из города. Я старался держаться от них подальше, но так, чтобы не потерять их из виду. Моя лошадь, конечно, не ровня лошадям Больших охотников за Гробами, но, похоже, что они никуда не спешили, и поэтому я спокойно следовал за ними. Проблемой было скрыться от них за городом, так как вне города людей практически не было, но я всё же сделал вид, что направляюсь к своему ранчо, благо, что маршруты наши пока совпадали. Вскоре мы выехали к СИТГО и Рейнольдс с Дипейпом повернули к нефтяным вышкам. Здесь мне пришлось спешиться и оставить лошадь возле одной из вышек. Отовсюду несло мазутом, и я еле выдерживал этот неприятный запах. Перебегая от вышки к вышке, я следовал за двумя всадниками. Вскоре они спешились и направились к цистернам с надписью «СОНОКО». «Зачем они им?» - задумался я. Через 10 минут они притащили из леса телегу и вдвоём начали толкать одну из цистерн на эту телегу. После того, как они сделали это, они впрягли своих лошадей в повозку и отвезли цистерну в лес. И так повторилось около десяти раз. Они ещё не закончили, когда я вернулся к лошади и направился, наконец, к своему ранчо. На ранчо всё было так же, как я и оставил, уезжая. Кэтрин прибиралась дома. Я незаметно подошёл к сзади и поцеловал жену в щеку. Кэтрин сжала мои руки и сказала: - Никогда так больше не делай, ты меня пугаешь. - Чем же? – поинтересовался я. - Я увлекаюсь уборкой, и когда ты так подходишь вот так, меня как громом бьёт, – ответила она. - Ну, хорошо не буду, - смиренно ответил я. После этого короткого диалога я отправился на пастбище проведать Луиса. Луису было 6 лет тогда, и он был умным мальчиком со светлыми волосами и глазами цвета травы в мае. Во многом он походил на меня, и мне это нравилось. Первое слово, которое он произнёс, было не «мама», как у большинства, а «папа». С малых лет я учил своего сына верховой езде, как и большинство семей ранчеров на Спуске. И он быстро учился. К 6 годам он ничем не уступал своим сверстникам, а в некоторых аспектах и превосходил их. Я подъехал к сыну, который привалился к дереву. Подъехав ближе, я заметил, что он спит. И не мудрено, солнце вышло в зенит и сильно пекло, вот Луиса и разморило. Передо мной простирался Спуск. Лошади после трапезы отдыхали, лёжа на траве.Да и вообще всё выглядело просто прекрасно для этого времени года. Трава ещё не начала желтеть. И весь феод пока и не думал о сборе урожая. Я решил пока не будить сына и, закурив, задумался. Зачем Большим охотникам за Гробами понадобилось прятать цистерны? Неужели они собирались прямо сейчас, когда счетоводы из Внутренних феодов уже прибыли, отдать нефть из цистерн Доброму Человеку? Или они надеялись, что визитёры из Гилеада не заметят эти цистерны? Чтобы их спрятать, надо очень постараться. Хотя счетоводы очень юны, и я подумал, что они не будут выполнять свою работу добросовестно, так как, насколько я понял, их послали сюда в наказание за серьёзные проступки их отцы. Похоже, что на это надеялся и Элдред Джонас. Закончив с раздумьями, я всё же разбудил Луиса. Для этого мне потребовалось весьма сильно его потрясти. «Он всегда так крепко спит,» - подумал я тогда. - Ну, пап, - заныл Луис. – Ещё пять минуточек. - Вставай, Луис, нам пора на обед, у меня, как я думаю, ещё много дел сегодня. - Ну, хорошо, - согласился со мной Луис и, потягиваясь, встал. Предоставив лошадей самим себе, мы с сыном направились к дому. Дома нас ждала Кэтрин с бобовой похлёбкой на обед. Аромат её похлёбки разносился в радиусе 30 ярдов от дома. Втянув запах, мы ещё быстрее пошли к дому. Во время обеда ко мне пришёл гонец из Дома на Набережной и сообщил, что я приглашён на ужин в честь прибывших счетоводов из Гилеада. Сказав, что я буду там, я дал гонцу монету и он ушёл. - Зачем он приходил? – поинтересовалась Кэтрин. - Готовься к вечеру, мы идём в Дом-на-Набережной.Глава 3. Ужин в Доме-на-Набережной.
Ближе к вечеру я давал последние наставления сыну перед отъездом. -…загонишь лошадей, а потом, если мы ещё не вернёмся, ляжешь спать, понятно? - Да, пап, - отвечал Луис. Из нашей с Кэтрин комнаты к тому времени вышла сама Кэтрин. Сегодня на ней было фиолетовое платье простого покроя, чёрные волосы были распущены. Поцеловав меня, жена направилась к лошади, которую я оседлал для поездки. - Ну, сынок, бывай, не забудь то, что я тебе сказал, и ложись спать, - сказал я Луису. - Хорошо, отец, - ответил мне сын. После этих слов я коротко кивнул Луису, перекинул ногу через седло и помог Кэтрин сесть сзади меня. Так мы тронулись в путь. По дороге Кэтрин спросила: - А в честь чего, собственно, ужин? - В честь прибывших счетоводов из Внутренних феодов, - ответил я. - Что за счетоводы? Что они собираются считать? – спросила жена. - Я видел их утром, когда они приехали, мальчишки-подростки. Говорят, что их отправили сюда за проступки отцы. А считать они будут, как говорят они сами: «Всё, что потребуется Альянсу в ближайшие годы», - отвечал я. - Мальчишки? Такое чувство, что нас недооценивают, - возмутилась Кэтрин. - Я тоже так подумал, но может оно и к лучшему. Не зря же говорят, что молодой глаз всё увидит, - возразил я. - Тоже верно, - ответила мне жена и замолчала. Остаток пути мы проехали в тишине. Скоро мы добрались до Дома-на-Набережной. На улице было людно, так как прибыла почти вся Ассоциация конезаводчиков. Ну и, конечно же, как я мог не заметить председателя этой Ассоциации Фрэнсиса Ленджилла - широкоплечего, крепкого сложения мужчину со светлыми глазами, которые прятались в паутинке морщинок. - Томас, дружище, - поприветствовал он меня и похлопал по плечу. - Да ты с женой. Длинных дней и приятных дней вам, сэй Кэтрин, - поздоровался он с моей с женой и трижды похлопал по своей шее правой рукой. После того, как мы с женой спешились, Кэтрин ответила Фрэнсису стандартным реверансом и промолвила: "И пусть ваши продлятся в два раза больше, сэй". - Томас, можно тебя на пару слов? - поинтересовался Ленджилл. - Да, конечно, - ответил я. Отойдя поближе к конюшням, Ленджилл начал разговор: - Как ты знаешь, этот ужин устраивается в честь счетоводов из Гилеада. От лица Ассоциации буду говорить я. Не ты, не кто- либо другой. Ты не должен сам искать разговора с этими молодыми людьми. Только если они сами начнут разговор. Ты меня понял, Томас? - Да, хорошо, Фрэнсис, только если они сами начнут разговор, - согласился с ним я. - Молодец, - похвалил меня Фрэнсис. - Наслаждайся вечером, - добавил он и отошёл к остальным ранчерам. Сначала я подумал, что такой диалог состоялся только со мной, но после заметил, что каждого новоприбывшего Ленджилл отводил к конюшням. Ко мне подошла Кэтрин и, взяв меня под руку, повела меня в сторону дворца мэра Торина. Мы вошли в двери Дома-на-Набережной, и нашему взору открылся весь праздничный зал. Я сомневался, что наш зал мог чем-то впечатлить гостей из столицы, но было видно, что мэр и его канцлер старались выжать максимум из своих возможностей. Насколько я понял, счетоводов пригласили к более позднему времени. Так как Зал был почти полностью забит, всюду сновали люди. В середине комнаты стояли две большие чаши с пуншем. В углу сидели четыре музыканта в сомбреро и пока только настраивали свои инструменты. Мы с женой подошли к чашам с пуншем, и один из помощников шерифа Эвери, который разливал пунш, налил его и нам. Примерно через полчаса зал огласило восклицание канцлера Кимбы Раймера - высокого худощавого мужчины: - Мои мальчики, - воскликнул канцлер. - Добро пожаловать в Меджис! В Хэмбри!И в Дом-на-Набережной, скромное обиталище нашего мира. - Если это скромное обиталище, хотел бы я взглянуть на дворец, который вы можете построить, - ответил синеглазый подросток в белой шёлковой рубашке, черном узком галстуке и таких же чёрных прямых брюках. После этой фразы счетовода верхушка нашего города захохотала. Потом молодых людей повели через толпу к мэру Торину для знакомства. Толпа постепенно поплыла в их сторону. И мы с женой в том числе. Мэр Торин стоял тут неподалёку рядом со своей молодой наложницей Сюзан Дельгадо. Многие презирали эту милую девушку с россыпью золотых волос на плечах и глазами цвета плотного тумана за сделанный ею выбор. Но я был не из них. Я знал Сюзан с малых лет, так как хорошо общался с её отцом - Патом Дельгадо, который погиб под лошадью, которую испугала змея, по крайней мере так говорили очевидцы произошедшего. Я заметил, что при виде Сюзан, главный счетовод немного вздрогнул. Будь я в его возрасте, я бы тоже вздрогнул при виде такой прекрасной ровесницы. И, наконец, пришло время знакомства с визитёрами. Первым представился лидер путешественников. Он назвал себя Уильямом Диаборном. После него по очереди представились его спутники. Они назвали себя Артуром Хитом и Ричардом Стокуортом соответственно. А после них представились и лидер Больших охотников за Гробами - Элдред Джонас, тётя Сюзан - Корделия Дельгадо, и, наконец, мэр представил счетоводам саму Сюзан. Во время их знакомства один из путешественников пошутил так, что засмеялся весь, но я сомневаюсь, что весь зал слышал эту шутку, так как лично я её не расслышал, но всё же позволил себя посмеяться. После короткого разговора между верхушкой и визитёрами около стола с пуншем, канцлер решил представить молодых людей всей публике и попросил публику поприветствовать их аплодисментами. После этого начался сам ужин. Нам с женой достались места вдалеке от виновников торжества, так что ничего интересного во время ужина не случилось. Разве что я отметил, что мэр Торин отсадил свою жену Олив подальше от себя, а сам же весь вечер не отлипал от своей молодой наложницы. После ужина, как всегда, начались танцы. Пара, которая оказывалась напротив друг друга, была обязана потанцевать с партнёром. И вскоре после этого ужин закончился. На выходе я столкнулся с одним из визитёров. Его звали Артуром Хитом. Но, не успев ничего сказать друг другу, мы разошлись. И мы с женой поехали домой.Глава 4 Инцидент в "Приюте путника".
После ужина в Доме-на-Набережной мы с Кэтрин направились домой. Но до дома я не доехал в ту ночь. Мне захотелось заглянуть в "Приют путника" - проверить, вернулся ли дуэт с нефтяных полей. С Кэт по этому поводу проблем не возникло. Жена всегда отпускала меня, так как знала, что мне не нужны бордельные шлюхи. Отдав лошадь в распоряжение Кэтрин, я вошёл в таверну. Жизнь шла тут полным ходом. Шеб - местный пианист, что-то наигрывал на своём расстроенном инструменте. Стенли Руис - бармен, исправно разливал выпивку. А Шими - отсталый юноша, который, если верить слухам, был сыном Стенли, прибирался на столах. Я сел за один из пустых столов. Кивнул Стенли и показал ему два пальца, что означало "двойной виски". Тут же я заметил Рейнольдса с Дипейпом. Их руки были в сосновой смоле, да и было видно, что они устали. То, что произошло в этой таверне сегодня ночью вошло в легенды Меджиса на долгие годы. Рейнольдс куда-то вышел из таверны. Стенли принёс мне выпивку, и это было последнее, что он сделал для меня. Дипейп гаркнул Стенли, чтобы он налил ему выпивки, и от его рыка пастух, стоявший рядом отшатнулся и случайно сбил с ног Шими, который нёс в этот момент ведро с "верблюжьей мочой" - так называли смесь всех слитых напитков за вечер, стоила такая выпивка всего три пенни, и любой бедняк мог себе её позволить. Шими выплеснул небольшую часть "верблюжьей мочи" на Дипейпа. Так и началось зрелище для местных зевак. Я встал и подошёл к Дипейпу ближе, на случай, если что-то пойдёт не так. В этот момент жизнь в трактире замерла. Все смотрели на Шими и Роя Дипейпа. Дипейп заговорил первым: - Ну, ты меня всего облил, парень, - возмутился он. - Премного извиняюсь, здоровяк, я споткнулся, - извинился Шими, показывая пальцем за спину. - Чёрта с два, - сказал отпрянувший от Дипейпа пастух, из-за которого вся каша и заварилась. - Не пытайся переложить вину на меня, паршивый недоумок. - Мне без разницы, как этой произошло, - произнёс Рой. - Смотри сюда, видишь, что ты сделал с моими сапогами. В этот момент Стенли решил разрядить ситуацию, но едва он что-то произнёс, он получил пулю в рот. Тело Стенли медленно сползло вдоль полки, бряцая бутылками. А Дипейп всё уничтожал взглядом отсталого юношу: - Почисти мне сапоги, - изрёк он. Шими тут же полез в задний карман за тряпкой, но тут же Рой добавил: - Нет, эту рвань убери туда, где она лежала. Вылижи их. Вот что я от тебя хочу. Ты будешь вылизывать мои сапоги, пока они не высохнут и не станут такими чистыми, что ты сможешь увидеть в них свою идиотскую образину, - сказал он. - Я бы не спорил. Если ты хочешь увидеть завтрашний восход, надо это сделать. - подал голос Крикун - местный вышибала. Но не успел Шими приняться за унизительную работу, как его оборвал голос: - Прекрати, прекрати, прекрати, - сказал голос. И тут появился его обладатель. Им был юный счетовод - Артур Хит. - Я просто не могу этого допустить. Нет. Хотел бы, но не могу. Кто знает, какие болезни могут распространяться таким способом? Разум пасует! Предугадать последствия абсолютно невозможно! - добавил он. И тут Дипейп обратил внимание на юношу, подняли револьвер и направил на юношу. В ответ юноша вытащил рогатку. Дипейп расхохотался. Но вскоре он об этом пожалел. Когда Дипейп уже хотел выстрелить, Артур Хит выпустил металлический шарик из своей рогатки. Со свистом шар пересёк таверну и попал Рою точно в руку, выбив револьвер из неё. Я тут же среагировал и пнул револьвер подальше. Артур произнёс: - А теперь, если вы уделите мне капельку внимания, добрый сэр… - Я не могу говорить за него, но считай, что я тебе внимание уделю, партнер. Не знаю, то ли тебе повезло, то ли ты действительно умеешь управляться с этой хреновиной, но в любом случае ты отстрелялся. Ослабь резинку и положи рогатку. Думаю, ей самое место на столике, что стоит перед тобой, - раздался голос Рейнольдса за спиной юноши. На требование Рейнольдса визитёр из Гилеада ответил отказом, сказав, что он держит в прицеле его партнёра. После короткого недоумения Рейнольдса на сцене появился новый игрок, произнёсший: - Опусти револьвер, друг мой, а не то я перережу тебе горло, - с такими словами к Большому охотнику за Гробами обратился молодой Ричард Стокуорт. После короткой паузы в "Приют путника" вошёл Элдред Джонас с револьвером наперевес: - Сынок, если ты только не брадобрей, я думаю, что тебе следует опустить этот ножичек. Второго предупреждения не будет. И на это предложение уже другой визитёр из Гилеада ответил отказом. И казалось бы, что Большие охотники за Гробами победили, но не тут-то было. За спиной Джонаса появился Уильям Диаборн. Диаборн быстро урегулировал конфликт, но в этот момент в бар зашёл шериф и арестовал всех шестерых. После этого я направился домой с полным непониманием того, что произошло в эту ночь. Вернувшись домой, я разделся и лёг спать, оставив раздумья на завтрашний день. Так закончился этот день.Глава 5 Начало конца
После ужина в Доме-на-Набережной и инцидента в "Приюте путника" ничего интересного не происходило. Всё шло своим чередом. Урожай постепенно поспевал, а скот спокойно пасся на Спуске. Так прошло три месяца с момента приезда счетоводов из Гилеада и уже совсем скоро должен был пройти праздник Большой Жатвы. К нему все усиленно готовились. Собирали урожай и готовились к зиме. По традиции раздавались праздничные поцелуи от женщин, но дальше дело не шло; остальная страсть приберегалась до самого праздника Жатвы. Но этот праздник Жатвы я запомнил, как самый ужасный из тех, что я видел... В тот вечер перед праздником Жатвы я был в городе. Внезапно, со стороны Дома-на-Набережной понеслась тревожная весть: мэра Торина и его канцлера Кимбу Раймера убили люди Джона Фарсона. Это определили по традиционному красному глазу, нарисованному на стене. При этом в руках мэр Торин сжимал грачиный череп... Череп, который носил всегда с собой визитёр из столицы Артур Хит. Уже через полчаса в городскую тюрьму была доставлена вся троица. Их лица не выражали никаких эмоций. Разве что они были белыми, как полотно. Я был поражён. Я просто не мог в это поверить. "Их наверняка подставили", - подумал я и подозревал я в этом только одного человека - Элдреда Джонаса. После этого я направился домой. Больше в городе мне делать было нечего. Я уже знал, что Хэмбри не спасти. Мне предстоял серьёзный разговор с Кэтрин, так как тогда я хотел уехать из феода, как только мы снимем урожай. Я планировал продать дом, скот, оставить себе одну повозку с лошадью, собрать с собой все пожитки и распрощаться с Меджисом навсегда. Я вернулся домой в не лучшем настроении. И Кэт сразу это заметила: - Что случилось, любовь моя? - спросила она. Я рассказал ей обо всём: о том, что произошло сегодня в городе, о своих планах на будущее. В ответ я услышал: "Что бы с тобой не случилось, я всегда буду с тобой". Я обнял жену и поблагодарил её просто за то, что она есть. И с этими словами мы направились спать всей семьёй. Где-то в половину третьего ночи меня разбудил сильный стук в дверь. Это был Френсис Ленджилл. Он был в ярости, а также он был в обычной синей ситцевой рубахе и с ружьём. Я поинтересовался у него, что он делает здесь в столь поздний час, на что он мне ответил, чтобы я посмотрел на север. Вся северная часть неба была в огне. - Что случилось? - поинтересовался я. - Эти проклятые мальчишки взорвали нефть, приготовленную для Доброго Человека, - ответил мне Френсис, брызжа от ярости слюной. - Шевелись давай, мы собираемся в погоню, и ты поедешь с нами. Делать было нечего я быстро оделся, взял своё старое охотничье ружьё, оседлал лошадь, и мы выдвинулись в путь. По пути мы собрали многих других ранчеров. Среди них был и Хэш Ренфрю, который знал наш феод, как свои пять пальцев. К большому удивлению, на сборном пункте была и Риа с Кооса, жуткая ведьма, которая выглядела сегодня особенно ужасно. Её почти лысый череп обтягивала кожа, вся она исхудала до невозможности, глаза глубоко запали. Всем своим видом она напоминала скелет. Ведьма сидела в чёрном возке, исписанном золотистыми кабалистическими красками. В руках у неё был мешок, в котором лежало что-то в форме шара. Вскоре Элдред Джонас взял этот мешок, развязал узел и вытащил розовый стеклянный шар. После он начал внимательно всматриваться в него. Постепенно шар начал разгораться и светиться ярким розовым цветом. Спустя нескольких минут переговоров с Риа, Джонас сказал, что мы во главе с ним поедем в Плохую Траву искать хижину с красной дверью, а ещё некоторая часть останется дожидаться остальных ранчеров во главе с Ленджиллом. Прибыв к хижине, мы обнаружили там молодую наложницу почившего мэра Торина Сюзан Дельгадо, которая спала на крыльце хижины -Вот и ты, Солнечный Лучик, вот и ты. - с издёвкой обратился к ней Большой Охотник за Гробами. - Хорошо! Не следовало тебе спать одной, таким красавицам в одиночестве спать не положено. Но не волнуйся. Я позабочусь о том, чтобы тебя доставили в безопасное место. Рейнольдс тем временем метнулся в хижину и проверил, что там ещё интересного - ничего интересного там не оказалось. После диалога Сюзан с Элдредом Джонасом, результатом которого стал плевок в лицо старика и разбитое лицо молодой девушки. Сюзан посадили на лошадь и связали ей руки. Скоро мы соединились с остальным отрядом, который уже разбил временный лагерь. В этом лагере нас ждала ещё одна сцена. Нас встретил Ленджилл, но увидев Сюзан, он как бы сжался и хотел ретироваться, но уходить было некуда. По нему было видно, что пленение Сюзан ему совсем не нравится. - Как, Френсис Ленджилл! Вот уж не ожидала встретить тебя здесь! - обратилась к нему Сюзан. - Сюзан, мне очень жаль, что так вышло. Ты попала в плохую компанию, девочка... а в конце компания бросила тебя, чтобы ты ответила за всех. На что девушка расхохоталась: - Плохая компания! Да, ты знаешь, что это такое, не правда ли, Френ? Не зная, что ответить Френсис повернулся, чтобы уйти, но пленница вытащила ногу из стремени и пнула Ленджилла меж лопаток и тут же получила оплеуху от Хэша Ренфрю. Девушка даже не посмотрела на него. Она не сводила взгляда с Френсиса. - Ты убил моего отца! - вскричала она. - Ты убил моего отца, жалкий трус, пародия на мужчину. Вот он, Френ Ленджилл, глава Ассоциации конезаводчиков, змея подколодная! Жалкий койот! Паршивый... - Достаточно, - остановил её Джонас. Ленджилл, поникнув плечами, пошёл в нашу сторону. Далее Большие охотники за Гробами отобрали у Риа с Кооса её магический кристалл и отправили её восвояси. После Элдред решил, что Сюзан надо отправить в Дом-на-Набережной вместе в Рейнольдсом, что не преминули привести в действие - Рейнольдс тут же уехал с девушкой. Потом Джонас обратился к нам с воодушевляющей речью.Глава 6 Конец
После речи мы вскочили на лошадей и помчались за Джонасом, который вёл отряд. Мы скакали и скакали вперёд. Я был где-то в середине. Мы должны были вот-вот нагнать мальчиков, но тут я почувствовал удар в затылок и упал с лошади. Я потерял сознание... Очнулся я уже дома, в родной постели. Рядом сидела Кэт, вся в слезах. Я тут же приподнялся на локтях и спросил: - Что случилось, милая? Почему ты плачешь? На что жена мне ответила: - Скажи мне, что мы уедем отсюда, пожалуйста. Я взял её за плечо, посмотрел в глаза и сказал: - Да, мы уедем, теперь точно. Мы уедем. А что случилось со мной? Что случилось с мальчиками? Что с Сюзан? При упоминании Сюзан жену потряс новый приступ плача. Всхлипывая, она промолвила: - Эти люди, эти варвары, они сожгли её. - сказала она. Меня, как громом поразило: - Боги, - пробормотал я и схватился за голову. - А что с гилеадцами? - Слава богам, они ушли. - Хоть что-то хорошее. - сказал я и обнял жену. А со мной ничего примечательного не случилось. В меня выстрелил свои стальным шариком из рогатки Артур Хит. К счастью, мне повезло и Артур не проломил мне череп. Я был в отключке два дня, но всё же очнулся.Эпилог
Через пару месяцев мы собрали все наши пожитки и направились на запад, ближе к Гилеаду, но Гилеад нас не устроил и мы устремились дальше на запад. Ещё спустя полгода мы наконец осели здесь, с тех пор тут и живём. И вы все хорошо знаете нас. Долгих дней и приятных ночей вам, люд. А я пошёл греть свои старые кости у камина.