Кошмары.

Такао резко распахнул глаза. Очередной кошмар прогнал все мысли о сне. Черные волосы слиплись от пота, дыхание сбилось. Парень провел бледной рукой по мокрым волосам и сел. Его немного трясло, впрочем, как и всегда. Самое обидное было то, что он не мог вспомнить, о чем были его кошмары. Он помнил лишь боль, которую он испытывал во снах, ведь после она преследовала его и наяву. Сделав глубокий вдох, парень скинул одеяло и встал. Открыв окно, он впустил прохладный ночной воздух в свою комнату. Ветер взбудоражил его, разогнал остатки мыслей, что роились в его голове. Еще один глубокий вздох. Парень прикрыл глаза. Он точно знал, что больше не сможет уснуть. Такао взглянул на часы, 4:09 показывали они. Парень включил свет и уселся читать книгу. Он не мог сомкнуть глаз до самого утра. Такое продолжалось уже несколько недель. Уже несколько недель он просыпался посреди ночи от кошмара, открывал окно, включал свет и больше не спал до утра. Сегодня был выходной от школы, но тренер сказал всем в обязательном порядке появиться на тренировке. Такао выпил кофе и, даже не завтракая, отправился на тренировку, захватив с собой яблоко. Сейчас он увидит его, и вся боль мигом уйдет. Сейчас он увидит его, и все дурные мысли и плохие предчувствия рассеются сами собой. Кадзунари ускорил шаг и влетел во двор школы. Он знал, что все придут лишь через час, поэтому взял ключ, который хранился в потаенном месте, недалеко от зала, и вошел внутрь. Целый час Такао разминался и оттачивал броски, к условленному времени начали появляться его друзья. Вот он услышал знакомый голос еще в дверях, ладони почти мгновенно вспотели, и мяч выскользнул из рук. Такао повернулся, а мяч, отскочив от щитка, полетел в сторону бомбардира Шутоку. Парень ловко поймал мяч и отправил его обратно в руки Кадзунари. -Доброе утро, - тонкие губы сложились в одну линию. Из-за этого голоса Такао мог расплыться в лужицу прямо там. Яркая улыбка озарила его лицо, и он помахал другу свободной рукой. -Привет, Шин-чан! Когда тренировка закончилась, Кадзунари подождал Мидориму, и они вместе отправились на станцию. Вдруг телефон брюнета завибрировал. -Алло? Да, мам? – женщина быстро что-то сказала сыну и попрощалась, - Хорошо, пока. Шинтаро вопросительно поднял брови. -Мама сказала, что они уезжают на выходные. А еще она сказала, что я могу позвать тебя, - с улыбкой заявил брюнет. Мидорима закатил глаза. Такао был словно ребенок. -Хорошо, пошли, - через полчаса они добрались до дома Кадзунари. На часах было около двух часов дня, и парень спросил: -А Шин-чан приготовит мне обед? – похлопал ресницами Такао. -Вот это наглость, - фыркнул Мидорима, но прошел на кухню и вымыл руки. Шинтаро готовил просто божественно. Такао с увлечением наблюдал, как он мелко нарезает ингредиенты для карри. -Мы можем прогуляться, хочешь? – спросил Кадзунари, когда убирал со стола грязную посуду. Шинтаро скептически посмотрел на парня. Был уже глубокий вечер, когда молодые люди вернулись домой. Они не ужинали, сразу решили лечь спать. Мидорима лег на матрас, рядом с кроватью Такао, и снял очки. Когда брюнет вышел из душа, Шинтаро уже спал. Кадзунари стал непозволительно нагло рассматривать спящего Мидориму. От одного такого взгляда бывший игрок поколения чудес свернул бы ему шею. А пока он спал, брюнет пользовался моментом и рассматривал все изгибы его тела. Такао внимательно изучал его лицо, стараясь будто запомнить мельчайшие частицы. Он смотрел, как подрагивают ресницы, как иногда дергается правая скула, как чуть приоткрываются и закрываются при дыхании губы. Он вглядывался в каждую шероховатость этих губ. По ним хотелось провести пальцами, и Кадзунари уже потянул руку, но вовремя одернул. Мидорима как раз перевернулся на другой бок. Такао решил, что и ему пора спать. Завернувшись в одеяло, он отвернулся к стене. Кошмары вновь одолели его. Но в этот раз он смог запомнить этот кошмар. Он стоял в спорт зале, был совершенно один. Такао чувствовал, что ему безумно холодно. Он осмотрел спорт зал, все окна и двери были закрыты, однако ветер будто обуял его со всех сторон. -Такао, - властный голос заставил брюнета резко повернуться. Напротив него стоял Мидорима. Он вздернул подбородок вверх и казался еще выше, чем обычно. Такао подошел к нему. -Шин-чан? Мидорима фыркнул, будто Кадзунари был чем-то надоедливым. Он посмотрел на него с высока. -Как же ты достал меня, - выплюнул бомбардир Шутоку. -Прости? – нахмурился Такао. Мидорима сказал что-то неразборчивое, а затем со всей силы ударил Кадзунари. Вначале кулаком в челюсть, затем ногой в пах, - Шин-чан, что ты делаешь?! – задыхаясь, спросил Такао. -Как же ты меня бесишь! Видеть тебя не хочу! Лучше бы никогда тебя не встречал, - с каждой фразой, Шинтаро ударял все сильней. Когда Такао упал на пол, Мидорима занес ногу над его лицом и растворился в сером тумане. Поднявшись на ноги, Кадзунари увидел, что теперь он находился в своей квартире. Из своей комнаты он услышал странные приглушенные звуки и пошел туда. Зайдя в комнату, он остановился в дверях. Мидорима был в его постели с девушкой, которая таскалась за ним весь прошлый месяц. Такао никогда не видел, чтобы он проявлял к ней какой-либо интерес, но сейчас, он нависал над ней, целуя тонкую шею, вызывая сладкие стоны. Ком встал в горле Кадзунари, и он начал задыхаться. -Мидорима, - прошелестела она, и он поцеловал ее. Такао всхлипнул. -Нет! – он побежал к своей кровати, но и она растворилась в тумане. С каждым днем, с каждым кошмаром, Такао понимал, что испытывает к Мидориме не обычные дружеские чувства. -Шин-чан! – всхлипнул Кадзунари и проснулся. Слезы текли по его щекам, и он никак не мог успокоиться. Он зарылся лицом в одеяло и продолжал всхлипывать. Слезы текли из его золотистых глаз и не хотели останавливаться. Вновь в его горле застрял ком, который мешал дышать. Вдруг холодные ладони накрыли трясущиеся руки, и Кадзунари дернулся. -Эй, что с тобой? – тихо спросил Мидорима. Луна ровным диском отражалась в его очках, а зеленые глаза смотрели с нескрываемой и такой непривычной тревожностью. -Да все нормально, - отмахнулся Такао, вытирая ладонью хрустальные капельки. -Кошмар? – спросил Шинтаро, поймав его ладонь. Кадзунари хотел опять отшутиться, сказать, что он просто разыграл спектакль, мол, ему просто заняться нечем, но он вдруг всхлипнул и залился слезами, упав Мидориме на колени. -Эй, - мягко позвал бывший игрок поколения чудес. Он взял в прохладные ладони теплое лицо Такао, и стал большими пальцами вытирать мокрые дорожки. Кадзунари по-прежнему трясло, он не мог успокоиться. Тогда Мидорима сделал то, чего брюнет никак не ожидал. Он мягко, но настойчиво поцеловал его. Такао всхлипнул ему в губы и крепко обнял. Он хватался за Шинтаро так крепко, будто тот был спасительной соломинкой. Кадзунари слегка отстранился от бомбардира Шутоку, а затем крепко обнял. Слезы перестали течь из его глаз. -Слушай, то, что я только что сделал… извини, - тихо прошептал Мидорима где-то на уровне уха Такао. Так непривычно было слышать, как он извиняется. -Тогда и ты меня сейчас прости, - только и сказал Кадзунари, как повалил Шинтаро на кровать, попутно целуя. Мидорима шумно выдохнул Такао в губы, но почти сразу же с готовностью ответил на поцелуй, исследуя своим языком его рот. Он провел им по деснам, слегка по губам и сплелся с непослушным языком Кадзунари. Такао неспешно покрывать шею Мидоримы мягкими поцелуями, вызывая удивленные вздохи. Он быстро стянул с друга футболку и провел пальцами по возбужденным соскам. Мидорима застонал и откинулся головой на подушку. Такао подполз к нему и взглянул в эти прикрытые от удовольствия глаза. -И как долго ты собирался это скрывать? – тихо спросил Шинтаро, поглаживая Кадзунари по голове. Брюнет снял с друга очки и аккуратно положил на тумбочку. -Разве это уже важно? Теперь я тебя никуда не отпущу, - Такао впился в губы парня страстным поцелуем. Резко Мидорима перевернул брюнета на спину и навис над ним, поставив обе руки по обе стороны от головы брюнета. Золотые глаза дико смотрели в зеленые, жаждя продолжения. И он его получил. Мидорима забрался длинными пальцами под футболку, оглаживая рельефный торс Такао, и заставляя его прогнуться в спине и закрыть глаза от удовольствия. Шинтаро провел языком по губам Кадзунари и снял с него футболку, следом на пол полетели и шорты с боксерами. Когда брюнет оказался во всей своей красоте перед Мидоримой, у него перехватило дыхания. Весь для него. Покрасневший Такао затуманенным взглядом смотрел куда-то в сторону, пока шершавые пальцы не повернули его лицо к зеленоволосому парню. Шинтаро стал целовать шею брюнета, вызывая пошлые стоны. Он старался быть мягким с тем, кто совсем недавно плакал. Но ему до боли в груди хотелось Такао. Хотелось со всей страстью, что кипела в его груди. Но он сдерживался, однако позволил себе одну вольность, запустив в брюнета один палец. Кадзунари вскрикнул, затем охнул и распахнул глаза. -Шин-чан? – опасливо спросил он. -Шшш, - прошелестел Шинтаро, вновь целуя Такао. Вскоре обладатель ястребиного взгляда громко стонал под Мидоримой, распаляя все сильнее. Каждый его жест, каждый вздох, возбуждал Шинтаро все сильнее и сильнее. Растянув парня достаточно сильно, он стянул с себя боксеры и медленно вошел в парня, которого хотел уже несколько месяцев. Он понял, что испытывает нечто большее к этому приставучему парню, когда капитан их команды пригласил Такао после тренировки к себе домой. Конечно, это было ничто иное как обыкновенное приглашение домой, но оно так разозлило Мидориму, что тот просто-напросто запретил Кадзунари идти к капитану домой. -Это еще с чего? – сощурившись, спросил тогда брюнет. -С того, - грубо ответил Мидорима, так и не дав нормального объяснения. И ведь Такао не пошел. Он сказал, что ему задали очень много домашней работы, и не пошел, хотя Шинтаро знал, что это не так, что им задали всего лишь историю, которую от силы нужно было делать двадцать минут. Сейчас стоны Кадзунари выбили из головы Мидоримы все прежние мысли. Все, чего он хотел, это чувствовать себя в Кадзунари, быть настолько близко, насколько возможно. Через несколько минут плавные движения перешли в резкие толчки, Такао кричал, и хотел упереться в грудь Мидориме ладонями, но он схватил их и придавил к подушке, над головой парня. -Больно… - простонал Кадзунари и Шинтаро, опомнившись, чуть сбавил темп. Когда Такао расслабился, Мидорима вновь поцеловал его. Они тогда так много целовались, что губы на следующее утро ужасно болели, но им было все равно. Шинтаро ласкал брюнета, вознося на седьмое небо. -Шин-чааан… - простонал Такао и излился себе на живот. Мидорима кончил следом, еще больше возбужденный его стоном. Он медленно вышел из друга и лег рядом. Он мог целовать его до бесконечности долго. За окном вставало солнце, и его лучи придавали глазам Кадзунари просто потрясающий цвет расплавленного золота. Убрав липкую пряду со лба улыбающегося Такао, Мидорима спросил: -Что тебе снилось? -Просто кошмар, - уже с какой-то легкостью ответил Кадзунари и поцеловал Шинтаро.