страдашки

тишина. такая мерзкая, тихая, долгая тишина. в голове ни мысли, но в тоже время он переживает о многом. страдает из-за прошлого, страдает из-за поступков, от которых не может отказаться, от которых зависим, от которых голова кругом, но ему плохо. действовать всем на нервы, – как наркотик для него. но сам он ненавидит, когда его задевают. никто не знает, кто он на самом деле. так думает Агилбертуо. но на самом же деле, его знает лишь один человек, которому известны все его тайны и переживания, все его слезы, обиды. всего. но есть одна загвоздка, Гил ненавидит его за то, что он заменяет его настоящего, что он притворяется Гилом, и его постоянно путают. черт возьми, да кому это понравится, когда его оттесняют от жизни? скажите, кому? правильно, никому. но все же, он не собирается ему мстить, так как считает это подлым поступком. Агилбертуо совершенно один, сидит в комнате, потихоньку сходя с ума. громко дышит, то слезы наворачиваются, но тихие истерики. надоело. хочется того, кто успокоит и не будет осуждать. надоело одиночество и разбивания сердец. хочется одного человека. но репутация подпорчена, все люди на один раз. ему не доверяют. он быстро встал, сжав руки в кулак и пошёл на кухню, выпить холодной воды и успокоится, приведя себя в порядок. когда наш страдающий непонятно из-за чего друг только взял чашечку с водой, как вдруг он слышит знакомый до боли голос. сердце вздрогнуло, холодок прошёл по спине. – наконец-то ты вышел из своей пещеры, хех, – ехидно проговорил Гил, подходя к нему из-за спины. «вот, чёрт, – думал Агилбертуо, когда Гил уже начал приближаться, – он пришёл убить меня?» но это было совсем не так. – соскучился? – Гил закинул ему руки на талию, немного прижавшись. – не флиртуй со мной, пожалуйста, – он проговорит это с дрожью в голосе, думая, что ему настанет конец. ещё чуть, и все. наверняка, у него в руках нож и он пришёл его зарезать за все деяния, которые он натворил в последнее время. – у тебя учусь ведь, – Гил сжал его подбородок одной рукой, проведя языком по шее и немного укусив 'знакомого'. сейчас, наверное, Агилбертуо был просто в шоке, даже не в шоке, это сложно вообще описать. чёрт, сложно принять свою бисексуальность, но эти покусывания даже нравились ему, как бы это не было странно. он бы мог оставаться так стоять вечно, но ведь никто из них не бревно, оба походят на актив, верно? Агилбертуо отпил немного воды из кружки, и мысли немного очистились от всякого мусора повседневной жизни. собрав все силы и желание, поборов страх и унижение, он повернулся к Гилу и запустил пальцы ему в волосы, посмотрев в глаза. – кто-то захотел поиграть, да? – сказал он со злой ухмылкой. вот он умел влюблять, а потом жестоко бросать. но Гил тоже это умеет, шансы равны. – а кто-то, кажется, совсем не против, – Агилбертуо презрительно посмотрел на Гила, а тот столкнулся своим носом о его нос, все ещё обвивая талию, и в один момент прильнул своими губами к его губам. постепенно, щёки Агилбертуо начинают алеть, а Гилу нисколько не стыдно, он только углубляет поцелуй, прижимая партнёра все ближе к себе. воздуха не хватало, кажется, оба ушли в астрал от этого поцелуя, такого неожиданного, наглого, но приятного и приторно-сладкого. губы обоих стали краснее, но никого это не волновало, так же, как и не волнует, сколько же времени прошло. живут для себя. но вдруг, их губы отстранились от друг друга, давая отдых. они стояли и смотрели на друг друга. больше не ненавидит друг друга. больше не ненавидит себя. больше нет страданий.