strange EKSperimet

Родерик смотрит на Виктора с долей отвращения и презрения. Кривит губы, а лицо остаётся пустой маской. Ему до ужаса хочется всадить самый острый на свете нож меж рёбер сумасшедшего Франкенштейна. И вместе с этим безобразным желанием приходит молящее: «Господи, прости». Учёному же откровенно плевать на убийственные взгляды инспектора. Пф, подумаешь! Мало ли ещё будет таких религиозных фанатиков и безмозглых консерваторов на его пути? — Любезный, если Вам не понять принцип науки — не пытайтесь спорить со мной. Это выглядит жалко. Очень и очень, — Виктор не улыбается, а скалится, нервно поправляя бордовый бант на шее. — Наука не имеет права на существование, если ставится выше Господа, — одними губами произносит Родерик, почти не моргая. Он даже немного напоминает мертвеца. Это заставляет Франкенштейна залиться громким и звенящим смехом. Изогнув бровь, государственный служащий подносит ко рту фарфоровую чашку с вишнёвым чаем. Пусть лакомиться у такого опасного человека глупо, но… горло предательски пересохло. Задорный хохот звучит, кажется, даже меж книжных шкафов, ваз, сервантов. Зачем этому безумцу столько барахла?! Инспектор со стуком ставит чашку на блюдце, а Виктор вдруг перестаёт смеяться. Протирает глаза кончиком бархатного банта: — Вы несносный глупец. И, знаете, я не боюсь Вас. Никому меня не остановить. Или Вы, может, сами себя возомнили этим Вашим Богом? — Я вернусь с ордером и тогда посмотрим, как Вы заговорите, — с хрипотцой отвечает инспектор, с трудом сдерживая себя. — Не смейте мне угрожать! Они поднимаются почти синхронно. Смотрят друг на друга с яростью и насмешкой. Игорь шагает по коридору своей неуклюжей походкой и вот-вот появится в гостиной… Тогда Виктор решается: хватает Родерика за грудки и прижимает к себе. Впивается в сухие губы своими. О, диво! Те отвечают. Оба морщатся от противоречивых эмоций, когда губы борятся друг с другом, почти не раздвигаясь и крепко прижимаясь друг к другу. — Виктор, Вы… — Игорь останавливается в дверях и улыбка сползает с лица. Сменяется почти ужасом. Франкенштейн грубо отталкивает от себя кареглазого и с экспрессией выкрикивает: — Приходите ещё, глубокоуважаемый! Этот самый «глубокоуважаемый» прижимает руку к губам, с силой трёт и буквально выскакивает из жилища ненормального учёного. Как ему теперь отмыться, небеса?! Хлопает дверь. Виктор снова смеётся, замечая шок на лице ассистента. — Что это было? — с трудом выдавливает тот. — Эксперимент на тему «победа науки над религией». Вот и посмотрим, хватит ли у него сил и пресловутой веры, дабы вернуться! А теперь за работу, Игорь. Да, чёрт возьми!