Новогодняя ночь

Под звон судового колокола-рынды, первыми через бело-голубую цветочную арку, выстроенную у трапа теплохода, пошли молодые в сопровождении свидетелей. По левую сторону от входа находилась прогулочная, открытая палуба, фальшборта которого были украшены сплошной многоярусной гирляндой из надувных бело-голубых шаров. Однако испытания для них не закончились. Стоило им вступить на палубу, как увидели, что вход в салон перекрыт красной лентой, Владимир поднял Анну на руки и перешагнул через неё. В этот момент ди-джей, расположившийся сбоку от входа открытой палубы, дал о себе знать свадебным маршем Вагнера. Музыка зазвучала так торжественно, возвышенно, что Владимир поневоле остановился, поставил Анну на пол и они, повернув головы, глядя глаза в глаза, вытянув сомкнутые руки вперед, пошли рядом медленным шагом, Анна положила свою ладошку на ладонь Владимира и слегка погладила её пальчиками. Этот ласковый невинный жест вызвал в нём целую бурю чувств. Захотелось немедленно схватить её на руки и унести куда подальше, туда, где они в целом свете будут одни, и целовать её, и целовать безостановочно, и любить до умопомрачения. Он прикрыл глаза на мгновение: - Господи, дай мне сил! Это её день! Я хочу, чтобы она была счастлива, и запомнила его на всю жизнь! Открыв, тут же встретил обеспокоенный синий взгляд, улыбнулся ободряюще и подвёл к столу, устроенному специально для них. Это был стол для молодых, стоящий в конце салона, украшенный голубой юбкой с затейливо закрепленными белоснежными широкими лентами. За столом возвышалась арка, вся увитая незабудками, стулья для них были также украшены широкими голубыми лентами. Свидетели отодвинули стулья и встали рядом, с ожиданием глядя на размещающихся гостей. Внутренний салон теплохода встретил их своим великолепием. Остекление его было панорамным, поэтому солнечный свет заливал всё пространство и, казалось, проникал даже под длинные ряды столов, застеленных белоснежными скатертями и украшенных широкими голубыми лентами. Он играл ярким сиянием на прозрачных выпуклостях бокалов и фужеров, отражался бликами от сверкающих столовых приборов и блестящих серебряных ведер со льдом, охлаждающих шампанское "Crystal Louis Roederer", «царский напиток», названный так из-за того, что впервые оно было произведено специально для российского императора Александра II, задерживаясь и насыщая цвет на синих тарелках с золотистыми вензелями. Стоящие на столах в маленьких глиняных белых горшочках незабудки радостно кивали голубыми головками и озорно подмигивали желтыми бусинками крохотных глазков. Каждую белоснежную салфетку, лежащую справа от тарелки и свернутую рулетиком, украшал крохотный букетик незабудок, перевязанный голубой лентой. На каждой тарелке лежал небольшой сувенир от молодоженов, белый овальный брусочек мыла с впаянным декоративным цветком незабудки, упакованный в целлофановый кулёк, перевязанный голубой ленточкой. Маленькими букетиками из незабудок были присобраны полупрозрачные шторки на окнах, в небольших промежутках между столами на композициях из бело-голубых шаров, были подвешены корзинки всё с теми же незабудками. И наконец, венчало всё это великолепие огромное количество бело-голубых шаров раскинувшихся по потолку. У входа был стенд с номерами столиков и списком гостей, который гости уже основательно изучили, в ожидании прибытия молодых. На столиках, в высоких темно-синих фарфоровых подсвечниках стояли белоснежные свечи в виде цифр, обозначающие номера столиков. Столы были заставлены фуршетными блюдами с замысловатыми канапе из овощей, мясных деликатесов, фруктов и трехъярусными этажерками со всевозможными маленькими бутербродами и закусочными тарталетками. Стояли запотевшие графины с охлажденными напитками, соками, заиндивевшие бутылки с минеральной водой и водкой Абсолют, коллекционные бутылки с дорогим марочным вином. И над всем этим изобилием отливали золотистым цветом высокие бутылки шотландского виски Bell’s. Когда музыка замолкла, все наконец расселись по своим местам. Карл Модестович снова взял бразды правления в свои руки: - Дорогие друзья, с рождением новой семьи каждый из вас приобрёл новых родственников, знакомых. Для некоторых это первая встреча. Вас уже породнили сегодняшнее событие и каравай. Позвольте, я познакомлю вас поближе. После оглашения имен родственников и друзей, он продолжил : - Мы все с нетерпением ждали этого дня, чтобы поздравить Владимира и Анну с их общим первым праздником – днём образования семьи. Но с чувством, которого нам, наверное, до конца не понять, этого дня ждали родители молодых. Так давайте дадим им слово для поздравления и напутствия. Владимир с Анной поднялись из-за стола, держа в руках бокалы. Первой начала Марфа Егоровна, она сначала несколько раз прерывисто вздохнула, подула сама себе снизу вверх на глаза, смаргивая непрошеные слезинки, ласково улыбнулась: - Дорогие мои дети, Владимир и Анна. Я так рада, что теперь у меня есть сын. Твоё Владимир право, как ты будешь меня называть, я ни на чем не настаиваю, но я тебя отныне считаю своим сыном, и клянусь быть тебе хорошей матерью, любить тебя по-матерински, во всем тебя поддерживать и всегда помогать тебе во всем. Клянусь, не навредить своей помощью и никогда не вмешиваться в ваши семейные отношения. Вручаю тебе своё самое главное сокровище – дочь. Береги её, она у меня солнечная девочка. Не загаси её свет. Родные мои, любите друг друга, будьте терпеливы и взаимно терпимы. Говорят, что человеку для нормальной жизни и развития, требуется четыре объятия в день, а для счастья восемь. Поэтому, почаще обнимайтесь и будьте счастливы! А теперь у меня для вас главный подарок! Она подняла руку и неожиданно зазвучала музыка, к ней подскочил Карл Модестович с микрофоном, а Владимир с изумлением услышал чистый, красивый голос, так похожий на Анечкин, нежно выводящий: - «Вы сегодня встали на одну тропу, На прекрасной жизни путь. Только не всегда на том пути Розы ароматные растут! Жизнь прожить не поле перейти, Жизнь прожить не реку переплыть, Жизнь прожить, всегда во всем простить, Радости и горести делить…» Почувствовав, как в горле запершило, Владимир посмотрел на жену. По её лицу бежали слезинки, она отчаянно кусала губы, боясь окончательно расплакаться. Он обнял её за талию и привлек к себе, чмокнув в носик, мазнул по щечке, стирая соленые слезинки. Шепнул в ушко: - Всё хорошо. Не плачь. Я буду ей сыном. Клянусь! Анна благодарно взглянула на него и, улыбнувшись, кивнула. Напутствие Ивана Ивановича они встретили уже более спокойно. - Родные наши дети! Я тоже очень рад, что вливаясь в нашу семью, ты, Аннушка, становишься для меня дочерью. Я полюбил тебя задолго до твоей встречи с моим сыном и мечтал о такой дочери. Мечтайте дорогие, как видите, мечты сбываются. Сейчас вы безумно счастливы и радость переполняет вас. Навсегда запомните этот день, эти мгновения, эти ощущения и чувства. Чтобы потом в трудную минуту, если, не дай Бог, она случится, вспомнить об этом море любви и нежности, живущих сейчас в ваших сердцах. А сейчас улыбнитесь, обнимитесь по совету мамы и: - Горько!!! Гости дружно подхватили этот долгожданный призыв: - Горько!!! Горько!!! Горько!!! – и, естественно повели счет, прерванный на счете пятнадцать. - Слабак – вынес вердикт Санька Романов. - Ничего ты не понимаешь! – возмутилась Лиза, – Он, Анечку бережет. Не видите что ли? Он же дышать на неё боится! Друзья переглянулись, но возражать не стали. Они Корфа вообще перестали узнавать и, если бы сами, не распрощались со свободой, то посчитали бы его потерянным для мужской компании. Они давно поняли, любовь их друг ставит превыше дружбы. Но это был он, их друг, с которым они когда-то прошли «и Крым, и Рым», ни разу не подводивший их, таким они его любили, поэтому приняли и таким. Они подождали, пока молодых поздравит хлюпающая носом от избытка чувств Варвара и, шумною толпою подошли к столу, встреченные шальными улыбками и счастливыми глазами молодоженов. Растекаться мыслью по древу они не стали. Коротко поведали, какой достойный и замечательный муж будет у Анны, пожелали счастья, а в конце преподнесли главный свой подарок – сертификат на новую звезду в ночном небе по имени ВладиАнна, с указаниями координат, и с приложением в виде телескопа, для совместных поисков этой звезды. Заветные призывы к популярному сегодня слову: – Горько!- звучали ещё не раз, после каждого очередного поздравления и добрых пожеланий. Наконец, когда большая часть поздравителей отметилась и вручила кто подарки, складываемые свидетелями на рядом стоящий столик, кто красочные конверты, опускаемые в голубой, расписной сундучок с серебряным замочком, стоящий на краю стола молодоженов, тамада объявил танец молодых. Приглашая всех на открытую палубу, отметил, что первый танец жениха и невесты - это всегда что-то большее и прекраснее, чем просто танец, показывающий всем глубину, силу и нежность чувств влюбленных. Владимир, выполняя своё обещание, не спускать Анну с рук, понес её на палубу, опустив в центре импровизированного круга, созданного гостями. Зазвучали первые ноты вечного, как сама жизнь, удивительно красивого венского вальса «Сircle of Smile» ( Круг улыбок) в исполнении Olimpic Standard Orchestra. И двое невесомо заскользили по палубе, не отрывая друг от друга глаз. Чувствовалось, они никого не видят и не слышат, только музыку, звучащую в их сердцах, настолько лица их сейчас были одухотворенными, глаза блестели и сияли светом переполнявших их чувств. Анна парила по воздуху в своем белоснежном платье, держа в одной руке свой длинный шлейф, всецело доверившись своему любимому, полностью, без остатка отдаваясь ему своими движениями, едва касаясь пола голубыми замшевыми туфельками из коллекции Stuart Weitzman. Владимир, бережно обнимая одной рукой за талию, в другой держа маленькую девичью ладошку, направлял невесту по кругу, даря ей чувство полета и невесомости. Танец закончился, и наступила благоговейная тишина, не смеющая нарушить гармонию и единение двух любящих сердец. И только когда молодые, наконец, после нежного поцелуя отстранились друг от друга и оглянулись на присутствующих, воздух сотрясли оглушительные аплодисменты, свисты, крики: – Молодцы! Здорово! Браво! – ну и, разумеется, очередное – Горько!!! Тут тамада попросил минуточку внимания и торжественно вручил молодым красивую папку со словами: - Мы дарим вам вашу первую семейную реликвию – простой листок календаря, который через несколько часов станет историческим документом. Пройдут годы, вы откроете эту папку и, взглянув на пожелтевший листок, вспомните, что первый день вашей совместной жизни длился столько-то часов, столько-то минут, солнышко взошло для вас в такие-то часы, и в такие-то минуты. А ещё этот листок напомнит вам обо всех нас. Я обращаюсь сейчас ко всем гостям с просьбой оставить в этой папке поздравления и пожелания молодым. В этот прекрасный день мы, ваши близкие, друзья, родные, желаем вам мира и счастья на долгие годы. Ура молодым! После того, как гости дружными криками поддержали его призыв, добавив традиционное – Горько! – Карл Модестович не успокоился: - А сейчас, дорогие друзья, наши молодожены угостят всех вас своим свадебным караваем. Не забудьте, беря кусочек этого угощения, обязательно сказать добрые пожелания и поздравления новобрачным. Ненавязчиво заиграла спокойная медленная музыка. Кто-то остался танцевать, кто-то потянулся к столам. Варвара принесла, лежащий на подносе, накрытом красивым рушником, порезанный на маленькие кусочки каравай. И Владимир с Анной стали обходить по очереди гостей, угощая их своим свадебным хлебом, получая взамен искренние пожелания счастья, добра, благополучия и, как водится, много-много сыночков с лапочкой дочкой. Владимир улыбался, лукаво посматривая на Анну, а она смущалась и укоризненно поглядывала на него из-под опущенных ресниц. Когда были обнесены все гости, молодые, наконец, смогли попасть за свой стол и немного передохнуть, свидетели тут же налили им минералки, а Катюшка старательно обмахивала Анну специально прихваченным из дома веером. Наступил черед Сергея проявить свои обязанности свидетеля. Он с большим выражением, подкрепляя мимикой, зачитал подсунутые тамадой веселые поздравительные телеграммы с шуточными текстами вроде советов начать изучать язык семейных отношений, или обещаний аиста о скором прилете с подарком, либо с сетованиями от покинутой холостяцкой жизни. Потом тамадой было предложено ответить новобрачным на различные вопросы, чтобы выяснить, насколько хорошо они знают друг друга, с предложением помогать в случае затруднений свидетелей. Ну, какие цветы незабудки и духи Рим'эмбе(р) Ми от Christian Dior любит невеста, и её размер обуви 35, Владимир ответил без запинки, с цветом глаз тещи помогла Катюшка. Анна тоже без запинки назвала любимый аромат жениха FAHRENHEIT (Фаренгейт) от того же Christian Dior, со смехом сказала, что теперь он тоже любит незабудки, а ещё любит дарить ей белые розы, обувь у него 44 размера, футболом он не увлекается, а самое ласковое женское имя для мужчины, это Соня. На остальные вопросы ответили вместе, назвав самый сладкий месяц – медовым, что клад не нужен, когда в семье лад, что по одной тропинке идут две картинки, это муж с женой. Затруднение у них вызвали муки ревности, исполняемые под балалайку. Владимир даже нахмурился, вспоминая себя в начале своих отношений с Анной. Но тут выручил Репнин, страдальчески заводя к потолку глаза и корча несчастные рожи, беззвучно губами по слогам, заодно, пытаясь выговорить нужное слово. По губам, оказалось, умел читать Серега, он и выпалил: – Страдания! Тамада похвалил сдавших экзамен на отлично, сказав, что звание мужа и жены они подтвердили безупречно. Потом принялся за родных, присвоив почетные звания отцу мужа – свёкор, матери жены – тёща, родителей между собой сватами, а молодым – невестка и зять. Решив немного дать себе отдыха, объявил под веселую зажигательную Сердючку: - Танцуют все! Гости и сами были рады размять застывшие конечности, все весело пустились в пляс. Владимир танцевал, ни на секунду не отпуская, не только руку Анны, но и её талию, периодически поднимал на руки и кружил, пока она со смехом не закрывала глаза и не опускала ему головку на плечо. У попытавшихся украсть с невесты туфельку ничего не получилось, слишком много было на них ремешков со стразами, умело скрывающими застежку. Обескураженные, они заняли места молодых, предложив их выкупить. Свидетели посовещались между собой и, ободряюще кивнув Владимиру с Анной на руках, направились к ди-джею. Видно было, что тот очень обрадовался, что-то поискал у себя и грянула залихватская Tutti Frutti Литла Ричарда ( Little Richard), родоначальника рок-н-ролла в Америке. О-о, что тут началось, практически акробатический этюд. Сергей с Катей, держась за руки, выкидывая в разные стороны ноги и высоко подпрыгивая, выдавали такие сногсшибательные и замысловатые па, что образовавшие круг гости визжали и улюлюкали от восторга, не жалея ладоней подбадривали, а самые смелые попытались повторить подвиг танцоров. Но свидетели были вне конкуренции. В результате, захватчики сами покинули места, не удержавшись от того, чтобы не пуститься в пляс вместе со всеми. Уставшим и довольным плясунам и иже с ними, тамада предложил снова занять свои места и выпить за молодых, тем более, что уже стали подавать горячее. На горячее были котлеты по-киевски с шариками крокетами и овощами рататуй, и филе семги с картофелем, запеченное в фольге, в виде небольших мешочков. Гости охотно поддержали инициативу тамады, с удовольствием восполняя свои организмы потерянными калориями и с не меньшим удовольствием, выпивая за молодых, желая им здоровья, заодно соскучившись по лицезрению страстно целующихся молодоженов и, поэтому дружно скандировали: – Горько! Наконец, немного все успокоились и дали молодым передышку, дабы и они могли подкрепиться. Когда гости уже сомлели от насыщения и обильных возлияний, Карл Модестович предоставил слово невесте. Анна встала, легонько освободила свою руку из неохотно отпускающей мужниной руки, поцеловала любимого в губы и взяла протянутый микрофон. Отошла от стола и встала напротив, несколько раз судорожно вздохнула, покусывая губы, но все же собралась и заговорила слегка дрожащим голосом: - Мой дорогой! Сегодняшний день напоминает мне сказку. Сегодня исполняются мечты, приходит счастье, соединяются наши с тобой судьбы. Этот день переполнен музыкой, цветами и светом, радостью в моем сердце, твоими ласковыми, счастливыми глазами, твоей нежностью и заботой. Благодаря тебе, любимый мой, я попала в эту сказку! Спасибо тебе, большое, родной. Каждая девушка с детства мечтает о красивой свадьбе с прекрасным принцем. Но я даже не представляла, что мой день будет таким чудесным. Ты, мой муж, лучше любого принца. Я счастлива, Владимир! Хочу подарить тебе песню, в ней всё то, что я чувствую и хочу от нашей с тобой жизни: -Мы построим свой дом, Мы поставим его на отшибе. Ни к чему суета, мы с тобою решили. И пусть будет в нем рай, Но пусть будет земной. Я хочу, чтоб ты был Только мой, только мой, только мой! Только мой, и в печали, и в радости, Мы с тобою, до глубокой, до старости. Только мой, из рожденья в рождение, Мы с тобой – сказок всех утверждение! То что было- забыто, Того нет и в помине. Я хочу, чтоб поленья Трещали в камине. Я хочу, чтобы дог у дверей Охранял наш покой Я хочу, чтоб ты был Только мой, только мой, только мой! Только мой, и в печали и в радости, Мы с тобою, до глубокой, до старости Только мой, из рожденья в рождение, Мы с тобой – сказок всех утверждение! Я хочу, чтоб враги Адрес наш потеряли. Чтобы только друзьям Двери мы отворяли. Я хочу, чтобы утро нас Щедро поило росой. Я хочу, чтоб ты был Только мой, только мой, только мой! Только мой, и в печали и в радости, Мы с тобою, до глубокой, до старости Только мой, из рожденья в рождение, Мы с тобой – сказок всех утверждение! Я хочу, что бы старость Пришла незаметно. Я хочу, что бы жизнь Была прожита светло. Чтоб седой головы Ты коснулся дрожащей рукой, Но чтоб был до конца Только мой, только мой, только мой! Только мой, и в печали и в радости, Мы с тобою, до глубокой, до старости Только мой, из рожденья в рождение, Мы с тобой – сказок всех утверждение! Владимир поднялся, замерев, чувствуя, как комок подкатывает к горлу. Завораживал не только её чудесный голос. Эти слова, всё то, что он сам стал чувствовать после встречи с ней, они жили в его сердце, а он не смел их озвучить, боясь прослыть в её глазах собственником. - Его девочка! Такая смелая! Его милый ангел! Его любимый соловей! Не выдержал, вышел из-за стола и, приблизившись, не сводя с неё блестящих, светящихся нежностью глаз, опустился перед ней на колени, поймав её ручку, прижался к ней поцелуем. Из небесных глаз Анны, сверху вниз глядящих на него с любовью, потекли слезинки, голос дрогнул, но петь она не перестала, только слабо улыбнулась сквозь слезы. И с последним аккордом, уткнувшись головой ей в живот, хрипло выдохнул, подтверждая её право на него: - Твой!!!