Я не могу без тебя

Заглянула ночная медсестра, подошла к Диме, посмотрела, спросила шепотом у Сергея: — Спит? Ты ему каждые полчаса давай по глотку воды. — Так он же спит, — тоже шепотом возмутился Сергей. — Разбудишь потихоньку и дашь, он под снотворным, выпьет и сразу заснет. И выключай уже верхний свет, если нужно включи над своей кроватью ночник. Сестра вышла, а Сергей пораженно смотрел ей вслед. Не, ну нормально, это ж небось она должна всю ночь поить Димку водой, выкрутилась. А Сергею, между прочим, завтра два экзамена сдавать. Пришлось ставить таймер в телефоне, чтоб через каждые сорок минут сигнал подавал. Сергей поменял свет и сдвинул кровати, стакан с водой поставил на тумбочку возле себя, чтоб не надо было далеко идти. Просто вставал на колени на своей кровати, приподнимал Диму и поил его. На третье пробуждение Дима сказал: — Хватит, Сереж, ты же замучился совсем, спи уже. — Нет уж, врач что сказал? Вот то-то же, будет тебе уроком в следующий раз, когда на нож захочешь кинуться. Дима посмотрел таким проникающим в душу взглядом, что у Сергея внутри что-то сжалось, и сказал: — А знаешь, я ни капли об этом не жалею, и если бы время повернулось вспять, сделал бы точно также. Он закрыл глаза, а ошарашенный Сергей пытался найти разумные слова, но не получалось: — Но зачем, глупый? Ты ведь меня совсем не знаешь, я тебе никто. Я понимаю, если бы я тебя спас, но было же наоборот. То, что Сергей не нуждался в спасении, он решил умолчать. Наверное, это ужасно узнать, что твоя жертва была не нужна. Дима повернул голову и встретился взглядом с Сергеем. Каждый раз, глядя в его глаза он испытывал внутри чувство падения в глубокий колодец. Причем это происходило и тогда, когда он только вспоминал его глаза. Он проваливался в них, улетал. Ощущение эйфории? Может испытываешь нечто подобное, прыгая с парашютом? Надо будет попробовать. — Не могу объяснить. Спи, Сережа, — Дима протянул руку и Сергей с душераздирающим вздохом взял ее в свою. Утро началось как обычно: в семь утра зашла медсестра измерить температуру, следом за ней санитарка с «уткой». Сергей встал, раздвинул кровати и направился в туалет, хотя умыться можно было в палате, решил сделать это здесь, нужно было бы побриться, но это уже дома, когда заедет после универа за следующими конспектами. В голове, после этой бредовой ночи была каша, только на экзамены ехать. В коридоре встретил иголкофила, тот засиял улыбкой: — Доброе утро. Пойдем на завтрак вместе. — Рано еще. — Я зайду за тобой попозже. — Зайди. В палате медсестра устанавливала капельницу, увидев Сергея, подозвала к себе: — Смотри, — показала она, — когда жидкость окажется здесь, повернешь колесико зажима до упора и позовешь меня. — Я не могу, вы что! Вдруг я что-то не так сделаю! – возмущению Сергея не было предела, совсем медперсонал обнаглел. — Тебе нужно всего лишь повернуть колесико и все. Не бойся, справишься. Медсестра вышла, Сергей обреченно присел поближе к капельнице. — Совсем замучился? Тяжело тебе со мной? – раздался тихий голос Димы. — Ты тут ни при чем, меня возмущает их обслуживание. И это госпиталь, что ж тогда творится в обычной городской больнице, где пять человек в палате? Там они, наверное, вообще к больным не подходят. — Подходят, особенно, если денег дать. — Ты что и там уже исхитрился полежать? — Катя лежала с аппендицитом в прошлом году. Я приехал к ней после операции, привез ей кое-что, хотел в тумбочку поставить, а оттуда тараканы в разные стороны. Тут хоть тараканов нет, чистенько. Я тогда в конкурсе победил, спонсоры были богатые и учредили денежный приз для победителей, так все деньги ушли на обслуживание и уход. Хорошо, что она там всего четыре дня лежала. — В каком конкурсе? — Танцевальном. — Ты — взрослый парень, занимаешься танцами? Брейком хотя бы? — Бальными. По-твоему танцами только дети занимаются? — Ну не знаю, не знаю. А спортом, борьбой какой-нибудь не пробовал? — Не считай, что заниматься танцами легче, чем спортом. Но в младших классах я ходил на шахматы, — чуть улыбнулся Дима, — считается? — Нет. И ты, не владея никакими единоборствами, полез на нож? — И если бы было нужно, сделал это снова, — твердо сказал Дима. — Вроде уже, — Сергей закрутил колесико, — пойду, позову медсестру. — Чего бегать, нажми кнопку, — предложил Дима. Пришла медсестра, занялась капельницей, а Сергея отправила на завтрак. В коридоре крутился знакомый солдатик: — Идем? — Пошли. Как ты говорил, тебя зовут? — Саша. Так и думал, что ты не запомнил. Завтрак был таким же безвкусным и незапоминающимся, как и вчера. — А у меня сегодня операция в четыре, — сказал Саша, которому видно тяжело было молчать дольше пяти минут. — Поздравляю. — Я, когда утром кровь сдавал, слышал, как сестрички в лаборатории болтали, что тебя парень на улице защитил и получил нож в живот. Теперь его здесь лечат, и ты ухаживаешь за ним. Это правда? «Вот, блядь, им что, больше не о чем поговорить? Нда, я маленькая, хрупкая дюймовочка, которая нуждается в защите». — А здорово это, — продолжил мечтательно Сашка, — защитить кого-то, быть для него героем, я бы так хотел. Сергей решительно встал: — Я уже наелся, пойду. В палату попал до обхода, вот уж «повезло» поприсутствовать от начала до конца. Чтоб хоть как-то отвлечься, взял полистать конспект, но все равно прекрасно слышал все, что говорил врач. — Сегодня до вечера так же по глоточку выпьешь стакан воды, ночью, если захочешь, сможешь выпить сразу полстаканчика водички, а завтра утром дадим тебе бульончику. И нужно, мой мальчик, тебе уже вставать, ходить понемногу. Это способствует быстрейшему выздоровлению. Но ни в коем случае не вставай сам, а то можешь упасть, только с помощью либо медсестры, либо друга, — он кивнул на Сергея, — первый раз пусть медсестра лучше поможет. И нужно растирать конечности, легкую гимнастику делать, чтобы кровь не застаивалась. — У меня из-за этой трубки ничего не заживает, уберите ее. От нее только сильнее болит. — Дренаж тебе пока просто необходим. Посмотрим послезавтра, сколько жидкости выходит и решим. Медсестра обработала шов и наложила марлевую наклейку. Как только парни остались одни, Сергей встал: — Пойду принесу тебе воды. В коридоре встретил Анну Сергеевну. — Сережа, здравствуй, рада тебя видеть. Как там твой друг? — Это у врача надо спрашивать. — Ты заходи ко мне. — А у вас кофе есть? А то у меня глаза слипаются, а к часу в университет ехать. — Я тебе крепкого чая сделаю, это взбодрит получше всякого кофе. Пойдем со мной. У Анны Сергеевны Сереже нравилось, у нее было так по-домашнему уютно. Сергею было немного неловко, что оставил Димку, но с другой стороны, что может случиться за пятнадцать минут. Напившись чаю и съев вкуснейший бутерброд с ветчиной, Сергей наконец почувствовал себя нормальным человеком. Поблагодарил добрую женщину и отправился в палату. Не успев толком зайти, как увидел, что стоявший в метре от своей кровати Дима, начинает заваливаться на пол. Отшвырнул стакан с водой и еле успел его подхватить. Сердце колотилось, как сумасшедшее: — Ты что творишь? Врач же сказал, вставать только с помощью медсестры. Ты куда вообще собирался? Они стояли обнявшись и оказалось, что Дима почти такого же роста, что и Сергей. Он положил голову на плечо Сереже, закрыл глаза и тихо сказал: — Хотел вещи в шкафу взять. Горячее дыхание опалило Сережину шею, посылая сонмы мурашек от этого места и по всему телу. Непроизвольно Сережины руки сильнее сжали Диму. Тот болезненно охнул. Сергей ослабил объятья и повел его к кровати: — Ой, прости. Какие вещи ты хотел взять? Он усадил Диму на постель. — Штаны и футболку. Не могу уже в этой больничной робе и без штанов ходить, тем более, что они меня обтерли какой-то дрянью, типа помыли, можно и одеться уже в нормальное. — Ну, ты даешь! А меня подождать не мог, еще и босиком поперся? И далеко ты вообще тут ходить собрался? – ворчал Сергей, доставая из шкафа пакет с Димиными вещами. В итоге пришлось помогать Диме одеться, из-за боли в шве, он не мог нормально поднять руки, чтобы снять рубашку. С брюками то же самое – он не мог наклониться. — Ну и на фига тебе это было нужно? — Так лучше, — упрямо ответил Дима, пытаясь осторожно лечь. — Постой, давай помогу, — Сергей придержал его правой рукой за спину, левой поднимая на кровать ноги, прикрыл простыней. Обернулся на звук открывающейся двери. В палату вошел Евгений Петрович: — Ну вот, Ирина, и ваш красавец. Следом за начальником отделения зашла, раскрывая объятья, улыбающаяся бабушка: — Здравствуй, родной, не ждал? Сергей с радостью ее прижал к себе и тихо сказал: — Нет, но очень рад, что ты приехала. Евгений Петрович порасспрашивал Диму о самочувствии и ушел: — Ирина, если что понадобится, я у себя. — Спасибо, Женя. Ну, знакомь меня со своим спасителем, — она подошла и присела на стул возле кровати. Дима понял, что эта красивая и обаятельная женщина – родственница Сергея. Смотрела она так ласково и нежно, что у него почему-то в горле образовался комок, а в глазах защипало. — Дима, это моя бабушка Ирина Витальевна, а с тобой она уже заочно знакома. Бабушка? Она же совсем молодая! — Будем знакомы, Дима, — женщина слегка сжала его руку, — а ты, ребенок, езжай в университет, я присмотрю за твоим спасителем. Сергей переоделся, сложил в сумку конспекты: — Ба, только я хотел после универа домой заехать. — Заезжай. Я может сегодня домой не поеду, останусь у тебя в квартире ночевать. — Добро. Увидимся еще. Димка, бывай, — он махнул рукой и направился к двери. — Солнце, погоди. Ты когда расчесывался последний раз? Возьми у меня в сумке расческу. — Ба! Издеваешься? – Сергей выскочил за дверь. Дима улыбался, глядя на недовольную Ирину Витальевну: — Спасибо Вам за все, что Вы для меня сделали: за госпиталь и за милицию. — Да ты что, солнышко, это такие мелочи по сравнению с твоим поступком. Я не знаю, как еще могу тебя отблагодарить. То, что ты бросился на защиту незнакомого тебе человека – моего внука, самого для меня родного и любимого, сразу поставило тебя в ранг близких людей. Можешь ко мне обращаться с любыми просьбами. — Спасибо, мне ничего не нужно. Мне кажется, что моя защита ему была не очень-то нужна, он сегодня меня расспрашивал про спорт, борьбу, и я так понял, он чем-то сам занимается. Да? — Занимается. Но в моих глазах твоего поступка это не умаляет. Раздался осторожный стук в дверь. Вопросительно изогнув брови, Ирина посмотрела на Диму. — Войдите, — попытался крикнуть тот, но получилось совсем негромко. Тем не менее, дверь открылась, и в палату заглянул незнакомый парень в больничной пижаме и халате, накинутом сверху. В руках он держал большое краснобокое яблоко. — Здравствуйте, — сказал он с робкой улыбкой, — Сергей вышел? — Да, и скорее всего будет вечером. А ты что-то хотел? – с ответной улыбкой спросила Ирина. — Да, — он протянул руку с яблоком, — вот хотел его угостить. Мне все равно нельзя, у меня сегодня операция. — Оу, — Ирина посмотрела на Диму, — пригласим его к нам в компанию? Дима чуть улыбнулся. — Ну, присаживайся. Как зовут тебя, гость? – спросила Ирина. — Саша. — А я Ирина Витальевна, бабушка Сергея, а это – Дима. — Вы очень красивая и совсем не похожи на бабушку. Ирина внимательно посмотрела на Сашу: — Надеюсь, Сергею ты ничего не говорил по поводу его внешности? Потому что такие разговоры его очень сердят, и он заносит людей их ведущих в свой «черный» список. А что за операция тебе предстоит, Саша? Саша рассказал про иголки. — О Господи! Совсем деды замордовали? Но неужели нельзя было придумать что-нибудь более безопасное, чтобы убраться из части? — возмутилась Ирина Витальевна, — я знаю, солдатики грифели карандашные едят, чтоб температуру поднять, но это... — Да нееет, деды не заставляли меня иголки глотать. — Понимаю, что не заставляли, но ведь довели до этого? — Ну, что вы, прелести дедовщины ничто по сравнению с воинским уставом – самой сексуальной книгой. — Это почему? — Потому что там тебя е… имеют на каждой странице. Дед, если что не так, заставит тебя 10 раз отжаться, а офицер 250, или в шесть утра на холоде в одних трусах и противогазах по плацу пару часов маршировать. Или полы им покажутся недостаточно чистыми, тогда все в противогазах будут ползать под кроватями собой их вытирать. Жесть. А деды что? Ну, покурят в сторонке, пока остальные ламбаду в туалете танцуют. — Они вас заставляют танцевать? – опешил Дима. — Это когда все одновременно моют стены в туалете – ламбада и есть. — Если с дедами все не так плохо, то получается тебя офицеры довели до глотания иголок? — Да нет, мы решили себе татушки сделать, сидели, болтали, а один пацан стал чет рассказывать про шпагоглотателей, ну и я с какого-то перепугу ляпнул, что тоже так бы смог. Шпаги не было, вот я схватил и проглотил эти иголки. Но вы не думайте, я нормальный. Тут со мной психолог беседовал, что-то лопотал про какой-то синдром. Нет у меня никакого синдрома. — Синдром Мюнхаузена, — тихо сказала Ирина, с непередаваемым выражением глядя на Сашу, и подумала, что сеансы с психологом ему бы не помешали в любом случае. — Точно, а вы откуда знаете? — Проходили мельком на спецкурсе, когда я в медине училась. — Так вы врач? — Не практикующий, я в основном научной работой занималась, а потом и вовсе бумажной. В палату заглянула медсестра: — Трофимов, ты, что здесь делаешь? А ну, быстро в процедурную. А что тут за вода на полу? Дима объяснил. Сестра повозмущалась, но прислала санитарку убрать и принесла новый стакан с водой: — И с хождениями поосторожней. Вставать и ходить только с помощью. Понятно? *** В университете Сергей пустился на поиски преподавателей, которым должен был сегодня сдавать экзамены. Одного нашел и сдал, а второй как сквозь землю провалился. В итоге наткнулся на третьего, экзамен у которого завтра: — Алентьев, это вы мне должны экзамен экстерном сдать? — Да. — Готовы? — Вы на завтра поставили. — Ничего, сейчас-сейчас, — препод стал рыться в своем портфеле, достал журнал, — где вы тут у меня? Рефераты все сдали? — Да. — А вот! Так посещаемость у вас полная, оценки все отличные, не вижу причины откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Пойдемте в деканат, я сразу оценку в ведомость занесу, а то потом забуду. Сережа только глазами похлопал, надо же, ни одного вопроса по предмету не задал. В деканате обнаружился пропавший преподаватель: — Алентьев, я вам на сколько экзамен назначил? — На час. — Так где вы были? — Вас искал. Тот только фыркнул: — Пойдемте в кабинет. Пришли на кафедру. — У вас конспект с собой есть? — Да, — Сергей достал из сумки конспект. Преподаватель взял, пролистал, задал пару вопросов и отпустил: — Хорошо, Алентьев, можете идти. *** В два часа к Диме приехали Вадим и Катя. Дима как раз спал и Ирина Витальевна поднялась к Евгению Петровичу. Брат с сестрой тихонько присели на стулья возле кровати. — Братишка совсем замученный, такой бледненький, — прошептала Катя. — Так он два дня уже ничего не ест, еще и крови столько потерял. Дима открыл глаза и улыбнулся: — Вы чего сидите с такими похоронными минами? — Димочка, как ты? — кинулась к нему Катя. — Нормально. Помогите встать. Вадим, крепко держа брата за пояс и руку, водил его не спеша по комнате: — Врач сказал, что тебе завтра утром можно будет бульона попить. Мы сварим, и я перед занятиями завезу. Дима остановился и посмотрел на брата: — Ты совсем не отдыхаешь? У тебя уже черные круги появились под глазами. — Перестань, все у меня в порядке. Кристина звонила вчера, спрашивала, почему ты на репетиции не был. — Рассказал ей? — Без подробностей. Пойдем, ляжешь, а то у тебя уже ноги подкашиваются. — А где красавчик подевался? – небрежно поинтересовалась Катя. Дима вытянулся на постели и прикрыл глаза, от боли хотелось кричать, но нужно терпеть, иначе брат вообще с ума сойдет. Открылась дверь, вошла Ирина Витальевна, увидела гостей, заулыбалась: — Вадик! — Ой, Ирина Витальевна, — парень вскочил, подошел к ней. Она обняла, чмокнула в щечку: — А эта красавица кто у нас? — Катя, наша сестра. Катя во все глаза смотрела на женщину в накинутом на плечи белом халате. Ничего себе костюмчик, а туфли! Да на такую одежду и за десять лет не заработаешь! — Ну, здравствуй, Катя, рада с тобой познакомиться. — Здрасте, я тоже. Кстати, спасибо за пиццу и пирог. Было очень вкусно. — На здоровье, милая. А как тут наш больной? Поспал? – Ирина Витальевна подошла ближе, всмотрелась в Димины глаза, зрачки на всю радужку, нажала кнопку вызова медсестры. — Зачем? — Молчи, дурачок, — женщина взяла его за руку, нежно сжала, — зачем терпеть? Тебе обязаны болеутоляющее ставить. Катя с Вадимом в растерянности переглянулись.