Спустя пару месяцев Койю все-таки сорвался.
И это, в принципе, было даже ожидаемо. На самом деле, даже нужно было отдать ему должное за немыслимый контроль над собой, - с Чиаки он был гораздо менее милосерден, нежели с Юу, - и Юу, в глубине души, морально готовился с предстоящей «буре», которая, так или иначе, должна была нагрянуть. Он понимал, что ежедневно Койю испытывал большущий стресс, поэтому абсолютно не винил его за это. Такашима очень серьезно относился к своим обязанностям, и Юу казалось, что ничего такого, что могло бы сбить гендиректора с толку и вывести из себя, он уж точно не мог натворить.
Юу не думал, что потом будет так больно. Но самые худшие опасения лишь подтвердились. Выслушивать абсолютно неласковые слова и терпеть безжалостные поступки от любимого человека - больно, причем еще как. Широяме приходилось видеть, как Койю отрывается на своих подчиненных, - не на нем. Вместе с тем, брюнет осознавал, что здесь он - секретарь, а не хрупкая и нежная принцесса, которую Койю прижимал к себе дома. И если же Юу хотел, чтобы его воспринимали всерьез, стоило принять и все прилагающиеся обязанности и последствия, включая периодические выговоры со стороны начальника.
Но Койю никогда прежде не отчитывал его. И это было больно. Но, наравне с болью, и понятно. Юу было весьма забавно это чувство, - оно заставляло вспомнить тот день, когда в офисе рядом с Койю крутилась Кристин, и мужчина абсолютно отказывался даже посмотреть Юу в глаза и вообще признать его присутствие здесь. Тогда, Юу чувствовал себя просто ненужным.
И сегодня, на него нахлынуло то же самое ощущение.
Всё началось с того, что Койю попросил Юу принести крайне важную папку с заявкой одного клиента, которую необходимо было завтра подписать. До этого, папку лично доставили Акире на оценку, и как только документ прошел вице-президентскую проверку, Таканори принес его на стол Широяме, жалобно глядя на жутко замученного черноволосого секретаря. У начальства была крайне напряженная неделя и куча дедлайнов, поэтому у Юу на рабочем столе царил полный хаос.
На нем небоскребами возвышались кипы толстых папок с бумагами, некоторые были еще и открыты, чтобы, в случае чего, отдать нужный документ гендиректору. Рабочее место Юу буквально превратилось в «царство» стикеров: разноцветные бумажки пестрили на каждом уголке пространства, - Юу записывал все сообщения от работников, время от времени поднимавшихся на этаж к начальнику. У юного секретаря не было просто ни минуты покоя. Их отдел сейчас работал даже в обеденный перерыв, и сегодняшний день - не исключение. Побыть с Койю Юу удавалось лишь после работы, - закончив сверхурочную работу, пара вместе уезжала домой, предварительно поужинав в каком-нибудь ресторане, и, приняв душ, они буквально вырубались на огромной двуспальной кровати.
Впрочем, Юу абсолютно не был против получать такую нагрузку. Он сильный, ко всему может приспособиться. Юу даже смирился с тем, что у них с Койю уже две недели не было секса, поскольку после такого рабочего графика, приходя домой, ничего больше, кроме сна, не хотелось. Юу пришлось смириться с тем, что интимный аспект их отношений оставляет желать лучшего после того, как Широяма устроился секретарем, потому что отсутствие времени и сумасшедшие нагрузки всячески снижали шансы и возможности побыть друг с другом наедине. Но Юу сам на это согласился, и подобная развилка событий вполне ожидаема. Брюнет просто не ожидал, что Койю способен так грубо и жестоко отнестись к нему.
В то время как Юу готовился к предстоящему совещанию, зазвонил телефон, - Койю попросил принести одну весьма необходимую ему папку, которую нужно просмотреть перед завтрашней подписью. Юу четко знал, что пару часов назад Таканори положил ее ему на стол, и поэтому, протянув руку, принялся нашаривать нужные документы, попутно просматривая свои записи к совещанию и размахивая ладонью сухой воздух, пытаясь взять папку, которая
должна лежать на том самом месте. Но её не было.
По началу, секретарь ничего особо не понял. Юу сначала показалось, что он засунул папку в общую кипу бумаг, и, тем самым, она перемешалась с остальными документами, - опять же, у него на столе находился абсолютный беспорядок. Юу встал с кресла, принявшись перебирать весь стол, - мысль о том, что папка могла куда-то пропасть, пока в голову не ударяла. Но вот прошло пять минут, десять, пятнадцать, двадцать, - и Широяма мало-помалу начал от отчаяния теряться.
За два месяца работы он ни разу еще не подвел Койю. Естественно, случались мелкие ошибки, да и секретарю пришлось столкнуться с парочкой новых заданий, но Койю, как и «старожилы» этой компании, понимающе относился к этому и всячески направлял, поэтому Юу прежде никогда не оступался. Койю никогда из-за него не пропускал встречи, важную информацию, да и вообще всё.
Но сейчас Юу потерял из виду очень важный документ-заявку, которую завтра должны были рассмотреть и принять, поэтому брюнетом овладел безумный страх, какого он еще никогда не испытывал. Он был буквально на грани паники. Ну не могло так не получиться, Юу не мог проглядеть такой важный документ. Тем временем, Койю все еще ждал эту папку, и если он узнает, что папка пропала, Юу так просто не отделаться. Брюнет совершил безумно нелепую промашку, сам того не понимая. У него никогда подобного не случалось, поэтому сталкиваться с такой проблемой казалось шуткой Широяме.
С еще самого начала Юу чувствовал огромное давление. Но он никогда не хотел разочаровать Койю, стать полным провалом, ценой которому могут быть очень ценные для компании Такашимы проекты, или же лишней нагрузкой, из-за которой Койю вообще мог пожалеть о том, что взял Юу под свое крыло. Юу клялся, что справится, -
упаси боже, если он не справится и не оправдает ожиданий Койю, - и если всё будет наоборот, тогда какой смысл вообще работать здесь? Юу и так чувствовал на себе гнет обязанности не подвести начальника, поскольку он того не заслуживал. Юу просто не смог бы потом ему в глаза смотреть.
А тут еще такое. Юу мысленно проклинал себя минут десять, чувствуя жуткий страх, и неровно дышал, снова и снова перебирая лежащие на столе бумаги в попытках найти ту самую папку, которая так нужна сейчас Такашиме. Он не мог её потерять. Просто не мог. Юу уже и Таканори звонил, - они вместе пытались её поискать, - но безрезультатно. Юу видел, как Таканори положил папку именно ему на стол, поэтому в другом месте она оказаться никак не могла. Если бы не стойкость и безумная выдержка, Широяма бы уже давно разрыдался от отчаяния, проверяя чуть ли не каждый сантиметр своего рабочего места на наличие чертовой папки. Она должна быть здесь. Кто-то мог просто её переложить. И Койю ответить иначе Юу попросту не сможет.
Вскоре, Койю вышел из кабинета, явно заждавшись нужных бумаг.
Юу же не понимал своих надежд о том, что Койю мог вполне отмахнуться и успокоить его, сказав, что можно запросить еще один экземпляр документа. А может, где-то глубоко-глубоко внутри, Юу всегда считал, что Койю в любом случае простит его, - но у Койю выдалась тяжелая неделя, и мужчина был просто на грани, как и сам Широяма. Тем не менее, Юу, с настроением, подобно натянутой струне, вообще не был готов столкнуться с крайним раздражением в глазах гендиректора, когда тот услышал о пропаже папки, а еще меньше - с последовавшим скандалом.
— Что значит
«ты не можешь её найти»?
— Да я просто… — Юу изо всех сил старался не показывать страха и жалости. Однако во всем только он и был виноват, что брюнет прекрасно понимал, — Ко, извини, она точно лежала у меня на столе, клянусь. Ума не приложу, куда подевалась…
— Юу, ты хоть понимаешь, как нам важен этот контракт и насколько значимый клиент его предлагает?
Возможно, Широяма стал достаточно крепким, чтобы подавить подступающий ком к горлу, и года работы деткой выработали в нем способность прятать истинные эмоции и боль за откровенным неповиновением и упрямством.
— Ну конечно, я понимаю, мы же вдоль и поперек его обсуждали…
— Тогда потрудись,
пожалуйста, объяснить, почему ты так несерьёзно относишься к тому, что важно, а в частности, к этой самой папке.
Койю говорил так строго, черт возьми, безумно строго, - он прекрасно мог нагрубить, если сам того хотел. Но, время от времени, это было вовсе необязательно: отчитывать в таком тоне из-за того, что люди просто ошибаются, из-за того, что люди были просто
людьми. И тот взгляд, который оседал на лице Широямы, с долей гнева, Юу без труда распознал, - это сигнал, что Койю, с этой минуты, претит его присутствие, - и этого взгляда было достаточно, чтобы шаткая уверенность секретаря разбилась на куски.
С каждым мгновением, Юу становилось всё больнее осознавать, что Койю считает его расхлябанным и неспособным следить за важными документами. Всё больнее было осознавать, что Юу два месяца пахал на Такашиму, как проклятый, и всячески настраивал себя на перфекционизм начальника, мысленно себя же угнетая тем фактом, что ему ни в коем случае нельзя ошибаться, чтобы не доставить Койю лишних хлопот.
Естественно, требовательность - подобающая Койю, да и всем директорам, черта, - как и следить, чтобы подчиненные выполняли все указания. И да, подобная властность иногда даже возбуждала, но только не тогда, когда была направлена конкретно на Юу. Скрывая боль от резких слов возлюбленного под маской надежды, Юу просто не мог не расстроиться и почувствовать жуткое предательство по отношению к себе, - как только мог Койю так низко о нём подумать?
—
Я несерьёзно отношусь? — брюнет повысил голос, намного выше обычного тона. Вообще, Широяма никогда не позволять гневу овладеть собой, всегда стараясь подавить злость внутри и в момент перепалки не проронить ни слова. Но Юу и не собирался вот так позволять любовнику, - да что там, будущему мужу, - полить себя грязью, нет. Юу не собирался просто стоять и боязливо извиняться за совершенную промашку, которая вообще неожиданно произошла. Если же Такашима действительно заботится о нем, то войдет в положение и поймет, что Юу поступил так не специально. Койю же должен был знать его характер «от и до». — Ты правда так считаешь, Такашима? Думаешь, я вообще ничего для тебя не сделал? А я еще как сделал. Я работал во время обеда, я оставался с тобой в офисе допоздна, но я ни разу не жаловался, потому что это моя работа, моя обязанность. Я пообещал тебе. Я так старался, так старался быть таким же хорошим секретарем, какой была и Чиаки, чтобы ты не нервничал. И что взамен? Ты тупо спрашиваешь, серьёзно ли я отношусь к этому, мать твою.
Койю вспыхнул в шоке, явно не ожидав, что Юу бросит ему вызов. И, в какой-то степени, Юу было даже приятно видеть его выражение лица. Немного, всего лишь чуточку. Потому что, в любой другой ситуации, Юу старался быть как можно покорнее и всячески соглашался с любовником. Но оскорблять себя он не посмеет, никогда в жизни. Койю, может, и босс во всей этой чертовой компании, - Юу как-то начхать, - но это не означало, что он мог легко позволить себе вот так едко отзываться о Широяме и говорить о нём, будто Юу не бумаги потерял, а прикончил всю его семью, черт побери.
— Недостаточно серьезно, судя по всему, — в ответ рявкнул Такашима, пристально глядя на секретаря. — Кажется, мне и не стоило так надеяться на тебя, — и блондин произнес эту фразу настолько посредственно, словно ему на все наплевать, что Юу уже не мог верить собственным ушам.
Да что вообще происходит? Койю что, цитировал какую-то книгу, которая, наверное, называлась
«Как удачно опустить любимого за 60 секунд»? Неужели он не видел, в порыве застилающего глаза гнева и самолюбия, что нельзя так говорить, когда человек столько сил вложил в старания лишь ради него?
— Прости, что ты сказал? — Юу уже даже не чувствовал той боли, сводящей живот. Да, она там эхом отдавалась, но больше всего страдала душа, буквально разрываясь на части. Однако брюнет не мог даже сосредоточиться на этой боли. Не тогда, когда его объяла ярость, и парень просто не мог понять: почему его нежный и любящий, обычно, Койю сейчас вел себя, как последняя свинья? —
«Не стоило надеяться на меня»? Что это вообще значит, Койю? Если тебе есть что сказать, Такашима, так валяй, что же ты!
У того, ласкового Койю, наверное, выходной, а сейчас им движет лишь его гадкое эго, - по-другому никак не объяснишь.
— Ты слишком молод, — отворачиваясь, прошипел Койю, будто весь этот разговор уже утомил его царский ум и не стоил ни минуты драгоценного времени. — Тебе изначально нельзя было находиться здесь.
Тебе здесь не место. Так и знал, что когда-нибудь придется это сказать.
— Что именно сказать? — парировал Юу, словно бросая блондину вызов вновь повторить те самые слова, которые разбивали хрупкое сердце на тысячи осколков. Слова, которые, как всегда полагал Юу, Койю никогда ему не скажет. — Сказать, что я конкретно облажался со своими обязанностями и, соответственно, испоганил всё и тебе?
— Да ты даже понять не можешь, насколько это
важно, — отрезал Такашима, с яростью в глазах бурно замахав руками. — Думаешь, всё так просто? Просвещу тебя: мы не можем себе позволить совершать такие нелепые ошибки, вроде потери документа, который завтра уже должен быть подписан. Понятия не имею, как ты там учился у себя в университете, и что говорили тебе преподавали за несвоевременную сдачу заданий, но добро пожаловать в жестокий реальный мир, Юу. И если ты считаешь, что я немного предвзято отношусь к тебе лишь из-за наших отношений, то это не так. Если я жду чего-то у себя на столе, значит это должно быть сделано, иначе будет плохо. И да, ты мне вообще не помогаешь. От всей вот этой вот херни, которую ты называешь стараниями, никакого толку. Так что не устраивай истерик, когда я сержусь из-за невыполненной работы.
Юу аж покраснел от злости, вскипая от резких слов.
— Это всего лишь папка, Койю! Ты что, всегда так орешь, когда кто-то теряет подобные мелочи? Абсолютно бессмысленно ругаться по этому поводу.
От такого заявления, Такашима раскрыл рот и, не моргая, пронзительно глядел на секретаря.
—
«Всего лишь папка»? Что ты только что сказал, Юу, повтори-ка? Если мы потеряем клиента, то компания понесет убытки в миллиарды долларов, как ты этого не поймешь?! Или для тебя это так, просто слова?
Черт, я должен был это предвидеть.
— Ты преувеличиваешь, — ответил Юу, сжав ладони в кулаки. — Я же не специально, сам знаешь. И не надо говорить, что я молод и неопытен, или что я не самостоятелен, судя только по одной ошибке. Ты же по-другому и не можешь. Это отнюдь не положительная черта для хорошего начальника. И знаешь что? Мне всегда казалось, что ты выше этого, Койю.
Койю моментально сощурился, с крайним пренебрежением и злобой, какую Юу еще не слыхал в его голосе, отвечая:
— Забавно, Юу, — гнусно отметил блондин. — Мне казалось, что ты тоже никогда до такого не дойдешь.
В тот момент, Широяма понял, что на этом точка.
Разговор окончен. И Юу даже не видел смысла его продолжать.
Всё, конец. Юу просто не представлял, как они с Койю помирятся, потому что если Койю так на него наорал из-за какой-то чертовой папки, тогда пускай выходит замуж за свою же гнилую сущность и орет на неё. На самом деле, Широяма даже гордился собой, еще как гордился, - он выстоял в этой схватке, не расплакавшись. А все потому, что впервые за столько лет брюнет перестал нуждаться в объятиях этого чертового Такашимы, которые бы успокоили его. И, может, любые отношения должны пережить особые испытания, прежде чем заключать брак. Такие испытания как раз свалились и на Юу с Койю. И пускай они были не такими уж огромными, но достаточно серьезными для Юу, чтобы осознать: они еще не готовы к супружеству. Они не готовы решать проблемы, которые могут быть еще похлеще этой, вместе.
У Койю, судя по всему, были слишком завышенные ожидания. Он не замечал, как Юу кровью и потом пытается заслужить его похвалы; он не считал нужным принимать во внимание чувства брюнета. И если же Койю желал жениться на ком-то без единого изъяна, на ком-то, кто никогда не ошибается, то флаг ему в руки. Пускай делает предложение какому-нибудь роботу. Или надувной резиновой кукле. Большего этот подонок и не заслуживает.
— Я перерою весь этаж, но найду папку к концу дня, — сквозь зубы прошипел Широяма, не желая строить из себя паиньку. Он понятия не имел, как сегодня поедет домой с Койю, притворившись, что ничего не произошло, - потому что в самом разгаре перепалки что-то словно щелкнуло, - но об этом Юу подумает чуть позже. Сейчас, ему было тошно даже от одной мысли, что сейчас на его ладони поблескивало подаренное Такашимой кольцо, и едва Койю отвел от него взгляд, Юу отчаянно захотелось его снять.
Подумать только: и как это он согласился связать свою жизнь с этим чудовищем? Койю тупо устроил скандал из-за проблемы, над которой Юу не властен, и винил в этом лишь его. Хотя да, Юу, отчасти, виноват, но неужели Такашиме было трудно увидеть, как расстроен брюнет, и оказать хоть немного поддержки? Может, они бы смогли что-то вместе придумать, и Юу бы тогда не пришлось так обо всем переживать самому? Очевидно, что нет.
— Я же не просто так тебя ругаю, Юу, — отозвался гендиректор, чувствуя досаду Широямы. — Ты же знаешь, мне сейчас так тяжело. Я не имею права вот так глупо подставлять всю компанию под угрозу.
— Это лишь чертова папка, мать твою, — Юу огрызнулся в ответ, приходя в бешенство от того, что Койю так явно ставил интересы своей компании превыше него. — Не переживай, я не уничтожу твой бизнес.
— Я такого не говорил, — в свою защиту буркнул блондин.
— А я это и так понял, — Юу резко обернулся к нему, пронзая взглядом карих глаз.
Забавно, как всё быстро меняется.
В следующую секунду, в приемной зазвонил телефон, и на мгновение Юу замешкался, решив, в порыве злости, не отвечать, будучи слишком охваченным этой словесной перепалкой. Койю же стоял прямо возле телефона и поэтому решил поднять трубку сам, пользуясь случаем ускользнуть от обиженного взгляда Широямы.
— Такашима слушает… О, Акира, ты, — выдохнув, пробормотал мужчина, снизив тон до обычного, с лучшим другом разговаривает всё-таки. Юу же воспользовался случаем и стал внимательно наблюдать за Койю, мысленно переваривая случившийся скандал, от чего ему стало безумно плохо. Но Юу ожидал, что когда-нибудь Такашима сорвется. Действительно ожидал. В плане работы, Койю вел себя уж очень властно, поэтому любых промашек не терпел. И, в какой-то степени, наверное, поэтому он так защищал Юу. Именно эта черта, делала его, наверное, хоть и не идеальным начальником, зато идеальным партнером.
И Юу осознавал, что Койю всего лишь выполняет свою работу. Возможно, Койю даже корил себя за столь грубое отношение к нему. Но где-то в самих потемках разума, Юу-таки до сих пор не мог поверить в произошедшее, - Койю никогда и ни в чем его не винил. Само собой, Такашима и раньше оступался, но это было до того, как они наладили отношения и решили всеми силами их защищать от всевозможных неудач.
Само осознание того, что мечты и представления об идеальном Койю разбились в считанные секунды, попросту выбивало почву из-под ног. Койю всегда был тем самым мужчиной мечты Юу, и даже больше, но сейчас Такашима излучал лишь холод и бесчувственность, с которыми, как казалось Юу, он никогда бы не столкнулся. Всё просто: Юу считал себя одним таким единственным и неповторимым в жизни Койю. И что Койю может злиться на кого угодно, но только не на него.
Юу хотел стать исключением. И, судя по всему, он был, до сегодняшнего дня. Теперь, Юу попросту потерялся.
— Мм, да ладно, — тихо говорил гендиректор. Из их разговора с Акирой, Юу ничего особо не понимал, но Койю почему-то постоянно вглядывался в его непокорные глаза. И Юу даже ненавидел ту нежность и любовь к нему во взгляде Такашимы, казавшимся таким отчужденным и одиноким. — Ясно. Да, я скажу Юу. Хорошо, пускай Таканори чуть позже подойдет. Спасибо.
Закончив разговор, блондин достаточно нерешительно положил трубку, словно боясь что-то рассказать. Юу же недолго наблюдал за ним, глядя, как блондин отворачивается, избегая его пристального взора, и нервно ерошит копну золотистых волос, - судя по всему, Койю морально находился сейчас в тупике. И прежде, чем заговорить, ему нужно было собрать всю свою волю воедино.
—
Акира взял папку.
Ох, вот так новость. Теперь Койю понимал, что конкретно попал. И это объясняло нависшую тяжелую тишину в приемной.
— Я и не видел, — заставил себя ответить Широяма, хотя больше разговаривать с любовником ему не особо хотелось. Но Юу, черт возьми, знал, что не терял эту папку. Она не могла просто так взять - и исчезнуть.
— Он сказал, что заходил, когда тебя не было на месте. Наверное, ты тогда отлучался по делам в какой-то другой отдел, — и, на самом деле, было безумно забавно наблюдать, как Койю потерянно теребит рукава рубашки, осознав, что совершенно беспричинно накричал на Юу. — У него только что закончилось совещание, поэтому Таканори только сейчас удалось сказать, что у тебя потерялась папка. Акире нужно было проверить пару нюансов по контракту, поэтому перед заседанием он поднялся на наш этаж и взял папку. Сказал, что в ближайшие полчаса Таканори её занесет.
От такой нелепости, Юу, возможно, даже бы рассмеялся, если бы мог.
— Мм, чудно, — Широяма наигранно мило улыбнулся, глядя прямиком гендиректору в глаза. Койю нашел прекрасную возможность отыграться на нем, вот Юу и отплатит ему за это сполна. — Ты получил, что хотел. Документ в сохранности. Компания спасена. А я магическим образом всё не испортил из-за своей несерьезности.
Доли издевки в словах Широямы было достаточно, чтобы Койю поник от вины.
— Я… слегка перегнул палку.
—
Слегка? — усмешка Юу стала более натянутой.
«Да ты же мне сердце разбил, чертов эгоист.»
Койю потупил взгляд в пол, с легким раздражением потирая ладонью подбородок.
— Юу, я сделал то, что должен был, не притворяйся, что не понимаешь этого.
— А, ну конечно, — усмехнулся Широяма. — Знаешь что? Я всё прекрасно понял. Ты же начальник, а значит тебе можно так поступать, да? Не удивительно, почему Чиаки так тебя боится.
— Ты расстроен, я вижу, — шепотом ответил мужчина. — Юу, прости за весь этот скандал. Это же только на работе так. И я не допущу, чтобы это недопонимание отразилось на наших истинных отношениях. На нас самих. На нас, двух влюбленных, которые проводят совместно вечера, которые засыпают рядом друг с другом, и которые делают меня таким счастливым. У нас свадьба на носу. И я не хочу, чтобы работа затрагивала нашу личную жизнь, Юу, ты прекрасно это понимаешь.
Койю так легко было сказать, ей-богу, но Юу нелегко принять. Прежний гнев секретаря медленно угасал, сменяясь на колкую боль.
Если же Койю мог без труда отказаться от него, особенно говоря о выборе между работой и любовью всей своей жизни, то Юу больше не желал быть её частью.
— Слушай, Койю, — бодро начал брюнет. — А ты прав.
В голосе Койю прорезалась надежда.
— В том, что мы оба не позволим этому недоразумению повлиять на наши отношения?
— В том, что мне изначально нельзя было устраиваться сюда, — пояснил секретарь. — Ты был прав. И мне стоило тебя послушаться. Но я поступил по-своему. И теперь я знаю, что тот Койю, которого я жду дома, и тот, который на работе, - две совершенно противоположные личности. «Второй» Койю - бездушный монстр, который не принимает людей такими, какие они есть; который устанавливает какие-то правила, чтобы удовлетворить свою алчную сущность в этой гребанной игре на выживание под названием «социум». Здесь никому нельзя при тебе ошибаться, иначе это будет означать, что они несерьезно ко всему относятся, и что для тебя эти люди - лишь ничтожества, мусор. У тебя же такая политика, да, начальник? Тебе важно лишь то, что имеет значение для тебя. Ты делаешь больно другим из собственной гордыни. Всё или ничего - вот твой принцип. Но я никогда не думал, что свяжу свою судьбу с таким подонком. Я верил, что ты добрейший в мире человек. А теперь я и не знаю, во что верить.
На мгновение Койю замер, и Юу едва ли мог понять, что у него сейчас творится в голове.
— А. Вот как… Я тебе больше не нужен, значит, — в следующую секунду надломленным голосом констатировал мужчина, но Юу всё услышал.
Он всё хорошо услышал.
Он услышал тихий стук тяжелого сердца, в которое будто медленно, но глубоко вонзали тысячи тупых лезвий. Однако Койю выглядел достаточно подавленным, чтобы продолжать спор, - блондин прекрасно понял, что единственный здесь совершил ошибку.
— Я такого не говорил, — протестующе отозвался Широяма.
—
А я это и так понял, — сухо ответил Койю, от чего у Юу сердце ушло куда-то в пятки. — Ты прав, мне не стоило так судить тебя лишь по одной ошибке, — блондин опустил взгляд в пол, теряя прежнюю силу в голосе. — Но это не означает, что у тебя есть право поспешно судить и меня за одну оплошность, ладно?
— Этот поступок едва ли можно назвать
оплошностью, — недоверчиво покосился на него Юу. — Вот, кто ты на самом деле, Койю.
Такашима резко вздохнул, чувствуя, будто легкие горят от нехватки воздуха.
— Вот оно что. Значит… Значит, вот, что ты думаешь. Обо мне. Теперь.
— А что, я разве неправ? — вскрикнул Юу, просто приходя в бешенство оттого, как пытался защитить себя Койю, словно это не он только что накричал на Юу и просто унизил. — Такашима, вот только не строй из себя, блять, жертву. Мы с тобой оба знаем, кто изначально устроил скандал.
Хлопая ресницами, Койю поднял на любовника глаза, приходя в замешательство от внезапного оскорбления.
— Не стоило позволять тебе работать здесь.
— Но проблема-то не в этом, сам знаешь.
— Нет, — устало выдохнул мужчина. — Проблема в том, что на работе я не веду себя так, как тебе хотелось бы. И тебе это не нравится. Тебе не нравится, что здесь я не твой прекрасный принц. Что у меня есть свои обязанности. Что мне нужно держать планку ради должности. Тебе не нравится та сторона моего характера, благодаря которой я добился такого положения в сфере бизнеса. Тебе не нравится признавать причину моего успеха, власти и состояния. Тебе нужен лишь тот Койю, который носит тебя на руках и исполняет все желания, - о таком многие могут лишь мечтать. А сейчас ты просто узнаешь, что у меня есть и обратные стороны. И ты не желаешь их принять, поэтому бросаешь меня. Ты, черт возьми, бросаешь меня, потому что испугался.
Но хуже всего то, что я предвидел такой исход еще с самого начала.
Судя по взгляду, Юу неумолимо терзала боль видеть Койю таким подавленным.
— Ко, просто ты заставил меня чувствовать себя абсолютно бесполезным, что бы я ни делал. Ты же не представляешь, какой стресс я испытываю ежедневно, чтобы доказать тебе, что я достоин этой должности. И вообще, ты иногда себя слышишь? Вот тебе было бы приятно, если бы кто-то так наорал на тебя?
— Смирись и двигайся дальше, — холодно отрезал Такашима. — По-другому ты и не научишься существовать в этом жестоком мире. Так ты выработаешь в себе стальной характер.
У Юу дрогнула нижняя губа, - брюнет, походу, был безумно обескуражен подобным ответом.
— Тогда я не уверен, что хочу стать таким.
Койю несколько переменился в лице, заметно обеспокоившись тем, что Юу решительно был настроен с ним порвать.
— Юу,
солнышко, прошу тебя, я признаюсь, что перешел границу. Я не могу обещать, что этого больше не повторится, - на работе я именно такой. Тебе нельзя больше здесь работать. Но я не хочу тебя из-за этого терять, понимаешь, принцесса? Я не могу так рисковать. Я не могу ставить наши отношения под угрозу.
— Но ты уже поставил, вот, буквально десять минут назад, — темно-карие глаза Широямы налились горячими слезами, и брюнет пытался их смахнуть, но тщетно. — Ты разбил мне сердце.
Койю одолел страх.
— А теперь ты разбиваешь сердце мне, — шепотом ответил мужчина.
— Ну и прекрасно, — Юу остервенело вытер ладонью слезы. — Я просто счастлив.
Чувствуя, словно в спину бросили нож, Койю чуть подошел к Юу, отчаянно пытаясь взять его за руку.
— Я не могу вот так глупо тебя потерять, Юу. Такого больше не повторится, принцесса, я клянусь. Давай всё обсудим? Прошу тебя, родной, ты мне нужен… — а Юу, в ответ, лишь попятился назад, избегая прикосновений.
— Это была всего лишь папка, — всхлипнул брюнет, не сдерживая слез. — Поверить не могу, что она была тебе важнее меня.
— Вовсе нет…
— Да, Койю, да, — выкрикнул Юу. — Ты предал меня.
И Койю промолчал, потому что знал: на долю секунды, он действительно предал Юу.
