Я - гомофоб.

Я сравнительно недавно попал в эту школу, но уже по горло сыт ей и её обитателями. Школа для мальчиков - то место, где я оказался. Вся горечь моего пребывания в этом доме заключается в том, что большая часть парней сексуально озабочена. Выходить из школы не было запрещено, но это бессмысленно, так как она находилась в десятке километров от города. Из-за этого возможность общаться с девушками нам не предоставлялась. Парни, окончательно сбрендившие, начали ублажать друг друга, а те, что обладали более мощным телом, часто насиловали других. Учителя либо не замечали этого, либо не хотели что-то предпринимать. Оба варианта просто ужасны. Мне противна мысль о том, что два парня могут быть любовниками. Да, я не отрицаю, я — гомофоб. Но моя проблема заключается не в этом, а в моей внешности. Я хрупкий, маленький и со смазливым личиком. В мои шестнадцать я дорос только до ста шестидесяти пяти сантиметров, это не особо меня огорчает, но всё же. Когда я жил с родителями, то я посещал спортивные секции. Они не помогли мне развить мышцы, но я научился борьбе, которая сейчас является чуть ли не единственным спасением от этих извращенцев. Всю картину завершает моё лицо. Большие светло-голубые глаза, обрамленные густыми ресницами, мягкие, слегка вьющиеся волосы цвета спелой пшеницы и тонкие губы. Потрясающий набор для привлечения извращенцев-гомосексуалистов, не правда ли? В мой первый день пребывания в этом аду меня попытались изнасиловать два туповатых лося. Я был в два раза меньше их, что только подогревало аппетит этих придурков и добавляло им самоуверенности. Мои навыки борьбы их неприятно удивили, и, предчувствуя, что «добыча» может убежать, они пошли в наступление. Некоторое время спустя я всё-таки смог повалить одного из них, но мои силы были на исходе. Спасением послужил парень, вошедший в кабинет. Сказав пару ласковых слов он выставил их за дверь, чему я был несказанно рад. Пообщавшись с незнакомцем я узнал, что он довольно добрый парень, и к тому же член студенческого совета. Таким образом я завел своего первого друга. Первые несколько дней ко мне липли все кому не лень. Обычно приставали ко мне по одному и я быстро разбирался с ними. По школе прошел слушок о том, что лучше ко мне не приставать, если не уверен в своих силах, и эта сплетня помогла удерживать парней на определенной дистанции. Хотя это и не избавило меня от подобных конфликтов, но увеличило свободу действий. Когда я более-менее освоился на новом месте, то понял, что натуралов как таковых здесь не осталось. Ведь тех кто не трахал кого-то, трахали другие. Даже президент совета был одним из этого стада. Только я и мой друг Макс держались на расстоянии от этой системы. Хотя на счёт Максима у меня были смутные сомнения. Мы никогда не общались с ним на эту тему, поэтому я мог делать выводы только по его поведению.