***
Сумерки окружили Готэм своим куполом, полным ужаса и безумия. Время близилось к двум часам ночи, свет в квартирах среднестатистических граждан мало-помалу угасал. Просыпались первые бандиты, готовые убить за сто баксов, первые насильники, в чьих глазах всегда сияет безумие… Но между тем герой тоже не дремлет… герои никогда не дремлют… Этот защитник города не похож на других супергероев, о которых вы когда-нибудь читали комиксы, или про которых снимались многобюджетные фильмы. Это всего лишь человек, одетый в костюм Летучей Мыши. У него нет оружия, вроде пулемета или меча, чье лезвие покрыто кровью врагов, у него нет супер-способностей, как у Флеша или Человека-Паука. Это всего лишь богатый мужчина в черном костюме, при виде которого не понятно, как он сможет защитить город…***
— Настало мое время, — прошептал Бэтмен, сжимая в своих руках заледеневший от холода бэтаранг. Этот холодок ощущался даже через костюм, что придавало сердцу некий адреналин перед очередной схваткой, в которой он опять победит врагов. Он же всегда их побеждал… Пусть на улицах Готэма изредка виднелись столбы, излучающие искусственный свет, нельзя было надеяться лишь на то, что сияние спасет от убийств. Особенно такому человеку, как Брюсу Уэйну… Он сидел на крыше одного из самых высоких зданий Готэма — Ратуши, которая при свете луны, похожим на тусклый свет поблекшей холодильной лампочки, выглядела ужасающе, и наблюдал за окружающей обстановкой. Глаза Брюса медленно перемещались от одной точки к другой, выискивая очередного преступника, который решился совершить свое злое деяние втайне от человека в костюме Летучей мыши. Иногда в ухе слышался небольшой сигнал, и Альфред говорил о том, что в городе спокойно, прибавляя к своим словам такое изречение: «Мистер Уэйн, вы каждый день патрулируете город. Неужели вам не хочется хоть один раз отдохнуть? В последние дни в городе становится спокойнее». Но ответ Бэтмена был очевиден, и он снова и снова отказывался.***
— Мистер Уэйн, мистер Уэйн, вы слышите меня, — нервно заговорил Альфред, выдувая мощные потоки воздуха в микрофон, — мистер Уэйн, вы тут? — Что такое, Альфред? — спросил тот, не понимая столь странного поведения слуги, — говори быстрее… — В двух кварталах от Ратуши, на улице Яростного пламени, происходит очередное преступление… — он чуть ли не задыхался, и микрофон, будто губка, впитывал в себя его дыхание, слегка ухудшая связь. — Уже иду, — воскликнул герой, даже не дослушав речи своего помощника. Его не донимало то, что там происходит. Главное — спасти невинные жизни, на которых напало зло… Но только во время своего короткого путешествия герой осознал, что что-то здесь не так. Голос Альфреда, обычно спокойный и сдержанный даже при самых высочайши х уровнях опасности, был взволнован. А еще Брюсу показалось, будто он слышал на заднем плане какой-то чужеродный голос, одновременно до жути знакомый… Несмотря на все опасения, Бэтмен двигался все быстрее и быстрее, ибо внутри души он представлял, как спасет еще одного мирного жителя… Его плащ раскрылся, как крылья огромной птицы, и герой пикировал над городом, словно настоящий орел, в глазах которого скрывается сила и доблесть. Оставалось пролететь еще пятнадцать метров, и мистер Уэйн постепенно начал сближаться с землей Готэма, асфальт которого не менялся уже около десяти лет. Не было слышно ни криков женщин или разъяренных и безумных возгласов убийц на месте, куда направил Брюса Альфред, чему герой в черном костюме несказанно удивился. «Что-то действительно не так. Почему здесь никого нет? Возможно, это ловушка?» —Бэтмен уже приготовился к чему-то необычному, и бэтаранг снова отражал лунные переливы, будучи сжатым в руке героя. Фонари на этой улице не работали, и костюм летучей мыши отлично маскировался под данную обстановку, но почему-то Брюсу, одиноко стоящему посреди пустынной улице, эта весть не казалось ободряющей. Его ноги впились в землю, словно железные колья, и герой вновь ощутил страх, подобный тому, который он познал перед смертью родителей. Почему же защитник Готэма мог забоятся? Может, он чувствовал приближение своей смерти? ..
<center>
***</center> Секунды тянулись, превращая свое бремя в бессмысленную бесконечность, скрывающую в себе все ужасы этого мира, а Бэтмен продолжал стоят на асфальтированной земле, оглядывая окружающую местность. И вдруг ему пришла очередная идея, которая заключалась в очередном звонке Альфреду… — Альфред, прием, ты слышишь меня? Альфред? — обстановка накалялась. Никто не отвечал, а мозг Бэтмена все больше и больше напрягался, чтобы осознать происходящее. Вдруг противный женский голос, полный ненависти и злобы воскликнул прямо в микрофон по ту сторону линии: — Не тревожьте господина Альфреда… он пока хочет немного отдохнуть. Верно, Ральф? Ой, то есть Альф? Ха-ха-ха… — и тут Брюс окончательно понял, какую ошибку он допустил, игнорируя задние шумы и невероятно взволнованный голос Альфреда, раздавшийся около трех минут назад. Он понял, что сейчас с ним говорит Харли Квинн, безумная фанатка Джокера, и Бэтс снова оказался в беде… Внезапно фонари включились. Сияние их напоминало силу тысячи солнц, и улица залилась яркими желтыми красками. Бэтмен увидел клоунские декорации, которые украшали здания, вроде надписей: «В цирке всегда весело», «Козырной джокер бьет козырного туза», и теперь все открылось глазам героя. Он допустил ошибку… — Красиво все здесь украшено, верно, Бэтс? — услышал он знакомый голос за спиной. Это были последние слова, которые он услышал перед тем, как Джокер усыпил его своим газом, разработанным специально для грандиозного плана похищения Бэтмена…***
Брюс очнулся, будучи привязанным к деревянному креслу. Его поймали и, похоже, что теперь его жизнь закончена. Хотя, возможно, ему удастся сбежать от своего главного врага… Грязные пальцы, которые отвращали своим бледными видом, протянулись к мистеру Уэйну, а лицо противника расширилось в огромной ухмылке. Волосы Джокера были похожи на какую-то тину, а зубы на гнилые мандаринки. Пальцы все тянулись и тянулись к его маске, а Джокер практически бесшумно шептал: — Давайте же узнаем, кто на самом деле является главным героем Готэма…***
В тот день солнце светило ярко, но почему-то именно тогда для всего Готэма стали наступать темные времена. Яркие янтарные лучи огибали своим сиянием все американские парки развлечений и отдыха, и некоторые из них светили в глаза Кларку Кенту. Голубизна тысячи морей скрывалась в них, и казалось, будто он может утопить человека в своих глазах, словно настоящее море. Его взгляд был полон скверны и отчаяния, волосы ленивой шевелюрой косились набок, иногда шевелясь от дуновений легкого ветерка, глаза практически потеряли свой жизненный блеск, который ранее блистал в них практически всегда. "Герой Готэма в Костюме Летучей Мыши МЕРТВ» — гласила надпись на первой странице помятой газеты, листы которой водил по воздуху наивный ветер. Эту газету Кларк и держал в руках…