Обещаешь?

Мы лежали в ванной того отстойного придорожного мотельчика. Или не придорожного. Да какое кому дело? Старое мерцающее табло еле высвечивало "Гриннис". Шел проливной дождь, и мы остановились заночевать. Дома ни у тебя, ни у меня тогда уже не было. Да и к черту его, дом. И семью тоже к черту. Кому нужны наши проблемы, кроме нас самих? Мы лежали там, когда тебе оставалось ещё около двух недель. Ты была ужасно пьяна, да и я тоже. Только мне от спиртного было гнусно, а ты, похоже, переставала чувствовать боль. Сложно сказать, о чём я в тот момент думала, но ты прервала эти, то ли безобразно примитивные, то ли чересчур возвышенные мысли пьяного человека. - Прыгнем? - спросила, выпуская облачко дыма. Я понимала, о чём ты. Тут, наверное, всякий бы понял. - Завтра же. Прямо с утра. Пока все спят. - Обещаешь? - Обещаю. И ты снова затянулась. Я ни капли не сомневалась в решении, оно казалось единственно правильным, единственно возможным. А как ещё? Ждать было нельзя. Конец неизбежен, так зачем его оттягивать? Ради давно потерявших смысл жизненных удовольствий? У нас было около семи часов в запасе, а я на тот момент так и не рассказала тебе всей правды. И не думала, что теперь успею это сделать. - Эй. Я подняла голову и посмотрела на тебя. Помню выражение твоего лица. В глазах читалась чистая, концентрированная усталость, а на губах играла твоя лучшая кривая ухмылка. Ты была готова. - Будешь? - и протянула мне свою недокуренную сигарету. Я затянулась. "Сейчас или никогда", - кружилось в голове, как кружится навязчивая идея, не дающая покоя ночами. И я решилась. - Изабелла Адамс, - голос от волнения дрожал. - Я люблю тебя всем своим сердцем. Прямо с того момента, как мы познакомились в кафетерии твоей сестры. Ты не хотела этого слышать, правда? Ну ничего, у нас есть ещё целых семь удивительных часов, и я клянусь, что исправлю это. Я сделаю все лучше, хорошо? Я сделаю все, что ты захочешь. И в этот момент, самый лучший во всей моей недожизни, мы впервые поцеловались. И это не было действием алкоголя или очередных твоих обезболивающих. Все было по-настоящему, ты ведь тоже чувствовала, да? Или это новая галлюцинация? Одна из тех, что не дают мне покоя с того дня. Когда вода в ванной совсем остыла, я начала засыпать. Так безвольно поддалась слабостям человеческого организма... Можно свалить все на алкоголь или усталость с дороги. Но этим ничего не исправишь. Я проснулась на следующий день уже после полудня. Тебя не было рядом, в кровати. И в комнате не было. Внизу никто не видел рыжеволосую девушку. Я вспоминала прошлую ночь. Не сразу. Медленно, слово за словом в голове всплывал наш пьяный диалог в ванной. Твой голос повторял снова и снова: "Обещаешь?". Раз за разом, не получая ответа, пока всё не смешалось в кучу, дойдя до пика громкости, достигнув безумия. И тогда мне показалось, что я оглохла. На секунду. Осознание приходило мучительно, неохотно. Похмелье не давало понять, что сон кончился. Приехала мать, как только она смогла отыскать тот наш мотель? Говорит, что нашла меня тогда в ванной на полу, в невменяемом состоянии. Тебя, конечно, тоже обнаружили: родители привлекли полицию. Обрыв не был глубоким, но этого хватило для успешного осуществления нашего общего плана. Только ты его осуществила в одиночку. Ты его перевыполнила. А я, знаешь, успела уже сменить три штата. И гораздо больше больниц, психиатров, таблеток. Я всё ещё не могу привыкнуть. Как будто бы моим миром была ты, а теперь мир кончился, и никто не хочет объяснить, как жить дальше. Но ничего, мы уже скоро встретимся. Ты только пообещай дождаться меня там, хорошо?