Далеко от нормы

       Их отношения не были нормальными. Они это осознавали всегда. Редко кто мог понять, как брат и сестра могут любить друг друга далеко не родственной любовью. Мать считала их выродками, отец Ребекки желал убить Клауса. Братья… Те давно привыкли, но осуждать не переставали никогда.        Клаус упорно пытался переключить внимание на других девушек. Чаще всего, блондинок. Взять хотя бы Кэролайн Форбс. Белокурая, красивая, с лучистой улыбкой. Она отдалённо напоминала его сестру. И в то же время отличалась от неё как день от ночи. А первородный всегда больше любил тёмное время суток.        — Ты её любишь? — однажды спросила Ребекка, накануне чуть не убив вампиршу-барби.        — Так же сильно, как ненавижу тебя, — вырвалось у её брата. Та улыбнулась. Значит, не любит… Она подошла к Клаусу, стоявшему к ней спиной, коснулась ладошками напряжённых плеч, потом обняла чуть сильнее. Мужчина рвано выдохнул и еле заметно содрогнулся.        — Клаус… — прошептала Ребекка.        — Сестра… — прошептал он в ответ.        — Да, твоя сестрёнка, — губами она коснулась его шеи. — Навсегда твоя.        Резко освободившись из её объятий, гибрид развернулся к девушке лицом. Несколько секунд — и он уже целовал её пылко, жадно…        Но иногда Ребекке было мало его любви, что проявлялась открыто далеко не всегда. И находились заменители. Банальный суррогат… Стефан, Дэймон, снова Стефан, Мэтт…        — Почему ты постоянно выбираешь каких-то слабаков? — как-то поинтересовался Клаус у неё.        — Может, потому, что с ними я чувствую себя сильнее? — предположила сестра.        — Чушь. Ты всегда любила самой слабой быть, — отрезал тот. Затем коснулся её лица пальцами, провёл ими по скулам, щеке… От его прикосновений у Ребекки ноги подгибались. Она закрыла глаза, желая раствориться в нём. Клауса ей всегда было и будет мало.        Спустя время последовал переезд в Новый Орлеан. Ребекка пыталась восстановить отношения со своим бывшим, Марселем. Неудачно. Клаус ждал ребёнка от волчицы. Нелюбимой. А вскоре узнал про предательство. Самое горькое, страшное. Предательство любимой сестры… Сто лет назад она вызвала своего жестокого отца в город мечты, ставший им с Клаусом домом. И Майкл разрушил его, а вместе с ним чуть не разрушил и их жизни.        — Зачем ты это сделала? — выдавил Клаус. Как она могла? Убить, разорвать! Предательница!        — Я хотела освободиться от тебя, — прорыдала Ребекка в ответ. — Не могла больше это выносить. Но почти сразу пожалела. Правда, слишком поздно.        В её глазах — слёзы, страх и отчаяние. В его глазах — слёзы, боль и гнев. Клаус сделал два решительных шага вперёд, и сестра в ужасе отшатнулась, упершись спиной в каменную стену. Но брат лишь обнял её крепко, так, что Ребекке показалось, будто парочка её рёбер с хрустом сломались. Ничего, заживут…        — Ненавижу тебя, — выпалил он. Слова кинжалом пронзили сердце, но уже в следующий миг она улыбнулась:        — Я тоже тебя люблю.