В холодные февральские дни, когда солнце почти не показывается на небе, а падающий снег уже не приносит радости, Хогвартс превращается в мрачный, серый замок и больше не казался праздничным. Домовики активно топили камины, чтобы хоть как-то прогреть огромные каменные залы. Ученики одевали под мантии теплые свитера, а в спальнях кутались под одеялами.
Никто не застрахован от болезней, даже волшебники, тем более в такое холодное время. И Сириус Блэк не стал исключением. Бродяга ненавидел болеть, а с больничным крылом и вовсе его связывали напряженные отношения, во время его обучения в школе его можно было уложить в палату только силой. Вот и сейчас, Сириус пренебрегал всеми советами и даже не заходил к медикам за лекарством, что привело к тому, что одним утром он не смог встать с кровати, температура была катастрофической, сильный кашель разрывал грудную клетку, но самое ужасное для Сириуса — это насморк.
Второй раз за утро Сириус проснулся уже в больничном крыле. Оно всегда казалось ему серым, холодным и попросту скучным, а еще в нем нещадно воняло лекарствами, но, к счастью, в этот раз он не чувствовал раздражающих запахов. Хоть какая-то польза от насморка.
За семь лет Хогвартса Бродяга попадал сюда раза четыре от силы. Два раза были итогом неудачной игры в квиддич, один раз он стал жертвой эпидемии прямо на кануне своего дня рождения и в четвертый раз он оказался здесь после неудачной шалости, оказавшейся весьма травмоопасно, но в тот раз на соседней кровати лежал Джеймс. Сохатый всегда крутился рядом с больничным крылом, когда в нем отдыхал Сириус, все медсестры его гоняли, но толку от этого не было.
Сириус оглянулся на пустующую кровать, которая стояла по близости и уже хотел было начать привычный монолог, обращенный к Джеймсу, но ему вдруг представилось, как это будет выглядеть со стороны и что такими темпами ему будет не далеко и до больницы Мунго.
Сейчас он являлся единственным пациентом больничного крыла. А так уж вышло, что в последнее время одиночество давалось Сириусу слишком тяжело. Множество призраков из прошлого словно только и ждали, когда он останется один, чтобы напомнить о себе. Вот и сейчас, Бродяга, буквально кожей ощущал, как по серым к стенам к нему начинают подкрадываться не званные гости в виде воспоминаний. Перед глазами снова предстали темные стены Азкабана и черные одежды дементоров, а тюремная одежда так напоминала больничную пижаму.
Сгущающийся мрак внезапно рассеялся, Сириус даже был готов поспорить, что за окном из-за туч выглянуло солнце, когда дверь распахнулась и в палату буквально влетела девушка с волосами красного отлива. Стройные ноги девушки были плотно обтянуты темными джинсами, на поясе которых красовался массивный ремень, сверху была надета свободная серая футболка, а из-под одного из рукавов выгладывала затейливое тату, рассмотреть которое Сириус пока был не в силах. В руках незнакомка сжимала белую медицинскую мантию. Резким, отрывистым шагом, всем своим видом демонстрируя раздражение, незнакомка подошла к кровати единственного пациента и, скрестив руки на груди, уставилась на него.
— Есть жалобы? — без старания казаться вежливой, девушка задала вопрос.
— А какие возможны варианты, если меня сюда положили? — с сарказмом отозвался Бродяга.
— Понятно. Вот лекарство, — не церемонясь, девушка оставила на прикроватной тумбочке некий бутылек и уже хотела уходить, но Сириус остановил ее.
— И с чего бы я должен это пить?
— С того, что я Ваш лечащий врач.
— И как же Вас зовут?
— Это не важно.
— Как? Я же должен знать имя моего врача.
— Вот поэтому, мое имя вам и не к чему, меня уже почти уволили, — после этого непродолжительного диалога незнакомка громко хлопнула дверью и скрылась.
Впрочем, одиночество Сириуса не продлилось долго. Он еще не успел обдумать столь необычное появление в больничной палате, как к нему заглянула мадам Помфри.
— Добрый день, мистер Блэк. — учтиво поприветствовала она мужчину. — Как ваше самочувствие.
— Я бы не сказал, что день добрый. Самочувствие вполне сносное и я хотел бы поскорее оказаться в своей комнате, а не здесь.
— Это похвально, — мило улыбнулась женщина, отчего ее полные щеки чуть приподнялись.
— А что это за бестия залетала ко мне парой минут ранее?
— Ах да, прошу за нее прощения. Она учится на медика и проходит у нас стажировку. Точнее проходила. Слишком неуравновешенная и своенравная особа.
— А может, это Вы погорячились и девушке стоит дать второй шанс? — Сириус улыбнулся своей самой приветливой улыбкой, стараясь расположить к себе обычно строгую мадам Помфри и уговорить ее оставить девушку.
— Зря стараетесь, она Вам даже спасибо не скажет, — после долгих уговоров, медик все же сдалась.
Наконец Сириус выпил лекарство и снова провалился в сон. Открыв глаза он увидел на противоположной кровати того, кого так долго ждал.
— Джеймс, еще не проснувшись до конца прошептал Сириус.
На соседней кровати, подобно его старому другу сидел Гарри, облокотившись руками о колени и теребя края мантии. Нет, это был определенно не Джеймс и Сириусу даже не требовалось присматриваться для того, чтобы это понять. Да, Гарри очень походил на своего отца, но характер и манера поведения у них сильно различались. Будь здесь Сохатый, он бы уже давно растолкал Сириуса и вальяжно лежал на кровати, прямо в обуви закинув на нее ноги. Да, Сохатый определенно был куда раскованнее, чем Гарри и не боялся, выйти за какие бы то ни было рамки.
— Кхм, как дела, Гарри, — почистив горло, поприветствовал крестника Бродяга.
— Более менее, если не вспоминать контрольную по зельеварению. Прости, что не зашел раньше, были уроки, — виновато опустил голову юноша.
***
— Мистер Поттер! Кажется, Вы совсем забыли о том, что у вас сегодня полноценный учебный день.
— Но профессор МакГоннагал, я болен, мне необходим покой и постельный режим.
— Конечно, и заболели Вы следом за мистером Блэком. Позвольте поинтересоваться, чем Вы больны?
— Ну это, там голова, потом еще горло болит и…
— Достаточно. И кто же Вам прописал постельный режим?
— Я сам, — уже заливаясь в истерике отвечал Джеймс.
— Что же, тогда я осмелюсь выписать Вас. А пока отправляйтесь думать о своем диагнозе на трансфигурацию.
***
Забавный случай, всплывший в голове Бродяги, заставил его улыбнуться и вновь прослушать рассказ племянника.
Гарри просидел у него достаточно долго. И, возможно, пробыл еще столько же, если бы Сириус с ответственным видом не отправил его учить уроки и готовиться исправлять оценку по зельеварению.
За окнами уже стемнело, палату освещал тусклый огонь свечей, а самочувствие Сириуса становилось только хуже. Впрочем, когда возле его кровати вновь появилась незнакомка, познакомиться с которой утром ему так и не удалось, Блэк резко начал уверять себя, что ему намного лучше.
— Спасибо Вам, мистер Блэк. Для меня это и вправду очень важно, — коротко кивнула девушка, и, оставив лекарства на тумбе, уже собиралась уйти. Сириус отметил, что на этот раз ее вид был более спокойным. Медицинская мантия теперь была накинула на плечи, а взгляд стал более доброжелательным.
— За что Вы меня благодарите? — решил прикинуться дурачком Сириус.
— Свою благодарность я Вам уже выразила, не заставляйте меня перед Вами унижаться сверх необходимого, — теперь она вновь стала похожа на ту фурию утром.
— Странно, меня убеждали, что я от тебя не дождусь и спасибо.
— Мадам Помфри опять из меня делает дикарку, — усмехнулась девушка. — И все равно, я знаю, что я ей нравлюсь.
— Весьма самоуверенно. Мне сказали, что ты проходишь здесь стажировку?
— Да, четыре года назад закончила Хог. Думала, что свалю и больше не вернусь никогда. Но ностальгия замучила и я на последнем году обучения в медицинской академии, я решила, что не плохо было бы попасть сюда.
— Искренний ответ, даже без тонны сарказма? Интересно, — довольно ухмыльнулся Сириус.
— Могу снова вернуться к той манере общения как утром.
— Нет уж. Это получается, ты училась вместе с…
— Если рассматривать периоды по детям всем известной рыжей семьи, то я училась вместе с Чарли Уизли. По началу меня распределили на Когтевран, но на третьем курсе, после моего первого основательного залета, совет профессоров решил, что мне будет куда комфортнее учиться на Гриффиндоре. Помню, тогда даже шляпа приносила извинения, — вспоминая эту ситуацию, девушка усмехнулась.
— Ты так спокойно отреагировала на то, что мне тебя представили в не лучшем свете. Не впервой слышать о себе негатив?
— Как бы, да. Я не лучше и не хуже того, что про меня говорят, я такая, как есть, — улыбнулась девушка. — То же самое, думаю, может мне сказать про себя и беглец из Азкабана, — подколка звучала дружественно, возможно, поэтому, даже не задела Сириуса.
— И все же, как тебя зовут? — Блэк напомнил вопрос заданный еще утром. — Теперь ты снова мой врач и можешь сообщить мне эту информацию.
— Так это была запланированная многоходовка, чтобы выведать мое имя? — засмеялась девушка. — В этом случае, пока я сохраню свое имя в тайне.
Не дожидаясь ответа, незнакомка развернулась на каблуках кожаных ботинок и скрылась за дверью.
Сириус долго думал и даже не заметил, как провалился в сон. Впервые за долгое время во сне к нему не приходили картины прошлого, не было грусти, боли или же сожаления. Наоборот, было какое-то оживление и интерес, словно давно забытое предвкушение от чего-то нового. Новая знакомая незнакомка представлялась ему во сне огненным фениксом, который был готов заново поджечь огонь в его сердце и вернуть к привычной жизни.
