И пусть удача всегда будет с вами

- Шин-чан, привет! - Такао врывается в дом Мидоримы, как к себе домой. - О, Казу-кун, - приветствует его мать Мидоримы. - Давно не виделись, - она целует его в лоб, как родного сына. Что, в принципе, неудивительно - Шинтаро редко приводил с собой кого-то, кроме Такао. - Да, давненько. Я матери помогал, пищу добывал, есть же им с сестрой что-то нужно, отец-то погиб. А Шин-чан дома? - Нет, он вышел буквально пять минут назад. Сказал, что есть дела, - пожимает плечами мать. Из комнаты вылетает маленькая зеленоволосая девочка. - Казу-кун! Привет! - она бросается к парню, и тот подхватывает ее на руки. - Привет, малышка! С каждым днем все хорошеешь. Вырастешь - замуж тебя возьму, - Казунари треплет девочке волосы. - Только через мой труп, вот что, - слышится голос с порога, и брюнет оборачивается. - Шин-чан как всегда вовремя, - ухмыляется Такао, ставя девочку на пол. - Как Оха-Аса? - Мы на первых местах, нам должно повезти. - Это здорово, - говорит брюнет и вздыхает. - Ведь сегодня жатва. Шинтаро лишь кивает в ответ и повисает тишина. Каждый год из каждого дистрикта забирают двух юношей на участие в Голодных Играх. Голодные Игры - это соревнование на выживание, где из двадцати четырех юношей останется только один. Такао в ночных кошмарах видел, как его отбирают на Игры, и каждый раз просыпался в холодном поту. Шинтаро же смирился с судьбой, ибо, как он говорил, если делать все, как она велит, то удача может встать на твою сторону. Такао, пытаясь как-то развеселить семью Мидоримы, слышит позывной сигнал. Все уже на месте. Жатва скоро начнется. - Мы пойдем на регистрацию, вот что, - сообщает Мидорима и ставит корзинку на стол. Такао замечает, что в ней морковь, и усмехается. - Пусть удача всегда будет с вами, - слышат они на прощание, и Такао машет рукой, улыбаясь. Но едва дверь закрывается, радость на лице Такао меркнет. - Шин-чан, если меня выберут, не иди за мной, - тихо говорит он. - И не собирался, вот что. - Вот ты бука! - дуется Такао, и парни идут дальше уже молча. Церемония регистрации проста, как две йены, - тебе прокалывают палец, и ты оставляешь каплю крови напротив своего имени. Казунари морщится, когда аппарат вонзает иглу в кожу, и завидует Мидориме, который даже не дергается. Они подходят к своим местам и встают рядом, о чем-то переговариваясь. Точнее, говорит только Такао. Об отвлеченных вещах. О сестре, например, о семпаях. О том, как Мияджи с Оотсубо ладят. Но задушевные беседы прерывает сигнальный рог. На сцену взбирается размалеванный парень в роскошном платье, которого все знают, как сестренку Лео. На самом деле, если не знать, что это парень, то можно принять его за девушку. - Здравствуйте! - чеканит он. - Я объявляю ежегодные Голодные Игры открытыми! Сейчас я выберу двух кандидатов на участие. Лео подходит к стеклянной чаше, в которой на бумаге написаны имена и фамилии всех юношей дистрикта от двенадцати до восемнадцати лет. - Ита-а-а-ак, - довольно протягивает он в микрофон и раскрывает первую бумажку, - первым кандидатом из дистрикта Шуутоку становится.... Мидорима Шинтаро! Такао чувствует, как внутри него что-то обрывается. Мидорима спокойно шагает на сцену, а Казунари провожает его взглядом и закусывает губу. Если его сейчас не выберут, он вызовется сам. И плевал он, что боится Игр. Страх потерять Шинтаро сильнее. А умереть от его руки не так страшно. - И второй претендент... Такао Казунари! У Мидоримы расширяются глаза, а Такао горько усмехается. Он поднимается на сцену под удивленные взгляды всех, но его глаза смотрят только на Шинтаро. Он одними губами неслышно проговаривает "судьба", и Мидорима хмурится. - Итак, двумя трибутами дистрикта Шуутоку становятся Мидорима и Такао! Аплодисменты! Люди с болью смотрят на двух "везунчиков" и вяло хлопают в ладоши. Такао видит мать и сестру и машет им, улыбаясь. Он пообещал себе улыбаться до самой смерти. Их ведут сначала куда-то поодаль, где сестренка Лео объясняет, каков план действий дальше. Мидорима внимательно его слушает, а вот Такао витает где-то в облаках. Он думает, какой будет его смерть на играх. - Вас отпускают в ваши дома на три минуты, чтобы вы попрощались с семьей, - толкает их надзиратель. - После этого я заберу вас, и вы, возможно, никогда больше не увидите свою семью. Такао проходит в дом, улыбаясь, и тут же попадает в цепкие объятия матери. - Казунари,- она прижимает парня к себе. - Казунари, нет, - она плачет, слезы текут по щекам, а Такао лишь улыбается и гладит ее по спине. - Все будет хорошо. Наш дистрикт выиграет. - Выиграй, Казунари, - просит мать. - Братик! - со слезами к нему бежит сестра, и Такао присаживается, чтобы обнять ее. - Братик, я тебя не пущу! - Тебе придется, малышка, - он мягко целует сестру в щеку. - Иначе мы все погибнем. - А так погибнешь ты! - Ну, что ты, дорогая, - брюнет смеется. - Я всегда буду с тобой, - он снимает со своей шеи амулет и протягивает его сестре. - Я всегда буду здесь, - он указывает на амулет, - и здесь, - указывает сестре на грудь, где находится сердце. - Мама, - Такао встает, а девочка прижимается к его ноге, и он треплет ее по волосам. - Мама, будь сильной. Шин-чан принесет победу, обязательно, - добавляет он уже совсем тихо, но мать не слышит, рыдая. - Мама, прости, - он целует ее в висок и немного отталкивает сестру, присаживаясь и целуя ее в лоб. - Пусть удача всегда будет с вами. - Пусть лучше она будет с тобой, - сдерживая слезы, говорит мать и обнимает свою дочь - единственное, что у нее осталось. - Я постараюсь вернуться, - говорит Казунари, хотя сам в это уже давно не верит. Дверь открывается и заходит надзиратель. - Время, - говорит он, и Такао кивает. Он машет семье на прощание, и дверь за ним закрывается. С порога ему машет мать Мидоримы, и он машет ей в ответ. Шинтаро уже ждет, закрепляя тейп на пальцах. Казунари искренне не понимает, зачем он ему на Играх, но все же ничего не говорит. Надзиратель ведет их к небольшой карете, где уже их ждет сестренка Лео. Семья провожает их взглядами, пока они не скрываются внутри транспорта. Лео о чем-то громко рассказывает: о том, как им повезло, что хотя бы перед играми они смогут посетить Капитолий, о том, как их будут вкусно кормить и на каком транспорте они поедут, но Такао не слушает. Мысли роятся в голове. Выжить должен только один. Что нужно будет делать, если они с Мидоримой останутся вдвоем? Кто кого убьет? Такао прикусывает губу и смотрит на Шинтаро. Тот, похоже, тоже не слушает Лео и просто смотрит в окно. Очки скрывают глаза от внешнего мира, но Казунари знает, что за ними. - Шин-чан, а ты наденешь линзы? - спрашивает он, трогая парня за руку, чтобы привлечь внимание. - Наверное. В очках бегать неудобно, вот что, - отвечает Мидорима, даже не глядя на брюнета, и тот снова замолкает, прислоняясь лбом к стеклу и глядя на несущиеся мимо деревья. Лео верещит и обижается, потому что его никто не слушает, но парням откровенно плевать. Они слишком погружены в раздумья. - Господи, да услышьте же меня наконец! Мы приехали! И только сейчас Такао понимает, что пейзаж за окном не движется с бешеной скоростью. Он отлипает от окна и трет лоб, на котором, скорее всего, сейчас красный след от оконного стекла. Мидорима выходит из кареты, Такао - вслед за ним и подает руку сестренке Лео, тот улыбается и принимает помощь. Они втроем идут через здание вокзала до быстроходного поезда, который домчит их в сам Капитолий. Диктатора парни видели только по телевизору и никаких эмоций он не вызывал. Он был словно пустышкой, в его глазах была лишь пустота. Но распорядитель игр был совсем другим человеком. Такао видел его по телевизору несколько раз, но не в качестве распорядителя, а в качестве участника игр. Однажды он победил, за семь часов вырезав всех противников, и с тех пор никто не сомневался в его способностях, посему и сделали распорядителем. В поезд они садятся без происшествий, и тут же Лео начинает говорить им что-то еще. - На этот раз послушайте меня, пожалуйста, - говорит он, нахмурившись, и парни напрягаются. - Голодные Игры - это невероятно сложное испытание. Вам будет дан наставник, который уже сел в этот поезд. Ваша задача - найти вашего наставника. - А что сделал этот наставник? - спрашивает Такао, ерзая на месте. - Он выиграл Игры в прошлом. Его зовут Хаяма Котаро, и выглядит он примерно так, - из бюста платья парень вынимает фотографию и, немного разглаживая ее, показывает парням. С фото на них смотрел веселый парнишка. - Вы храните фото у груди? - переспрашивает Казунари, еле сдерживая смех, и видит, как Лео краснеет. - Неважно, где я его храню! - тут же вспыхивает он. - Найдите его, пусть он даст вам советы про Игры. Такао пожимает плечами и встает. Мидорима поднимается следом, и они оба идут на выход из вагона. Поезд мчится с бешеной скоростью, но Такао кажется, что они стоят на месте - внутри почти совсем ничего не ощущается. Они проходят множество вагонов, видят разодетых богатеев и их жен, видят их детей, и Такао вспоминает оставленную семью. "Шинтаро победит, обязательно", - вспомнил он свои же слова. - Такао! - кричит Мидорима, и Казунари останавливается на мгновение, чувствуя, как сильные руки держат его. - С ума сошел, кретина ты кусок, вот что, - ворчит Мидорима, а Такао не понимает, что произошло. - Что с тобой, Шин-чан? - недоуменно спрашивает он. - Ты только что чуть из поезда не выпрыгнул, вот что, - злобно отвечает Мидорима. - О, а ты волновался? - усмехается Такао, и руки, державшие его, расслабляются, оставляя лишь след тепла на теле. - Я волновался, - говорит кто-то еще, и Казунари оборачивается. - Хаяма-сан? - спрашивает он. - Наш ментор? - Правильно, - кивает Котаро и наливает себе виски из бутылки. - Вы дадите нам советы по выживанию? - спрашивает недоверчиво Мидорима. - Смиритесь и верьте в судьбу, - фыркает Хаяма. - Больше я вам ничего сказать не могу. - А как разжечь костер там, или еще что, воду где добыть, оружие, - интересуется Казунари. - Вы же наставник, Вы сами Игры прошли! - Ничего в этих Играх такого нет, парень. Я совершенно не горжусь этим, - серьезнеет блондин. - Дайте мне расслабиться, а как приедем в Капитолий, я постараюсь что-нибудь из себя выдавить. - Лучше не давите на него, - смеется Лео в дверях. Мидорима не показывает виду, но Такао видит, как играют желваки на его лице и тихо усмехается. - Пошли поедим, Шин-чан, воспользуемся привилегиями трибутов, - он тянет парня за собой, чтобы немного отвлечь и оставляет Лео и Хаяму наедине. Такао готов поклясться, что Лео говорит ему "спасибо" перед выходом. Шинтаро медленно идет за парнем в их вагон. - Сколько еще ехать? - спрашивает Такао, прилипая к окну. - Приедем завтра вечером, - Мидорима садится за стол. - Ты меня есть позвал, вот что. Так что давай садись. - Иду, Шин-чан, - отзывается Казунари и отлипает от окна, садясь рядом с Шинтаро. - Приятного аппетита, - говорят они одновременно и Такао улыбается. Лео приходит только часа через два, и Казунари еле сдерживается от вопроса, что же они там с Хаямой делали столько времени, но сам Котаро заходит следом. Оба довольные, как черти, Такао даже завидует. - Эй, Хаяма-сан, а нам тоже дадут напоследок провести ночь с красавицей? - спрашивает Казунари не без намека. Лео вновь мгновенно заливается краской, а Котаро смеется. - Нет, боюсь, вам такой привилегии не достанется. - Вообще мы зашли пожелать вам спокойной ночи, - говорит Лео. - Я вижу, вы уже готовы спать. Такао кивает. Мидорима снимает очки. - Спокойной ночи, сестренка Лео и Хаяма-сан, - желает Казунари, а Шинтаро кивает. - Завтра я дам вам парочку советов, - говорит Хаяма, а Лео улыбается так сильно, что Такао кажется, у того сейчас лицо порвется. - Будьте готовы ко всему. - Будем, вот что, - говорит Мидорима и ложится. - Спокойной ночи. - Спокойной ночи, - вздыхает Такао. Утром они просыпаются от открывающейся двери. Внутрь заскакивает Лео и тормошит парней. - Просыпайтесь и скорее завтракать! - поет он назойливо, и Такао тут же садится на кровати. - Не трогайте Шин-чана, я его сейчас сам разбужу, Вы не умеете, - говорит он, потирая глаза, и встает. Лео удивленно отходит назад, Казунари подходит к Мидориме и что-то шепчет тому на ухо. Мибучи жалеет, что не подошел ближе и не услышал, ведь от этого Шинтаро вскакивает, как ошпаренный, а брюнет тихо хихикает в кулак. - Шин-чан, каждый раз ору! - уже совсем не сдерживаясь, смеется он, а Мидорима берет свои очки и надевает их. - Надоели эти твои шуточки, Такао, - фыркает он. - Шин-чан, так возрадуйся, скоро их не будет, - чуть сбавив смех, отвечает Казунари, после чего немного грустнеет. Шинтаро молчит и встает, заправляя постель. - Мальчики, завтрак через пятнадцать минут. Мы с Хаямой-саном придем, чтобы составить вам компанию, - вмешивается Мибучи и выходит из вагона, обеспокоенно глядя на парней. Те молча переодеваются, молча умываются, а затем Мидорима садится за стол, а Такао прилипает к окну. - Шин-чан, как скоро мы проедем Капитолий? - спрашивает тот через несколько минут. - Думаю, часа через два. Поезд-то быстрый, вот что, - неторопливо отвечает Мидорима. - Ого, здорово, - протягивает Такао и вновь замирает. В комнате висит напряжение, а Лео с Хаямой все еще нет. - Шин-чан... - вновь зовет Казунари и поворачивается. - Шин-чан, ты убьешь меня? Шинтаро поднимает голову и смотрит на парня, как на умалишенного. - Ты спятил, Такао, вот что, - фыркает он, скрещивая руки на груди. Брюнет закусывает губу и решает пока не поднимать эту тему. Как раз вовремя заходят счастливые наставник и сестренка Лео. Парни поворачиваются и здороваются кивком головы. - Нам нужны сведения об Играх, - сразу же начинает Шинтаро. - Как все начинается, как выжить, где найти воду и огонь. - Шинтаро-кун, ты слишком напряжен, расслабься, - смеется Лео и садится рядом с ним. - Бери пример с Казунари-куна, - он кивком головы указывает на вновь прилипшего к стеклу брюнета. Они начинают говорить о чем-то отвлеченном, но только сам брюнет знает, что сейчас он на грани срыва. Одинокая слеза катится по щеке, оставляя за собой почти невидимую дорожку. - Капитолий! - вдруг кричит он, еще сильнее прижимаясь носом к стеклу. Поезд проезжает по мосту, с которого отлично видно столицу всех дистриктов, центр управления ими и штаб Правительства. - Вот это махина, - поражается Такао, на несколько мгновений отвлекаясь от суетных мыслей. - Знаете, в чем секрет успеха на играх? - вдруг начинает Котаро, и все удивленно смотрят на него. - Поддержка спонсоров. Понравитесь им - и в нужный момент что-то по-настоящему нужное прилетит с неба. Мидорима и Такао переглядываются и отводят взгляды. - Спасибо, Хаяма-сан, - вяло проговаривает Казунари, вновь утыкаясь носом в стекло. - Правда, спасибо. Шинтаро кивает, но Такао этого уже не видит. Поезд приближается к Капитолию. К Ракузану. На вокзале они выходят из поезда и их тут же обступает толпа ряженых мужчин и женщин, причем с первого взгляда на человека Такао не может точно определить его пол. Шинтаро ежится - ему неприятно находиться там, где много людей. Лео с Хаямой о чем-то незатейливо болтают, идя впереди, а между Такао с Мидоримой все еще висит напряженная тишина. Брюнет хочет что-нибудь сказать, но не решается, а Мидорима испускает такую ауру, что к нему лучше бы даже на километр не подходить. - Вот мы и пришли, - останавливается Лео и перед Мидоримой и Такао раскидывается огромное здание Правительства. Сегодня здесь им предстоит выступить на параде от своего дистрикта. Они проходят в роскошный двор, и брюнет не может словами передать, как здесь все... вычурно. Все обшито золотом, да так, что от него постепенно начинает тошнить. Если не золото, то серебро или бронза. Явства на столе, который накрыт специально для них, поражают разнообразием. Шинтаро морщится - ему неуютно в такой обстановке. - Вечером у вас парад трибутов, сейчас я приведу вам модельера. С завтрашнего дня начнутся тренировки, - дает быстрый инструктаж Лео. - Хаяма-сан останется с вами до тех пор, пока вы не уедете на Игры. Парни кивают, и Мибучи быстро удаляется. Котаро садится за стол, наливает себе что-то вроде коньяка и выпивает стакан залпом, тут же заедая его каким-то фруктом - Такао видел его впервые в жизни. Мидорима также садится за стол, принимаясь за трапезу. - Такао, идем есть, вот что, - говорит он, и Казунари послушно кивает и присаживается рядом. Лишь звон вилок о тарелки слышен в пустой огромной комнате, ведь между парнями висит молчание. Котаро хочет нажраться, а Мидориме с Такао просто не о чем говорить. Лишь звук открывающейся двери разрывает эту тишину, и все видят сестренку Лео в компании огромного темнокожего парня. - Знакомьтесь, это Небуя Эйкичи, ваш модельер, - указывает на высокого парня Лео, улыбаясь, а Шинтаро с Казунари тут же встают и кланяются. - Очень рады с вами познакомиться. - Я тоже очень рад, - чешет затылок Небуя. - Надеюсь, вы поели, потому что уже скоро парад, а вы еще даже не примерили свои костюмы. Парни кивают и подходят к модельеру, после чего тот уводит их из комнаты. - Я переживаю за них, - слышит Такао тихий вздох Мибучи. Они с Мидоримой приходят в огромную костюмерную. Здесь множество трибутов - в этом году не только у Мидоримы такая яркая макушка. Такао замечает здесь красные, синие, фиолетовые и даже желтые волосы. Но внимание быстро перехватывают их костюмы. Яркие, рыжие, они сразу бросаются в глаза. - Это форма? - спрашивает Мидорима, поправляя очки. - Да, в этом году тематика парада - баскетбольная форма. Поэтому я старался выделить вас, чтобы вы запомнились, - говорит Небуя, и Такао кивает. - Скорее надевайте, мне нужно еще успеть переделать, если вдруг что-то не совпадет. На Такао форма сидит идеально. Он осматривает себя в зеркале, довольно вертясь вокруг своей оси. Мидорима выглядит в форме еще пафоснее, чем обычно. - Ты похож на морковку, - смеется сестренка Лео, и Небуя усмехается. Такао тоже смеется почти во весь голос, Мидорима отвешивает Казунари подзатыльник, а его щеки чуть розовеют. Хаяма улыбается, глядя на всех них. - Я и не думал, что все будет так идеально, - усмехается Небуя, и вдруг обращает внимание на пальцы Мидоримы. - Ты обматываешь их? Шинтаро кивает. - Я берегу руки, вот что. - Это просто замечательно! - восклицает Эйкичи, всплескивая руками. Он отводит Мидориму в сторону и долго разговаривает с ним о чем-то. Такао осматривает площадь. Слава его зрению, которое позволяло видеть все помещение целиком. Он видит многих трибутов, но все они примерно одного возраста. В конце зала красноволосый парень сталкивается с парнем с голубыми волосами и что-то кричит ему. Недалеко от них шатен бьет ногой блондина. На полу, развалившись, спит темнокожий парень, рядом с которым сидит демон-лис во плоти. - Такао-кун, - зовет сестренка Лео, и Казунари теряет концентрацию. - Скоро ваш выход, дай Эйкичи сделать последние штрихи. - Вы выходите последними, - наставляет Хаяма. - Но вы запомнитесь. Я в вас верю, - он протягивает кулаки, и парни стукаются с ними своими. - Всех порвем, Шин-чан, - улыбается Такао, а Мидорима поправляет очки и кивает. - Всех порвем. Трибуты готовятся и встают на колесницы. Сестренка Лео смахивает пылинки с щек парней, и Такао чувствует, как Мидориме это не нравится. - Мы справимся, - успокаивает он. Лео кивает и отпускает парней. Те выезжают на освещенный подиум, ослепленные светом софитов, но зато слышат, с какими криками их встретила толпа. Шинтаро своим пафосным жестом поправляет очки, и толпа ревет еще громче. Они стоят, прижавшись друг к другу спинами, и оглядывают толпу людей. Такао радостно подмигивает, и девушки тут же визжат. Разукрашенные клоуны что-то говорят в микрофон, и тут они проезжают мимо верхушки Капитолия, и Такао чувствует, как напрягается Мидорима. Ему хочется посмотреть, что он там увидел, но нельзя повернуться. Шинтаро расслабляется, и Казунари понимает - главы остались позади. Колесница заезжает обратно в зал, и их встречают радостные наставники. - Вы молодцы. Очень стойко держались, - хвалит их сестренка Лео. - А теперь пойдемте, я провожу вас к вашим комнатам. Парни кивают, и Лео идет вперед. У Такао чешется язык, он хочет спросить, что Мидорима увидел там, кто сидел вместе с верхушкой Капитолия, почему он так напрягся, но для этого им нужно было остаться одним. Мибучи открывает им двери, показывает комнаты, душевую, гостиную и накрытый стол. - Приятного аппетита. С завтрашнего дня начнутся тренировки. Я приду вас разбужу. - Спокойной ночи, - проговаривают оба парня и, едва за Лео закрывается дверь, Мидорима уходит в душевую. Такао идет в свою комнату и ложится на широкую двуспальную кровать, раскидывая руки. Он смотрит в потолок и думает, что ему нужно будет сказать Шинтаро. Шум воды стихает где-то через полчаса, Такао успевает задремать и просыпается от вошедшего в комнату Мидоримы. - Душ свободен, вот что, - говорит он коротко, и Казунари кивает в ответ, вставая с постели. - Шин-чан, не закрывай комнату, ладно? - просит он перед тем, как зайти в ванную. - И не собирался, - отвечает Мидорима, и Такао захлопывает дверь. Через неделю или две 23 трибута умрут, останется только один. Такао молит всех Богов, которых только знает, чтобы победил Шинтаро. Он верит в силы того, он сам готов пустить себе пулю в лоб, лишь бы Мидорима выжил. Он лично перестреляет всех трибутов и вручит парню лук с просьбой умертвить его. Вода стекает по телу, Такао не знает, сколько он уже тут простоял. Ничего совсем не хочется, только лечь и проснуться где-нибудь дома, в родной лачужке, пойти к домику Мидоримы, услышать ворчание того на сестру, поздороваться с его матерью и пойти вместе с Шинтаро куда-нибудь на поле. Такао будет лежать, пока Мидорима - собирать колосья. Когда он закончит, то ляжет рядом, и они будут вместе смотреть на облака, Казунари будет говорить, какое на что похоже. "Шин-чан, смотри! Облако в форме колеса!" "У тебя сегодня талисман дня - колесо". Мидорима всегда знал гороскоп на день и верил в судьбу. И верил, что если ей всегда потакать и носить с собой талисманы дня - всякие безделушки, достававшиеся с трудом, - то она наградит. Да уж, наградила. Участием в Голодных Играх. Такао выходит из ванной и вытирает волосы полотенцем, вторым обматывая бедра. Ему не хочется вытирать тело, пусть капельки воды стекают дальше. Казунари выходит из ванной и застает Мидориму за столом, уже одетым в пижаму и снявшим бинты с пальцев. - С легким паром, - говорит Такао, усмехаясь, и присаживается напротив. - И тебя. Ты одеваться не собираешься? - А ты стесняешься меня? - заговорщически подмигивает брюнет. Мидорима фыркает. - Вот еще. Они начинают есть молча, Такао напрягается от тишины, ему нужно срочно ее чем-то разбавить, иначе будет хуже. - Шин-чан, кто был там, на пьедестале? - спрашивает он в лоб, и Шинтаро вновь напрягается - рука сжимает вилку так, что проступают вены. - Акаши, - отвечает он сквозь зубы. - Акаши... - тихо повторяет брюнет, отведя взгляд. Он знает об Акаши. Шинтаро дружил с ним, пока жил в первом дистрикте. Когда его семья переехала, Мидорима потерял контакт с ним. И вот теперь старый хороший друг стал распорядителем Игр. - Давай закроем эту тему, - сухо говорит Шинтаро, кладя приборы. - И вообще закроем беседу на сегодня. Я пойду спать, - он встает и идет на выход. - Шин-чан, подожди, - Такао вскакивает и вцепляется в одежду Мидоримы, тихо проговаривая: - Ты убьешь меня и победишь, Шин-чан. - Восемьдесят процентов умрут от естественной смерти, Такао, вот что, - говорит Шинтаро и отстраняет Казунари от себя. - Иди спать. До Игр еще четыре дня. И дверь за парнем захлопывается, оставляя брюнета в одиночестве. Тот даже не утруждает себя мытьем посуды - он сразу идет и ложится спать. Наутро они не разговаривают и сразу идут на общую тренировку. Мидорима демонстрирует свои удивительные способности в меткости - все ножи и стрелы попадают точно в цель. Такао же демонстрирует свое невероятное зрение, уклоняясь от всех атак и при этом вычисляя слабые места. С тренировками, слава богам, проблем нет. Лео все также бегает вокруг них, иногда уходя куда-то с Котаро, Небуя иногда дает советы вместо Котаро, но на третий день их зовут на интервью. Небуя шьет им прекрасные костюмы, они уже стоят на пороге перед выходом. Такао чуть мнется, а Мидорима, кажется, чувствует себя абсолютно в своей тарелке. - Шин-чан, неужели ты совсем не волнуешься? - спрашивает Казунари. - Нет, волнение ничего не изменит. Я и тебе советую перестать, вот что, - пафосно поправляя очки, заявляет Шинтаро. Брюнет вздыхает. - А как же понравиться всем? Шин-чан, от этого ведь зависит помощь во время Игр. Мидорима молчит, и Такао решает отстать. Все равно ничего от него не добьешься. Дверь распахивается и первым идет Такао. Он весело улыбается, зная, что сейчас на него смотрят мать и сестра. Он не должен показывать волнения. Он о чем-то весело говорит с ведущим, похожим на попугая. Если смешать Лео, Котаро, самого Такао и Акаши - получится вот это существо. Казунари даже не запоминает его имени и всего интервью. Он что-то отвечает, зал смеется и это, кажется, нравится распорядителю и диктатору. Теперь брюнет может разглядеть Акаши. Два разноцветных глаза сияют и привлекают внимание, и Такао невольно сглатывает от прошедшей дрожи по телу. Ведущий отпускает его с миром, но напоследок Такао разворачивается спиной к залу и гордо демонстрирует название своего дистрикта, вышитое на спине. Зал ахает, и Такао, сверкая улыбкой, удаляется со сцены. - Шин-чан, вперед! - радостно хлопает он того по плечу и уходит смотреть выступление Мидоримы. Тот, как всегда, пафосен и серьезен. Отвечает коротко и по делу, не вдаваясь в лишние и никому не нужные подробности. Такао горько усмехается и уходит под удивленный взгляд Лео. - Такао-кун, подожди! - кричит он, но тут из динамиков доносится голос Шинтаро. - Моим единственным другом всегда был Такао, - Казунари закусывает губу и скорее бежит из холла в комнату. Такао давится плачем. Страх и беспомощность берут свое. Они умрут на неделе. Хотя Такао хочет сделать все, чтобы Мидорима выиграл, на тренировках выше дистрикта Сейрин не было никого. Их чуть ли не с самого детства готовили к этим Играм на выживание, поэтому не мудрено. Такао кусает губы, стекая спиной по стене в комнате. Он так хочет сказать Мидориме о том, что на самом деле думает. Об Играх, об Акаши, о диктаторе. Обо всей их дружбе, которая с самого начала и дружбой-то не была. И при этом ему радостно оттого, что Мидорима назвал его единственным. Он улыбается сквозь слезы, думая о том, как глупо сейчас выглядит. Увидь его сейчас Оотсубо - семпай из школы, - непременно дал бы по башне. А Мияджи кинул бы ананас. От воспоминаний о них стало чуть теплее. Такао фокусирует взгляд перед собой. Он сидит на полу в их гостиной, а из коридора доносятся тяжелые шаги Шинтаро. Казунари вскакивает и бежит скорее к зеркалу, вытирает глаза и нацепляет на лицо обычное веселое выражение лица. - Шин-чан, как все прошло? - спрашивает он, едва дверь за Мидоримой закрывается. - Приемлемо, - отвечает Шинтаро и устало садится на кресло, включая кондиционер. - Ты чего рано ушел? - Скучно было, - отвечает брюнет, скрестив пальцы за спиной. Мидорима молчит - кажется, отмазка прокатила. - Завтра я тренируюсь самостоятельно, - говорит вдруг парень, и у Такао удивленно расширяются глаза. - В смысле? - спрашивает он. - В прямом. Ты потерял мозг по дороге? - спрашивает Шинтаро, глядя на Такао через зеркало, а тот не знает, что и ответить. - Кажется, да, - тихо и хрипло наконец говорит брюнет, уходя в свою комнату. - Спокойной ночи, Шинтаро. Полным именем он не называл Мидориму никогда, и оно оседает на языке неприятным послевкусием, будто он съел что-то воистину отвратительное. - Не называй меня так, Такао, - успевает вставить Шинтаро. - Спокойной ночи, - и тоже скрывается за дверью своей комнаты. Такао валится на кровать и вырубается тут же. Снятся ему изучающие глаза Акаши, и это воистину кошмарный сон. С утра за ним заходит Котаро, уводя на приватную тренировку с ментором. Мидоримы в комнате уже нет. - Он ушел час назад, - говорит Хаяма. - Сказал, что будет тренироваться сам. - Я знаю, - бесцветно отвечает брюнет. - Вечером у вас демонстрация своих способностей перед распределителем и диктатором, - продолжает ментор, ведя Такао по запутанным лабиринтам. - И вот там вам нужно будет хорошо показать себя, чтобы отличиться. - Например? Что сделали вы? - спрашивает Казунари лишь для поддержки разговора. - Я в свое время попал в сердце мишени пятью выстрелами, - смеется Котаро. - Но этого было недостаточно. Придумай свою собственную фишку, которая и выделит тебя от остальных. И Мидориме тоже передай. Такао кивает, задумываясь над своей фишкой. Тренировка проходит туманно, Казунари делает все на автомате, но ментор ставит ему положительную оценку. До демонстрации у них есть время, и он возвращается в комнату, чтобы встретиться с Мидоримой, но в комнате его не обнаруживается. Такао проходит в чистую комнату и видит только колышущиеся от ветра шторы. Казунари садится на постель Шинтаро, проводит по ней рукой и откидывается назад. - Что ты тут делаешь? - так резко Такао не вскакивал ни разу в жизни. - Я тут подумал... это нечестно, что у тебя кровать мягче! - смеется брюнет, пока Шинтаро неодобрительно смотрит на него. - Просто перепутал комнаты с усталости. Кажется, Шинтаро верит этой околесице, хотя даже сам Такао бы себе никогда не поверил. - Через пять минут начнется, тебе бы лучше переодеться, вот что, - оповещает Мидорима, и Такао благодарит и убегает в свою комнату, осознавая, что провел в комнате своего лучшего друга около трех часов. Теперь на белье отпечатался запах Такао, и Мидорима точно будет ворчать и даже поменяет белье. Казунари представил, как он делает это сейчас и не удержался от смешка. Черная рубашка сидит на нем идеально. Серые клетчатые брюки на ярких оранжевых подтяжках также идеально создают образ. Мидорима выходит из своей комнаты в великолепном белом костюме-тройке. - Шин-чан, сними пиджак, сам же знаешь, что они тебе не идут, - подмечает Такао и подходит к парню. - И галстук опять неправильно завязал. Мидорима хмурится, но ничего не говорит в ответ на то, что Казунари перевязывает ему галстук, изредка касаясь руками шеи. По всему телу идет жар от таких касаний, но брюнет держит себя в руках. Мидорима не смотрит в глаза, неловко поводя плечами. Такао шлепает его по плечам, чувствуя напряжение. - Ну вот, хоть на человека стал похож, - смеется Такао, отмечая, что ведет себя как женушка. Парни молча отходят друг от друга и наконец их взгляды обращаются на дверь, из которой выглядывает макушка Лео. - Вы все? - спрашивает он игриво, и Такао чуть краснеет. - Да, - невозмутимо отвечает Мидорима и первым идет на выход. Такао шлепает себя по щекам и идет следом. Лео тыкает его в бок, усмехаясь, и провожает их до дверей. Там уже началось выступление. Парни выходят по одному и демонстрируют то, чему научились. Мидорима идет предпоследним и выбирает пять точек манекена. Он точно стреляет в сердце, пах, глаз, шею и щиколотку, поражая всех своей хладнокровностью и меткостью. На очереди Такао. Тот выходит и сразу же использует свое невероятное зрение, выбирая свои пять точек. Сердце, глаз, пах, шея - все, как у Мидоримы. Но пятая стрела свистит мимо уха распределителя, попадая в центр рисунка на стене. Казунари насмешливо улыбается, бросая вызов Акаши, и тот ухмыляется в ответ, аплодируя. - Ты чего натворил?! - встречает его возглас Лео. Мидорима молчит, а Хаяма смеется. - Правильно. После такого точно запомнят, - Котаро лохматит голову Такао, и тот тоже смеется в ответ. Они молча идут к комнатам, и Лео прощается с парнями. - С вами было очень весело, ребята. Желаю вам всего хорошего. И пусть удача всегда будет с вами, - он кладет свои руки на плечи парней, обнимая. - Котаро, сфотографируй-ка нас! Хаяма с готовностью достает камеру и делает снимок. А потом еще один. А потом Лео с Такао. А потом Такао с Хаямой. А потом все вчетвером на смазанном снимке, потому что у Котаро задрожала рука. И последнее фото, которое Казунари сохранит навсегда, до самой смерти. Мидорима с Такао. - Попозже занесу тебе эту фотку, - тихо говорит Лео, и брюнет вновь краснеет. - Будь сильным. Хаяма тоже говорит прощальную речь, а Такао вдруг понимает. День Икс уже завтра. Завтра их высадят на холме, где они будут сражаться за жизнь. Завтра половина уже умрет. - Вас высадят около припасов, но не ведитесь. Это сделано лишь для того, чтобы отсеять тупых и слабых, - они остаются одни и Такао прокручивает в голове наставление Хаямы, но тут его отвлекает Мидорима, уходящий в комнату. - Такао, во время игр... - начинает он и останавливается, - не ходи за мной. Шинтаро стремительно удаляется, запираясь в комнате, а Казунари падает на колени. - Тогда пусть меня сразу убьют, - фыркает он и упирается лбом в пол, сглатывая слезы. Через минуту он встает и идет в душ. Умирать, так чистым. Он моется так тщательно, как не мылся никогда. Мысль о смерти уже не кажется страшной. Она наоборот кажется нормальной, само собой разумеющейся. Завтра же он встанет перед припасами с раскинутыми руками и пусть его грохнет кто-нибудь. Из Сейрин, например. Мидорима идет следом за ним, но Такао не о чем с ним говорить. Теперь Такао для него враг. Соперник на пути к победе. - Шин-чан, прошу, не заставляй меня долго мучиться, - молится он и проваливается в беспокойный сон. Они не говорят ни слова друг другу с утра, просто проходя мимо друг друга. Мидорима даже не смотрит на Такао, сосредоточенный на победе. Инстинкт самосохранения говорит Такао жить, но он путается в собственных чувствах. Он так хочет, чтобы Мидорима победил и при этом так не хочет долго мучиться. Умереть раньше - самый простой выход, но тогда он не увидит триумфа Мидоримы. Он поможет ему победить, расчистит ему дорогу, а потом спокойно даст себя убить. Их высаживают на поляне и ставят на пьедесталы. - Сбежишь с него раньше сигнала о начале - дисквалифицируют, - напоминает Хаяма в голове. Такао кивает сам себе, после чего смотрит на участников. Здесь действительно немало цветных макушек помимо Мидоримы, Такао видит знакомые лица с парада. Мидорима нацелен на победу. Он смотрит куда-то вдаль и неизвестно о чем думает. Казунари хмыкает и настраивается на второе место. "Я умру, но не первым, а последним", - дает он себе установку, и звенит сигнал о начале. Все быстрее бегут вдаль, где сосредоточены основные припасы, а Такао примечает лук со стрелами поближе и тут же бежит к нему, параллельно расталкивая своих противников. Мидоримы уже нет - тот скрылся в неизвестном направлении, и Казунари рад. Ведь теперь он может сосредоточиться. Он быстро хватает лук, замечает парочку стрел с помощью своего зрения и, уклонившись от них, скрывается в лесу. Он убегает вдаль и забирается на дерево, чтобы переждать ажиотаж и подстрелить кого-нибудь. Вот уже бежит какой-то нерадивый пацан. Такао без сожалений стреляет ему в голову, и тот падает. К нему подбегает еще кто-то, но Казунари непреклонен. Второй падает рядом, а на небе проецируется: "дистрикт Южная Накамия". Такао мысленно хвалит себя. Теперь Мидориме сражаться будет легче. Такао сделает все, чтобы тот победил. Он понимает, что наконец-то вокруг тишина, и поэтому слезает с дерева, сразу же сканируя местность. Из кустов доносится шелест, и Казунари тут же стреляет туда. Оттуда доносится стон, брюнет знает - еще не убил, но не рискует подойти ближе и наоборот прячется за дерево, выжидая. Из того места кто-то кричит сначала от испуга, а потом от боли, и Такао понимает, что действительно - тот стон был лишь приманкой. В небе высвечивается "Дисктрикт Камизаки, Томоя", и Казунари тут же забывает это имя, сосредотачиваясь на своей цели. Он находит ножи, сует их за пояс, затем показывает чудеса акробатики, с легкостью перепрыгивая все ловушки. В воде кто-то плещется, и Такао думает "как неразумно", но пока не идет туда. У него еще недостаточно стрел, чтобы защищаться в случае чего, ведь голос там явно не один. Он залезает на дерево, и тут ему в голову приходит умная мысль. - Хэй, ребятня, не хотите помощи? - спрашивает он у плещущихся в воде парней и держит наготове дымовую гранату - нашел при обходе леса. Парни неодобрительно смотрят на него, но тут блондин выскакивает из воды и бежит к брюнету. - Конечно! - Он когда-нибудь научится думать головой? - слышит Такао комментарий от какого-то парня, но тут его сносят с ног. Блондин лезет обниматься, но Казунари не дается. Ведь знает цель - выхватить любое оружие и убить. - Не бойся, у него пять лет развитие мозга остановилось, - громче говорит тот же голос, и блондин отзывается: - Касаматсу-семпай, как жестоко! - Ничуть, - смеется третий с лисьим взглядом. Четвертый осматривает Такао как врач на приеме, и Казунари аж трясет от этого взгляда. - Я Кисе, очень приятно. Это Касаматсу-семпай, мы из дистрикта Кайджо. Это Имаёши из дистрикта Тоуо, Ханамия и Сето из дистрикта Кирисаки Дайчи. Небо вновь подсвечивается голубым и парни смотрят туда одним глазом. "Дистрикт Шинкьё, Папа Мбай Шики". Такао вновь не запоминает имени, лишь считает, скольких ему осталось убить. - Наша цель - слабаки, - говорит Имаёши Шоичи, изучая Казунари. - Сейхо, Шинкьё, Джосей и Камизаки - самые слабые из всех. - Насчет Сейхо я бы поспорил, - говорит Кисе. - У них защита дай боже. - Этот увалень не смог выстрелить с нужной скоростью и заматерился при промахе, вот и облажался, - сдает как стеклотару Рёту Касаматсу. - Слабаки. Такао кивает, уже продумывая в голове план убийства каждого. Хотя он не сомневается, что в голове каждого крутятся такие мысли. Он буквально чувствует, как Имаёши уже разделал его на мелкие кусочки, а Ханамия заставил мучиться перед смертью, отрывая поочередно конечности. Сам же Такао уже убил Кисе одним выстрелом в сердце, Касаматсу - в голову, Имаёши утопил, а Ханамию и Сето обезглавил. Но для таких особых способов нужно время и оружие, которых у брюнета не было. Первым делом нужно втереться в доверие. - Сколько осталось из слабаков? - спрашивает Ханамия, и Такао быстро отвечает: - Из Камизаки погиб один и из Шинкьё. То есть остается 6 человек - по двое из Сейхо и Джосея и по одному из остальных. - А ты недурно считаешь, - замечает Имаёши и ухмыляется. - Принят в команду. Теперь вот только надо бы тебе пройти обряд посвящения. Убей-ка нам того парня... Шоичи еще даже не успел договорить, но Такао знал, о ком он. Какой-то парнишка следил за ними из-за дерева уже давно, и у брюнета чесались руки пристрелить его. И Казунари в одно мгновение натягивает тетиву и пристреливает парня. Тот падает в воду, и на небе тут же появляется надпись. "Дистрикт Шинкьё, Танимура". Такао мысленно считает. "Осталось 17". Имаёши хмыкает. - У нас будет отличный союз, - говорит он, но Такао видит истинную подоплеку фразы. "Тебя будет интересно убить", - говорит взгляд демона-лиса. - Взаимно, - коротко отвечает Казунари, улыбаясь, на обе фразы. Следующие несколько часов они проводят у реки, создавая и разрабатывая план. Такао в каждом пункте ищет лазейку, чтобы убить кого-то из его новоиспеченных союзников, но план продуман настолько хорошо, что пост каждого размещен так, что не заметить атаки просто невозможно. Удивительная предусмотрительность, - думает Такао, глядя на Имаёши. - Интересно, не правда ли? - говорит он, глядя Казунари прямо в глаза, и брюнет чуть ёжится. - Да, очень, - кивает он и смотрит на небо - там высвечивается новое имя. "Дистрикт Фукуда Сого, Хидеки" - Больше, чем уверен, его убил Шого, - хмурится Кисе, и Такао спрашивает, кто это. - Шого - самый отвратительный участник Игр. Хуже него, наверное, только Ханамия, - поясняет Касаматсу. Такао смотрит на Ханамию. - Хотя нет, все же он самый худший. Ханамия не может использовать все свои отвратительные качества, а вот Шого - запросто. Ханамия хмыкает. - По сравнению с ним я очень добрый. Сето-то до сих пор жив. Названный Сето перевернулся с одного бока на другой и вновь засопел. Однако незащищенным он не выглядел. - Это все потому что ты с ним спишь, - фыркает Имаёши. - Я знаю, с кем спишь ты, так что давай не будем сейчас это обсуждать, семпай, - протягивает Макото, показывая язык. Касаматсу отводит взгляд и краснеет, что не укрывается от Ястребиного взора Такао. Теперь и он знает, с кем спит Имаёши, хотя не знает, насколько полезна эта информация. Небо вновь светится, и всплывает имя, заставляющее всех ахнуть. "Дистрикт Фукуда Сого, Хайзаки". - Все-таки пристрелили гада. Теперь ты снова самый худший, Ханамия, - смеется Шоичи, а Макото злится. - Мидорима-чи, - тихо говорит Кисе. - Я уверен, это его работа. Такао дергается от звука родного имени. - А я почему-то думаю, что Аомине постарался, - усмехается Имаёши, чуть приоткрывая глаза и глядя на реакцию Кисе. - Он давно на Хайзаки нацелился. Рёта чуть краснеет. - Вы все тут друг с другом спите, да? - не удерживается от вопроса Такао. - В этом году удивительные совпадения на Играх, отобрали так, что все оказались любовничками, - рассмеялся Имаёши в ответ и тут же приблизился к лицу Такао, хватая того за подбородок. - А что насчет тебя? - Я - девственник, - пожимает плечами Такао и с улыбкой смотрит в глаза Шоичи. - Хочешь, исправлю? - шепчет тихо Имаёши, и Такао улавливает, как проступают желваки на лице Касаматсу. - Думаю, твой любовник будет против, - отвечает Такао также тихо. - О, уже догадался, - смеется Имаёши и кусает парня за ухо, отстраняясь. - Ты прав. Несмотря на то, что между Имаёши и Касаматсу сидит Кисе, особое зрение помогает Такао увидеть сцепленные за его спиной руки парней. Он тихо усмехается и встает, потягиваясь. - Уже стемнело, думаю, пора приводить план в исполнение. - Ты прав, Такао-кун, - соглашается Шоичи. - Оружие наготове, встречаемся здесь через час. И пусть удача всегда будет с вами, - издевательски желает он, сверкая лисьими глазами. Парни расходятся в разных направлениях, и Такао не теряет ни одного из виду, уворачиваясь от одной стрелы. Как он и думал, Имаёши решил просто пристрелить их всех, пока они стояли спинами. Такао выстрелил в ответ, но лишь чтобы показать, что не боится. С такого расстояния попасть в цель в темноте практически невозможно. Он идет дальше, к своей цели. По плану Сето и Ханамия берут на себя Джосей, Кисе и Касаматсу - Сейхо, а Имаёши и Такао берут противников посложнее. Все цели поражены, Такао без сожалений стреляет в спину Огиваре из Камизаки, одним ударом в голову убивая его. Вслед за этим именем высвечиваются и остальные цели парней. Еще минус шесть. Остается всего десять человек, но уже ночь. Отправляться в лагерь - все равно что идти на смерть, после того вызова Такао понимал, что Имаёши закончит свое дело и убьет его. И позволить этого он никак не мог. А еще ему хочется найти Мидориму и хотя бы глазком взглянуть на него. И он находит. Его и остальные цветные макушки. Он среди них узнает и Кисе, сидящего в обнимку с синеволосым темнокожим парнем - вероятно, Аомине. Кисе, видимо, возвращаться в команду не собирается. Такао перехватывает стрелу и ломает ее, глядя прямо в глаза стрелявшему. Имаёши усмехается. - Всегда поражала твоя способность уклоняться от атак. - Всегда поражала твоя способность стрелять в меня, - парирует Такао. Они тихо смеются, и Имаёши садится рядом, обнимая Казунари. Тот удивляется, но пока не чувствует чего-то опасного и использует эту возможность, чтобы согреться. - Кисе нас предал, значит. Я так и знал, что он выберет Поколение Чудес. - Поколение Чудес? - переспрашивает Такао, и Шоичи начинает тихо объяснять. - Изначально задумывалось так, что с нами будет участвовать дистрикт Ракузан, но после того, как в прошлом году оттуда был избран Акаши, он издал закон, по которому Капитолий не участвует в играх. Акаши и Лео должны были пойти на Игры в этом году, но их избрали ранее. Поэтому Поколение Чудес считается незавершенным. Это команда гениев, способных на хладнокровные и расчетливые убийства. Их чуть ли не с детства готовили к участию в Играх, это - фавориты, это - наиболее вероятные победители. Рядом с Кисе сидит Аомине - его любовник и мой соплеменник, мы из дистрикта Тоуо. С зелеными волосами - Мидорима Шинтаро, переехавший из первого дистрикта в свое время в дистрикт Шуутоку... хотя чего я тебе рассказываю, это же твой лучший друг, - усмехается Имаёши прямо в ухо, и Казунари дрожит. Все вдруг встало на свои места. Эти вечные отлучки Шинтаро, его "важные дела", то, откуда он знает Акаши и остальных. То, как он хладнокровно пошел на Игры, будто все знал заранее. Не "будто", а так оно и есть! Такао сжимает руки в кулаки, но успокаивается, не теряя концентрации рядом с Имаёши. С того станется найти момент и пырнуть парня ножом. - Тот с красными волосами, который орет на Аомине, Кагами Тайга. Есть еще его соплеменник, но я не вижу... - С голубыми волосами? - спрашивает Казунари, используя зрение. - Ты его видишь? - ухмыляется Шоичи. - Ты нравишься мне с каждой секундой все больше. - Думаю, Касаматсу-семпай не будет рад твоим словам, - фыркает в ответ Казунари. Имаёши смеется. - Все равно мы все враги в этой войне, - и Такао вдруг валят на землю. Они катятся по траве, борясь, Казунари царапается обо все, что только можно и все же скидывает Шоичи с себя, тут же доставая свой нож, но уже не обнаруживает парня рядом. Он быстро просматривает местность и видит - он отвлекся на Касаматсу. Такао забирается на дерево и наблюдает за борьбой, впрочем, ничего не слыша. Юкио что-то орет парню, держа того в руках, они дерутся врукопашную, Имаёши что-то тихо отвечает, а потом Касаматсу замирает. Слеза одиноко катится по его щеке, - Такао видит, как она блестит в свете луны, - и он падает. Шоичи опускается на корточки рядом с ним и берет его за руку. Юкио еле дышит, он уже не может двигаться - потеря крови слишком большая. Имаёши ударил слишком точно, чтобы лишить его возможности двигаться и оставить в живых. Такао хочет послушать то, о чем они говорят, но он понимает, что это нечто личное. А потом он вспоминает, что сейчас это транслируют на всех дистриктах и немного краснеет. Парней сейчас показывают на всю страну, а они... А они тем временем целуются в последний раз. Имаёши отстраняется и ударяет Юкио прямо в сердце. На небе высвечивает надпись, и Такао вытирает слезу. С поляны, где сидят Поколение Чудес, доносится крик боли и плач. Кисе - понимает Казунари. - Пошли, - зовет его Имаёши, стоя на земле. - Нечего слезы распускать, он сам виноват. - Ты целовал его, ты его любишь, - констатирует факт парень, спрыгивая и тут же оказывается в железной хватке Шоичи. Тот прижимает брюнета к дереву и целует. На губах Такао чувствует вкус крови и отвечает, нашаривая в кармане нож, чтобы быть готовым. - Видишь, я и тебя поцеловал, так что ничего в этом нет, - фыркает Имаёши, отстраняясь. Такао прячет нож обратно. - Пошли, не хочу терять время. Казунари отмирает и следует за Шоичи. Из них получится действительно хороший союз, но главное Такао успеть выбрать момент, чтобы убить. - Наши цели на завтра - Ханамия и Сето. Они слишком умны, чтобы погибнуть от зверья или еще чего-то, ведь не зря Макото-кун мой кохай, - объясняет Имаёши. - А потом мы займемся Поколением Чудес. Они разводят костер и садятся у него, греясь. Такао отодвигается от Шоичи в целях безопасности, но все равно понимает, что эффект неожиданности присутствует. На улице стоит глубокая ночь и разводить костер сейчас более чем бездумно, но ради того, чтобы немного согреться, они идут на риск. Такао успевает немного задремать и, проснувшись, корит себя за это. Имаёши спит у дерева, накрывшись одеялом из больших лопухов, и Казунари обнаруживает на себе такие же. Неужели за ночь их не нашли? И даже не попытались убить в Игре на выживание? Такао двигается, разминая затекшие кости, и осматривается. - Пока ты спал, умерли еще трое, - сообщает Имаёши из-под лопухов. Такао сжимает кулаки, боясь услышать столь дорогое сердцу имя. - Мурасакибара и наши цели. Казунари чувствует облегчение. - Удивительно, что нам дали поспать, - говорит Шоичи. - Хотя мы спали от силы часа два. На дворе еще ночь. Такао заметил, что они проспали не так долго. Рассвет только зарождался где-то в низовьях горизонта. - А это значит, что отныне мы вдвоем против Поколения Чудес. Нас осталось всего лишь семеро, - продолжает брюнет, садясь. - А я начинаю тосковать по Юкио. Такао вспоминает, как ушел из жизни Касаматсу, и ему становится не по себе. - А я по Шин-чану, - думает он, и не замечает, как говорит это вслух. - Шинтаро Мидорима? - переспрашивает Имаёши. - Ты зовешь его Шин-чаном? А ты смелый, - он улыбается. - Разве что только с Шин-чаном, - смеется в ответ Такао. - Эй, Такао-кун. Если я сдохну, оттащи мое тело к Юкио. - Оттащу, если время будет, - не может пообещать Казунари. Имаёши смеется. - Разумный ответ. Они молча смотрят друг на друга, и Имаёши вновь тянется к Казунари. - Знаешь, встреться мы раньше, может, я бы запал на тебя. - Прости, но мое сердце вот уже несколько лет занято, - пожимает плечами брюнет. - Одним невыносимым выскочкой по имени Мидорима Шинтаро. Недалеко от них начинают шелестеть кусты, и Имаёши напрягается. - Вот, наконец заметили, что мы тут прохлаждаемся. Быстрее вставай и бежим. Такао не противится, он слыхал, что тут бывает за отлынивание. Они с Имаёши быстро собирают вещи и уходят с места, накрыв кострище лопухом. Шум преследует их, и Такао все время наблюдает за местностью и ускоряет шаг. Они разделяются, но Имаёши подмигнул ему, это значит, что так задумано, и Такао не волнуется, убегая от странного неизвестного зверя. Он понимает, что бежит к той поляне, где все началось и где вчера сидели Поколение Чудес. - Где тут то деревце?.. - шепчет про себя Такао, оглядываясь, и наконец видит его: - Вот! Он ловкими движениями забирается на середину огромного высокого дерева, не боясь, что его заметят или достанут с земли. На всем свете только Мидорима мог попасть в него. А умереть от его руки не так страшно. Но передохнуть ему не дают. Он замирает, когда на кабана, - оказывается, за ним гнался кабан, - нападает Имаёши и убивает с помощью ножа. Он устало садится у дерева и смотрит куда-то вверх. Такао прячется в листву инстинктивно, - почему-то он не хочет пока спускаться. С поляны слышится крик, и Казунари переводит взгляд туда. Кажется, Поколение Чудес поссорилось. Имаёши встает, и Такао замечает, что тот ранен. Его трясет, он хромает, но все равно направляется на поляну. Казунари аккуратно спускается вниз и выжидает момент. Он сделает все, чтобы победил Мидорима. Он умрет ради него. Имаёши, прихрамывая, идет уже почти в открытую. У него дрожат плечи, - смеется, - понимает Казунари. Он наблюдает за тем, как ругаются двое парней - кажется, это были Кагами и Аомине. Кагами вдруг замечает постороннего и наводит на него лук. Имаёши простирает руки, останавливаясь, словно говоря "убей меня, если сил хватит", и Тайга стреляет. Однако на землю валится совсем не Имаёши. - Кисе! - вырывается крик из Аомине, и тот подбегает к Кисе, решившему закрыть собой Шоичи. Кагами стреляет второй раз и попадает Имаёши в плечо. Тот держится за истекающее кровью плечо и опускается на колени, громко хохоча. - Господи, какое из вас Поколение Чудес, если вы мелкую сошку убить не можете?! - слышит надрывный крик Имаёши Такао, и тут кричавший наконец падает. Куроко опускает лук, и брюнет корит себя за невнимательность. Он что-то говорит ругающимся парням. Аомине и Кагами дерутся врукопашную, злость Аомине не имеет границ. Кисе лежит на земле бездыханный, неподалеку от него лежит Имаёши. А Мидорима просто сидит. Такао кажется, что он заметил его и теперь ждет удобного момента. Ах, как бы Казунари хотел сказать Шинтаро несколько слов перед смертью. Хотя бы три. Да, трех будет достаточно. Аомине валит Кагами на землю, и Такао видит в его руке нож. Он вонзает его Тайге в плечо, и тот орет от сильнейшей боли. Куроко меняется в лице, - впервые на памяти Такао, - и подскакивает к парням, пытаясь их разнять, но получает случайным ударом в лицо от Дайки. Такао прижимает ладонь ко рту, ведь такого поворота событий он не ожидал. Тайга все еще дергается, он еще жив, пытается скинуть Дайки с себя, но смуглый парень слишком силен, он делает еще замах, и Кагами замирает, как и все на поляне. Первым отмирает Аомине. Нож падает из его ладоней и он смотрит на то, что сделал. Тетсуя наставляет на него лук и без сожалений стреляет, что-то тихо говоря тому. Такао уверен, что он сейчас еле держится, чтобы не расплакаться. И сейчас он наиболее уязвим. Поэтому он поднимает лук, чтобы они с Мидоримой остались вдвоем и успели поговорить. Но ему не хватает доли секунды. Тетсуя разворачивается в одно мгновение и спускает стрелу за секунду до того, как в него самого попадает другая. Он удивлен - он не думал, что остался кто-то еще. И падает замертво от точного удара в сердце Такао бежит по полю, его соперники повержены и сейчас он видит только падающего на бок Мидориму. - Шин-чан! - кричит он надрывно, пробегая мимо окровавленных трупов. Мидорима смотрит на него. Такао подбегает к парню и обнимает, вытаскивая стрелу из грудной клетки. - Шин-чан, держись, ты должен еще меня убить. - Такао, - сипло выдавливает Мидорима. - Послушай меня. - Нет, тебе нельзя говорить сейчас, Шин-чан! Такао суетится, разрывая на трупе Куроко футболку и пытаясь перевязать рану. - Такао, уже поздно, - Шинтаро еле дышит, хрипло смеясь. - Прости, что был так холоден с тобой. Пробито легкое - понимает Такао. Он обнимает парня еще сильнее, перебирая тому волосы. - Шин-чан, я не могу так просто это принять. Я убивал ради тебя, я так хотел, чтобы ты победил, - плача, говорит он, не в силах остановить бессвязный поток слов. - Шин-чан, боже, Акаши и все Поколение Чудес, ты не рассказывал. Ты все знал об Играх, ты просто обязан был победить. Шинтаро устало улыбается, струя крови катится с его губ. - Я же жил ради тебя, хотел, чтобы ты меня убил. Только ты и никто другой! Кто из нас двоих говорил, что судьба вознаграждает? Для чего ты носился со всем этим барахлом тогда? - Такао, времени нет, - шепчет Мидорима. - Жаль, что мы можем поговорить только сейчас. - Ты столько времени бегал от меня, убегал от разговора, - понимает Такао, но Мидорима мотает головой, шипя от боли. - Я должен сказать, иначе это будет преследовать меня после смерти, - задыхаясь, говорит он. - Я.. я люблю тебя, Такао. Казунари чувствует, как по щекам катятся градом слезы, они неостановимым потоком движутся вниз. - Почему ты раньше не сказал? - спрашивает он тихо. - Почему?! - кричит Такао, не в силах сдержаться. - Мы могли бы убежать, завести семью, жить припеваючи! - Такао, тихо. Такова судьба. - Да в жопу такую судьбу! - кричит Такао и видит, что Шинтаро уже почти на грани смерти. - Нет-нет-нет, - как мантру повторяет он. - Шин-чан, не смей умирать. - Поздно, Такао. Я люблю тебя, - тихо-тихо выдавливает он и глаза его закрываются. Такао отвечает ему криком, но уже поздно. Он плачет, ему больно так, как никогда не было. - Шин-чан, я тоже тебя люблю, - говорит он, сжимая в руках его голову. Он наклоняется и целует Шинтаро в еще теплые губы. - И всегда любил. Он поднимает голову в небо и пронзительно кричит от разрывающей боли в душе. Победил не Шинтаро, победил он. Все изначально пошло не по плану, но Такао не думал, что выйдет так. - Шин-чан, - зовет он хрипло в последний раз и дергается от внезапного голоса, раздающегося по округе. - Ииии победителем ежегодных Голодных Игр становится Казунари Такао! Такао поднимает голову и видит прекрасный рассвет. Слезы подступают к горлу, он не может никак сдержать их. - Жаль, что ты не видишь этого, Шин-чан, - говорит он и улыбается сквозь слезы. - Я хочу остаться ненадолго! Нужно еще многое сделать! - кричит Такао в небо, и ему отвечают: - Вертолет прилетит через несколько минут, пользуйся предоставленным временем. Такао кивает и заставляет себя отойти от Шинтаро. Он идет к Куроко и подтаскивает его труп к Кагами. Аомине перетаскивает к Кисе. А потом идет к Имаёши и берет его на руки, неся к тому месту, где погиб Касаматсу. И улыбается. Надо же, он не ожидал такого от Шоичи. Касаматсу был усыпан цветами. Вокруг него были разбросаны все виды, которые он мог только найти, а в руках Юкио будто держал красную розу. Такао аккуратно положил Имаёши рядом и положил их руки так, будто они вместе держат цветок. - Это символ того, что вы всегда будете вместе, - выдавливает из себя Такао и возвращается на поляну. Он еще раз подходит к Шинтаро и целует того в лоб, кладя ему в руку веточку цветов белой дейции. - А это символ нашей любви, - говорит он и в последний раз смотрит на тело своего любимого. Вертолет приземляется прямо на поляну, и Такао идет в него с устремленным вперед взглядом. У него есть цель в жизни. Он убьет Акаши и заставит Диктатора сойти с престола. И пусть удача всегда будет с ним.