Три аккорда

Когда Ячи срывает с фонарного столба маленькое написанное от руки объявление, она просто кладет его в карман куртки. Кладет и забывает на несколько дней, пока, прежде чем отправить куртку в стирку, из нее не приходится все доставать. Среди заколок и чеков из магазина находится чуть стершийся клочок бумаги. И Ячи пытается вспомнить тот мимолетный порыв, который побудил сорвать его. «Уроки игры на гитаре, — гласит объявление. — Недорого. С выездом на дом». Сейчас у Ячи не так много работы в клубе. В конце прошлого года к ним пришли еще две девочки и уже достаточно влились в процесс. Начерченное синей ручкой объявление выглядит по-своему заманчиво. И она решается. Почему нет? Было бы здорово попробовать. Ячи набирает номер и слушает длинные гудки, а когда трубку снимают, ей требуется несколько секунд, чтобы перевести дыхание и справиться с волнением. — Здравствуйте, вы даете уроки игры на гитаре? На другом конце провода откашливаются и наконец произносят: — Ячи-сан? Ячи вздрагивает и на секунду теряется, пытаясь вспомнить владельца голоса. — Мы знакомы? — Это Ямагучи. Не знал, что тебя интересует гитара, но я буду очень рад помочь. Даже денег с тебя не возьму. Голос Ямагучи, искаженный динамиком, дрожит, слышится слишком громким и взволнованным. — Нет, я заплачу. — Я сделаю тебе скидку. Ячи кажется, что Ямагучи улыбается. Может, так даже лучше. Они знакомы давно и хорошо ладят, Ячи будет проще учиться у него, чем у кого-нибудь чужого, кто может обидеть или отругать, если будет не получаться. Ямагучи очень тактичный и терпеливый и наверняка умеет хорошо объяснять. — Я согласна, — решается она. — Когда начнем? Судя по звукам, Ямагучи роется в каких-то бумажках, придерживая телефон плечом, так что в трубке все шипит и шуршит. А потом берет ее нормально и отвечает: — Послезавтра нет тренировки. — Да, — отвечает она, пока не передумала. — Давай послезавтра. *** Послезавтра наступает слишком быстро. Ячи стоит возле шкафчиков с обувью и покачивается с носков на пятки. Ожидание оказывается неловким. А когда Ямагучи появляется с большим чехлом за спиной, становится так страшно, что на секунду хочется сбежать. — Ты взял гитару с собой в школу? — Да, чтобы потом домой не заходить. Мне показалось, так будет удобнее. Ячи кивает. До ее дома они добираются практически молча. Ямагучи пытается завести разговор об основах, но его перебивает то громкий гудок авто на перекрестке, то объявление о прибытии поезда в метро. Мама, как всегда, допоздна на работе. Ячи аккуратно ставит обувь у порога и берет у Ямагучи куртку, чтобы убрать на вешалку. — Чай или сок? — Нет, спасибо. Давай начнем. Ямагучи садится на диван в гостиной и дергает молнию, та поддается легко, расходится, оголяя лакированный бок гитары. Темное дерево бликует под светом лампы, инструмент блестит, как подарок на Рождество. Ямагучи берет его в руки, кладет пальцы на гриф и проводит по струнам один раз, другой, немного подкручивая колки. Ячи пристально наблюдает за каждым движением его пальцев. А Ямагучи попутно рассказывает, что и как называется. Она кивает, пытаясь все запомнить, но слишком отвлекается на эти отточенные, аккуратные движения. — Хочешь попробовать? — вдруг спрашивает он. Ячи поднимает взгляд и немного теряется. — Нет, покажи мне сначала, как играешь сам. Уши Ямагучи заметно краснеют, он выдыхает сосредоточенно, словно перед подачей, и берет первый аккорд. Звук получается высоким и чистым, а за ним следует другой. Они сливаются в одну незамысловатую мелодию, а Ямагучи все играет и играет, что-то мыча себе под нос. Когда он останавливается, Ячи почти хочется закричать: «Нет, еще!» Но, в конце концов, он здесь, чтобы учить ее, а не играть самому. Он осторожно передает ей гитару и помогает удобнее устроить ее на коленях, показывает, куда нужно положить ладонь. — Зажми пальцами здесь и здесь. Ячи прижимает струны, которые больно впиваются в подушечки. — Так? — Ага, это аккорд ля минор. Попробуй сыграть. Ячи зачаровано ведет по струнам, и от восторга аж дыхание сводит. Ямагучи улыбается мягко, кивает головой. — Теперь переставь пальцы сюда, вот так. Ячи сжимает гриф изо всей силы, боясь, что, если недотянет чуть-чуть, звук получится ломаным и неприятным. Но этого не происходит. Ямагучи хвалит ее и учит делать перебор: показывает сам, а потом просит повторить. Получается не с первого раза и даже не со второго. Но когда наконец выходит, Ячи чувствует, что давно не была так горда собой. Пока она щипет струны медленно, однако перебор ей нравится гораздо больше, чем простой бой. Звук выходит теплым и нежным, почти гипнотическим. Время за игрой пролетает незаметно. Она спохватывается, только когда мама звонит, чтобы сообщить, что она уже на станции, и спрашивает, не нужно ли купить что-нибудь домой. *** Утром, пока Ячи готовит себе бенто, она думает, насколько хорошей ученицей была. Весь вчерашний вечер — как в молоке: одни звуки, ощущение струн под пальцами и мелодичное мычание Ямагучи над ухом. Занималась ли она достаточно прилежно, хорошо ли у нее выходило, Ячи сказать не может. Надо же было так провалиться в процесс, чтобы совсем его не контролировать. С Ямагучи они сталкиваются на утренней тренировке. Тот, судя по всему, сделал уже несколько кругов пробежки и теперь стоит, опершись руками на колени, и тяжело дышит. Лоб покрыт испариной, а майка между лопатками взмокла от пота. Он коротко приветствует Ячи, берет у нее бутылку с водой и убегает отрабатывать подачу. Ячи еще помнит то время, когда у Ямагучи с ними не ладилось, но сейчас он стал чувствовать себя намного увереннее, а техника вышла на совершенно новый уровень. Она смотрит на него из угла зала и поражается, как может один человек изящно перебирать струны и этими же руками делать такие сильные подачи. *** Ячи понимает, что так и не спросила Ямагучи о следующем уроке, уже сидя дома за ужином. За тренировками и занятиями день пролетел незаметно. Они с Ямагучи почти не говорили. Наверное, вчера Ячи показала себя плохо и он решил больше не заниматься с ней, вот и не сказал ничего. Ячи ковыряется ложкой в омлете, пытаясь не накручивать себя, но получается у нее неважно. Телефон пиликает в тот же момент, как в двери поворачивается ключ. Ячи встает, чтобы встретить маму, на ходу открывая сообщение. «Прости, я сегодня забегался. Как насчет того, чтобы позаниматься послезавтра?» — Хитока, милая, что-то случилось? — С чего вдруг, мам? Мама задумчиво изучает ее с ног до головы и поворачивает за плечо к зеркалу. Ячи ничего особенного не замечает. Может, только немного странную улыбку и красные щеки. Наверное, обветрились на морозе. *** С Ямагучи они встречаются в школе на следующий день. Он останавливает Ячи на лестнице, хватая за руку. Прикосновение обжигает кожу. Пальцы Ямагучи сухие и жесткие, но сжимают руку Ячи очень осторожно. — Знаешь, я совершенно увлекся в прошлый раз, толком не рассказал теорию и даже не дал тебе разучивать аккорды. Если все еще хочешь заниматься со мной, я сегодня все приготовил. Ячи чувствует, как отпускает напряжение, копившееся последние два дня. Похоже, Ямагучи и сам переживал не меньше нее. Она проводит большим пальцем по тыльной стороне его ладони и аккуратно высвобождает руку. С удивлением замечая, как легко Ямагучи коснулся ее, будто не было в этом ничего особенного. — Я очень хочу, чтобы ты учил меня и дальше. Ямагучи улыбается чуть растерянно. В груди Ячи ворочается странное чувство, разливается там теплом, подкатывая к самому горлу. И Ячи теряется на секунду, понимая, что засмотрелась. Вечер опять пролетает незаметно. Ячи всматривается в распечатанные на листах картинки с аккордами, местами подписанными от руки. А Ямагучи сидит совсем близко, напевает мотив над самым ухом и иногда случайно накрывает ее пальцы своими, через секунду отдергивая руку и тихонько откашливаясь. В эти моменты по спине бегут мурашки, а волосы на затылке встают дыбом. Ячи ощущает сквозь футболку, как вздымается грудь Ямагучи от частого дыхания, и очень старается не ошибиться. Часа через два Ямагучи встает. — Мне пора. Он забирает гитару из ее рук и укладывает обратно в чехол. — Я сейчас принесу тебе деньги, и за прошлое занятие тоже. Ячи идет в свою комнату, открывает верхний ящик стола, замирает, силясь вспомнить, на сколько они договорились. Пока она копается, Ямагучи, уже натянув ботинки и одежду, окрикивает ее от двери: — Я пойду, потом отдашь, правда. Ячи скидывает все, что сгребла, обратно и бежит закрывать дверь. Разобравшись с уроками, Ячи достает распечатки аккордов. Под рисунками и на полях — маленькие заметки от руки и пара смешных рожиц. Она закрывает глаза, вспоминая ощущение грифа в руке и места, на которые нужно поставить пальцы. Но мысли разбегаются во все стороны. Она берет со стола телефон и долго набирает СМС, а потом не выдерживает и звонит. Ямагучи берет трубку не сразу, Ячи успевает насчитать семь долгих гудков. — Привет, — его голос кажется уставшим и сонным. — Прости, я тебя не разбудила? — Нет, все нормально, я еще уроки делаю. Ячи сглатывает комок в горле и, сделав глубокий вдох, произносит как можно спокойнее: — Знаешь, может, ты зайдешь ко мне и завтра тоже? Я хотела запомнить аккорды одной песни, но без гитары ничего не выходит. Ямагучи какое-то время молчит, слишком звонко клацает авторучкой, так, что слышно даже по телефону. Он раздумывает, и Ячи прошибает холодный пот. Не слишком ли она навязывается? Кроме нее у Ямагучи могут быть другие дела. — Ладно, — отвечает наконец он, — давай завтра. Только пойдем ко мне, если ты не против. Мне так будет удобнее. Ячи кивает, а потом, опомнившись, говорит: «Конечно, да» — и вешает трубку, пока голос ее не подвел. *** Дома у Ямагучи Ячи оказывается впервые. Он живет в небольшой квартире, далеко от метро, на втором этаже старого двухэтажного здания. Квартира совсем маленькая, но чистая и уютная. В коридоре стоит большая пальма и коробка с зонтиками, а еще обогреватель, вокруг которого они складывают отсыревшую обувь. — Моя комната по коридору налево. Я сейчас поставлю чайник и приду. Ячи кивает и буквально крадется вперед. В комнате тесно и немного захламлено. Диски, учебники, какая-то мелочь раскиданы на столе и кровати. Ячи собирает тетради и укладывает в стопку, поправляет пестрое шерстяное покрывало, трет пальцем пятно от чернил на столешнице. В этой комнате все кажется ей интересным: постеры с аниме, талисманы на удачу, привязанные к небольшой этажерке, пачка чипсов, брошенная на столе. Ямагучи — в каждой из мелочей, и от этого сердце вдруг начинает биться быстрее, а руки так и чешутся от желания прикоснуться к чему-то еще. Когда Ямагучи входит, она почти подскакивает на месте от неожиданности. Он вносит поднос с двумя кружками чая и вазой с печеньем и ставит его на маленький столик у кровати. Чай пахнет ромашкой и лимоном. Ячи кладет на место фигурку какого-то божка и присаживается, подобрав под себя ноги. Ямагучи на нее почти не смотрит. Его взгляд блуждает по комнате, будто это он оказался здесь впервые. — Извини, у меня не убрано. — Это ничего, все в порядке. Ячи отхлебывает чаю, и кипяток тут же обжигает небо. Она легко дует на поверхность, разглядывая в ней отражение потолка. Ямагучи поднимается на ноги и выуживает из угла гитару. Она без чехла, и от этого так непривычно, будто не хватает маленького кусочка какого-то ритуала. Ямагучи садится на кровать и хлопает ладонью по покрывалу рядом с собой, предлагая Ячи присоединиться. — Хочешь попробовать сыграть ту песню? — спрашивает он, и улыбка почему-то кажется немного натянутой. Ячи убирает волосы назад, устраивается поудобнее. Между ней и Ямагучи почти двадцать сантиметров, и она придвигается чуть ближе. — Зажми сильнее, — говорит он, и струны впиваются в кожу до боли. Ячи сбивается уже на четвертом аккорде, чувствуя дрожь во всем теле. Ну что с ней не так? — Эй, — взволнованно говорит Ямагучи, — не переживай. Начнем сначала, хорошо? И Ячи начинает. Звук кажется каким-то не таким. Она слишком сильно волнуется. Близость, до этого казавшаяся такой естественной, вдруг начинает пугать. Неужели она… Не может быть — влюбилась? Ячи бьет по струнам изо всей силы и опускает руки. — Ячи, — голос Ямагучи хриплый и обеспокоенный. Ячи поднимает голову и видит в глазах Ямагучи свое собственное отражение. Растерянная и по-дурацки раскрасневшаяся, она извиняется за что-то. Но Ямагучи подается чуть ближе, накрывает ее руку своей, убирает от грифа и крепко сжимает. А потом наклоняется и целует, мажет по губам, горячо выдыхает и утыкается лицом ей в плечо. Ячи чуть не роняет гитару, подхватывая ее в последний момент. — Кажется, неважный из меня вышел учитель, — говорит Ямагучи. Ячи осторожно ставит гитару на пол и тянется к Ямагучи сама. Поцелуй получается нежным и приятным, как чисто сыгранный гитарный аккорд.