Цвета предутреннего тумана

      Чашка кофе, как будто в напоминание, что утро таки добрым не бывает, нещадно жгла пальцы при каждом прикосновении к ней, но вот без неё было совсем холодно. Типичная ситуация: уже ударили морозы, а отопление коварный ЖЭК так и не втопил, чтоб их там. Иногда казалось, что если выдохнуть, то вниз, на ковёр, обязательно с перезвоном посыпятся льдинки дыхания.       Кухулин натягивает рукава так, чтоб совсем спрятать под ними кисти и снова прижимает ладони к чашке. Сквозь мягкую ткань свитера она уже не кажется такой горячей. Тепло разливается по ладоням и перетекает немного дальше. От чашки идёт горячий пар и Кухулин еле удерживается, чтобы не подставить ему лицо, повыше, чтоб не было так горячо, и проверить, а станет ли ему вообще теплее от этого. Удерживало его лишь присутствие Арчера и осознание того, что это как-то глупо. Не хотелось бы выглядеть перед ним идиотом, он же и так, судя по всему, не самого лучшего мнения о нём.       Кухулин отрывает взгляд от неприлично горячей чашки и устремляет его на Арчера. С некоторой завистью смотрит, как он спокойно пьёт свой кофе и задумчиво смотрит в окно, за которым уже лежал снег, неустанно валивший всю ночь, будто мать-природа решила отделаться от капризных людей, которым вечно не хватает снега, вывалив весь зимний лимит за раз, заодно похоронив под белоснежной толщей машины, гаражи и нервы их владельцев.       Кухулин смотрит ему в глаза и не понимает какого черта они всё ещё друг друга терпят в одной квартире. Вечные ссоры из-за степени захламленности комнаты уже вошли в стойкую систему, которая ещё не давала сбоев: Кухулин упорно не понимал зачем убирать "на место" то, что и так на месте, и зачем вообще убирать там, где всё равно никто не видит, а Арчер с самоотверженным упорством пытался с этим бороться и запрягать его хотя бы в генеральную уборку, в которой от Кухулина всё равно не было пользы.       Кухулин смотрит ему в глаза и не понимает, почему их ссоры ни разу не перерастали в серьёзный конфликт и они вполне уживались вдвоём, даже несмотря на то, что были такие разные и находили друг в друге целый вагон ненавистных черт. Арчерово грубое "Заткнись", когда у Кухулина опять прорывает словесный гейзер, никогда самого Кухулина серьёзно не задевало и он лишь примирительно говорил "Не бурчи", хотя с другими он вряд ли бы много церемонился. По крайней мере, он так думал.       — У тебя глаза цвета предутреннего тумана.       Фраза даже не вырывается, а просто плавно вытекает, как что-то будничное, естественное и будто намеренное.       Арчер наконец отрывает взгляд от утонувшего в километровых сугробах двора и, будто опомнившись, переспрашивает.       — У тебя глаза...       — Пей кофе.       Даже договорить не дал, паразит.       Пальцы уже согрелись сквозь ткань свитера, но вот кофе, кажется, до сих пор даже не думал остывать.       Кухулин смотрит на Арчера и недовольно бурчит себе под нос: «Тебе серьёзно не горячо, или ты мне специально кофе из недр ада налил?»