Горький чай

Ты обещала вернуться. Я ждал. Когда прошёл первый год, многие начали сомневаться в тебе. Братья больше не пели весёлые песенки про Нашего Воина. Кролик больше не посматривал на время, ожидая час твоего возращения. Королева спрятала твои доспехи в кладовую, зная на перед, что ты больше никогда ими не воспользуешься. Один я знал, как они сильно ошибаются. Глупцы. Ты же обещала. Когда прошёл ещё один долгий год, полный моей тоски и безграничной печали об ушедшей Абсолютнейшей Алисе, почти все стали тебя забывать. Я, как обычно, наливал в чашку холодный чай. Он мне уже не казался таким вскусным, как раньше. Он был холодный и горький. Я сделал один глоток. Поморщился от этой гадости и отствил фарфоровую чашку в сторонку. С тех пор я не любил чай, потому что без тебя, Алиса, он уже не был на столько вкусным. Все тебя забыли. Но не я. Когда начался третий год, в моём сердце поселились сомнения. Никто уже не верил в твоё возращение. Чешир стал реже посещать поляну, Соня все дни сонно проводила в чайнике, Теккери продолжал кидаться ложками, но мне уже было все равно. Я наливал холодный горький чай. Он уже давно потерял свой былой вкус, но я по-прежнему его пил. Я верил, что когда ты вернешься, Алиса, чай снова станет сладким. Ты же обещала. Прошёл ещё один год. Недавно Чешир сказал, что я окончательно сошёл с ума. А я ведь всего лишь верил в твоё возращение. Наверное, все, кто верят — сумасшедшие. И я заставил сам себя прекратить верить. Эта вера причиняла мне одни страдания. Было сложно, и с трудом возможно. И несмотря на все свои старания, в глубине души ещё долго таилась тайная немая надежда. Я продолжал пить невкусный чай, только уже без веры в сердце. И от этого на душе становилось как-то пусто. Я разучился шить шляпы, потому что все мои мысли были только о тебе. Ты стала несбыточным сном, далеким воспоминанием, впрочем так и должно было случиться. Прошло ещё какое-то время. Год или два… Может быть даже три… Я потерял счёт времени, я не знал какое сегодня число, месяц, зима или весна. Мне было без разницы. Теперь в душе таился один вопрос. Как же так, Алиса, как же так? Ты же обещала вернуться. Я отчаялся. Я устал ждать. Я не видел в этом больше смысла. Этим серым и холодным утром я опять сижу за столом, наливаю горький чай, смотрю на спящую Соню, на сумасшедшего зайца. Хотя, должно быть, мне это просто кажется. Это галлюцинации, которые я придумал, чтобы не было так сильно одиноко. На самом же деле, они уже давно не бывали на этой поляне. Все разбежались по своим нескончаемым делам и забыли дорогу сюда. Отныне я один сижу за этим столом и думаю о тебе, Алиса. За эти годы твой образ немного стал увядать, забываться. Я уже не помнил, сколько родинок на твоём лице, как растягиваются твои губы в улыбке, как искрятся глаза. Глаза… Я запомнил лишь их образ. Они были карие, немного грустные и полные надежды. Я бы все отдал, чтобы вернуть те последние минуты, когда я мог насладиться красотой твоих счастливых глаз. Но я их больше не увижу, впрочем, как и тебя, Алиса. Ветер заставляет развеваться ленточку на шляпе. Нынче погода довольно прохладная. Я достаю из кармана часы и внимательно смотрю на циферблат. Стрелки мёртво стоят на месте. Они не ходят уже много лет, потому что время для меня остановилось. Но я продолжаю посматривать на них. Не из-за надежды, нет… Из-за привычки. — Шляпник, — чей-то тихий шепот вдалеке окликнул меня. Он был мне до боли знаком. И от осознания чей этот мог быть голос становилось не по себе. Мне показалось. Я, не поднимая глаз, рассматриваю узор на скатерти. — Шляпник! — голос становится настойчивее с нотами укора, за то, что я не повернулся на его зов. А узоры на скатерти такие интересные. Я слышу тихие, но быстрые шаги. — Шляпник, — шепчет Алиса, подойдя ближе. А я боюсь поднять глаза и осознать, что это всего лишь сон. — Ты ли это? — задаю весьма странный вопрос, наконец решившись взглянуть на гостью. Она намного выше своего истинного роста. Не того размера. Должно быть в этом виновна растибулка. Алиса смотрит на меня, улыбаясь. Алиса, неужели ты вернулась? — Я вернулась, — подтверждает все мои догадки. Будто мысли читает. Она улыбается, а я растерян. Внутри что-то перевернулось, и сердце так забилось. Не ожидал я такого. — Можно присесть? — задаёт девушка вопрос, указывая на соседний стул. На нем до сих пор стоит стопка старых книг. Я ещё секунды две молча смотрю на неё, задумавшись. Позже до меня наконец доходит суть вопроса, и я, спохватившись, убираю старые книги, освобождая место для Алисы. Она весело рассказывает мне про Англию, Китай, про свое путешествие, про свои законченные дела и отвеченные вопросы. А я просто счастлив. — Меня так долго не было здесь. Прости меня, Шляпник, — виновато шепчет гостья, опустив глаза. — Нечего прощать, — Алиса смотрит на меня счастливыми глазами. Улыбается. А я слышу, как тихо и равномерно ходят стрелки на моих часах. Время пошло. — Ты так выросла, — О, во всем виновна немалая доза растибулки, — пожимает плечами девушка, и я вижу, как растягиваются её губы в улыбке.