Надежда живет лишь в Спокойных руках

Как же нестерпимо хочется пить. Вот дерьмо! Прижимаясь лбом к холодному чугунному боку ванны, я крепко сжимаю зубы и начинаю напевать про себя самый привязчивый шлягер, какой только помню. Создаю в ушах собственный шум, чтобы не слышать этот мерзкий визг внизу. Они знают, что я нахожусь где-то здесь, совсем рядом, лишь запах бензина мешает им понять, что я лежу в двух метрах над их головами. Черт, как можно было так тупо попасться? Конечно, железные нервы не входят в число моих главных достоинств, но в этот раз я по-настоящему дал маху. Я позволил себе запаниковать. У меня до сих пор по спине пробегают мурашки ужаса, стоит мне вспомнить ту троицу, выходящую из-за угла на заправке. Ненавижу, просто до дрожи ненавижу свою неловкость. 9 лет бега не помогли мне избавиться от нее. Стоило мне увидеть три мерзких куска тухлого мяса в такой опасной близости, как я перестал владеть своим телом. До чего же идиотская, должно быть, получилась картина – я роняю канистру с драгоценным бензином, падаю в образовавшуюся лужу, вскакиваю и несусь, как полоумный, в непонятном направлении. Хорошо хоть ума хватило не пытаться добежать до своих. Пусть городок и маленький, но я спринтер, а не марафонец, чтоб бежать пару десятков кварталов на полной скорости. В такие солнечные дни, как сегодня, эти твари немногим медленнее человека, но в отличие от меня, у них не болят легкие и не деревенеют мышцы. В который раз благодарю вселенную за то, что благополучно добрался хотя бы до этой старой ванны. Удивительно даже, что вопли моих преследователей не привлекли внимание нескольких десятков их тухлых коллег, которые наверняка ошиваются где-то рядом. Особенно радостным этот факт кажется в свете того, что все двери в близлежащих домах оказались заперты! Что за черт? Какие идиоты вообще додумались запирать свои дома, убегая от стада обезумивших баб? Что они вообще пытались там сберечь? Мебель? Технику? Деньги? Кому сейчас это все нужно? Достаточно тупая подлянка так-то. Кому надо – тот войдет, не взирая ни на какие замки, а таким как я - бегущим от зомби пацифистам – это могло стоить и жизни. Я успел подергать двери в трех домах и изрядно отчаяться, когда увидел подходящую развалюху. Спрятавшись чуть поодаль от дороги там, где она делала резкий поворот, этот домишко упорно разлагался, и начал он это делать явно задолго до того, как люди покинули близлежащие строения. Конечно, лезть по дереву на козырек над входом этой хибары было не лучшей идеей, но чего не сделаешь ради спасения своей драгоценной задницы? Всё, чего мне хотелось в тот момент – оказаться вне поля зрения кровожадных кусков тухлого мяса. Никогда не понимал, как людям приходит в голову сажать у самого крыльца деревья, по чьим раскидистым веткам подросшие дети смываются из окон своих спален на вечеринки в обход родительского запрета, но в этот раз не лучшее решение наивного жителя пригорода сослужило мне отличную службу. Разок подтянуться, пару раз перескочить с ветки на ветку - и я, наконец, оказался в относительной безопасности. Полежать пару минут на покрытой мхом черепице, убедиться, что эти твари пробежали мимо дома и, отчаянно хватаясь за плоские камни облицовки, суметь залезть на оконную раму и перевалиться за край стены – план родился за секунды. Теперь я лежу тут в ванной под открытым небом и думаю только о том, чтобы дождь не пошел. Если пойдет дождь, я мало того, что буду спать в емкости, полной холодной воды, так еще и останусь без своей случайной защиты. Вонь от бензина, пропитавшего мою куртку, в перспективе вполне может сослужить мне хорошую службу. Время только близится к полудню, а значит, мне придется проторчать тут весь день. Сумка с едой, водой и "маской для сна" осталась на асфальте у опрокинутой канистры, так что полноценно отдохнуть у меня сегодня не получится. Мысленно издаю стон - как можно быть таким лохом? За полтора года, что длиться этот кошмар, все нормальные люди приучились спать днем и носиться по полям ночью, а я оказался чертовым неженкой. Как хронической сове мне было легко перестроиться на ночной образ жизни, а вот крепкий и здоровый сон при ярком свете я так и не освоил. Ворочаюсь в своем чугунном ложе и пытаюсь сообразить, что делать с создавшейся ситуацией. К мерзкой измочаленной и насквозь пропитанной пылью шторке для ванны я не прикоснусь ни за какие коврижки. Если я стяну майку на голову и прикрою глаза, я рискую проснуться обгоревшим и свалиться с температурой. Штаны я не сниму, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Крепкие брючки из кордура я нашел в доме какого-то фанатичного охотника. Сказать, что мне тогда повезло – ничего не сказать. У этого полоумного в шкафу лежало сразу три пары таких шатнцев, причем самое потрясающее – они были практически моего размера. Как и любой бегун, я жилистый и длинноногий, найти простую-то одежду всегда было сложной задачей, а уж такие функциональные штаны – вообще нереально. Невероятно удобные, непромокаемые, нежаркие и с множеством полезных карманов – идеальный вариант для забегов наперегонки с зомби, переходов рек вброд и лазанья по раскуроченным зданиям. Сейчас по карманам у меня были рассованы спички и зажигалки, нож-бабочка, маленький моток тонкой веревки, две банки энегретиков по 0,25 л, мятные леденцы и куча всякой дребедени. На первый взгляд – полезно, но в данной ситуации мне могла бы пригодиться только веревка. Чтоб повеситься. Если бы тут, конечно, был потолок. Как же хочется пить. Отгоняю от себя малодушное желание вылакать обе банки тоника. Во-первых, от изрядной дозы кофеина я потеряю даже призрачную возможность поспать сегодня днем и к ночи буду в полнейшем неадеквате, во-вторых, от сахара я захочу пить еще больше. Вот дерьмо! Засовываю под язык мятный леденец. Конечно, не вода, но от обильного слюноотделения становится малость легче. Самое время подумать о сложившейся ситуации. Дано: я в полуразвалившемся доме, в ванной комнате, за окном тусуются зомби, еды и воды нет, любые мои действия, производящие шум, могут спровоцировать атаку. Идти на разведку по дому очень рискованно – здание уже рассыпается, если я провалюсь сквозь прогнивший пол или упаду с лестницы, травма мне обеспечена, а грохот заставит этих тварей тут же вломиться в дом. Остается одно – постараться заснуть. Переворачиваюсь на спину, укладываю руку на лицо и глубоко вздыхаю. Придется спать так весь день, а с учетом моей манеры вертеться как уж на сковородке, к утру тело будет деревянным. Выбора нет. Еще раз глубоко вздыхаю и медленно выдыхаю. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять… сорок четыре, сорок пять, сорок шесть, сорок семь… семьдесят один, семьдесят два, семьдесят три…