Мост Южной Каролины. 08:11.
Майлз с неохотой открыл глаза… чётко слышался шум текущей реки и слабый гул голосов будто снаружи. А меж тем пока лис потирал глаза и пытался разбудить себя ещё сильнее, в воздухе витал аромат душистого чая, отдававшего вишней. Наконец он поднял свою спину с очень даже удобной кровати и осмотрел окружавшую его комнату. Она выглядела чистой, хотя, она и не очень была похожа на комнату, потому что вместо обычного выхода стоял абсолютной пустой проём, выводящий на улицу. Там слабо лил дождь, изредка раздавался гром. Вокруг стояла старая, но хорошо отремонтированная мебель: кресла, стулья, полки для книг, и так далее. А ещё позабавило Майлза то, что рядом горели магические подсвечники и вполне спокойно работало радио, без перебоев. Лис заметил, что большая часть снаряжения, которая была в машине, лежала на столе, что довольно приятно. Майлз встал с кровати и решил выйти на улицу, в то время как Твайлайт всё ещё спала на кровати, поэтому он не стал её тревожить. К тому же, у него не было на себе ничего, кроме трусов, и прикрыться было нечем. Так что он решился выйти в таком виде. Конечно, он прекрасно осознавал, что вырубили его и Твайлайт не просто так, но если бы похитители хотели как-то навредить или ограничить свободу передвижения, они бы это уже сделали. Так что лис уверенно вышел из "комнаты" и увидел разного рода "существ". Они были такими, потому что все выглядели как смеси трёх разных рас. Были людипони, людизвери, зверопони, и даже вместе взятые, возможно, рождённые от смешанных. Майлз слегка удивился, ибо таких гибридных существ как они он не видел никогда в жизни. Все заметили копа, и сразу же зашептались друг с другом, а один парень, который выглядел как человек со волчьими ушами, глазами и хвостом, и вовсе побежал в большой барак, стоявший напротив лиса. Такое внимание со стороны местных очень настораживало Майлза, но и обратиться к кому-то не решался. Скорее всего потому что и не уверен был, настроены они к нему враждебно или дружелюбно. Через несколько минут, парень вышел из барака и указал парню идти туда. Препираться мыслей даже не возникало, поэтому Майлз спокойно пошёл вперёд. Барак снаружи выглядел не то что бы странно, но как-то необычно. Он выглядел как купол из собора, будто это некое священное место. Лис вошёл внутрь и увидел, что вокруг стояли православные кресты, горели свечи. Дом был достаточно просторным и представлял собой так же одну сплошную комнату. На стенах висели иконы, а на полу стояли небольшой столик, на котором уже стояли блюдца с хлебом и яйцом, да ещё и стакан с водой рядом. Небольшая кровать, рядом небольшая электрическая печь, а другом краю комнаты - небольшое подобие платформы, на котором видимо располагался молитвенник, судя по ещё большему количеству икон над платформой. На платформе стояла на коленях старая на вид женщина с хвостом пони и ежиными ушами. Она была низкого роста, вместо человеческих ног, копыта, а руки были не человеческие, а звериные. Лицо у неё оказалось человеческое, но слегка вытянутое вперёд, как и у ежей. Она, сложа руки перед иконой читала молитву тихим и скрипучим голосом. Вскоре она посмотрела на лиса и позвала рукой к себе. Тот, сдерживая недоумение, подошёл к ней с некоторой осторожностью. Как-то прежде ему и не доводилось видеть столь гибридного существа так близко, поэтому лис даже не знал, что ему и думать. Хозяйка же поднялась на ноги и немного сгорбатилась, и всё же смотрела на гостя с лёгкой улыбкой. Лис всё же он решился поприветствовать хозяйку: — Здравствуйте, бабушка. — Здравствуй, дитя моё… — ответила старушка заботливым и ласковым тоном. — Вижу я, с краёв ты не близких… С Мобиуса сюда пришёл. — Да, пожалуй. — А чего ж стряслось, что за вами люди погнались? Досадили чем небось? — Скажем так... люди слишком близко к сердцу воспринимают всё, что идёт не в соответствии с их планами. Вот и политикам Америки я и Твайлайт определённо не угодили. — Хе-хе... Даааааа, понимаю я вас, юноша... Люди мало кому верят... — Позвольте спросить, бабушка... — лис в свой голос вложил максимум вежливости. — Я не совсем понимаю, что мы с Твайлайт здесь делаем? — Услыхали ребятишки мои, что ваша машина разбилась у нашего островка. Поняли, что вы тут спрятались под мостом. Да вот решили вас к нам прибрать. Мы с опаской относимся к гостям незваным. Так что не серчай уж на то, что мы вас спать положили. Всё-таки, до вас тут прежде немало ошивалось чужаков, стремившихся нам навредить. — Дааааа, в общем-то... понять могу, но... я вспомнил, что тут про вас поговаривали... дескать убиваете вы тут... — А этим людям какой-то лжец пустил слух о том, что мы жестокие маньяки, садисты и монстры. А в Люзвении похоже все этому поверили. Теперь нас считают уродами не от мира сего. Нас боятся все. Называют нас "оборванцами". С нами не хотят разговаривать. Смотрят на нас как на прокажённых уродов и чудовищ. Они думают, что мы едим других людей, зверей и пони, насилуем женщин и детей, пытаем мужчин и престарелых. Но всё это ложь. И из-за такого отношения людей к нам, сейчас приходится всем несладко. От этой боли и жажды любви родных существ… многие из нас обезумели… и каждый нашёл себе половину здесь. Все три расы здесь нашли с кем связать свою жизнь. И в итоге рождались такие прекрасные потомки от них. Я одна из таких. Мой отец был ежом с человеческой кровью, и мать - пони с такой же кровью. Они родили меня и я стала, спустя несколько лет, главой нашей небольшого общества. Я вот уже более пятидесяти лет молюсь Богу, чтобы он смилостивился над нами… но так до сих пор он не откликнулся на наши просьбы. А нам приходится забегать в города и воровать еду, чтобы мы смогли прожить долгую жизнь. Но и так нам очень непросто. — Мне очень жаль вас, ваших братьев и сестёр. — с сочувствием ответил Майлз. — То что люди жестокие животные - в этом даже капли сомнения нет. — Ты тоже их не терпишь... — с печалью заметила бабушка и сложила ладони друг к другу перед животом. — Похоже, и тебе они причинили боль. Так же, как и нам, отравляют твоё существование, побуждая к тому, что твоя жизнь бессмысленна. — Я пока ещё не настолько лишился смысла... есть во мне желание наказать кое-каких людей, за их жестокость. И я надеюсь, что рано или поздно, я воздам им по заслугам. — Можешь не сомневаться. Если Богу угодно их покарать, при том от твоего меча, то он тебя наделит силой, которая всем покажется обычной. Но лишь единицы поймут, что Он благословил твои помыслы. — Хочу верить, что вы правы. — признался лис, и даже не придал значения тому, что бабушка не ответила на вопрос. — И спасибо, что вы тут нас пригрели можно сказать... а то мы и так теперь почти ни с чем. — Не утруждайся, юноша. Если ты не позаботишься о ком-то, никто не позаботится о тебе. Я считала так всю жизнь. Меня зовут Джулия. А как нам величать вас? — Я Майлз Прауэр. И та пони - Твайлайт Спаркл. — Ах, вот она какая "принцесса". — с сожалением выдохнула старушка. — Я думаю, не в моготу ей стало править своим парсом? — Ага. Но мне по правде было её жалко. Это такая тяжёлая ответственность. Даже я мог побояться, но никак не смирился бы, если бы они заставили меня править. А с этой кобылицей так и обошлись. — Что ж, так карты её сложились. Ничего теперь не сделать. Селестия видно, считает, что молодая кровь справится с такой ношей. Постарайся её поддерживать, Майлз. Этой девочке очень нужна твоя забота. Без тебя ей может худо стать. Как и тебе. — Да уж я и так стараюсь. Сейчас бы нам подальше от Америки удрать. Вот только не на чем. Машиной то пожертвовать пришлось, чтобы скрыться. — Мы дадим вам машину, Майлз Прауэр. На ней вы и уедете. И дадим немного одежды. Не поедете же вы почти нагие. — Вы очень щедры, Джулия. — благодарно поклонился лис. — И мы позаботимся о том, чтобы о вас не думали ничего плохого. Я обещаю вам. — Что ж, разбуди свою подругу. Наши братья приготовят вам припасы и транспорт. — Ладно. Я тогда пойду сейчас. До встречи. Майлз вышел из барака и он был очень изумлён тем, что сейчас видел и с кем говорил. Таких существ он никогда не ожидал увидеть. Наконец он даже смог припомнить, что Дин ему рассказывал немного о подобных "любовниках". Но людские законы запрещали заниматься сексом или заключать браки с представителями других рас. Это было настолько глупо, что даже Селестия и, на тот момент правитель Мобиуса Максимилиан Экорн, пытались оспорить подобные законы, но многие люди оказались не очень благосклонны. Получается, эти несчастные должны были убраться из Земли, но как видно не на чем, да и люди их не жалуют. А попадутся копам и те рассадят их по тюрьмам. Скорее всего, по этой же причине, о них так мало говорят, поскольку те скрываются. Майлз решил хоть как-то помочь этим существам, а потому дал себе слово, что найдёт способ вернуть их к нормальной жизни. А сейчас нужно как-нибудь добраться до СССР, любыми правдами и неправдами. Лис решил зайти к Твайлайт и разбудить её, но та проснулась сама. Она сидела за столиком, накрытая одеялом, и пила чай, который им оставили. По выражению лица можно было понять, что она о чём-то плотно задумалась. Лис сел рядом с ней. — Привет. — поприветствовал Майлз и смотрел на кобылицу лишь боком, чтобы не взглянуть на её обнажённое тело, после чего присел напротив неё. — Привет. — ответила кобылица, прикрываясь покрывалом. — И не смущайся, я уже и так закрылась как смогла. Я так понимаю, микснусы не собираются нас убивать. Хотя можно было бы и без таких неприятных гадостей вроде сонной пыльцы нас к себе приводить. — Это так называют этих ребят? Микснусы? — Ага. Микснусами они называются из-за смешения нескольких рас. Есть ещё полукровки, если они были смешаны только с двумя разными расами. Я как-то видела пару раз подобных существ, но поближе с ними познакомиться возможности не представилось. — Слушай, а правда, что люди запрещают подобные взаимоотношения? — спросил Майлз, постукивая пальцем по столу. — Правда. — ответила Твайлайт, водя пальцем по краям кружки. — Видишь ли, большинство людей считает, что секс, как и брак с пони или зверем, считается неким "грехом", по их мнению. Мол: "Такое преступление против природы Божьей, сродни инцесту, или некрофилии". Я не понимаю этих людей. Ведь это же обычная ксенофилия. Некоторые заявляют, что это гораздо хуже: зоофилия. Селестия усердно доказывала, что это не может быть каким-то преступлением или грехом. Потом и Максимилиан Экорн подключился, также пытался доказать, что в этом нет ничего плохого. Но результат… сам видишь. Мне очень жаль этих ребят… Люди жестоко с ними здесь обходятся. Их сравнивают с тварями низшими, и от того мне противно. А вот на Мобиусе и в Эквестрии, подобное не запрещено. Такие семьи процветают и живут счастливо. — Чёртовы людские законы… — со злостью проворчал лис. — Единственное, что я за всю свою жизнь в Нью-Йорке усвоил, это то что к зверям и пони относятся как к куче дерьма. И дня не проходило, чтобы меня прохожане не обсирали и не доёбывали. Со страхом же относятся к таким как мы. Потому что у них играет паранойя, якобы звери и пони заметно превосходней, нежели люди. Но вот что я думаю на этот счёт: пошли они нахуй с подобными выводами. Я никогда не считал себя лучше других, и сейчас не считаю. На фоне всех этих мразей я хотя бы помню о чувствах к кому-либо. И потому я хочу защищать тех, кто хотя бы имеет минимальное представление о том, что испытывают другие, и что они чувствуют. — Слушай… Тейлз… — Твайлайт взяла руку Майлза и погладила её. — Я… думаю о том неловком моменте, когда мы… спаслись, телепортировавшись за мост… Ты посмотрел в мои глаза, и… держал меня за круп, скажем прямо. Чуть на грудь мою не посмотрел. Ты будто что-то хотел сказать, но не смог. Скажи это сейчас. — Твай… — со вздохом лис слегка занервничал, и хотел сказать, но всё же... — Я… хотел спросить как раз о том... что это за херня была с тобой? Ну, ты Дюрипшера и всех его дружков раскидала каким-то чёрным лучом и... Будто мучила их. — Серьёзно? Ты только это хотел спросить? — кобылица будто не это ожидала услышать. — Да. Только это. Конечно я может поспешил бы с вопросом, но... я думал вдруг с тобой что случилось — Ладно, Тейлз. — кобылица отпустила руку лиса, но всё равно почувствовала, что он немножко врёт. — Но скажи тогда, почему ты не стёр фотографии на телефоне? — Яяя… видимо соврал. Быстро глазами по телефону пробежал и убрал. — У меня такое чувство, будто ты не договариваешь. — призналась кобылица. — Серьёзно, я просто поторопился. — развёл руками лис. — А по-моему ты даже не пытался удалить эти фотографии. — колко улыбнулась кобылица пытаясь выдавить ответ из парня. — Да и ты всё равно украла этот телефон. Так что можно считать, что мы оба с тобой хороши. — парировал Майлз. — Я... ну... — хотела как-то возразить, но поняв что это замечание поставило её в тупик, просто выдохнула. — Ну, хорошо. Раз нет, значит нет. Ну и теперь... отвечая на твой вопрос. Кобылица сначала немного посидела и подумала, как рассказать... Но решила всё же поступить иначе. Она оставила свой чай перед Майлзом, пока тот смотрел на неё, в ожидании ответа. Твайлайт зажгла свой рог... и тот начал светиться таким же чёрным светом с фиолетовой густой дымкой... Глаза снова стали зелёными с красными зрачками и затем луч устремился прямо в чай... тот несколько расплескался в кружке... и напиток приобрёл иной оттенок. Более тёмный, а запах стал более горьким и сильным. А точнее, это был запах кофе, причём достаточно крепкого. Когда кобылица закончила использовать заклинание, тёмный свет из рога исчез, а глаза стали прежними... и видно что Твайлайт немного вспотела... Лис же смотрел с лицом удивления и некоторой обеспокоенностью. Наконец, девушка заговорила: — Это была тёмная магия, Майлз. В своё время мне пришлось... немного углубиться в неё, потому что без неё я не смогла бы разобраться с бедой в Кристальной Империи. Тёмная магия, в отличие от нашей обычной магии не имеет таких ограничений как у неё. Эта магия способна творить вещи сродни тому, что так называемый Иисус Христос в человеческой религии мог. Вот он превращал воду в вино. А я превратила чай в кофе. — Я уточню, но... разве такая магия у вас не запрещена? — с недоумением спросил Майлз. — Запрещена. За всю историю Эквестрии не было практически пони, которые изучали бы все эти тёмные магические искусства. На моей памяти только один из них зашёл в этом плане далеко. И тот оказался развращён подобной властью. И это самое опасное в подобном типе магии. Если ею пользоваться бесконтрольно или позволять эмоциям брать вверх, она может извратить твой разум. Подобная власть часто сводит пони с ума. Как минимум на примере одной... кобылицы я убедилась в этом. — Выходит, вчера ты сама того не желая использовала её? — Угу. Конечно я могу её использовать когда нужно, но так как... мне пришлось её немного изучить, иногда я умудряюсь её неосознанно использовать. И поэтому я стараюсь к ней никогда не прибегать. — Стоит отдать ей должное, Твайлайт... без неё Дюрипшер меня бы прикончил. Поэтому... спасибо всё равно что спасла меня. С меня причитается. — Нет, Тейлз... не отдавай ей должное. — строго отрезала Твайлайт. — Я не могу позволить ей взять надо мной власть. Это очень тонкий лёд и ходить по нему крайне рискованно. Поэтому... если я вдруг опять буду пользоваться тёмной магией... не дай мне натворить бед. Хорошо? — Что ж. Окей. — сказал Майлз и по-дружески взял руку Твайлайт. — Сделаю всё что в моих силах. Прикосновение лиса заставило кобылицу немного вздрогнуть, но... в то же время, она почувствовала облегчение и уют. Рука лиса казалась очень даже приятной и нежной, несмотря то что как и у любого мужчины она была большой и даже ощущалась сильной. И всё же... учитывая обстоятельства, и то, что тьма чуть не поразила разум кобылицы в очередной раз, для умиротворения души подошло бы здесь что угодно. Даже такой приятный жест со стороны лиса. Наконец, кобылица начала вставать, и, подойдя к окну, заговорила вновь: — Тогда давай собираться. Мне сказали, что сейчас приготовят машину с припасами. — Давай.Через пару часов…
Майлз теперь был одет в тёмно-жёлтую гавайскую рубашку, коричневые брюки, и в чёрные ботинки. Твайлайт в кожаную куртку, под ней красная футболка, на ногах белые бриджи. На мосту микснусы дали парочке жёлтую Феррари, которая хоть и была побита и исцарапана, но по крайней мере могла "летать как ласточка". Еды не было: дали то что есть, хотя бы на время, а вот деньги кое-как сохранились, пусть и не все. Сорок долларов это хотя бы что-то, и на них можно купить немного еды. Также парочке дали несколько пистолетов, на случай опасной разборки и по телефону. Последние работали на магической батарее, поэтому их можно было легко зарядить, как с помощью электричества, так и с помощью магии. Джулия подошла к парочке и перекрестила её. После чего, дала по стакану воды. — Испейте воды святой, прежде чем оставите нас. — попросила старушка. — Верю я, что Бог вас защитит и не даст вас в обиду. Лишь себя берегите. — Спасибо вам, Мисс Джулия. — ответил Майлз с поклоном. — Мы вам обязаны. — И мы сдержим своё слово. — продолжила Твайлайт и так же поклонилась. — Вы спасли нас, и теперь мы спасём вас. Обязательно. — Хорошо, дети мои. Теперь, ступайте. Лис и пони выпили святую воду, ещё раз поблагодарили несчастных, а после сели в машину и уже через несколько секунд рванули с места на большой скорости. Оба хотели помочь этим беднягам, но сейчас это было невозможно. А если попытаться позвать зверей или пони помочь им, то люди сочтут это за проникновение на чужую территорию. Эти существа - пленники порочной страны. И им просто некому помочь. Так что лис и пони сейчас решили сосредоточиться на обеспечении своей безопасности. Для этого нужно было отправиться в СССР. Твайлайт всё же решила позвонить Шайнингу и сообщить произошедших событиях. Она взяла телефон и быстро набрала номер брата. После того, как гудки прекратились… — Алло? Кто это? — раздался голос из устройства. — Шайни, это я, Твайлайт. — ответила кобылица. — Хэй, привет сестрица. А почему у тебя номер другой? — Полицейские хотели нас сравнять с землёй. Думаю, ты и так понимаешь почему. — Да, сестрица. Конечно, понимаю. Другого от этих тварей я и не ожидал. Но главное вы живы, и это хорошо. Хотя, за такую дерзкую попытку убить Принцессу Дружбы, я бы как минимум спрос взял. — Не стоит, Шайнинг. Я не стою такого внимания. Не хватало ещё войны между странами. Говоря о том, как мы выжили, Шайнинг. Мы попали к микснусам под мостом. — Микснусы в Америке? Охренеть… — судя по интонации, жеребец был удивлён, и не слабо. — Я думал там нет никого из таких. — Я тоже так думала. Но они нас спасли, скрыли от глаз копов, дали машину, оружие и телефоны, потому что мы всё-таки потеряли первую тачку и некоторую часть снаряжения. — Ясненько. И как там они живут? — Тяжело. Им трудно жить под мостом. До еды же не дотянуться. — Мда… запущенный случай. И ведь не вытащить их. Людей не уговоришь помочь им... — Что тоже плохо. Но мы потом их вытащим как-нибудь. И надо заметить, у них очень интересные технологии. Не хуже чем у остальных. — Хех. Они всегда выделялись подобным талантом. И такие таланты пропадают даром. Ладно, ребятки, я сейчас на очередном задании. Я как-нибудь ещё тебе звякну, Твай. Кстати, мама и папа очень обрадовались, когда я рассказал о тебе. Теперь они будут спать спокойно по ночам. — Ага. Они ведь знают, что их дочь уже самостоятельна, может за себя постоять. — Это и меня радует. Ну, всё, я пошёл. Люблю тебя, Твай. — И я тебя, Шайни. Удачи. Твайлайт опустила трубку и посмотрела на Майлза, который улыбался. — Приятно думать о брате, который сейчас в полном здравии? — спросил лис. — Да. — ответила Твайлайт и откинулась к креслу. — Мне было так тяжело не видеть семью целый год-полтора, притом опасаясь, что меня либо убьют, либо я от голода помру. Да и они боялись наверняка, что меня арестуют или что я пропаду. Каждый день вспоминала о том, как я сижу рядом с ними и смотрю телевизор. Общаемся, обсуждаем жизнь. И вот, совсем недавно я встретила любимого братца. Жаль такую радость тебе не испытать… — Угу. Ты не видела родных целый год. А я не увижу своих уже никогда. Единственные разы, когда я их вижу - сны. Я всё время жду, когда мои мама и папа обнимут и прижмут меня к себе. Но это произойдёт лишь тогда, когда я умру. А ещё вся жизнь впереди. — Это да. Ну, сколько нам понадобится времени, чтобы доехать до СССР? — Ты говорила, что Пинки Пай в Москве? Значит, шесть-семь дней, может больше, если будем задерживаться. — Главное доехать. Я уверена, Пинки нас примет с радостью.Вашингтон. Белый Дом. Тем временем…
В кабинете Президента США было достаточно напряжённо... Утреннее солнце и уютную атмосферу омрачал визит неожиданной гостьи... За всё время работы в Белом Доме к президенту, а он уже на своём посту находится около года, к нему политики и главы стран заходили нечасто. Про людей говорить не приходится, ибо для встреч с ними есть саммиты. В то же время, если главы приходили лично в кабинет Белого Дома, значит на то была веская причина... И у Королевы Мобиуса, стоявшей перед столом Президента причина явно была. Это была относительно молодая, но набравшаяся опыта девушка-бурундук с тёмно-красными волосами и голубыми глазами, в такой же голубой куртке, прикрывающей её не закрытую грудь, в синих джинсах и синих сапогах в белую полоску. То что она Королева доказывало наличие регалий: небольшая диадема с синим драгоценным камнем, а на шее полосатый золотой ошейник с символами трёх разных островов и флагами между ними. Флаг же носил сплошной синий цвет, а в его центре небольшая вертикальная белая полоса. Поверх всего флага развернута лента, а уже на неё - золотой жёлудь. Бурундучиха выглядела крайне строгой и недовольной... И она, судя по лицу, готова была высказать всё своё презрение по отношению к президенту: — Значит, слушайте меня внимательно, Мистер Президент! Я не знаю, по какому праву вы пытаетесь найти и убить одного из граждан Мобиуса, но я вам скажу так: с рук вам подобное злодеяние не сойдёт! Что бы этот лис не совершил, он и так слишком много в своей жизни натерпелся! — Мисс Экорн, вы не меньше меня знаете о безопасности родной страны! — отвечал президент с некоторой дерзостью. — Я не могу позволить, чтобы из-за него и его подруги мой народ унижали! — Сразу видно, что для вас его труды ощущаются как капля в море. А для меня уже достаточно того, что вы охотитесь за тем, кто и так ради безопасности ваших граждан жертвовал своим здоровьем и рисковал своей жизнью! А как только Селестия узнает о том, что вы ещё и пытались убить одну из принцесс, скандала вам точно не избежать! — Пффф! Серьёзно? Вы всё ещё думаете, что Селестии есть дело до какой-то там левой принцессы?! Она уже давно плюнула на неё и я в этом нисколько не сомневаюсь. — Надо же, вы её прям так хорошо знаете. — королева с сарказмом однозначно умела обращаться. — В отличие от вас я общаюсь с ней постоянно и я уж точно знаю, что она чувствует обо всё происходящем! На своего протеже ей уж точно не плевать! — Врёт, как дышит, а дышит часто. — перебил президент, подготавливая бутылку коньяка. — Задумайтесь на секунду, Королева. Прошло уже два года, а эта Твайлайт Спаркл всё ещё бегает с крылышками на спине. И возвращаться править не хочет. Я в таком случае предполагаю, что Селестия нашла замену этой новоиспечённой принцессе и больше ею не интересуется. — О боже… — бурундучиха приложила руку ко лбу. — Я в жизни подобного бреда не слышала! Позвольте спросить вы хоть сами себя слышите? Или ваш коньяк нашёл в себе голос и решил отвечать за вас? — Можете мне не верить. Но ведь награда за Твайлайт не просто так висит. Пятьсот тысяч битов. Не жизнь, а сказка с такими деньгами. Все люди в Америке могли бы её уже давно поймать, но она скрытная, никому на глаза не попадается… кроме тех, кому она помогает. А помогает она беднякам. И ещё раньше она скрывалась в "Лэнселоте", в так называемой, группировке "Робинов Гудов". Поэтому она в течение года так усердно и умело пряталась. В конце концов, Селестия решила, что не нужно тратить столько денег ради какой-то принцессы. И уж тем более беспокоиться о ней. Я вообще даже подумал: а может Селестии уже известно, что Твайлайт Спаркл морально и духовно скатилась, раз работает на преступников. — Вы лжёте, Алек Уиренс! Она хочет вернуть законную принцессу на свой трон и всего-то! А благодаря вам, теперь ещё лет двадцать искать придётся! — А задумайтесь сами… вам нравится такая роль? — Вас должно беспокоить не то, что мне нравится, а то, что вы делаете, как представитель своего парса. Я бы ещё сказала "своей страны", но люди сами решили, что у них не должно быть единого лидера. Единственное что мы можем наблюдать в таком "подходе" к управлению страной, так это ещё большую разобщённость. — А вот мне думается, что Твайлайт всё это не по нраву. Раз она так долго скрывалась. И я всего лишь действовал в интересах своего парса! А они нарушили наши законы! Поэтому они заслуживают наказания! Что до нашего подхода - так мир многополярный вышел. Нам всем хочется продвигать свои идеи и взгляды. Да и угроза от красных никуда не девалась. Невозмутимость и способность Президента Земли скользко отвечать на каждый словесный выпад, начинало раздражать королеву. Поэтому она свернула тему о паре беглецов. — Так или иначе, Мистер Президент, я Вас предупреждаю сразу: ни один человек не посмеет тронуть Майлза Прауэра. По моему указу, который я подписала и утвердила ещё вчера, он теперь находится под нашей государственной защитой. Если хоть один из ваших людей, именно пока ВАШИХ, американских, причинит вред ему, я позабочусь о том, чтобы этот человек провёл несколько лет в нашей тюрьме, а после я буду вести разговор с вами! Я не допущу, чтобы за усердные труды моего гражданина его награждали смертью. — Как вам будет угодно, Ваше Величество. Если хотите, можете засадить всех людей на Земле. К тому же, они уже… В этот момент вошёл Дюрипшер, который был явно недоволен. На Королеву Салли он не посмотрел вообще, будто её не видел. Он подошёл к президенту и что-то прошептал на ухо. Тот сделал лицо удивления и почувствовался вздох неудовлетворения... После своих слов, Агент отошёл и теперь с презрением и неприятием смотрел на бурундучиху. Однако этот взгляд проскользнул мимо неё. — Что он сказал? — По крайней мере хорошую для вас новость. — ответил Президент, выпив бокал коньяка. — Прауэр и Спаркл живы. Им помогли микснусы. — Что это значит, Мистер Президент? — с укором спросила бурундучиха. — Вы что, действительно отдали приказ убить их? — Я сказал привести их живыми, а убивать лишь в случае крайней необходимости, то есть, если они будут причинять вред моим людям или сопротивляться. — Вам несказанно повезло, Уиренс. А микснусам я лишний раз благодарна. Теперь запомните, потому что больше повторять я не буду: Майлз Прауэр находится под нашей защитой. Я разошлю это послание всем президентам парсов Земли, чтобы и они это узнали. Так же напишу письмо Принцессе Селестии и проинформирую её о происходящем. Как вы говорите: "не дай Бог" он умрёт от рук людей, и вы все об этом пожалеете. — А почему у вас к нему такой рьяный интерес? — Потому что он единственный, кто имеет хотя бы минимальные связи с "Чёрными Клинками". На протяжении уже нескольких лет они контактируют с ним, но Прауэр в данный момент не проявляет инициативу по их поимке. Возможно даже что в этом виноват кто-то из ваших властей. Я хочу положить конец этой организации. Вы же больше думаете о своём престиже, о том как набить кошелёк кровавыми деньгами, нежели о жизни людей. И я заметила, что это касается не только о вас, хотя вы проявляете в этом больше желания. Его смерть оборвёт единственную ниточку, по которой мы бы смогли добраться до этой организации, так как они испытывают к нему некую симпатию. — И сколько лет вы пытаетесь с ними бороться, Королева Салли? — А это уже моё дело. Я считаю, что нет смысла делиться процессом расследования с теми, кто может использовать эту информацию во вред. А предупреждение моё, я думаю, вы прекрасно поняли. — Ясно, ясно. Мы и пальцем теперь не тронем вашего лиса. — Вот и славно. Я пожалуй пойду. Мне нужно вернуться в Моботрополис и закончить пару дел, касающихся внутреннего порядка. — королева направилась к выходу, но затем наполовину повернулась к президенту. — Знаете… раньше, я относилась к вам с глубоким уважением. Да чего уж. Мы ко многим из вас, людей, относились с уважением. Мой отец Максимилиан приветствовал и восхвалял всех тех, кто правил раньше. А сейчас я смотрю на вас… вижу как вы, казалось бы, единый людской народ, только и строите козни и интриги... Втягиваетесь в различные конфликты... и мне становится стыдно, что мы живём среди таких как вы. Может мы и стали похожи на вас. Возможно, всё это было лишь жалкой ошибкой природы. Но мы не такие как вы. Звери и пони всё делали ради того, чтобы строить будущее для своих граждан. В то же время вы не можете объединиться ради общего блага. А помимо этого вы всё ещё боитесь нас. — бурундучиха косо глянула на Дюрипшера, словно понимала, что перед ней один из таких людей. — Вы всё никак не можете принять нас и перестать страшиться. Возможно, что до момента, когда ваш страх уйдёт, я точно не доживу. Но я очень хочу верить, что вера моего отца в вас не была напрасной. Всего вам хорошего. Королева в ту же секунду удалилась. А президент отдал должное коньяку - сделал его смелее и более подготовленным. И новость о том, что Майлз и Твайлайт выжили, очень его огорчили. Ведь они могут сболтнуть о секретном оружии советским властям и тогда Америке придётся туго. Теперь их и вовсе нельзя трогать, иначе Экорн или Селестия нападут с критикой и гневом на него. Оставалось лишь терпеть и верить, что с ними что-то произойдёт, что они ничего не скажут. Дюрипшер же ни слова не пустил, но недовольный укор президента читался даже без взгляда на него. — Что вы, чёрт возьми, творите? — с осуждением вопросил Уиренс. — То, что считал нужным, Мистер Президент. — спокойно ответил агент. — Как мне кажется, подобные мрази жизни не достойны. — Говорите за себя. — президент тут же налил ещё коньяка в стакан и махнул его лёгким движением руки. — С вами когда-нибудь дело и до прямого конфликта дойдёт. — Из-за каких-то двух ничтожеств? По-моему вы слишком переоцениваете их ценность. — Тогда могли бы хоть попытаться сделать всё без лишнего шума! Если б я вас не знал, я бы подумал, что вы специально хотите развязать войну! — И ваш слуга оказался к такому исходу весьма близко... — раздался проникновенный женский голос из пустоты. Президент очень сильно вздрогнул и напугался, а агент уже достал свой пистолет, приготовившись застрелить нарушителя... Голос казался сильным и властным, и создавалось ощущение, будто он пробивался через тело прямо в душу. Весь кабинет оказался покрыт мрачной мглой и тьмой, будто ночь внезапно появилась за окном. Пробирал холод и ощущение, что некто явился из иного мира, из далёких потаенных уголков вселенной. И из тьмы, объявшей один из углов кабинета... вышла, словно тень с ночного звёздного неба, кобылица-аликорн. Её шерсть была тёмно-синего цвета, глаза изумрудного, а грива и хвост напоминали синий ночной небосвод, в котором жили звёзды. Грива и хвост развевались сами по себе, а сама кобылица казалась по-королевски величественной. А подтверждало всё это то, что она носила на себе: на голове чёрная диадема с полумесяцем в центре, а на шее такой же воротник. На тело же надет такой же тёмно-синий корсет-платье, покрытый пластинами, в то время как на груди пластины были уже серебристого цвета. Полотнище корсета-платья имел вырезы спереди, благодаря чему можно было увидеть ноги кобылицы, а так же и отметины на её бёдрах: чёрное пятно, на котором располагался белый знак полумесяца. Из-за таких вырезов закрывались передняя и задняя часть тела кобылицы чуть ли не до копыт. На руки были надеты чёрные рукава от плеч до запястья, а на ногах такие же чулки. На копытах же серебристые накопытники с изумрудами на них. Кобылица казалась сдержанной, однако её сердитые и недовольные глаза прямо указывали на то, что она была готова тоже за многое отчитать: — Кто оправдание вам даровал, судить достоин жизни кто-то, али нет? — говорила кобылица высокопарно. — П-п-принцесса Луна?! — опешил от вида столь нежданной гостьи президент. — К-к-как вы здесь--- — Мы можем явиться там, где нужным мы сочтём! — перебила кобылица человека и сразу же обратила свой взор на агента, который несмотря на весь свой нрав почувствовал, что не готов как-либо дерзить. — Сей дерзкий помысел, что свершить удумал ты, к злообстоянию мог всё привести. Уж счастлив будь, что кончилось иначе всё! — Но я возражаю, Луна! — вскочил уже изрядно окосевший президент. — Они сами отказались с нами сотрудничать! Они предпочли сбежать, чем добровольно сдаться! — Думаете вы, дескать бегству податься соблазн явился не из-за страха пред вами? — осуждающе вопросила кобылица глядя в глаза президенту и подошла ближе. Заметив что пистолет Дюрипшера всё ещё наготове, на её голове зажёгся рог... магическое поле объяло рог, а затем и такое же поле появилось на пистолете. Всё ещё удерживаемое в руке оружие Дюрипшера непослушно приставилось к его лбу... от чего агент не на шутку вздрогнул. — Если гибель сию направить кому-то решил, то к челу своему приставь. Авось то, что "пулей" вы зовёте, что-то в разуме вернёт. — Да мы бы их даже не тронули! Всего лишь обсудили бы всё мирно и спокойно! Да отпустили бы на все четыре стороны! И не надо угрожать моим людям! — с таким остервенением протестовал президент, что точно можно было сказать, что алкоголь однозначно избавил его не только от страха. — Лицемерие, насколько нам знамо, в крови у многих из вас, американцев. Ни чести, ни правды за вами нет. В ваших силах лишь глупость вершить, да страдания нести. Да что уж, на других пеняете за невзгоды, в чём повинны сами же. — Ну а вам то эта Твайлайт Спаркл зачем?.. Да и откуда вдруг у вас желание на свет божий вылезти и меня ещё отчитывать?! — Безсловеснство на устах ваших видно без лишних слов. Коли б знали вы, то не спрашивали бы. Твайлайт Спаркл нам жисть вторую даровала. Всё наше существо обязано ей, внегда тмой одержимы были мы. Ежели б она не избавила от тмы нашей, не ходить бы нам по этой земле. Найти хотим её мы, чтоб причину увидети: вскую она от отреклась от Эквестрии родной. Здесь мы уже месяцев несколько искали её. И с помощью вашей узнали б уже. Но злоба и страх ваши шанса такого лишили. И если уж кто от них и гибель найдёт, то только уж вы. Не мы страх этот несём, а вы ему существовать всё даёте. — Теперь вы ещё скажите, что вы на нас бочку покатите, если мы вашу беглянку хоть как-то обидим. — Экорн принцесса достойная, спору здесь нет. И сестра наша щедрота и добра. Вот токмо иные мы здесь. За кровь нашей королевской сестры, прольём мы и вашу. Месть наша удовлетворится не словом. А мечом. В ту же секунду ворвалась охрана и уже направила своё оружие на гостью... Кобылица посмотрела на каждого вбежавшего в кабинет охранника и слабо усмехнулась: — Кустодия правителя своего так встретить решила нас. И чувствуем мы как боится каждый из вас. — В ту же секунду кобылица магией выдернула у каждого автомат и пистолеты, у всех повынимала обоймы и магазины, после чего положила оружие на пол. — Не стоит будить лихо. Пока оно тихо. Охрана лишь взволновано смотрела на принцессу никто не решался даже слово сказать... Да и Дюрипшер тоже почувствовал, как его жизнь повисла на волоске. Наконец, когда Луна посмотрела на президента вновь, который уже от волнения снова сел в кресло, положила руки на стол и наклонилась к нему. — Помяните слово наше, Уиренс... Мы и моя сестра... Злотечения подобные не предаём забвению. За них мы кару справедливую несём. И как только... вновь за это же возьмётесь... скажем лишь одно мы вам... Бояться стоит вам не нас. А справедливого суда. — Да... мы и без вас уже это поняли, Принцесса Луна... — устало выдохнул президент и откинулся к креслу. Без лишних слов кобылица отошла от стола и окинув взглядом всех участников этой встречи, с таким же разочарованием, молча исчезла в тени... и теперь вновь всё стало ярко. Так же как было до визита принцессы. Президент сейчас столько страху натерпелся, что хотелось выпить ещё немного коньяка... но похоже, что он и сам не заметил, как опустошил бутылку до суха. Что ж, теперь оставалось лишь принять слова обеих принцесс к сведению... и принять то, что скорее всего в молчанку играть никто не будет.Неделю спустя…
Союз Советских Социалистических Республик. Москва. Тверская улица. Дом Пинкамины Дианы Пай. 09:41.
Майлз и Твайлайт в данный момент отдыхали в квартире розовой кобылицы. Она жила одна, в очень даже неплохо обустроенном доме, только в соответствующей ей стилистике: кексики, маффины, пироги, тортики, шарики, колпаки для вечеринок - в общем, в этом доме объединялись миллионы вкусов Элемента Смеха. Милиция конечно иногда настороженно смотрела на её "особенности" дизайна, но вкусная и ароматная выпечка подкупала служителей закона с лёгкостью, да и не только их. Также выяснилось, что она работает в пекарне недалеко от Кремля. Там обычно собирается много народу, и что характерно, её кексики прям разбирают. Поэтому она так и заработала на квартиру, и обустроилась красиво. Парочка приехала только вчера, но за это время они вымотались. Ведь постоянно скрываться было очень непросто. На самом деле, это предостережение Майлза, ведь возможно Президент США мог попросить своих соседей поймать их. Осторожность никому не мешала, никогда. В любом случае, доехать удалось, и Пинкамина оказалась очень рада встретить Твайлайт. Настолько рада, что пообещала устроить на этой неделе великолепную вечеринку, с чем Принцесса Дружбы согласилась. Сейчас фиолетовая кобылица разговаривала с Пинки Пай о прошлом, и что было в те времена, запивая чаем и печеньями, а лис смотрел новости. Пинки была одета в розовую безрукавку и в красные шортики, а на ушах серёжки в виде её кьютимарки, которые находились на крупе: три воздушных шарика. Кобылица с искренним восхищением слушала рассказы её подруги о пережитом за всё это время и постоянно чуть ли каждую секунду перехватывала дыхание от накапливающихся впечатлений. Но наконец Твайлайт закончила рассказывала и теперь ей очень хотелось послушать свою подругу. — Твайлайт, я правда не ожидала, что ты так внезапно появишься. — сказала Пинки, отпив глоток чая. — Мы с подругами думали, что ты пропала навсегда. — Я не пропадала, Пинки… — ответила Твайлайт с улыбкой. — Я просто воровала и скрывалась от Эквестрийских Стражей. Не хотела возвращаться на свой трон. — Мы тогда с девочками раздумывали, почему тебе вдруг не понравилось быть принцессой. Строили разные догадки, но затем смирились с тем, что тебе просто не нравится быть принцессой. — И вы правильно потом подумали… — Но не будем о грустненьком! Я думаю тебе интересно, почему же я тут в Москве решила поработать? — Вообще да. Почему ты больше не в Сахарном Уголке? Что-то случилось? — Нееее, что ты. — махнула рукой Пинки и сделала ещё один глоток чая. — Я просто внезапно для себя узнала, что в Сталионграде стало очень не хватать еды, потому что тогда окончательно отделились от Эквестрии. И я какое-то время ещё работала там. Всё-таки, это же теперь была почти отдельная нация, и не хотелось их бросать с голоду пропадать. Так что приехала туда и начала готовить выпечку для тамошних поняш. С моей скоростью и моим талантом к выпечке, я могла ещё три таких Сталионграда прокормить. Меня аж тогда на руках носили как родную. А как они там порой пели и плясали... Ух, их песенку про Смуглянку так я забыть и не могу. — посмеялась кобылица и приятно вздрогнула. — В общем, я всё это время работала в городе, а потом, когда уже сам СССР решил помочь с поставками еды в Сталионград, я решила переехать в Москву и уже оттуда передавать еду. Вот теперь живу, работаю и наслаждаюсь жизнью. Что до Сахарного Уголка, то он всё ещё работает, просто уже без меня. — Радует, что ты всё равно осталась собой, Пинки Пай. — с кивком заметила Твайлайт. — Вот бы мне так же повезло в этой жизни. — А скажи... почему тебе не понравилось быть принцессой, Твай? — с озадаченным лицом поинтересовалась Пинки. — Потому что… я не могу вынести такую ответственность. — ответила Твайлайт с нотками печали. — Я чувствовала себя как белка в колесе, бесконечно бегая по одному и тому же колесу. Политика для меня оказалась очень тяжёлым испытанием и я спасовала его терпеть. — Жаль, что так вышло. Мы были уверены, что из тебя бы получилась отличная принцесса. — Нет… это не по мне. Запах свободы мне оказался роднее, чем просиживание задницы на троне. А вообще, я очень скучала по вам. Кстати, как там наши подружки? А то я о них ни сном, ни духом. — Эххх… — розовая кобылица отложила чашечку и посмотрела на подругу. — Как-то не очень для меня. — То есть? — взволнованно спросила фиолетовая. — Видишь ли, через три месяца после твоего ухода, мы с девочками разошлись по разным парсам. Кто куда. Рэрити отправилась в Мобиус, там она работает портной при Королевском дворе. Слышала, что даже с Королевой Салли очень тесно общается. Рейнбоу Дэш таки стала Вандерболтом, как того и хотела. Но без подруг её жизнь пресна. Эпплджек не знаю… но в Эквестрии ходят слухи, якобы она занимается рэкетом. Я никогда в это не поверю, ведь она же не жестокий вымогатель, а честный фермер. А вот с Флатти всё ещё хуже… она танцует стриптиз для всяких извращенцев. Раньше хорошо за животными ухаживала и пони лечила… а сейчас занимается развратом. Обидно за неё. — Боже мой… — удивилась аликорн. — Неужели это всё из-за меня? — Нет, Твайлайт. В этом нет твоей вины. Просто… так получилось. Кто мог знать, что всё так произойдёт? — Вы о ком говорите сейчас, девочки? — спросил из зала лис. — О подругах. — ответила фиолетовая кобылица. — А что? — Одну из ваших по телевизору показывают. — Ого. — две кобылицы удивились и тут же рванули в зал. — Последние новости… — начал ведущий новостей. — Сегодня была арестована банда режиссёров снафф-фильмов, в которых отражаются убийства живых людей. Эти садисты находились в публичном доме "Раздевалка", где хотели похитить одну из танцовщиц стриптиза, жёлтую пегаску. Та испытала сильнейший шок, так как очень испугалась столкновения с убийцами. Сейчас преступники находятся в следственном изоляторе, до судебного разбирательства. Мы будем следить за дальнейшим развитием событий. Две пони оказались ошарашены услышанным. Их общая подруга Флаттершай чуть не оказалась в руках каких-то мазохистов. А Майлз смотрел на это с хладнокровием, но после встал с дивана и пошёл к выходу. — Ты куда? — спросила Пинки удивлённо. — Ты же только приехал. — И впрямь, куда ты? — спросила Твайлайт вслед за подругой. — А это не очевидно? — ответил Майлз, бросив взгляд через плечо. — Я хочу забрать из этого публичника вашу подругу. — А-а-а. — погрозила пальцем Пинки. — Да, она наша подруга и я очень ценю твой благородный душочек, но эта "Раздевалка" очень хорошо охраняется. Тебя так просто не пропустят к Флаттершай. — Я найду способ, девочки, не волнуйтесь. Мне надо только адрес этой "Раздевалки". — Ты уверен? — всё же уточнила принцесса. — Абсолютно. — Ладно. — ответила с опаской Пинки. — Тебе нужно ехать на Пушечную улицу. Домик будет прям на виду, не пропустишь. Только тебе придётся прятать оружие, потому что если увидят, тебя сразу застрелят. — Усёк. А ты, Твай, отдыхай. Ты не спала эти два дня. Тебе нужно поспать. — Хорошо, Тейлз… я так и сделаю. Майлз тут же забрал ключи и пистолет, после чего вышел из дома. Твайлайт с интересом посмотрела на Пинки. — Слушай, подруга, потом покажешь нам с Майлзом город? Что тут и как? — Покажу, конечно. — весело ответила Пинки. — Я же уже тут очень хорошо прижилась. Но тебе правда нужно подремать. Выглядишь, как выжатый лимончик. — Ага. Ну ладно, я тогда пойду посплю. На самом деле, Твайлайт беспокоилась за Майлза. В конце концов, они оба в незнакомом городе, в незнакомой обстановке. Да ещё и он решился пойти спасать Флаттершай один. Опасно, но для этого лиса это слово мало что значит. Кобылица решила всё-таки довериться своему другу, поэтому она пошла к себе в комнату, и в ту же секунду завалилась на свою кровать, отдаваясь безмятежному и сладкому сну.