Случай в Рифтене

Погода в Рифтене в последнее время стояла слишком летняя, даже сказать, полупустынная, да столь, что под доспехами по телу стекали миллион капелек пота. Лидии на полном серьёзе казалось, что скоро ей придётся платить штраф за утопление целого города, однако денег она при себе не имела, а тана просить было бы как-то… неловко. Слишком уж долго хускарл сидел на шее у своей госпожи: та за всё время ни разу не приказала Лидии нести вещи, однако переодевала и перевооружала её довольно часто, причём не в какое-нибудь железо, а в самую настоящую воинскую амуницию! Недавно ей удостоилась честь принять от тана свой первый зачарованный меч и щит в придачу. Лидия, правда, больше приноровилась к двуручному оружию, однако от столь дорогого подарка она отказаться не смела. Чуть позже хускарл получила замечательную броню, также зачарованную и сделанную точно по всем её предпочтениям. Лидия до сих пор души не чаяла в новых подарках и, конечно же, в тане, который не жадничал и дарил ей многие трофеи, заработанные в честных поединках. Её тан, к слову, была аргонианкой, а посему многие норды относились к ней с неким недоверием. Это никак не имело отношения к войне или чему-либо ещё: просто те боялись, как бы не выкрала она чего-нибудь у них. Некоторые даже без вежливой скрытности закрывали руками карманы да сумки, не прекращая коситься на Довакина. В подобные моменты кровь в жилах у Лидии вскипала, словно лава, а в ослеплённых яростью глазах читалось восклицание: «Да как вы смеете так думать о добропорядочном тане?!». Аргонианка в сие время одним взмахом руки могла успокоить своего хускарла, однако люди намёк во взоре тёмных очей распознавали и тут же утихомиривались. Стоило Лидии выйти из таверны, как яркое солнце тут же ослепило глаза. После крепкого сна и хорошей еды ей вообще не хотелось выходить за пределы заведения ещё более часа, тем более в то время, когда от жары скорее хотелось постучаться головой об стену, чем путешествовать. И если бы сей способ действительно смог помочь, Лидия, несмотря ни на что, так бы и сделала. Жизнь в Рифтене текла спокойно и размеренно. Ну, разве что те, кто привык здесь жить, могли назвать это место тихой гаванью, ведь всё-таки Гильдия воров временами давала о себе знать: стражники то и дело жаловались себе под нос, что снова где-то кого-то ограбили. Лидия, к слову, очень расстроилась, когда однажды её тана спросили: «А Вы, случаем, не из Гильдии воров?». Ну, неужели не заметно, что её госпожа добропорядочна и не промышляет грязными делами?! Почему люди порой так слепы? Лидия, к несчастью, слишком близко к сердцу воспринимала такие моменты и очень часто вспоминала их, затем смотрела на тана и злилась на весь белый свет. Её госпожа… гениальна. Добра. Весела. Сильна и отважна. Лидия до сих пор не может поверить, что ей так сильно повезло с таном. Во время службы она всё время думала и слушала других, и со всех сторон летело лишь одно: «С таном редко кому-то везёт. В основном это воры, убийцы или же слишком важные особы, которые только и будут вытирать всю грязь о доспехи своих хускарлов». Однако Лидии, словно любимице богов, посчастливилось защищать ценой своей жизни столь великолепного Человека, спасителя Империи, Довакина и просто замечательного воина, без скупости жертвуя деньгами и кровью лишь во благо. Как могут всякие проходимцы смотреть на неё исподлобья, как смеют над ней насмехаться глупые расисты? Почему Лидия не может оборвать уши каждому, кто осмелится подумать о тане в плохом свете? Со временем из домов потихоньку начали выходить торговцы, а после — остальные жители Рифтена. Многие были бы счастливы скрыться от ненастного солнца так же, как и Лидия, однако работа не ждёт. Довакин-аргонианка ждала, когда к прилавку подойдёт Бранд-Шей, чтобы отдать ему бумаги, которые мы нашли на месте крушения какого-то корабля. Лидия не запомнила название местности, ибо ей было всё равно, куда идти со своим таном; в любом случае, она бы могла и покинуть границы Скайрима, если придётся, и была бы вовсе не против обойти весь мир со своей госпожой. Куда угодно, но за ней. Прикрывать ей спину и защищать её во время сна по ночам — не столько обязанность, сколько личное желание хускарла, истинно любящего своего тана. Вскоре подошёл и нужный им человек — тёмный эльф с аргонианским именем и доброжелательным и даже вполне адекватным видом, редкий кадр гниющего города. Довакин рассказывала своему хускарлу о его истории, что раскрылась в найденном дневнике, и Лидии столь интересная биография даже понравилась, хотя, признаться, в мире существуют куда более захватывающие и удивительные ситуации, о которых обычно рассказывают в книгах. Её тан отдал торговцу всё необходимое, выслушал благодарности и принял подарок, как должное, хотя на агронианском лице явно читалось нежелание принимать что-либо за столь малый подвиг, если его вообще можно назвать таковым. Лидия вновь восхитилась своей госпожой, попутно заметив, что в последнее время сие чувство довольно часто её охватывает. Довакин под конец продала Бранд-Шею некоторые вещи, найденные на том самом месте крушения корабля, попрощалась с ним и ушла вместе с хускарлом. — Куда мы пойдём сегодня, мой тан? — с искренним интересом и почтением спросила Лидия. — Дай подумать, — аргонианка тут же задумалась. — Так… в моих заметках написано, что нам нужно в… — Эй, стойте! Две девушки тут же обернулись на зов. К ним сломя голову бежало несколько стражников. Лидия тут же почуяла что-то неладное, и Довакин, судя по лицу, тоже. — Вы общаетесь с Гильдией воров, так?! — на первый же вопрос аргонианка хотела ответить отрицательно, но стражник жестом руки приказал ей молчать. — Мы видели, как вы общались с Бриньольфом, главарём вашей чёртовой шайки! Вчера в дом семьи Чёрный Вереск проникли посторонние. Их было двое. Свидетели сказали, что никогда раньше подобных людей в городе не видели. Все показания идут против вас. Что, дальше будете отпираться? Лидия и её тан впервые за всё время путешествия попали в подобную ситуацию. Один раз им приходилось выплачивать штраф лишь за то, что в момент сражения с драконом хускарл нечаянно задела стрелой чью-то лошадь… тогда ей было до безобразия стыдно, но сейчас ситуация совсем другая — их обвиняют в том, что они не совершали. И непонятно ещё, сколько денег нужно будет выплатить за чужое преступление! — Уважаемый, я клянусь за себя и своего хускарла, что мы не занимаемся подобными вещами, и это дело лежит вовсе не на нас, — стражник хотел было что-то сказать, однако аргонианка деликатно закрыла ему рот, повторив его недавний жест. — Однако если все показания идут против нас, то, похоже, придётся нам выплатить штраф. Довакин полезла в свою сумку за деньгами, Лидия же отчаянно буравила взглядом стражу, стараясь выразить в глазах протест и негодование. Те и на мгновение не посмотрели на хускарла, наблюдая лишь за аргонианкой. По ним было видно, что они сомневались в своём выборе, но искать кого-либо ещё было бы долго и скучно. А так чего голову ломать — схватили кого-то, окрестили преступниками и вуаля! — работа сделана! Лидия так долго буравила стражников взглядом, что и не заметила, как пролетело полминуты. Довакин старательно рылась в сумке, стараясь отыскать там золото; взгляд её был озабоченным и растерянным, видимо, что-то случилось. — Ты долго будешь копаться?! — наконец, у одного из стражников сдало терпение. — Слушай, если нет денег, так и скажи! — К-как же так? — тут же встрепенулась Лидия. - Тан, я же помню, что у тебя были… — Нас ограбили, — только и шепнула Довакин, не дождавшись конца реплики хускарла. — Не только деньги забрали, но и все драконьи кости, многие зелья и драгоценности. — Что?! — недоуменно воскликнула Лидия. Её мнение о городе Рифтене в одно мгновение ушло в ещё больший минус. — Как так?! Неужели и мы стали жертвами ограбления?! — Да уж, проблем не оберёшься, — шумно вздохнула аргонианка. — Значит, в тюрьму пойдёте, — вмешался стражник. — Там отсидите и будете свободны, как птицы в полёте. Лидия мысленно запаниковала: она не хотела расставаться со своим оружием и, не дайте боги, утерять навыки в гнилой тюрьме! Она должна наоборот совершенствоваться, а не дряхнуть в клетке, в которую и попала-то по нелепой случайности. Но, зная своего добропорядочного тана, хускарл без тени сомнения была уверена, что их посадят в тюрьму, причём на неизвестный срок. А ведь оттуда без проблем не сбежишь. Сейчас, может, и получилось бы, но тан… — Лидия, слышишь? — еле слышно, почти неразличимо зашептала Довакин. — Значит, так: по моей команде беги к воротам, а после — к пирсу. Я побегу с тобой. Поняла? Лидия не могла поверить своим ушам — её тан решил провернуть такое! Несколько секунд она стояла в замешательстве, но после привела чувства в порядок и кивнула. Она была совершенно не против, и тан после этого в её глазах ни на миллиметр не упадёт. Всё равно им удастся заработать денег в других городах, а после заплатить штраф здесь, в Рифтене. Если, конечно, они захотят сюда ещё когда-либо вернуться. — Ну, что стоите? Пошли! Девушки на призыв стражи никак не отреагировали: ни одна часть тела их не шевельнулась. — Вы чего встали, как статуи? Сбежать у вас не выйдет, даже не думайте! Пошли! Лидия терпеливо следила за таном, ожидая приказ. Она не знала, какой именно знак подаст Довакин, но была уверенна, что сразу поймёт его. Наконец, со стороны аргонианки вновь послышался еле различимый шёпот, больше похожий на шипение змеи. — Три… Начался отсчёт. Лидия почувствовала, как у неё запотели ладони. Теперь она понимала, что нарушать закон гораздо более волнующе, чем размахивать оружием направо и налево, убивая всякую нечисть и бандитов. — Два… Стражники вроде ничего не подозревали. Они, видимо, совсем отогрелись на солнце, ибо до сих пор стояли и ждали, когда девушки, наконец, пойдут за ними. И ведь даже ни тени сомнения у них на лице, будто ничего подозрительного не происходит! — Один! Последнюю цифру Довакин чуть ли не выкрикнула и, опередив реакцию стражников, на всех порах бросилась к воротам. Лидия сломя голову помчалась за ней, хоть и доспехи мешали, а палящее солнце только подливало масла в огонь. Стража, как назло, носила лёгкую броню, а потому почти нагоняла Лидию, использующую преимущественно тяжёлую экипировку. Хускарл выпила зелье запаса сил, которое, благо, не украли, но и оно не сделало ситуацию выигрышной. Казалось, Лидию вот-вот поймает стража, и их план не удастся именно из-за неё… Хускарл буквально задыхалась от нагрузки, но до ворот добежать смогла, причём не без помощи новоиспечённого друга Бранд-Шея, который умудрился поставить мешок именно в то место, куда через момент набегут стражники. Они, конечно же, споткнулись, и в глазах тёмного эльфа будто сверкнула искра гордости и чувства выполненного долга. Впрочем, выяснять, намеренно ли он ей помог или нет, у Лидии тогда времени не было. Потом как-нибудь спросит у него об этом, если не забудет. В итоге девушки смогли ускользнуть от стражи, спрятавшись в тени от стен. Обе выдохлись и буквально пропитались потом, но дышать старались тихо, дабы не привлечь внимание. — Лидия, твоё зелье водного дыхания при тебе? — наконец, отдышавшись, спросила Довакин. — Нет, его они тоже взяли, — просмотрев все вещи в сумке и не найдя там искомого, ответила хускарл. — Тогда тебе придётся иногда выныривать, — произнесла Довакин. От предвкушения долгого плаванья её глаза загорелись неким огоньком. Лидия посчитала, что это скорее от радости, ведь вода — это практически стихия всех аргониан. Только в округе стало меньше людей, как девушки тут же незаметно пошли в воду. Лидия предчувствовала неудобство и тяжесть, ведь плавать ей придётся с тяжёлыми доспехами. Переодеваться было не во что: броню у них тоже украл какой-то умник. И вообще, Рифтен в её представлении больше не город! Скорее скопище воров и идиотов, лишь немного разбавленное адекватными людьми. Довакин же в то время, похоже, совсем не волновалась. Ну, а зачем ей волноваться? Броня у неё лёгкая, выныривать не придётся, да и вообще всё не так уж и плохо, как кажется на первый взгляд: оружие у них не украли, немного пищи и зелий с собой осталось, и все нужные записки лежали на месте. Видимо, воры и не подозревали, что на одной из бумажек изображена карта сокровищ. Ну, им же и хуже, а за всё наворованное их всё равно накажут боги. — Тан, а почему Вы решились на такое? — неожиданно для самой себя спросила Лидия. Она хотела сказать об этом в мыслях, но невзначай сие вырвалось вслух. — Я терпеть не могу тюрьмы, — ответила Довакин, заходя всё глубже в воду. — Не потому, что они грязные и неуютные. Скорее, я боюсь потерять свои навыки и невзначай связаться с людьми, с которыми дело иметь лучше не стоит. Лидия мысленно согласилась со своим таном. О тюрьмах она думала точно так же, да и все прочие мысли с её таном обычно идентичны. Как же ей повезло, просто не верится! Ни у кого нет столь же прекрасного тана, как у неё.