Unusual memories

Зима спешно приближается, уже грозно дыша мне в затылок холодными ветрами. Следы близкого царствования снежной ведьмы чувствовал весь остров: деревья стояли практически голые, засыпав землю некогда цветной, но сейчас бурой и полусгнившей листвой. Кролики выходили всё реже, и я начал слишком часто видеть их новый белый мех. Птиц нет почти совсем, лишь вороны изредка объявляли о своём присутствии громким карканьем, эхом раздающимся по лесам и болотам. Страх перед неизвестностью в первые дни моего пребывания здесь сыграл слишком большую роль. Мне едва хватило двадцати дней, чтобы соорудить какой-никакой лагерь, но на большее времени не осталось, и холод, мурашками пробегающий по спине ясно дал понять, что зима будет суровой, а я вовсе к ней не готов. К сожалению, еды тоже совсем немного, и сейчас я держу путь от импровизированного «дома», надеясь, что мне посчастливится найти пару кустов с ещё несобранными ягодами или грибов с морковью, из которых можно будет сделать рагу, чтобы совсем не загнуться от голода. Вдалеке я заметил нечто, похожее на мёртвого бифало. Отчего он умер, меня сейчас совершенно не волнует, главное, что я смогу получить с него мяса и шерсти. «Госпожа фортуна сегодня улыбнулась несчастному учёному!» — подумалось мне, и я уверенным шагом направился к свежей тушке. Пока я собирал мясо, желудок громко урчал, давая понять, что все эти вынужденные «диеты» сильно меня истощили. Солнце стало садиться гораздо раньше, и закат не заставил долго ждать. Мурашки всё чаще пробирали мою спину и руки, и решение развести костёр было принято немедленно. Голод скручивал желудок, заставляя поджарить один из аппетитных кусков собранного мяса на костре, что, собственно, я и сделал. Аромат жареной плоти едва не свёл меня с ума после стольких дней питания ягодами и овощами. С аппетитом прикончив вкуснейший кусок, я довольно растянулся у костра, намереваясь поспать. Солнце уже зашло, и на остров опустилась холодная ночь. Место моей остановки было удивительно красивым: светлячки, летавшие между деревьев, выхватывали из тьмы причудливые образы, давая моему пошатнувшемуся рассудку самому решать, что или кто в этот раз смотрит из ночного мрака. Свернувшись и придвинувшись поближе к костру, я почти погрузился в сон, как вдруг почувствовал что-то холодное на щеке. Я открыл глаза, и перед взором предстала картина, безмерно прекрасная, но в то же время пугающая: крупные снежные хлопья неустанно сыпались, покрывая деревья и траву пока тонкой белой порошей, и каждая снежинка вселяла в меня страх. Да, я ожидал зиму, но не так скоро. Наверно, маленькая надежда, что я успею соорудить себе хоть какую-нибудь тёплую одежду, всё ещё теплилась где-то на задворках разума, но теперь она также стремительно угасала, как стремительно снежинки покрывали мою голову пеленой. От снега сразу стало холоднее, и я подбросил последнее полено в свой костёр, стараясь сделать его больше, чтобы совсем не замёрзнуть. Видимо, этой ночью поспать не удастся, так как нельзя позволить костру потухнуть. Впрочем, это уже не первая бессонная ночь. Светлячки, всё ещё летающие меж деревьев, выхватили из темноты знакомый силуэт. Случайно, всего на одно мгновение, но этого вполне хватило, чтобы я заметил его и успел вооружиться топором. Послышался тихий смешок, и демон вышел из тени. — Ну, что же ты, разве так встречают гостей? — Проговорил он, будто бы издеваясь. — Зачем пришёл? Сказать, что я был разозлён, значит не сказать ничего, я буквально ненавидел этого мужчину, ведь моё попадание на этот остров целиком и полностью его вина. — Может, поговорить, а может… — Он как будто специально сделал задержку, — помочь. — Не нужны мне твои подачки, — проговорил я, отступив ещё на несколько шагов, так как пламя стало понемногу слабеть. И тут я взглядом выхватил руки, тянущиеся из темноты к еле горящему костру. Паника охватила меня, так как поворачиваться к демону спиной небезопасно, но остаться без света этой ночью было абсолютным приговором, к тому же, рассвет совсем не спешил. Вовремя расставив приоритеты, я ударил топором по теневой руке, отчего та отскочила обратно во мрак. И, казалось, я победил, как вдруг мгновенно оказался обездвижен появившимися будто из ниоткуда теневыми щупальцами. Максвелл, ухмыляясь, подошёл и приподнял моё лицо за подбородок. — Отчего ты так меня ненавидишь? Сейчас я единственный, с кем ты можешь поговорить, поделиться переживаниями. Сейчас только я твой друг. У тебя не было друзей до того, как ты попал сюда, так ведь? Они все отвернулись, жена бросила тебя, родители отстранились. Ты был изгоем своего мира. Ну, я разве не прав? Он был прав. Во всём. И это только больше меня раздражало. Я действительно был чем-то инородным в своём мире. Постоянно находясь в своей лаборатории, я заставил родных отвернуться от меня. Всё во имя науки. Максвелл продолжал: -Мой выбор пал на тебя не просто так, Уилсон. Я возлагаю на тебя большие надежды. И я уверен, что ты сможешь помочь мне. Слова демона заставили меня задуматься. Ведь действительно, почему я его так ненавижу? Ведь если посмотреть на это всё по-другому, ему просто нужна помощь. Наконец, я решился спросить: — И как я могу тебе помочь? — Рассказывать это не входит в правила игры, — он ухмыльнулся. «Ну, конечно, а ты думал, всё будет так просто? Глупо было предполагать…» Не успел я закончить мысль, как почувствовал на своём лице горячее дыхание, принёсшее румянец на щёки и кратковременный вакуум в голову. Ещё через мгновение, демон накрыл мои губы поцелуем. Это почему-то не вызвало ни неприязни, ни отвращения. Удивившись быстроте изменения собственного мнения об этом мужчине, я прикрыл глаза, отвечая на поцелуй. Руки Максвелла, блуждая по спине, переместились на мои бёдра. Я не знаю, хотел ли я тогда чего-то большего, и, наверно, узнаю уже нескоро, так как измотанный бессонными ночами организм удачно воспользовался моим расслаблением, подарив мне сон. *** Открыв глаза, я поёжился от раннего зимнего морозца. Конечно, я не выспался, но и такой кратковременный сон пойдёт мне на пользу. Если бы только не было так чертовски холодно! Я резко вскочил, начав выполнять разнообразные физические упражнения, чтобы хоть немного согреться. Костёр потух, и от него осталась лишь горстка пепла. Достаточно согревшись, я подхватил с заснеженной земли свой рюкзак и направился в сторону лагеря в надеждах согреться там получше. События прошлой ночи, вероятно, не забудутся никогда и останутся неплохой пищей для раздумий, чтобы скоротать холодные зимние ночи.