Секреты генерала Рэйко

Рэйко появился в тронном зале, когда Шао Кан уже ушел. Перед этим генерал уточнил у своих подручных, куда и на сколько удалился Император. Его подчиненные не сочли этот вопрос вызывающим подозрения - ведь генерал имеет право знать, где в данный момент находится его повелитель, если, конечно, эта информация не является секретной. Поэтому они доложили ему, что императора не будет более трех суток и добавили, что особых поручений он никому не оставлял. Генерал не спеша проходил между колоннами, на которых держались своды тронного зала, озаряемого ярким, хищным огнем свечей. В империи наступил вечер, поэтому привычная темнота стала кромешной, а тишина казалась угрожающей. Мало кто бы осмелился зайти в тронный зал в отсутствие его хозяина, и уж тем более никто бы не посмел приблизиться настолько к самому трону, начав осторожно подниматься по ступеням, ведущим к нему. Рэйко ступал осторожно, но не из страха давящей темноты и тишины вокруг - он жил в этом государстве, сколько себя помнил, и привык к особенностям этого мира. Тем более к мрачности дворца Императора. Не боялся он и нарушить рамки дозволенного, подойдя так близко к трону. Рэйко не боялся ничего. Кроме чувства, которое уже давно сжигало его изнутри, заставляя хладнокровного воина совершать рискованные поступки. Но рисковать он привык - на поле боя, управляя целой армией, или в сражении один на один с врагом. Однако он никак не мог привыкнуть к захватившему его разум и тело чувству, хотя оно было с ним столько же, сколько он находился при дворе. Мужчина быстро преодолел десяток ступеней, ведущих к трону, и взглянул на него, словно впервые видел так близко, хотя на самом деле он не в первый раз проводил столь странный ритуал. Далеко не в первый раз. Рэйко сделал полшага вперед и оказался вплотную к огромному трону. Его острое зрение позволило разглядеть каждую трещинку, царапинку на этом творении из костей и камней. Нутром же мужчина почувствовал, что наверняка каждая из костей или камней особенно необычной формы наверняка заговорена величайшими колдунами. И, очевидно, эти заклятия не истощались с течением тысячелетий - каждый, кто приходил в тронный зал, чувствовал на себе давление древней магии, не говоря уже об ужасе, который наводил Шао Кан. Генерал не боялся влияния черного колдовства. Он мог выдержать прямой взгляд императора, а после этого мало что могло сломить волю человека, мало какая магия могла воздействовать на него. Он провел рукой по подлокотнику трона и ощутил, как по его коже пробежала легкая дрожь, словно под его жилет пробрался холодный ветерок и одновременно по пальцам ударило током, хотя на самом деле он лишь коснулся прохладного камня. Кто-то бы счел этот поступок крайней степенью дерзости, которую только мог позволить себе смертный, но Рэйко на этом не остановился. Он перевел взгляд на оставленный на троне шлем. Видимо, Шао Кан отправился в свой поход, сменив привычный шлем на более прочный боевой. Очевидно, он решил разобраться с кем-то, далеким от магии, но обладающим определенной физической мощью. Тем не менее генерал Рэйко при всем желании не мог представить себе, чтобы кто-то смог нанести императору удар в лицо. Обычно Кан расправлялся с сильнейшими противниками за несколько секунд, не позволяя сопернику нанести себе увечий. Однако в данный момент генерал не пытался разгадать планов императора. Он был доволен и тем, что в тронном зале остался именно этот шлем. Рэйко опустился на одно колено и осторожно опустил руки на лежавший посреди сидения трона шлем. Глаза генерала сверкнули ярко-голубым светом, но он, кажется, этого не заметил. В нем самом было много загадок, больше, чем в шлеме, по которому он сейчас ласково провел ладонями. Столько, что даже Куан Чи не мог сказать, кто он на самом деле и откуда взялся. Шанг Тсунг же чувствовал его силу, магическую, древнюю, опасную. Черный маг перекопал всю свою библиотеку, но так и не смог найти зацепки. Для этого он и обратился за помощью к Куан Чи, но и некромант не знал ответа. Но неизвестность пробудила в чернокнижнике любопытство, которое он пытался утолить любой ценой. Своими попытками он вызвал в Рэйко ненависть к своей персоне, но даже не думал останавливаться на достигнутом. Генерал едва сдерживал свою ненависть, особенно ухудшилась ситуация, когда Шао Кан сделал Куан Чи одним из своих доверенных лиц. Тем не менее Рэйко уже давно прославился своей выдержкой и непоколебимостью даже в самых трудных ситуациях. Возможно, он терпел присутствие ненавистного некроманта из уважения к решениям Шао Кана, а быть может, ради того, чтобы иметь возможность вот так проникать в тронный зал, когда хозяина нет во дворце, и касаться его шлема. Однако он не собирался ограничиваться одними прикосновениями. Сжигавшее его пламя лишь усилилось, едва пальцы коснулись костяного покрытия шлема, едва генерал ощутил эту мощь, осевшую на его поверхности. Даже после того, как его хозяин снял его и удалился, шлем продолжал источать его темную энергетику. Генерал аккуратно поднял шлем и встал, держа его на уровне своей груди. Сердце мужчины заколотилось как бешеное, словно откликнувшись на вибрации силы, исходящие от артефакта. Рэйко развернулся спиной к трону и медленно опустился на него. Он сделал так не ради того, чтобы предаться мечтам о власти, сидя на месте императора. Просто он знал, что скоро ему будет невозможно устоять на ногах. Генерал поднял руки со шлемом над собой и стал медленно опускать его на голову. Когда шлем оказался где-то на уровне его седых висков, Рэйко закрыл глаза. В то же мгновение вокруг него словно образовалось темное облако, которое тут же обволокло его тело. Эта тьма забрала воздух из его легких, погрузила в невыносимый жар и жадно потянулась к его душе. Рэйко почувствовал запах пота, крови, запах раскаленного солнцем песка арены, расположенной недалеко от дворца, запах самой силы, запах сражения насмерть и опьяняющий запах страха. Страх тех, чьим последним видением перед смертью был, заносящий для удара молот, Шао Кан. Рэйко отчетливо представил себе императора, стоящего на арене, под раскаленным солнцем, с презрением глядящего на побежденного врага. Он словно видел каждую его мышцу, блестящую от пота, видел его широкую грудь, украшенную каплями чужой крови. Генерал Рэйко не был кровожаден, но он относился к схватке, как к великому ритуалу. Боль, кровь, смерть - все это было неизбежным атрибутом настоящей битвы, поэзией силы и благородства, которое наполняло настоящих бойцов. Возможно, многие не согласились бы с тем, что в Шао Кане присутствует последнее качество, но Рэйко бы и не стал делиться с кем-либо своими мыслями, чувствами. Его преданность всегда была сокрыта глубоко внутри его души, и он доказывал ее только делом, не растрачиваясь на слова. Он верил во все, что говорил Шао Кан, не сомневался ни в одном его решении, всегда следовал за ним, куда бы тот ни шел. Шао Кан захватил его мысли при первой же встрече. До этого Рэйко не помнил, кто он, не знал, есть ли смысл в его существовании. Он жил во тьме. Но едва увидев императора, он понял, что в его жизни наконец появилась великая цель. Это сложно было объяснить. Просто что-то внутри, какое-то чутье, столь же загадочное, как и он сам, заставило его пойти следом за императором. Он никогда не питал иллюзий по поводу своих чувств - это было не просто уважение, не простая преданность солдата своему правителю. Это чувство было словно зависимость, та, что не давала ему покоя, превратив его душевное спокойствие в хаос, его безразличие - в безумное желание. В особенности желание. Рэйко опустил шлем чуть ниже, почувствовал, как кожаная подкладка коснулась его черных волос, и, едва он перестал его поддерживать, окружающий мир словно перестал существовать. Только тьма, только магическая мощь, только его собственное, ставшее шумным и жарким, дыхание. Император славился своей извращенностью в сексуальном плане, но Рэйко был уверен, что Шао Кан бы презрел его за столь отвратительные желания. Под отвратительными император подразумевал не похоть, а любовь, зависимость. Он считал их проявлением слабости, а за слабость он карал сильнее, чем за самое коварное предательство. Наверное, именно поэтому он с удовольствием занимался сексом с Шанг Тсунгом - ведь тот ненавидел императора. Ненавидел, когда тот его касался, когда сжимал до синяков его запястья, прижимал к полу, заставляя принять неудобную позу. Ненавидел, но не мог сопротивляться. Императора забавляла эта ненависть, он словно подпитывался ею и раз за разом прощал магу его вероломство, за которое любой другой был бы приговорен к смерти. Рэйко же ненавидел Шанг Тсунга. Мужчина на секунду представил, как обнаженный торс императора прижимается к спине черного колдуна, и ему захотелось оказаться на месте колдуна. Шлем словно уловил его желания, и он увидел, как к нему подходит император, пронизывает его взглядом своих золотых хищных глаз, испытывая его и будто читая его мысли. Он был перед ним как на ладони, но не пытался что-либо скрыть. Генерал слишком устал скрывать это наваждение. Он был готов открыть Шао Кану свою тайну, даже если бы это стоило ему жизни. Шао Кан сделал шаг вперед, Рэйко приоткрыл рот, пытаясь сказать что-то в свое оправдание, но лишь жадно глотнул воздуха и замолчал. Шао Кан усмехнулся и протянул руку к его шее. Несколько секунд император ощутимо сдавливал его горло, чувствуя, как пульсирует сонная артерия под его указательным пальцем, а затем опустил вторую руку на грудь Рэйко, крепко нажав пальцами на упругие и крепкие мышцы. Стон Рэйко пропал где-то на полпути, потому что император надавил чуть сильнее на его горло. Конечно, это был не смертельный прием, просто начало его жестоких ласк, которыми он любил одаривать своих подчиненных. Погруженный не то в иллюзию, созданную древней магией, не то глубоко в собственные фантазии, Рэйко дернулся, подался вперед, а затем так же резко прижался к ледяной спинке трона. Чтобы хоть как-то сдержать рвущийся из горла крик, он сжал зубы до скрежета. Руками он вцепился в подлокотники трона, боясь сейчас прикоснуться к собственному телу, силясь сохранить над ним хоть какой-то контроль. Он знал, что надолго его не хватит и скоро он станет яростно ласкать себя, полностью отдавшись во власть собственного желания. Он делал это и раньше, уже много веков подряд, но каждый раз стыдился. Рэйко дрогнул и оторвал руки от подлокотников трона, окончательно потеряв над собой контроль. Из-за дальней от трона колонны за ним пристально следили два янтарно-желтых глаза с кошачьими зрачками. - Послушай, ты не мог бы передать моему генералу Рэйко, чтобы он перестал втихаря пробираться в тронный зал и примерять мой шлем? От такой внезапной просьбы Тейвен чуть не потерял дар речи, но все же награду за столь странное задание император предложил достойную. Стараясь не выдать лицом лишних эмоций, путник согласился исполнить поручение и направился во дворец, думая о разных людских странностях, которые встречаются в мире смертных. Шао Кан же усмехнулся, предвкушая, в какой шок повергнет Рэйко его послание, но целью императора было не напугать своего верного генерала, а просто узнать, насколько хватит тому выдержки, когда единственная "отдушина" в его запретном влечении будет утрачена. Как скоро он сломается и придет к нему сам, изнемогая от желания, полный стыда и отчаянья. Да, Рэйко был не из слабых духом воинов, но Шао Кан был готов ждать. Эта игра стоила свеч.