boomerang

#np BTS - Butterfly

▼ Теплый свет ночника очерчивает улыбки на уставших лицах и блестит едва заметными огоньками счастья в глазах. Слышится глухой звон стекла; кто-то перекатывает полулитровую бутылку донышком по паркету, она сталкивается с рядом стоящим роксом, в котором тут же едва приходит в движение янтарного цвета напиток. Юнги не может скрыть счастье впервые за последние тяжелые месяцы своей жизни – он чокается с Намджуном с негласным тостом «а могло ведь быть и хуже», делает пару глотков, которые непременно обжигают горло и тут же растекаются расслаблением по всему телу. В гостиной неимоверно тесно сегодня, потому что всех одновременно настигает бессонница. Юнги на все сто уверен, что это ложь – все семеро просто синхронно поддаются тоске по теплу и уюту, как обычно. Чимин жмется под бок к Чонгуку, Хосок улюлюкает на пару с Сокджином, отчего последний хохочет настолько забавно, что у сидящих рядом младших глаза сужаются от слишком широкой улыбки. Внутри Юнги – нечто приятное и согревающее, которое готово литься через край его души. Спроси его сейчас, что для него является счастьем, и он совершенно не затруднится с ответом, глядя на шестерых, совсем уже родных, парней. – Кому еще пива? – учтиво спрашивает Сокджин, поднимаясь с пригретого на полу местечка и стараясь не наступить Хосоку пяткой в стакан. Чимин порывается поднять руку, но его вовремя останавливает макнэ, шепча ему куда-то в макушку, что «тебе уже хватит, хён». – Мне бутылочку, - а вот Тэхёна никто не останавливает, потому что квадратная улыбка на половину лица и съезжающая с плеча растянутая футболка не вызывают ничего, кроме легкой усмешки. Юнги поднимает с пола рокс, на дне которого густо плещется скотч, и хлопает сидящего рядом Тэхёна по ляжке. Последний не понимает, к чему был этот жест – то ли предупреждение, то ли флирт – но значения большого этому все же не придает. Сокджин шустро возвращается с кухни, сует младшему бутылку вишневого пива и усаживается обратно к Хосоку. Намджун снова норовит чокнуться с Юнги, однако слишком заговаривается в попытке рассказать очередную историю из своей жизни, что в итоге забывает свое первоначальное намерение. Чимин укладывается на колени к Чонгуку, заливаясь лучистым смехом и обнимая младшего за ногу-подушку, на что обращает внимание сидящий рядом Хосок и начинает щекотать чиминовы голые пятки. Юнги думается, что если эти полудурки снесут полупустую бутылку виски, стоящую по центру их круга, то он снесет им головы горлышком от тэхёновой бутылки. Чим брыкается в припадке, дергая ногой в опасной близости от сокровища хёна – у того аж сердце замирает на долю секунды, однако все обходится относительно без последствий. Хоби ржет пуще прежнего, Чимин больше не хочет спать, а Чонгук теперь вынужден идти за половой тряпкой, потому что его кофе все-таки опрокинулся и залил паркет. Юнги не может скрыть свое счастье – да он и не пытается вовсе. Тэхён присасывается к горлышку своей бутылки настолько остервенело, что невозможно сдержать глупого хихиканья. Тэхён непонимающе пялится на смеющегося Юнги и… понимает, что да, он тосковал по этой улыбке чуть больше, чем по всем остальным. Пока Намджун снова делится одной из своего бесконечного запаса кул стори, Тэхён наклоняется и оставляет мажущий поцелуй на острой скуле Юнги, затем отчего-то смущенно улыбаясь. Без внимания это не остается, на что младший и рассчитывает – Юнги реагирует на своеобразный знак, хватает Тэхёна за руку, поднимая с пола и под шумок уводя его на балкон. Тишина между ними разбавляется чирканьем зажигалки в руках старшего и редкими порывами ветра, которые настойчиво бьют в закрытые окна. Снег, резво несущийся вниз по ровной диагонали, напоминает огромные куски сахарной ваты – Тэхён бы попробовал их, но вместо этого он тянет руку к пачке сигарет, торчащей из заднего кармана чужих потертых джинс. Вытягивая губами сигарету из пачки, он молча ждет, пока Юнги заботливо прикурит ему – но вместо этого он получает только строгий взгляд с явной просьбой положить отраву туда, откуда он ее взял. Юнги даже не просит, он молча приказывает, а Тэхён не смеет ослушаться, поэтому сует сигарету обратно в пачку и вдыхает полные легкие мягкого дыма, выпускаемого самим Юнги. – Хён. – Не вылезай за рамки, Тэхёна, - выдыхает после очередной глубокой затяжки Юнги, замечая на себе изучающий взгляд младшего. Да, несомненно, он прав – просто Тэхёну ужасно не хватает. Ему не хватает тепла, хотя сам он сейчас весь горит от выпитого алкоголя – Юнги чувствует это оголенными участками своего тела, хотя младший стоит от него в полуметре. Но сердиться он не в праве, особенно когда Тэхён берет свободную руку старшего и гладит кожу большим пальцем на внешней стороне ладони. Басистое «хён» растворяется у Юнги за ухом, а тот давится последней затяжкой и, закашлявшись, тушит бычок о дно пепельницы. Обычно в такие моменты вовремя появляется Намджун, чтобы раскурить одну на двоих – но алгоритм не соблюдается, Тэхён, не целуя, ведет губами по шее старшего, тут же покрывающуюся колючими мурашками. Он не играется, не дразнится, не пытается завести, ему это просто свойственно, но Юнги все никак не может привыкнуть. Выдыхая от тяжести накатывающих ощущений, он прикрывает глаза и поворачивает голову, касаясь носом волос младшего. Тэхён следует каждому секундному порыву относительно Юнги – и когда он кусает того за плечо, то ему кажется, будто он еще целую вечность сможет чувствовать старшего рядом с собой. Они борются с наваждением каждую долгую секунду, уделяемую на очередную ласку со стороны младшего, пока первым не ломается Юнги. Тэхён резко оказывается прижатым к холодной стене, а его удивленный вздох растворяется в медленном поцелуе. Привкус вишневого пива мешается с табачным в ленивом сплетении двух языков – Юнги опускает руки на тэхёновы бедра и надавливает большими пальцами на выпирающие тазовые косточки. Тэхён теряется в тысяче и одном ощущении тепла, а внезапная улыбка мешает поцелую накалять зарождающееся чувство страсти. Юнги нехотя отстраняется, заглядывая младшему в глаза. – Ты хоть и горишь весь, но давай вернемся к ребятам, - шепчет он в вишневые губы, оставляя напоследок легкий поцелуй. Юнги знает, что они могли бы и продолжить – но прекрасно понимает, что Тэхёну пока что большего и не требуется. Тэхёну многого не надо в принципе, чтобы смочь улыбаться так же ярко, как и, например, Чимин, будучи в ласковых руках Чонгука, или же Хосок, который пытается читать свои партии из песен задом наперед и потом сам ржет гиеной, запинаясь на первом же предложении. Тэхён умеет радоваться чужому счастью больше, чем своему собственному – этому его научил Юнги. А Юнги, в свою очередь, украдкой пытается быть источником тэхёновского счастья.