Доверие

- Детский сад, - возмущается он. - А вы ребёнок и есть, - парирует Лестрейд. Да, знаменитый Шерлок Холмс может быть сколь угодно гениальным, но в некоторых аспектах своего - не развития, нет - поведения он застрял где-то между тремя и шестью годами. Строптивость, упрямство, своеволие, обесценивание, деспотизм... Постоянно приходится идти на поводу, и когда Шерлок требует тишины, Лестрейд подчиняется безоговорочно, даже рискуя упасть в глазах подчинённых. - Андерсон, - повторяет он бесцеремонный приказ детектива, - отвернись. И затем просит уже от себя: - Отвернись, живо, пожалуйста. Нельзя мешать, нельзя отвлекать, нельзя прерывать, нельзя спорить. Мозг гения - слишком сложная штука, слишком тонкая, слишком капризная, как и сам гений, а счёт обычно идёт на минуты, если не на секунды, и в интересах Лестрейда - не упустить ни одной. Вот то умение, которое он стремится освоить в совершенстве. То, что не доступно ни Андерсону, ни Салли Донован - способность довериться человеку, в котором невозможно не сомневаться... если не знаешь его. Лестрейд считает, что знает. И где-то в глубине души чувствует, что однажды прыгнет с крыши, просто услышав от него "прыгай". *** "Помогите. Бейкер-стрит. Срочно". Банда Уотерс. Полтора года. Неудача за неудачей, сорванные нервы, отчаяние, ярость - и вот наконец идеальная операция по взятию с поличным, настолько идеальная, что лучше и придумать нельзя. Донован так гордится им, впервые боссом назвала. И он лично произведёт арест, он заслужил это, как никто другой! Он... "Помогите мне. Пожалуйста". - Тогда Джонсу достанутся все лавры, вы понимаете?! - сказать, что Донован в шоке - ничего не сказать. Лестрейду почти физически больно от этой мысли, но у него нет другого выхода. - Мне всё равно, я должен идти! - умоляет он и бросается прочь. Безграничная досада и разочарование в глазах Донован - наименьший удар. Сердце выскакивает из груди после пробежки по лестнице. Воздуха не хватает. - Знаете что-нибудь смешное про Джона? Какие-нибудь анекдоты? Я вас не оторвал ни от чего? Под вой полицейских сирен за окнами и мерный рокот вертолёта Лестрейд может только закрыть глаза. Самое ужасное, что даже после этого он всё ещё готов прыгнуть с крыши.