Славься, Темная Властительница!

Снег за окном сыпался, точно пух из разорванной перины, мягкие снежинки опускались на крыши домов, с каждой минутой устилая их всё более толстым ковром. Запоздалая зима наконец-то вступила в свои права. Сидевшая у окна девушка бросила на улицу мимолётный взгляд и вновь уткнулась в книгу. Не то чтобы учебник по алхимической арифметике был очень привлекательным чтивом, но он помогал магессе успокоиться. Мизори нельзя было нервничать, любое возбуждение, лишние движения и действия приводили к ненужной трате магической энергии, которой осталось совсем немного. Императрица слабела с каждым днём, и с каждым днём таяли её шансы самостоятельно вернуться на материк. Мизори больше не была великим магом, только сейчас девушка поняла, что отныне она просто паразит, питающийся чужими жизнями. Неутешительны были и новости с континента: Джафар всё ещё не мог выбить Князя из гавани. Здесь же, на вражьей земле, остатки гарнизона Дана добрались до Талдома, где по донесениям шпионов мастер Энтон, соратник и друг Князя, собирал очередное войско, на этот раз направленное против неё. Девушка вздохнула и обхватила плечи руками, точно идущий за окном снег был способен обжечь её своим холодом. Происходящее было так похоже на время, когда она в образе бесплотного духа скиталась по Парараксу. Мизори вновь была беспомощной, и это состояние колдунья ненавидела больше всего на свете. *** Топот ног у порога возвещал обитателей дома о визите гостя, и один из них поспешил отпереть дверь, дабы проводить своего соратника к огню. Вальга шагала уверенно, стряхивая с тяжёлой шубы прилипчивые снежинки. Сегодня ей удалось поймать жирную крысу, и голод, терзавший оборотня несколько дней, отступил. Увы, подобное нельзя было сказать о других членах десятка, от которого осталось пятеро, считая её. У камина сидели измотанные мужчины и женщины, в блестящих глазах которых читались голод, отрешённость и страх. Да, армия Князя захватила Ларгос, но это не принесло победы. Напротив, войско оказалось прижатым к морю, а все пути снабжения - перерезаны. С каждым днём армия слабела. Не имевшие массивных обозов северяне редко располагали запасами более чем на три-пять дней, а в свете последних нападений на фуражиров и эти запасы были изрядно подъедены. Добыть провиант в городе не представлялось возможным, поскольку его либо вывезли, любо уничтожили местные, а все рыбацкие лодки сейчас находились на другом берегу. - Крыса, - оборотень прокомментировала пятна крови на одежде, и напряжение на лицах соратников заметно спало. - Увы, больше ничего. Именно в этот момент из груди Вальги вырвалось лезвие меча. На несколько секунд в её глазах застыло удивление, но резкий поворот клинка вырвал из горла протяжный вздох, и они навсегда потускнели. Какое-то время воины не решались поднять взгляда на мёртвую соратницу, первым решился заговорить убийца. Прочитав над телом молитву, он перерезал женщине горло, выпуская кровь в большой глиняный кувшин. Рано или поздно подобное должно было случиться. Приближалось полнолуние, а в это время оборотни теряют над собой контроль, голодная Вальга напала бы на своих соратников. Да что там, по армии уже ползли слухи о десятках, если не сотнях случаев нападений вампиров и оборотней на людей. Каждая попытка прорвать окружение приводила к ранам, а оборотням и вампирам для регенерации требовались свежая кровь и мясо. Единицы остававшихся в городе людей были съедены за первые два дня, затем Всетемнейший позволил поедать мертвецов и тяжелораненых, лишив воинов шанса попасть в чертоги своих богов. А скоро, кажется, и вовсе даст добро одним солдатам есть других. Генерал Гвинт пытался поговорить с повелителем и уговорить его утихомирить звериную часть войска, но из этого ничего не вышло. Древние, оборотни и вампиры с Отверженными составляли ударный костяк армии, перевести их на полуголодное существование и лишить себя столь значимой боевой силы Князь попросту не мог. Снегопад на улице усилился. В тишине вымершего города сквозь завывания метели отчетливо слышался волчий вой. *** - Чертовски паршивая погода. Завидую тебе. Небось, хорошо под крышей? Жозефина молчала. Нахождение в железной клетке не делало её расположенной к разговору, пусть даже язык был одной из немногих частей тела, которой скованная цепями герцогиня могла шевелить. Разумеется, иногда она всё же открывала рот, но редкие часовые удостаивались чего либо кроме оскорблений и проклятий, исключением был разве что Густаво. Странный солдат, вычисливший её, как оказалось в последствии, по сапогам, а после переживший ещё одну встречу с Древним, сейчас пребывал в чине сотника. Их отношения ни в коей мере нельзя было назвать дружескими, но Густаво и Жозефина потеряли слишком многих и прошли через слишком многое, чтобы кого-то ненавидеть. Более того, де Салдер прекрасно понимала привязанность бывшего сапожника к королеве, а он в свою очередь считал заслуживающей уважения преданность Древнего Князю. Вот и сейчас до обоняния женщины долетел запах старого знакомого, правда мысли о интересной беседе быстро сменились тревогой: Густаво был не один. Группа вооружённых копьями и арбалетами солдат приблизились к клетке и, отперев дверь, выволокла пленницу наружу. Герцогиня не сопротивлялась, даже когда на её голову надели мешок и забросили в повозку. Стук колёс по разбитой дороге, цокот копыт всадников, недовольное копошение кого-то, закутанного в мешок. Возможно, тощая королева наконец-то наигралась с ней и распорядилась избавиться от сломанной куклы? Ах, если бы! Жози помнила взгляд Мизори Торвальд, её нескрываемое злорадство, эта Тёмная Властительница не отпустит её, пока в ней есть хотя бы одна здоровая частичка. Но вот телега остановилась. Шум бьющегося о скалы прибоя врезался в уши. Они у моря. Что дальше? Сильные руки стащили женщину с повозки и поставили на ноги, сдёрнули с лица мешок. К удивлению бывшей шпионки перед ней предстала не воздушная элементалистка, а незнакомый мужчина. Он был высокого роста, слегка возвышаясь даже над стоящим рядом Ремильеро, казавшимся на его фоне тощей жердью, лицо воина смуглое, с пытливым взглядом и витой бородкой не выражало ровным счётом ничего. По обе стороны от него располагались солдаты с арбалетами, относительно материала, из которого были изготовлены наконечники их стрел, Жози не питала иллюзий. - Жозефина, - смуглолицый слегка качнул головой, - от Мизори нам стало известно лишь твоё имя, но поскольку Древние в Алааре занимают высокое положение, я буду обращаться к тебе, как к дочери благородной семьи. Мое имя Джафар, я командую армией Параракса. - Рада знакомству. Прости, что без реверансов, на мне слишком много цепей. - Цепей не бывает слишком много, - мужчина улыбнулся, и личина благородного воина на секунду сменилась образом упивающегося собственным могуществом властолюбца, - мы ведь не хотим, чтобы ты спрыгнула с обрыва. Но не переживай, шанс искупаться тебе ещё предоставится. Видишь ли, сейчас армия твоего господина пребывает в весьма печальном положении. Во многом это моя вина, и я, как человек чести, хотел бы сию вину загладить. Джафар в подробностях описал пленнице события последнего месяца. По его расчётам через пару дней алаарцы начнут умирать от голода. По меньшей мере та часть, что не примется за своих соотечественников. Так что если Жозефина уговорит их сдаться... - С чего ты вообще взял, что я тебе поверю?! - шпионка прервала рассказ на полуслове. Лицо зарийца скривилось, он пробурчал что-то про бестактных северян и ответил: - Потому, что ты во всём убедишься лично. Да, мы снимем с тебя цепи и отпустим восвояси, ты вернёшься к своим, и если найдешь их положение действительно безнадёжным, то предложишь сдачу. Я в свою очередь приму капитуляцию и сохраню жизни им и их семьям. Твоей семьи это тоже касается. Как тебе такое предложение? - Какие гарантии? - Моё слово главнокомандующего. - Королеве нет дела до твоих слов, она пустит нас на корм свиньям, как только мы сложим оружие. - В таком случае, я присоединюсь к вам, - Джафар вздохнул, понимая, что, возможно, так оно и случится, - но королева наделила меня полномочиями регента и, думаю, я смогу сдержать её гнев. Прошу довериться мне. - А мне ты тоже доверишься, благородный господин? Что если я вернусь к своим и буду дальше сражаться против вас? - Как пожелаешь, - зариец пожал плечами. - Умереть в бою - славный конец для воина. Возможно, я убил бы тебя прямо сейчас, пытки женщин претят мне, но коль скоро Густаво рассказал мне о твоих чувствах к своему народу, то почему бы не дать тебе шанс спасти их? А заодно сохранить жизни моих солдат. Князь уже проиграл, когда попал в окружение, умирать ради него нет смысла ни вам, ни нам. - Отсюда до Ларгоса не одна тысяча шагов по бурной воде, а я не в лучшем состоянии. Главнокомандующий кивнул конвою, пара человек подбежала к повозке и стянула с неё большой мешок. Мешок недовольно мычал и брыкался. Немного усилий, и вот перед участниками действа предстал пухлый человек в синей форме параракской армии. Завидев Джафара, он бухнулся на колени, принимая максимально раболепную позу из всех, что позволяли путы. Несчастный интендант просил помиловать его, обещал больше никогда не красть у солдат и божился возместить всё проданное на сторону мясо. - Конечно не будешь красть! - воин подмигнул Жозефине, с которой медленно снимали цепи. - И всё возместишь... *** Гавань казалась заброшенной. Толстые сваи, на которых покоились многочисленные причалы, пустовали. Не было ни шумной матросни, ни важных купцов, ни лихих пиратских шаек. Только несколько мужчин в мохнатых шубах с удочками в руках ловили удачу, а если быть более точным, то рыбу. Вот один из поплавков дёрнулся, леска натянулась, разрезая воду, и мужчина что есть силы потянул улов на себя. Правда, вскоре радостный крик сменился вздохом разочарования. - Опять труп, - мужчина пнул тело ногой, наживки у него и так было с избытком. И вообще, в ходе последних событий обитатели водоёмов съели столько трупов, что клевали на мертвечину с большой неохотой. Внезапно тело дёрнулось. Открылись глаза, и воин узрел их неестественный цвет, рука моментально выхватила серебряный столовый нож - самый ценный трофей для любого человека в алаарской армии. Орудие, предназначенное для размазывания масла по бутерброду, нависло над жертвой, и именно в этот момент его руку перехватили. Кисть пришедшей в сознание женщины сомкнулась на его запястье, кости хрустнули. Мужчина попытался перехватить своё оружие другой рукой, но противница выпрыгнула из воды, выбежала на причал, с размаху впечатав его в стену какого-то сарая. - Сколько тебе заплатили, ублюдок?! - Жозефина сжала запястье сильнее, превращая кости в крошево, на вопли солдата она не обращала внимания. Женщину переполнял гнев. Это надо же было придумать подобное - отпустить, подарить надежду лишь ради того, чтобы прикончить её за несколько шагов от долгожданной свободы ножом для масла. Мизори Торвальд определённо знает толк в издевательствах! Но ничего, она ещё отыграется, но сперва узнает от своего несостоявшегося убийцы, как давно он предал Князя. Лицо мужчины побелело от страха, но ничего внятного он ответить не мог, только плакал и извинялся. Он клялся всеми богами, что никого не предавал, лишь хотел отомстить за сына, пропавшего две ночи назад, и защитить свой десяток. Каждый оборотень или вампир забирает одну жизнь в день, а посему ничего личного. Каждый сражается за выживание, как может. В голове всплыли слова вражеского командующего. Схватив свою жертву за ворот, бывший Золотой Капюшон молча побрела по улице к центру города. Пейзажи полуразобранных домов, присыпанных снегом, струи чёрного дыма, уходящие в скрытое белой пеленой небо, всё навевало уныние, наполняло суставы тяжестью. Свободная и здоровая Жозефина отчего-то чувствовала себя хуже, чем в параракской тюрьме. Цепи и неволя были прекрасной оправданием бессилию, но теперь ей предстояло сделать выбор. Джафар не соврал, положение армии было тяжёлым. Возможно, ей стоит поговорить с Князем? На секунду образ Всетемнейшего властителя предстал перед ней, и желание с ним встречаться отступило. Собравшись с духом, женщина вновь поставила несчастного рыболова на ноги. - Ты знаешь, где генерал Гвинт? - сказала она. - У меня срочное донесение.