Славься, Темная Властительница!

Главная улица города даже в печальные времена хранила образ достатка и праздности. Здесь стояла стража, глашатай объявлял новые и уже не первой свежести указы, а платья прохожих несли на себе ту самую кичливую пестроту, что имеет свойство раздражать людей бедных и радовать людей, вставших на путь карманных краж и разбоя. Вот какой-то господин в подбитой волчьим мехом безрукавке прошёлся мимо торговых рядов, небрежно бросая окурок сигары, который в ту же минуту подбирается молодым пареньком. Неторопливо, но и не слишком медленно он спешит в ближайший закуток, чтобы насладиться своей добычей. По мнению Шульца, за последние три месяца уровень жизни в городе заметно подрос. Конечно, он не знал таких понятий, но спроси его, и он ответит: «Жить стало лучше». А потом добавит «Примерно на пятую часть сигарного окурка». Вообще у него было несколько самокруток, но это не то. Не могут они сравниться с настоящей сигарой. Сигара — это шик, со своего первого жалования он обязательно купит несколько. Расправившись с окурком, парень, путаясь в длинных штанах, вальяжно зашагал прочь. С сегодняшнего дня он получает постоянную работу, а значит больше никаких встреч с друзьями. Надо заскочить в трущобы и попрощаться с ребятами. И заодно снять с них причитающееся. *** Главные ворота Мизорсбурга были широко открыты. Словно пасть огромного каменного чудовища они поглощали пеших путников, всадников, скотину и повозки. Изредка некоторые входящие останавливались перед стражниками, видимо, чтобы уплатить въездную пошлину. Но общий поток это не сильно тормозило. Лее было слегка не по себе. Так много шума издавали эти люди. А ведь говорят, в этом месте живут, ни много ни мало, тридцать тысяч человек! Девушке, выросшей на окраинах предгорной деревушки, это казалось совершенно невероятным. Как они делят пашни? Где охотятся? Куда справляют нужду, когда вокруг ни единого кустика? Город пугал. Будь у молодой путешественницы выбор, она никогда бы сюда не пошла. Но выбора не было… Подтянув заплечный мешок и постаравшись придать своему лицу пренебрежительно-спокойное выражение, она шагнула в арку и спустя минуту уже была на той стороне. Мощённая брусчаткой дорога стелилась под башмаками. Лея шла, восхищенно озираясь по сторонам. Дома здесь были такими высокими, а улицы столь многолюдны и шумны, что первое время у неё кружилась голова и закладывало уши. Но время шло, страх и удивление сменились любопытством. С осторожностью парня, выбирающего себе невесту, она подходила к прилавкам, приглядывалась, иногда даже щупала, но при первом предложении сделать покупку моментально ретировалась. Нет, деньги у неё были, хотя и совсем немного, был и десяток звериных шкурок, добытых на охоте, не было желания расставаться с ними вот так сразу. Сначала работа. Ведь именно ради этого она приехала в город. Несколько кварталов, пара поворотов и вот, наконец, то самое место, что навсегда изменит её жизнь. Повозившись немного с деревянным гребнем и приведя волосы в относительный порядок, девушка шагнула на первую ступень мраморного крыльца. Навстречу богатству и славе. *** Почти полдень. Лея понуро брела по улице в сторону трущоб. Профнепригодна! Даже работавший в этом роскошном заведении троюродный дядя не смог ничего сделать. Она уже слишком старая для любителей дев юных и слишком неопытна для любителей дев зрелых. О карьере здесь можно смело забыть, как и о мечте хорошо устроиться. Теперь придётся устраиваться плохо. По коже прошёл холодок. Несмотря на рекомендательное письмо, данное дядей, надежд на сколько бы то ни было человеческое обращение там, куда она шла, было немного. Впрочем, был ещё один вариант - отправиться в лес и заняться разбоем. Грабить — это весело. Но девушка прекрасно понимала, что жизнь её в случае выбора данного варианта будет ещё короче. От недобрых мыслей её отвлек голос глашатая. Человек что-то громко зачитывал, но до слуха девушки долетело лишь несколько ключевых слов, самыми ключевыми из которых были «работа», «жильё», «еда» и «полдень». Судя по всему, времени оставалось совсем немного. Если у неё получится! Это было бы лучшим вариантом. Недолго думая, она забросила мешок на плечо и скрылась в подворотне. Дома здесь были такими же высокими, но какими-то покосившимися и в большинстве своём деревянными, над головой смыкались дощатые навесы, гирлянды сушащегося белья изредка проглядывались на фоне синего неба. Запах был, мягко говоря, не очень, и глядя на текущие прямо по улице нечистоты дочка лесника мысленно ответила на один из вставших перед ней вначале вопросов. Нет, она определённо заблудилась. Сворачивать сюда было не самой лучшей идеей. Да, она привыкла к тому, что может выбраться даже из самой густой чащобы, но город не лес. Здесь нет мха и нельзя делать засечки. Здесь есть люди. Точно, люди! Она может просто спросить дорогу у первого встречного. Удача в очередной раз улыбнулась дочери Гурта. Первый встречный сам шёл в её сторону, да к тому же не один, а в компании товарищей. Молодые люди были высоки и широкоплечи, в некотором роде красивы, если забыто о грязной, вечность не стиранной одежде. В руках у двоих из них были дубинки, у остальных ножи. Лея мысленно поблагодарила богов — с такими провожатыми она точно доберется до места в целости и сохранности. — Далеко собралась? — осведомился один из мужчин. На вид он был несколько старше товарищей, чуть лучше выбрит и чуточку симпатичнее. Увы, изо рта его пахло немногим лучше, чем из сточной канавы. — Мне бы к замку, — ответила Лея. — Хочешь дойти туда в целости и сохранности? — Да. — Тогда выворачивай карманы, — изрёк собеседник, — и ещё, того, раздевайся… — Герб, а может не стоит? — одёрнул его за рукав один из коллег. — Что скажет Зира? Лицо лидера побагровело. Стиснув зубы, он медленно обернулся, хватая говоруна за грудки. — Ты за кого меня принимаешь?! За подкаблучника какого?! Да мне плевать, что скажет Зира, она мне пока ещё даже не жена! И я могу делать с клиентами всё что угодно! Понятно?! — Понятно, конечно понятно, — осаженный парень принялся осторожно расцеплять пальцы главаря, — ты только не кипятись. Я просто боялся, что она пожалуется деду. По спине Герберта пробежал холодок. Желание заниматься чем-либо кроме грабежа безвозвратно пропало. Старый Адат был тем человеком, которого по техническим причинам можно было сердить не больше одного раза в жизни. Переживший не одного короля зариец был одним из самых опасных людей в городе. Ещё в молодости его прозвали Парикмахером за любовь к коротким стрижкам - он стриг очень коротко, по самую шею. Конечно, сейчас он был уже не так грозен и обещал всего лишь отрезать причиндалы любому, кто обидит его внучку. Однако даже эта перспектива ни в коем разе парня не устраивала. — Юбку можешь оставить, — нехотя буркнул он. — Ну, чего стоим? Глухая? Мы ведь можем помочь. До Леи медленно доходила суть ситуации. Кажется, её решили ограбить разбойники. Какие-то нехорошие разбойники. Подумать только, на их месте могла бы быть она. В любом случае делиться своими и без того небольшими богатствами девушка не торопилась. Невероятным рывком она отскочила в сторону, прижимаясь к стенке, в руке блеснул длинный изогнутый нож. — Смотри-ка, сопротивляться вздумала, — присвистнул Рыжий. — Девочка, не надо сопротивляться, одежду кровью измажешь, потом шиш продашь. Лея молча стояла, выставив перед собой нож. Она уже успела пожалеть о сделанном, отбиться от четверых надежд особых не было. Эх, если б добраться до замотанного в парусину лука! Но, увы, такой шанс ей вряд ли кто предоставит. Хотя кто сказал, что это конец? Она как-никак из предгорий, люди там крепкие, выносливые… — Раз, два, три! — синхронно выкрикнули те парни, что с дубинками, и так же синхронно нанесли удар. Вернее, два удара: один по диагонали в голову, второй… Второй Лея не заметила. Зато прекрасно почувствовала, как зарывается в живот конец шеста. Девушку согнуло пополам, нож выпал из рук, дыхание перехватило. Чьи-то руки сорвали с плеч мешок, другая пара рук беззастенчиво исследовала карманы. Сквозь собственное дыхание слышались обрывки фраз, по большей части причитания о том, что денег слишком мало. Лея была готова сгореть со стыда, из неё сегодня не получилось даже хорошей жертвы ограбления. — Шухер, стража!!! Этот выкрик моментально разрушил идиллию. Лею оттолкнули, и она, потеряв равновесие, бухнулась на землю. В ушах стоял звук быстро удаляющихся шагов. Спустя минуту всё стихло, но она по-прежнему боялась открывать глаза. Так и не открыла бы, если бы не чья-то рука, настойчиво теребившая за плечо. Над её головой нависало лицо молодого паренька, скорее даже мальчика: русые волосы, голубые глаза, широкая открытая улыбка, которую слегка портило отсутствие пары зубов. Заметив, что Лея таки явила ему свои очи, мальчишка не успокоился, а только сильнее дернул её за руку. — Ай, больно же! — попыталась выразить протест девушка. — Если не уберёмся отсюда, будет ещё больнее, — серьёзно ответил пацан. — Так я же слышала крики "стража". Меня ограбили, мне лучше дождаться их, — живот уже немного отпустило, но на душе по-прежнему было тяжело из-за потери мешочка и опустошённых карманов. — Сестричка, ты что, совсем дура? Какая, к барлогу, стража?! Это я кричал, чтоб твоих друзей спугнуть. Так что подняла задницу и бегом марш, пока эти олухи не вернулись. Олухи оказались не такими уж олухами, мужчины быстро смекнули, что стражникам в этом районе делать нечего, и теперь бежали назад, злые от досады. Вот только паренёк и Лея бегали гораздо лучше и к тому моменту уже отсиживались на ступеньке небольшого фонтанчика. Наследие старого короля давно уже не работало, но отчего-то привлекало людей, которые в силу привычки собирались в этом сквере. Беглецы тяжело переводили дыхание, девушка оправляла выбившиеся из-под шапочки волосы, парень молча смотрел, словно чего-то ждал… — Ах, да, спасибо, — всплеснула руками Лея, — если бы не ты, страшно представить, что они со мной бы сделали. — Угу, — кивнул паренёк, продолжая пялиться. — И я тебе искренне благодарна. — Продолжай… — Что продолжать? — Благодарить меня. Говори, что я храбрый, находчивый, симпатичный и надежный, и что ты всегда мечтала о парне вроде меня. А я скажу, что у меня нет девушки. Ты скажешь, что будешь ею, ну, временно, пока я не найду кого получше. Он продолжал улыбаться своей невероятно доброй улыбкой, а в лазурно-голубых глазах сверкало настолько недвусмысленное желание, что Лее невольно захотелось назад к бандитам. Но всё же она ему обязана, было бы не вежливо отказывать человеку, вступившемуся за твою честь и имущество, хотя он, похоже, именно на это и рассчитывал. — Нет, — наконец изрекла девушка. — И даже не… — пододвинувшись поближе, зашептал ей на ухо голубоглазый. — Нет, ни за что! — И даже не… — О боги! Нет! — Вот же гадство, нарвался на недотрогу, — очи юного героя наполнила горечь обиды. — Больше никогда никакой помощи бабам. Они жестокие, неблагодарные существа… — Слушай, я не специально. Я просто не умею, меня из-за этого даже на работу не взяли. К тому же, для твоего возраста у тебя слишком продвинутые понятия о благодарности. — Что значит "моего возраста"? Мне уже, между прочим, пятнадцать, — огрызнулся подросток. Видимо слова задели его за живое, ибо выглядел шкет от силы на тринадцать с хвостом. Не последнюю роль в этом играли явно перешитые с кого-то сюртук и брюки, в которых мальчишка буквально тонул. — И если говорить о возрасте, то у тебя явное отставание в развитии. — Мне семнадцать, — уточнила Лея, которая уже привыкла к тому, что выглядит несколько старше своих лет. — Слушай, тебя как зовут? — Шульц. — Я Лея. Слушай, Шульц, ты действительно молодец. Я бы очень хотела тебя поблагодарить, но денег у меня теперь нет, а от твоих фантазий мне как-то не по себе. Но я могла бы тебя поцеловать. По-дружески, в знак признательности. Парень задумался примерно на минуту. А потом, махнув рукой, согласился. Как говорила Рааши-Неумёха: «На безрыбье и гоблин — эльф». — Только ты не мог бы сначала отвести меня в одно место? — Если разрешишь мне взять тебя за руку, то хоть в десять. — Хорошо, мне нужно в замок, где в солдаты записывают. — Без проблем. А зачем оно тебе, если не секрет? — Не секрет. Для самого что ни на есть использования по назначению. Эй, ты чего смеёшься?! — обиженно крикнула она согнувшемуся от смеха мальчишке. — Ой, не могу, — Шульц продолжал смеяться, хватаясь за живот, — ой, защитница. Первый день в городе, а уже бита и граблена. Ну, с тобой-то Параракс точно будет спать спокойно! Лея возмущенно фыркнула и схватила паренька за руку. — Веди давай, — бросила она, слегка толкнув того коленкой. И Шульц пошёл, только время от времени таки срывался на смех, за что в обязательном порядке получал либо пинок, либо подзатыльник.