Славься, Темная Властительница!

Диэль стоял посреди пустыря. Со всех сторон окруженный врагами, воин сжимал обагрённый кровью меч. Ди вымотался, он был голоден и не спал довольно давно, однако пока ему оставалось лишь сражаться. Вот один из противников раскрыл розовую пасть и с невероятной скоростью прыгнул на него, метя в горло. Но не тут-то было! Ловкий взмах клинка и отрубленная голова зверя рухнула наземь. Не останавливая руку, эльф сделал полуоборот и снёс голову ещё одной твари, напавшей на него, третье чудовище получило в брюхо острием длинного кинжала. Несколько минут без перерыва звери атаковали воина, но ни один из них не смог достигнуть желанной цели. Монстрам оставалось лишь в бессилье скрести когтями землю и клацать своими огромными зубами. Диэль ловко смахнул с кинжала ещё трепыхающуюся тушку. Он здесь примерно месяц и он до сих пор жив. На его счету больше тысячи поверженных врагов. Единственное, что его беспокоило, так это отсутствие видимого прогресса. Обычно в балладах герой, уложивший сотню-другую тварей, заметно прибавляет в силе и скорости, а у эльфа ничего особо не прибавилось. Хотя координация улучшилась бесспорно. И меч затупился. Тяжело вздохнув, он пробежался глазами по окружающему его белому морю шерсти зубов и когтей. Солнечные кролики. Довольно редкий вид. Первоначальное название звучало как "сверхсветовые", они получили его за невероятную скорость. Нетренированному человеку такого рода грызун перекусит горло за пару мгновений. Поэтому испокон веков герои приходили сюда, чтобы набраться опыта и отточить свои навыки. Благо кролики не заканчивались, ибо размножались они с не меньшей скоростью, чем атаковали. Из размышлений его вывел оглушительный грохот. Его пушистые враги барабанили лапами по земле, а значит скоро будет очередной набег кровожадных тварей. Меч и кинжал готовы к бою, а перед глазами образ девушки. Он до сих пор не мог её забыть, и дело не только в воле Люмины или старой традиции. Прекрасная незнакомка поразила эльфа почти в самое сердце, благо бог любви был благосклонен к остроухому и его стрела пошла несколько ниже, спасая молодого героя от незавидной судьбы. И всё же пленница была прекрасна, это была первая пленница Ди, которому еще не было и семидесяти лет. А в таком возрасте очень трудно сдерживать душевные порывы... Его вновь отвлекли. С глухим звуком о нагрудник ударилось небольшое животное. Замечтался. Сказать по правде, шансы прогрызть доспехи у маленьких дьяволят отсутствовали, но это вовсе не значило, что Ди сражался не честно, ведь он оставил на пеньке несколько золотых, чтобы его враги могли купить себе оружие и броню. Не его вина, что кролики оказались слишком тщеславны, слишком на острове и слишком кроликами… *** Она всё ещё не понимала. Страстное желание поговорить с Йоханом, высказать ему всё, что она о нём думает, обрело своё воплощение. Но почему? Сейчас с ним жаждет встречи цвет Астралора, ректор, Верховный Магистр. Почему он сейчас стоит перед ней? Почему слова так тяжело ей даются? - Ты обманул меня, - максимально сдержано произнесла девушка, - сжульничал. - Да. Но ты сама виновата. Год назад я предлагал тебе настоящее партнёрство. Ты отказалась. Теперь пожинай плоды. - Это не отменяет того, что ты воспользовался моей доверчивостью. - Для твоего же блага. Или думаешь, я не смог бы победить честно? Карие глаза с любопытством наблюдали за выражением лица элементалистки. Как слегка подергивается бровь, как она покусывает губу, дышит тяжело, неровно. Он уже не мог читать её ауру, но внешние признаки делали ход мыслей прозрачнее одежд зарийских танцовщиц. Половинка посоха появилась в руке ровно в тот момент, когда пощечина уже почти достигла его лица, вторая возникла в другой руке, упираясь девушке в подбородок. Не сильно, но довольно ощутимо. Мизори поморщилась. Неприятное тепло митрила и ещё более неприятное ощущение от того, как скрытые под кожухом стержни тянут из неё силы. Она отстранилась, пытаясь придать себе как можно более оскорблённый вид. - Всё для твоего же блага, - как заклинание повторил Йохан, - ты опасна. Я вряд ли смог бы тебя одолеть, не повредив твоё милое личико. А вот этого ты бы мне никогда не простила. Так что брось дуться. Всё равно рано или поздно мы станем союзниками. - Союзниками? С подлым жуликом?! - Боже, как мне это надоело... - волшебник отвернулся, направившись в противоположный конец комнаты, потом резко развернулся. - Вы невыносимы. Вы все. Вы, сборище убогих ничтожеств, мнящих о себе бог весть что. Багровые пятна на бледном лице проявлялись одно за другим. И хотя голос сохранял привычную холодность, было заметно, как короткие пухлые пальцы с силой сжимают посох. - Вы. Хоть кто-то из вас сделал что-нибудь значимое в своей жизни? Нет. И не сделает. Вместо этого вы будете кичиться упавшей на ваши головы силой, будто в этом есть какая-то заслуга. Только вот нет в этом никаких заслуг. Случайность. Везение. Не больше. Вы думаете, что управляете магией? Снова нет, это она управляет вами. Лепит себе оболочку из ваших тел и ущербных мозгов. Такова разница между волшебником и элементалистом. Такова пропасть между мной и тобой. Голос всё же сорвался на хрип, пятна стали ярче, а парень начал судорожно хватать ртом воздух. Его перекосило, но в следующий момент рука погрузилась в карман. Спазмы прекратились, его лицо вернулось к прежнему цвету и спокойствию. - Эмоции - это очень приятно, - тихо произнёс волшебник, - это весело. И вместе с тем, глупо и губительно. Я дважды предложил тебе союз, и если в первый раз твой отказ можно было обосновать личной неприязнью, то сейчас он диктуется лишь уязвлённой гордостью. А ведь я мог бы помогать тебе. Из нас получилась бы великолепная команда. Что ж… Третье предложение будет очень скоро, а пока можешь идти страдать. Эмоции, знаешь ли, причиняют вред не только тебе, но и близким тебе людям, - низко поклонившись, Штернмайер положил ладонь на ручку двери. - Эй, погоди! Что такое ты там сказал?! - Сама разберёшься, ты ведь у нас очень умная... - последнее, что она увидела, было скрывающееся за дверью ухмыляющееся лицо. Мизори опустилась на диван, поджимая под себя ноги. За окном кружили пожелтевшие листья – вестники грядущей зимы. Было холодно, привычный тёплый бриз вокруг неё обратился студёным северным ветром. Девушке было странно пусто. Он ушёл… Она теперь совсем одна. Одна… Но что тогда он имел ввиду? Близкие? У неё нет близких. Отец умер, мать умерла, детских друзей она не помнит, Бабади утонул. Шпана из академии не больше чем лизоблюды, их не было, пока её талант не раскрылся. У неё никого нет. В этот момент девушка вспомнила. Вспомнила о той, кому она действительно не была безразлична. По-настоящему. Всегда. С самого начала. К горлу подступил тяжелый ком. Она сказала Артуру, что Эмми за него просила. Для графа это оскорбление. Очень сильное. Дворяне не приемлют жалости. Особенно молодые. Особенно обладающие свойственной элементалистам эмоциональностью. Мизори выбежала на улицу. Расталкивая и распихивая всех на своём пути, девушка неслась в сторону жилых корпусов. Она стрелой взлетела по лестнице, но в комнате Эмм никого не было, лишь перевёрнутая мебель и пятна крови на полу. При виде последних сердце ушло в пятки. Артур. Подлец! Он специально проиграл, чтобы пораньше освободится. Специально откладывал свою месть до дня выпуска, когда он сможет с чистой совестью покинуть эти стены, и когда пропажу земляной элементалистки примут за такой же закономерный уход. Есть ли ещё время? Где они могут быть? Не тратя времени на спуск по лестнице, молодая колдунья сиганула в окно, на ходу читая заклятье полёта и поднимаясь на десяток метров. Куда бы он её потащил? Она понимала, что девушка жива, иначе в комнате остался бы труп. О том, что труп можно забрать с собой, ей думать не хотелось. Академия очень велика. Пускай учеников в ней не больше сотни, но слуги и охрана тоже должны где-то жить. Добавьте к этому несколько полигонов, лаборатории, складские помещения, учебные корпуса и получите более чем обширную территорию. Но шанс был. Мизори сконцентрировались. Колдовать вне полигонов категорически запрещалось, но сейчас девушке было плевать. Колоссальные массивы воздуха закружились вокруг. Первоматерия пришла в движение, волшебство сосредоточилось на поиске крошечных частиц запаха Эмм. Голову распирало от информации. Множество людей, животных, насекомых, множество старых следов. К начальному значению был добавлен запах молодого графа, и картина обрела чёткость. Воздушный поток нитью потянулся вперед, а вслед за ним устремилась Торвальд. Заброшенный подземный склад. Совсем недалеко от общежитий. Металлические двери кем-то заварены. На то, чтобы пережечь швы, ушло всего несколько минут. Она нырнула в темноту. Бледный электрический свет взрезал полумрак позабытых богами коридоров. Средь пыли и поломанной мебели отчётливо проступали следы чих-то сандалей, она слышала крики, ругань, пока лишь отголоски, но чем ближе она приближалась тем, больше крепли подозрения. Всё было точно также, как в первый день её поступления. Почти также. В руках Артура был самый настоящий нож, а на теле распластавшейся под ним девушки отчетливо виднелись многочисленные порезы. Спёкшаяся кровь чёрными полосами проступала на коже, кое-где складываясь в слова. Руки Эмм были связанны, рот перемотан какой-то тряпкой. Она опоздала. Опоздала на час, возможно на два. В голове потемнело, её бросило в пот. Граф обернулся, на красивом лице отразилась гримаса неподдельного ужаса. Пройдёт несколько лет и такие лица станут частыми гостями в жизни Мизори. Лица людей, незнающих, чего больше боятся: содеянного или расплаты. Но Артуру не суждено было узнать. Отскочив в сторону, он допустил ужасную ошибку - полностью открылся. Его невнятное «это не то, о чём…» потонуло в треске электрического разряда. Колдунья ударила, вложив в атаку весь гнев, что таился внутри. Обиду на Артура, Йохана, дурацкий экзамен, себя... Ведь она могла всё изменить. Она виновата. Только она. На теле графа оставались злосчастные брошки, но они наполнились в первые же секунды. Его отбросило к стене. Тело выгнулось в жутком спазме, послышался сдавленный хрип. Мгновения обратились в часы, реальность сжалась до размеров заброшенной подсобки. Смазанные крики, треск молний, чьи-то окрики, шаги - всё это не имело значения. Сейчас ничего не имело значения. Ни Эмм, ни Артур, ни она сама... Но вот что-то тяжёлое ударило в спину и Мизори Торвальд, она повисла в чьих-то руках. Сознание заполнилось темнотой, угасающие органы чувств смутно выхватывали из окружающего сумбура отдельные слова. Последним, что она увидела, был белоснежный рукав чьего-то костюма. *** Девушка залпом выпила остатки коньяка. Тепло разошлось по телу, а голову заполнила приятная неопределённость. Лежавшая на соседнем диванчике Мерль осторожно взяла её за руку. Заботливая... Словами не описать, как хорошо, когда рядом есть кто-то, кому ты небезразличен. Или хотя бы делающий вид. - Он выжил? - тихий голос зеленоглазой эльфийки нарушил затянувшееся молчание. - Да. Всё же какое-то сопротивление к родным стихиям у нас есть. Он был похож на обугленную головешку, но ещё дышал, когда на склад ворвались люди. На него наложили подавление боли, попытались наложить бессмертие. Ничего не вышло со вторым. Артур был воздушным элементалистом, он был полон магии как своей, так и чужеродной. Лечить в таком состоянии нельзя, нужно вытравить из него волшебство, но если это сделать, он умрёт. Мне рассказывали, что он боролся за жизнь несколько часов, но всё было тщетно. Артур умер. Я его убила. Знаешь, даже сейчас я часто вспоминаю его. Тёмно-русые волосы, голубые глаза, вечно недовольный ворчливый голос. А тогда вообще не могла выкинуть из головы. Вроде и враг, но вся ненависть куда-то испарилась. Передо мной проходили картины наших сор, споров, дуэлей... Он ведь не был плохим, он был совсем как я, не лучше и не хуже. У него была жизнь, планы. А потом раз, и ничего этого не стала. Мне очень не повезло с первым убийством - я лишила жизни знакомого человека. Это сильно ударило по моей психике. Почти всё время перед судом я проводила в созерцании потолка карцера... - Суда? Эй, я чего-то не понимаю, какого суда? - Моего суда. За убийство, знаешь ли, обычно наказывают. К счастью, Астралор - весьма гуманное государство, где-нибудь на юге меня бы попросту вздёрнули. Собственно отец убитого казни и требовал. - Но, но, но... Это же не честно! Он ведь первый начал, а ты ведь защищала подругу. - От изнасилования? – она с трудом произнесла неприятное слово. - Это не повод для убийства. - У нас в Бескрайнем Лесу - повод. И не только для убийства, за такое могут даже изгнать. - Ну, уж извини, у людей несколько иные ценности. Нас не Солар создавал, а куда более приземлённые боги. Сексуальное насилие карается не строго, особенно если обвиняемый компенсирует последствия своих славных деяний. Добавь к этому сословный фактор. Короче, дела мои были плохи. - Но у него же был нож, он хотел её убить! - Хотел. Но не убил. И вряд ли убил бы. Знаешь, она ведь ему нравилась. Может он её даже любил. По-настоящему. - Миз, что за бред ты несешь?! Как можно делать такое с тем, кого любишь?! Вы что, совсем сдурели?! Вы, люди! Как можно так жить?!!! - Извини, Мерль. Не думала, что тебя это так заденет, - она мягко погладила ручку эльфийки, - не сердись. Мы ведь не светлая раса. Мы сами по себе. Артур был графом, так уж его воспитали. Юноша не умел выражать свои чувства. Его учили лишь брать, он не умел давать, не умел делиться. На него давил отец, братья, я, сама Эмм. Я очень много думала на эту тему. Эта история вовсе не страшная, она грустная. На процессе магического трибунала были выдвинуты не только обвинения в убийстве. Мне припомнили все мои шалости за последний год. Против меня ополчился почти весь студенческий и преподавательский состав. Безнадёга. За несколько дней до начала меня посетил Штернмайер. Такой самодовольной улыбки я не видела никогда в жизни. Он молча передал мне конверт. Условное заключение под его полную ответственность. Не чудо ли? Он ученик верховного магистра, а я в его полном распоряжении. Знаешь, что он мне тогда сказал? «Я не верю в судьбу, я создаю её своими руками». Он протянул мне руку и сказал, что с этого момента мы будем играть вместе. Руку я оттолкнула и то, как изменилось его лицо, стоило любого приговора. Он просто не поверил. Не понимал, что выгоду, планы и расчёт можно послать к барлогу просто так. Он ушёл. Я победила его, первый раз в жизни. Суд продлился не долго. В мою защиту высказались всего два человека: Эмми и наш ректор. Странно было слышать просьбу о снисхождение от него. Эти двое, их показания сделали очень много. Приговор смягчили, я получила лишь десять лет обязательных магических работ. Но главное, я осознала, что по-прежнему не одинока. Настоящие друзья, они такие. Королева оглянулась на свою единственную слушательницу. Та нервно теребила волосы. - Десять лет!!! Миз! По человеческим меркам это ведь ужасно много! - Не для меня. Мне было семнадцать. Вышла бы в двадцать семь. Самый лучший возраст для мага, да и для девушки совсем не плохой. А магические работы только звучат страшно - на деле тебя сажают в большую клетку-конденсатор и тянут энергию. Последнюю для чего только не используют. Освещение, колдовские механизмы, погодные преобразователи. Совсем не больно. Скучно... Одиноко... Первый год был самым тяжёлым. Никаких новостей из окружающего мира. Только клетка, молчаливый надзиратель и книги. Астралорцы дозволяют заключённым читать в целях перевоспитания и приобщения к свету. Обычно это религиозные писания. Разумеется, магам их не предлагают, нам выдают героические рассказы. Рыцари, драконы, принцессы. В каком-то плане оно было весело. Хотя кое-что мне было непонятно. Главные герои никогда не испытывали угрызений совести, вернее почти никогда. Я же до сих пор не могла выбросить из головы лицо Артура. Шли месяцы, иногда мне попадались книжки на иных диалектах. По ним я выучила западный, восточный, южный диалекты общеконтинентального. С охранником мы подружились. Его сестру постигла схожая судьба, но дело замяли. В каком-то роде он меня уважал, за то, чего я сама очень стыдилась. Носил книги, противоречащие официальному расписанию. Больше всего мне нравились математические задачи, с геометрией было несколько сложнее. Ну и конечно, можно было заниматься физическими упражнениями. Прямо-таки невыносимое заключение. Порой я вспоминала, как меня лупили на корабле, как бросали за борт и привязывали к мачте вниз головой. В такие моменты меня разбирал хохот. Вот так и прошло без малого два года. А в один прекрасный день всё закончилось. Меня навестил старый знакомый. Парень возмужал, если, конечно, можно считать возмужанием округлое брюшко. Всё было так печально. Оказывается старый Фы погиб. Что-то пошло не так во время превращения в лича. У Империи появился новый Верховный Магистр, самый молодой в истории. - Создаёт своими руками, значит? - Похоже на то. И как всегда, он предложил мне союз и свободу в довесок. Я отказалась. Просто из принципа. Уж ты-то меня знаешь - не люблю прогибаться. И в этот самый момент он рассмеялся и протянул мне совершенно другой конверт. Распоряжение об изменении меры заключения. Мне дозволялось исправить содеянное путем свершения более значимых добрых дел, нежели подсветка уборных. Бляшка героя. Свободное передвижение по Континенту и политическое убежище в Астралоре в случае провала. Разумеется, я должна была действовать согласно кодексу, но так это не отменяло того, что я могла взимать плату за подвиги. В общем, работа, как мне казалось, просто чудесная. Чудесность пропала с первой пойманной стрелой. - Может ему захотелось от тебя избавиться? - А зачем? Я ему ничего плохого не сделала, и делать не собиралась. Если у него и был план, то он состоял в чём-то другом. И поверь, таким как мы его планы попросту не по зубам. Важно другое. Работа героя многое во мне изменила. Я получала полные отчаянья послания. У кого-то пропал в пещерах брат, какая-то деревня наводнена гигантскими крысами, кого-то притесняет жестокий староста. Для таких вот маленьких людей герои - последний шанс найти справедливость, а то и сохранить жизнь себе и родным. Работа героя - это очень опасно, это больно. Но иногда она бывает невероятно приятной. Ни что не сравнится с благодарностью человека, которого ты спас от смерти. Таких было не мало. Думаю, в паре городишек даже не поскупились на статуи. Причём не деревянные, а самые что ни на есть… Эй, ты слушаешь? Мизори улыбнулась. Остроухая снова не дослушала и самым бессовестным образом заснула. Но так оно даже лучше, ей предстоит очень важная работа, от которой возможно будет зависеть температура тела королевы Параракса. Останется ли она прежней или опустится до уровня окружающей среды? Протянет ли она руку или протянет ноги? Время неумолимо бежало вперёд и тем драгоценнее становились моменты мира и тишины. Моменты которых в её жизни было так мало.