Славься, Темная Властительница!

Каменная кладка была раскалена, но жар от стен ни в какое сравнение не шёл с тем нестерпимым жаром, что исходил из чрева горна. Первое время Шнобель рвался наружу, но каждый раз любопытство, цепкие пальцы Мисоль и кое-что ещё удерживали его в особом цеху. Сегодня здесь должно было свершиться нечто грандиозное. То, чего ни один гоблин в жизни не видел. Сегодня в этом самом горне родится новый артефакт и им, детям Рааши-неудачницы, дозволено при этом событии присутствовать. Мерль улыбнулась, последний раз перед долгой, кропотливой работой. Стоя к гоблинам спиной она не могла их видеть, однако прекрасно слышала, как копошится длинноносая парочка. Нет, конечно, они не помешают её работе, несмотря на то, что мешать - второе имя гоблинов. Она позаботилась об этом деле, надёжно приковав обоих к полу рядом с охладительным стоком, чтобы не сварились. Что уж поделать, такова цена за возможность узреть процесс сотворения чего-то великого. - Время начинать, - сказала она не столько сидящей на небольшом насесте Белине, сколько самой себе. Сначала лекарства. Один за другим три стеклянных шприца были извлечены из ящичка, и вскоре их содержимое наполнило её вены, растворяясь в крови и странным холодом проникая в мозг. Вслед за этим эльфийка высыпала в рот несколько пакетиков с порошками. Так уж получилось, что сколь бы тренированным ни было её тело, той непрерывной работы, которую предстоит вскоре выполнить, оно никак не осилит. Мерль не гном, увы, это единственный момент, в котором она готова принять поражение от долгобородой расы. Мазь. Даже кожа саламандры не сможет в полной мере перекрыть тот жар, что пойдёт от горна во время работы. Небольшой тюбик извлечён из всё того же ящичка и осторожно, небольшими порциями, его содержимое втирается в кожу. Из-за спины можно услышать, как где-то что-то шлёпнулось. Видимо Мисоль прикрыла Шнобелю глаза. Ещё один шлепок - Шнобель закрыл глаза Мисоль. Гоблины. Она была абсолютно уверена, что каждый оставил в ладони по небольшой щёлочке. Остатки мази ушли на волосы, после чего эльфийка в несколько приёмов облачилась в свой комбинезон. Вскоре не осталось ни одной открытой части тела, даже глаза были прикрыты массивными огнеупорными очками с незапотевающими стёклами. Теперь горн. Крохотный пакетик сыпучей субстанции брошен в полыхающее пламя и вслед за этим огонь с рёвом вылетает из жерла, врезаясь в заранее приготовленный щит. Температура вблизи от него достигает каких-то невероятных величин. И в дело вступает последний этап подготовки. Один за другим кусочки серебристой руды погружаются в печь. Первый перерыв. Уйдёт примерно три часа на то, чтобы расплавить митрил. Но скучать эльфийке не придётся, есть много дел: подготовить бойки, ещё раз проверить работу молота, погладить дракона, которого, к слову, совсем не сложно было уговорить поделиться несколькими каплями крови и подышать на будущее изделие. А потом расплавить руду, очистить от примесей, обработать и лишь после этого можно будет ковать, соединять, закалять... Мир её новое творение увидит по прошествии трёх дней. Она осеклась, и хотя тренированные пальцы по-прежнему продолжали смазывать бойки пурпурной желчью, мысли девушки были совсем не о том... *** Шум стоял такой, что хотелось спрятать голову в первой попавшейся ёмкости. Однако большой чугунок с раковым супом не особо подходил для этой цели, а в пивную кружку голова никак не помещалась. Лео с усилием распахнул веки. Перед глазами, словно фантастическое жёлтое море с барашками белой пены, вольное и бурливое, простиралось содержимое кружки. Вскинул голову. В уши ударил мерзкий шум и пьяные голоса. Рука рефлекторно поднесла к губам ёмкость с напитком. Осушив где-то половину «моря», молодой человек с упоением отметил, что стало куда тише. - Нет, ты решительно заслуживаешь награды, - послышался женский голос, и чья-то рука принялась похлопывать его по плечу, - только нам надо сначала придумать для неё название. - Название... - невнятно пробурчал Леонард. - Ага. Например, «За победу над элем»? Или может тебе больше по душе «За взятие официантки»? - всё та же цепкая рука ухватила его запястье и, прежде чем он успел что-то предпринять, сунула её под юбку проходившей мимо девчушки. Несколько секунд приятных ощущений, громкий звук и резкая боль от пощёчины, разливающаяся по щеке. Хохот королевы. Лео постепенно приходил в себя. Он в таверне. Нет, не так. Они с Её Величеством, королевой Параракса, Мизори Первой в таверне. При этом оба пьяные в драбадан. Кстати, почему они в таверне? - Не в таверне, а на разведке, дубина. Или ты себе во время скачек весь мозг отбил? Точно. Вчера его вызвала Торвальд, они сели на лошадей и поскакали в сторону границы. Она ещё спрашивала про вторую роту, а он ответил, что их роль - разведка. Ага. Но почему он не на лошади? Смутно вспоминалась долгая дорога. Они скакали на север, в сторону Тамана, чтобы провести... Разведку? Странность какая, он ещё спрашивал, почему нужно проводить разведку лично, если для этого есть шпионы. - Потому, что все шпионы, посланные в соседние графства, возвращались битыми, пьяными и без денег, - вновь ответил голос. - И вообще, какого барлога ты разбалтываешь секретную информацию? Лео не ответил. Сейчас он с интересом изучал содержимое декольте Её Величества. Право же, он никогда не думал, что там можно обнаружить что-то столь притягательное. Он даже попробовал закрыть один глаз, но холмики не стали меньше, даже увеличились. В какой-то момент всаднику стало казаться, что он вот-вот утонет в вырезе платья. - Настоящий разведчик! - сквозь сарказм отчётливо проступали игривые нотки. - Похоже, что рекогносцировка местности - твоё призвание. В какой-то момент парень осознал, что его подбородок лежит на столе, а расстояния от глаз до груди девушки не превышает двух-трех сантиметров. Однако больше всего его беспокоило другое – коленка, недвусмысленно упёршаяся в его бедро. - Слушайте, я всё понимаю, молодость и тра-ля-ля, но мы пришли сюда заниматься делом несколько иного рода. Лео и Мизори нехотя развернулись. Яков, нанятый ими проводник, всё это время сидевший за тем же столом, неожиданно заговорил. Видимо, пиво кончилось, с досадой подумали оба. И вслед за этим мысленно поблагодарили мужчину. Как ни крути, оба они были несвободны, сердце злосчастного курьера взяла в плен юный взводный, а четырёхкамерная мышца Торвальд принадлежала Парараксу, и только ему. Ну и ванне с пеной тоже... К тому же они не просто так притащились в Грабино. Эта деревушка на границе столичного региона и Тамана могла послужить превосходным полем для сбора сведений. Кое-какие данные уже были собраны деятельной королевой - эль здесь был гораздо вкуснее столичного, а ещё дешевле и свежее. А это важно. Когда дело касается народного счастья, мало какой фактор способен сравниться с элем. И да, если судить по той благодушно-растерянной улыбке, что недавно украшала лик её спутника, с официантками здесь тоже всё в порядке. - Слушай, Яков? А как вообще здесь живется? Ну, не в Грабино, а вообще в Тамане? Мужчина заёрзал на скамье. Похоже, шкала алкоголизации его нанимателей повысилась с уровня «всех люблю» до отметки «поговорим за жизнь». Что ж, отчего же не поговорить? Коли его кормят и поят. - Как насчёт подсесть вон к тем ребятам? Они как раз оттуда. Купцы. Они с вами историями и поделятся, а вы с ними. - Ваше Величество, может… - Лео прикусил язык, поймав недружелюбный взгляд Мизори. - Тебе, смерд, слова не давали! – ответила она подчёркнуто громко. - А изволь спросить, не против ли они нашего соседства, - Мизори позволила себе наглость подтолкнуть мужика в сторону столика, тот поплёлся, бормоча что-то про выдумщиков и ролевые игры. Едва он отошёл, она заговорщически подмигнула Лео. Тот с недоумением пожал плечами. - Драться, говорю, умеешь? В смысле, хорошо дерёшься? - уточнила она. Леонард неуверенно кивнул. В своё время ему туго пришлось: низкорослый, хилый, а в кавалерию брали преимущественно таких, юноша частенько бывал бит прочими членами славного наёмничего семейства. Ушёл не один год на то, чтобы выработать меры противодействия, и сейчас можно было со всей уверенностью заявить, что из парней второй конной роты он лучше всех умеет махать кулаками. - А почему вы спросили? - сейчас в нём боролись уважение к королеве и необходимость конспирации. - Да так, - Торвальд загадочно улыбнулась, - скоро узнаешь. Спустя час деловые переговоры переместились в центр заведения. Тяжёлые столы были сдвинуты, образовав единый стол, с одного конца которого расположились граждане Тамана, а с другого - обитатели центрального региона. По всему залу разносилось хлюпанье и чавканье, брань и крики, но громче всех орала парочка купцов. Торговые люди занимались тем, что Леонард, будь он потрезвее, обозначил бы как «беседа о политике». На деле же они просто спорили, чей правитель гнуснее. Схватка была нешуточная. Мужчины бросались устными аргументами, тыкали друг другу в физиономии документы, привлекали свидетелей, один из них даже удосужился продемонстрировать следы от кнута, которые, по его словам, оставлены на заду самим лордом Фраем! Другой свидетель не остался в долгу, показав выжженное на спине клеймо с надписью «вор», которую на него безвинного поставила жестокая королева. Лео сохранял спокойствие. Это всё, что он мог сделать в подобной ситуации. Однако сохранять хладнокровие ему удалось не долго. Ведь одно из порождений бездны, о которых говорили жители, подперев подбородок рукой сидело сейчас рядом с ним и пристально изучало болтунов. Особенно двоих – Торцека и Армена. Леонард чувствовал, как нарастает в девушке напряжение, наблюдал, как сжимаются и разжимаются пальцы. Меж солдат королева был знаменита своей вспыльчивостью и курьер ощущал, что очень скоро убедится в этом воочию. - У нас в Тамане такие высокие налоги, что только и остаётся, как снять с себя шкуру и пустить на сапоги, - стенал Армен. - У нас всё гораздо хуже: после продажи сапог ты ещё должен останешься! - не сдавался Торцек. - И не мудрено, сто пятьдесят процентов с прибыли дерёт эта курва. - Фи, подумаешь, деньги. Прожить и без деньгов можно. А как угонят тебя на стройку очередного храма, по-другому запоешь! Кормят там из рук вон плохо, и работаешь не покладая рук задарма... - Тоже мне, новость, вот у нас чуть что - сразу лес валить. Если летом, то ладно... А зимой, в стужу, в метель... А ежели не устраивает что - плетьми. - Плети. Плети это что, - поднялся молодой парень с таманской стороны. Засучив рукав рубахи, он продемонстрировал недостающие пальцы, - а вот режет ли вам ваша злыдня пальцы? - Пальцев не режет, - свидетель от Мизорсбурга задрал майку, показывая несколько свежих колотых ран, - она чуть что сразу на вилы насаживает! - На вилы - это как-то не по-королевски, - послышался недоверчивый шепоток. - Так дьяволица же! Для них для, рогатых, вилы самое что ни на есть природное орудие! Да не вру я, всеми богами клянусь! - Ну и ладно. А что у вас с казнями? Вот у нас давеча троих казнили прямо на центральной площади. Живьём в кипящую смолу бросили. Наш граф сволочь опытная, уже двадцать лет лютует, но до такого ещё не доходило. - Эка невидаль. На площади. Вот когда сидишь в доме и знать не знаешь, что и когда с тобой сотворят, вот что страшно! А шлюшка наша венценосная с фантазией. Такую штуку учудила: уселась, значит, на престол и говорит, что светлой будет. Справедливой, доброй, честной. А потом как возьмёт всех за горло... - Так сие она у нашего ирода подглядела. Он ещё год назад такой фокус отчебучил. Грешен, говорит, раскаиваюсь. Буду у богов прощение вымаливать. Ну, мы обрадовались. А этот изувер и за нас взялся. Души наши спасать. Отправляет их в золотые чертоги, что твой дядька беличьи шкурки на базар. Чую, скоро так и спасать некого будет… - Ты вы хоть готовы были. А у нас двадцать годков добрый король правил. - Зато у вас девка. Как ни крути, а глаз радует. - Нечем ей глаз радовать. - Вот так совсем? - Совсем. Тоща аки камбала сушёная. - Коли так, правда твоя. И владычица твоя отвратнее лорда нашего. Это ж надо, злюка, да ещё и страшная!!! Момент Лео почувствовал отчётливо. Ещё на слове «камбала» от Её Величества запахнуло холодом, да так, что за спинами послышались прошения дровишек в камин подкинуть. Да, теперь он понял, отчего у него выспрашивали про умение драться. Он наблюдал, как Мизори поднимается с места, как отводит назад руку... Торвальд уже готова была начать, но случилось нечто невероятное: Торцек ухватил Армена за ворот и что есть мочи приложил его о стол. - Ах ты паскуда!!! - только и успел крикнуть купец. Но в его челюсть уже влетел кулак одного из таманцев, того в свою очередь припечатали с мизорсбургской стороны. Колдунья стояла, не в силах пошевелиться, а драка ширилась, втягивая в себя всё новых и новых участников. Даже когда в её сторону полетела глиняная миска, девушка продолжала таращиться, раскрыв рот, который лишь чудо спасло от потери зубов. Чудо, по совместительству Леонард, оттолкнуло Её Величество в сторону. Миска просвистела над их головами и врезалась в стену, окатив дерущихся градом черепков. Через минуту королева и её верный страж уже были на ногах, а ещё через минуту - в самой гуще схватки, которая на этот раз носила яркий территориальный характер. С улицы к противоборствующим сторонам подтягивались подкрепления и, несмотря на поздний час, драка становилась лишь жарче. Определёно это была самая массовая драка в жизни бывшей путешественницы. И она была просто обязана её выиграть! *** - Ну, вот и всё, Ваше Величество, можете закрыть рот, - упитанная фигура Эстебано на мгновение обернулась, бросив торжествующий взгляд на стоявшего у дверей Клауса. Пухлый жрец с первого взгляда невзлюбил некроманта. Невзлюбил как давнего, ещё со времен Последней Войны, противника, как конкурента и как начальника. Тем радостнее было осознавать, что есть вещи, на которые эта груда костей не способна. Например, вылечить зуб, который их общему Величеству едва не выбили. Нет, конечно, он мог приживить новый, но вот незадача - колдовство, служащее простому человеку долгие годы, в случае с Торвальд не продержалось бы и пары недель. - Благодарю, - девушка кивнула толстяку, положив в протянутую ладонь несколько монет, - с синяками я как-нибудь сама. Отбив пару поклонов, Эстебано вышел, не упустив возможности нечаянно задеть министра здравоохранения обширных размеров брюхом. - Не нравится? Найди нового, - предвосхитила она вопрос Клауса, прощупывая пальцем клык. Щека всё ещё была опухшей, но хмель прошёл. Можно было работать. На этот раз сражение обошлось ей дёшево. Во-первых, их было не меньше, чем противников, а во-вторых - Лео показал себя не только хорошим бойцом, но и дельным телохранителем, по возможности прикрывая свою королеву. Сейчас он скорее всего дрыхнет в казарме, пьяный и побитый, как и подобает истинному разведчику. - Новости, Моя Королева? - сидевший до этого молча филин позволил себе осведомиться. - То же, что и в остальных графствах: покупают либо оружие, либо то, из чего делают оружие, либо тех, кто делает оружие. Ну и ещё мрамор. У них там, судя по всему, большая стройка... Кстати, Гуамоко, я тут подумала о новом министерстве: министерство надзора за элем, - пальцы колдуньи отбивали на столе дробь. - Смею заметить, это не совсем то, что нам всем требуется, - птица прошлась по залу, изредка разминая крылья, - так мы когда-нибудь до министерства по надзору за официантками докатимся. - Ха, будет хороший эль и официантки как на подбор будут. Уж в чём, а в этом я получше всяких пернатых разбираюсь. Впрочем, сейчас меня больше интересует другое. - Что именно? Мизори пересказала филину события, предшествующие драке. И то, как до сего момента всячески поносившие её люди внезапно бросились с кулаками на людей вроде бы со всем с ними согласными. - Хоть убей, не вижу никакой логики! - воскликнула она, завершая повествование. - Логика? Моя Королева по-прежнему ищет логику в действиях поданных? Тех самых подданных, что боготворили её в первый день правления, а уже через месяц на каждом углу шептались о ней как о тиране и цареубийце? В их действиях нет логики. Они всего лишь толпа. Они повинуются низменным инстинктам и сиюминутным порывам. Именно потому правите вы, а не этот мусор. Филин смотрел на Клауса, раскрыв клюв. Ему даже на секунду показалось, что лич таки исхитрился прочесть его мысли. - Но они ведь за меня вступились... - Только потому, что это заложено в их жалких умишках. Светлая ли, тёмная ли, для них вы королева - лидер, заступник, носитель надежды. Вы символ их государства, их честь и совесть. Они могут ненавидеть вас, могут бояться, но оскорблять посторонним никогда не позволят, ведь это равносильно оскорблению их самих. Такова доля правителя. - Даже после того, во что я превратила их жизнь? - Говорю же, не ищи в этом логику, - отчаявшийся донести до своей новой хозяйки столь простую мысль лич невольно перешёл на ты, - море синее, небо голубое, король великий, а народ угнетённый. Так было испокон веков, по крайней мере, у людей. Тех самых простых крестьян издревле принуждали содержать аристократию, корону, армию. Их отправляли на войну, продавали, бросали в тюрьмы. На протяжении всей истории им внушали, что они низший сорт, подкармливая байками о героях - выходцах из простого народа, ставших вершителями судеб. Им говорили, что это для их же блага, что в случае опасности король их защитит. Король это стабильность, спокойствие, опора. Они уже не могут по-другому. Свет из открытого окна падал на лишённое плоти лицо. Лич выглядел прямо-таки светозарным и от этого ещё более верными казались его слова. - Значит, они уроды не потому, что уроды, а потому, что их такими сделали... - ответив на так и не заданный вопрос девушка протянула руку к лежащей на столе короне. Золотой венец был подлинно красив, в блеске камней и инкрустаций он казался чем-то большим, чем просто куском жёлтого метала, в которого понапихали рубинов. - Я думаю... Нет, я знаю, это нужно исправить! Нужно создать такое общество, где каждый человек будет личностью, где каждый будет свободен. Общество счастья и изобилия, способное обойтись без армий и королей... Сиди сейчас Гуамоко на дубу, он непременно бы с него рухнул. Только не это! Только не опять! Идея построения идеального общества, это даже хуже идеи построения царства света. Последнее ведь ещё вполне возможно создать. Но утопия?! На протяжении мировой истории каждый первый правитель задумывался об этом, но к великому счастью лишь один из десяти оказывался достаточно глупым и упрямым, чтобы попытаться воплотить в жизнь сие непотребство. А судя по тому, что он успел узнать о своей королеве... - Опять вы ничего не поняли. Они не хотят творить свою судьбу. Они хотят жрать и не работать. Вот и весь список их таинственных грёз. - Тебе-то какое дело? Твоя задача, чтоб они мало болели и редко умирали. А грёзы и желания оставь чести, совести и носителю надежды. Гуамоко, тебе есть что добавить? - Да, если Вашей Милости угодно заботится о народе, то ей следовало бы в первую очередь позаботится о тех людях, с которыми ей довелось беседовать. - Драка есть драка, всё было очень даже честно. Так что если и покалечила кого, то это сугубо его проблемы. - Я не об этом. Я о той беседе, что имела место быть. Те люди имели неосторожность оскорбить лорда Олафа Фрая. Если Моя Королева не вмешается, они могут получить куда более серьёзные травмы, нежели чем от пары ударов табуретом. - Брось. Да кто вообще будет из-за подобной ерунды шум поднимать? - Говорите, шум? Клаус, пожалуйста, снимите с полки красную папку за номером восемь, - призрачная рука отделилась от посоха и, преодолев половину комнаты, выхватила с полки нужную книгу. - Благодарю, - птица принялась осторожно перелистывать страницы. Клювом такие операции делать было непросто, однако выручал трёхсотлетний опыт. - Итак, дело номер 2574: «Жалоба от городского магистрата почтенному Тихону Дорцу на действия наместника его, графа Олафа Фрая. Давече, по приказу наместника был схвачен известный бард Июнь Шварц по обвинению в оскорблении наместника. После анализа одной из его песен обвинения были подтверждены. Однако его светлость Фрай вместо полагающегося штрафа приговорил Шварца к тридцати кнутам, ставшими для того фатальными, а семью барда продал в рабство. Мы бы могли закрыть глаза на данную проблему, однако подобное происходит не в первый раз, а посему просим оградить граждан Тамана от чрезмерной жестокости». Пять лет назад было, - уточнил филин. - Погоди! Так всё, что говорили про этого самого графа, правда?!!! - Не обязательно всё. Плетей тому парню мог всыпать отец за какой-нибудь проступок, а пальцы можно во время работы потерять. Вилами в бок от ревнивца какого. Однако факт остается фактом, Олаф был очень жестоким правителем, куда более жестоким, чем Дорц, и если сейчас люди говорят, что он стал ещё хуже, дело может кончится для них очень печально. *** Кобыла Лео нос к носу шла со скакуном ротного. Оба смотрели вперёд, но «главный курьер» чувствовал исходящую от Дерика неприязнь. Слишком уж быстро он выбился в люди, слишком близко примазался к королеве. Дерика ротным назначил Зы, причём сделал это, что называется, по велению левой пятки. А данный факт в текущей ситуации был скорее минусом. В любой момент ему могли дать пинка и посадить на его место кого-нибудь более подходящего. Того же Леонарда. Но дело было не только в этом, а ещё и в том, что по милости его курьерского зада сорок рыл едут аж на самую границу. И едут не грабить, а защищать! Хотя возможность немного помахать мечом радовала капитана. Его отряд слишком долго просидел в гарнизоне. Те, кому за сорок, ещё помнили, как рубится человечина, а вот молодёжи практика была нужна как воздух. Так отчего бы не попробовать? В победе он был уверен. Вряд ли этот граф как-там-его отправит против крестьян армию, для этого есть стража. Ну а этим даже последний новобранец даст сто очков форы. Однако его мечтам не суждено было сбыться. Когда кавалерийская колонна приблизилась к Грабино, Дерик очень быстро осознал, что здесь что-то не так. Первое, что бросилось в глаза - отсутствие скотины и собак, которые обычно приветствуют гостей своим лаем. Дальше больше. Деревенские улочки оказались пустыми, не было привычного развешенного на верёвках белья. Первое время капитан даже заподозрил засаду и приказал воинам рассыпаться и прочесать местность. Но нет. Посёлок словно вымер, только пара куриц насторожено ковырялись рядом с бывшим амбаром. Лишь спустя несколько часов, после того как был прочёсан лес, удалось выловить свидетелей произошедшего. Люди были напуганы, говорили невнятно, но суть сводилась к следующему - их всех забрали люди лорда Фрая. Забрали и имущество. Никому и в голову не пришлось сопротивляться, а скрыться смогли единицы. Утром следующего дня Её Величество Мизори узнала, что всё же проиграла тот спор. Последний аргумент остался за правителем Тамана.