***
Здание хроники Кибертрона (так же в простонародье называемое национальной библиотекой) находилось как раз в самом центре города. Его огромные своды простирались высоко над поверхностью, создавая впечатление необъятного величия минувших дней. Внутри было достаточно просторно, хотя везде, куда бы не упал взгляд, картина была практически одна и та же: огромные стеллажи книг, свитков, древних рукописей. За небольшими стойками посреди залов можно было увидеть ботов, внимательно изучающих ветхие манускрипты. В качестве сохранности большую часть «национальной библиотеки» архивариусы уже успели продублировать, и граждане Иакона могли любоваться только превосходными копиями старинных документов. В то время как подлинники содержались глубоко под зданием в специальных запечатанных помещениях, куда не пропускали обычных посетителей. Отсек истории первых трансформеров находился практически в самом конце и недавно был полностью отреставрирован. Вита знала это и смело направилась туда. Она не предполагала, сколько времени провела за изучением античных папирусов, пока наконец не нашла то, что искала. Жадно поглощая страницу за страницей, фемка настолько сильно углубилась в истоки прошлого, что совсем не слышала и не замечала о происходящем вокруг нее. А стоило бы…***
Как только Вита ушла, Прайм продолжил разработку плана по усмирению десептиконов. Он уже почти завершил свою работу, как вдруг его внимание переключилось на крики за окном. Любопытство взяло вверх, и через клик лидер автоботов уже находился снаружи. Такого зрелища он давно не видывал. До этого спокойно занимающиеся делами автоботы как один резко побросали свою работу и всей толпой бежали по улице. Сквозь испуганные возгласы можно было расслышать только одно слово — «Пожар!». Прайм ринулся вперед и остановил первого попавшегося на пути бота. — Что случилось? Куда все бегут? — с нотой легкого испуга, едва проскальзывающейся в голосе, спросил командир. — Сэр, вы разве не знаете? В одном из Залов хроники Кибертрона случился пожар! — бот не дождался реакции своего лидера и побежал дальше за помощью. Это слово пронзило Оптимуса словно выстрел в самую искру. Он остолбенел на какой-то миг, а затем кинулся за остальными. Возле «национальной библиотеки» уже скопилось много народу. Спасатели давно прибыли на место и пытались вытащить оставшихся трансформеров из полыхающего здания. Пожарные предпринимали отчаянные попытки потушить огонь, но пламя благодаря жаркой погоде разгорелось с такой силой, что металл плавился прямо на глазах! — Пропустите, дайте пройти! — с такими словами Прайм пытался протиснуться сквозь столпившихся кругом прохожих. Ему наконец удалось пробраться к главному спасателю, который умело раздавал приказания. — Всех ли удалось вывести? — обратился к нему красно-синий бот. — Мы не знаем сколько автоботов там было изначально, но поверьте — мы делаем все, что можем! Прайм немного отошел в сторону, чтобы не мешать операции, но искра у него разрывалась от жуткого волнения. Он обошел всех раненых, расспрашивал каждого, кто мог говорить, не видел ли тот малинового цвета фемку? Однако ответы его не радовали. Тут Оптимуса подозвал к себе дряхлый старик, руководитель архивов и давний друг самого Альфы Триона. Он хриплым голосом заявил, что по новым технологиям при малейшей опасности «отсек древности» автоматически блокируется и попасть туда можно только снаружи, а если кто-то остался по ту сторону, то он отрезан от выхода и шансов выжить у него практически нет. Лютый холод пробежал по корпусу командира. Ведь он с ужасом понимал, что Вита отправилась именно туда! А если так, то живой ей от туда не выбраться! Он не стал больше впустую трать время и ринулся к горящему зданию. Однако спасатели преградили ему путь. — Сэр, вам туда нельзя! Это опасно! Но Прайма было не удержать. Он ломанулся вперед, расталкивая всех, кто встал ему на пути. Как не старались пожарные, лидера автоботов им было не под силу остановить. Он прекрасно помнил все коридоры, ведь когда-то это место было его домом. А теперь его сенсоры отказывались слушаться, корпус плавился, а от едкого дыма слезились окуляры. Он шел, пробираясь через обрушенные на пол стеллажи. Временами пламя обволакивало его словно одеяло, но он отважно продолжал идти дальше, лишь прикрывая манипулятором лицевую пластину. Вскоре Оптимусу удалось достичь того отсека, где не так давно изучала исторические артефакты его подруга. Он вошел внутрь и сквозь густой дым, под грудой обломков, некогда подпиравших крышу, Прайм заметил до боли знакомую ему ручку. Он рванул вперед и с огромной скоростью начал разгребать металл, отделяющий его от любимой. Смрад, витающий в воздухе, отнимал силы красно-синего бота быстрее, чем ему бы хотелось. С трудом подняв тяжелую плиту, он увидел без сознания лежавшую фемку. Она была распростерта на полу среди камней, вся в грязи, царапинах и вмятинах. От увиденного искра Оптимуса сжалась от боли. Аккуратно приподняв ее и взяв на руки, Прайм начал усердно пробираться к выходу. Время было на исходе. Никто не знал, сколько еще она может продержаться, поэтому медлить было нельзя. — Потерпи еще немного, мы почти вышли, — умоляюще шептал Оптимус. — Только держись! Внезапно раздался ужасный скрип, и с потолка начали обваливаться внутренние пластины. Красно-синий бот вовремя отпрыгнул в сторону, закрыв Виту собой, но один из злополучных раскаленных кабелев полоснул прямо по Прайму! Проводка на его спине искрилась, корпус плавился, а в окулярах все чаще темнело. Однако это его не останавливало. Должно быть Оптимус и сам не понимал, от куда у него берутся силы, но он шел, невзирая ни на что. Тут совсем рядом от них раздался взрыв — должно быть рванул один из генераторов. Автобот вновь заслонил фемку своим корпусом, и «наградой» за такой поступок стал, насквозь вонзившийся герою в левую ногу, осколок. Рана была большая, энергон струился ручьем. Прайм едва передвигал ноги. Он падал и вновь поднимался, но останавливаться попросту не смел, а в процессоре крутилась единственная мысль: «Я справлюсь! Я спасу ее! И плевать на то, что будет со мной. Она должна жить!» Тем временем снаружи народу прибавилось. Рэтчет, прибывший на место происшествия для оказания помощи, как и многие другие слышал взрыв и все ужаснее были его предчувствия. Потухала последняя надежда. Пожарные винили себя в том, что не удержали лидера автоботов, и теперь возможно они уже никогда его не увидят. Но тут сквозь черный дым появляется силуэт красно-синего бота, держащего что-то на руках. На нем не было живого места, и это далеко не преувеличение! Бригада спасателей вместе с медперсоналом, во главе которого стоял рыже-белый бот, подбежали к ним. — Во имя всех иск! Срочно окажите Прайму неотложную помощь! — прокричал Рэтчет группе медсестер. — Я подожду, главное помоги ей! — Оптимус осторожно передал Виту лекарям и, убедившись, что они начали исполнять его приказ, рухнул от изнеможения.***
Реанимационный центр. Во круг суетится персонал, а яркий свет над головой ослепляет оптику. Боль в левой ноге заставляет процессор прийти в себя, и Прайм с ужасом припомнил последние события. На соседней койке лежала Вита, еще не пришедшая в себя. Она была вся в энергоснабжающих проводах, с маской на фейсплейте. Ее положение казалось куда хуже, чем у командира автоботов, и Оптимус со страхом это осознавал. Ему было больно. Но не от ноющих ран по всему корпусу и не от режущих мук, которые так постарался доставить злосчастный осколок, вонзившейся в ногу. Нет. Хуже всего было то, что от него сейчас никак не зависела жизнь его любимой. Она была так близко, всего лишь на расстоянии вытянутой руки, но Оптимус не мог ничего сделать! Малейшее движение причиняло ему такую боль, что не будь он Праймом точно бы начал кричать. Вдруг стали слышны шаги, и в отсек зашел Рэтчет. — О! Оптимус, наконец то ты пришел в себя! Изрядно же ты заставил нас побеспокоиться! Как себя чувствуешь? — рыже-белый бот подошел к обеспечивающему командира аппарату. — Жизненные показатели в норме, скоро ты уже пойдешь на поправку. — Как она? — еле сумел выдавить из себя Прайм. — Мы делаем все возможное, уверяю тебя, — доктор вздохнул и продолжил, — Физически ты пострадал сильнее, но она слишком много времени провела в горящем помещении и прилично надышалась нейротропными испарениями. Мы отфильтровали ее системы, но доза попавших туда ядовитых паров была велика. — Если б я только пришел раньше… — с трудом выговаривая себе упреки пробормотал красно-синий бот. — Ты не виноват, Оптимус, к тому же могу смело заявить, что если б ты подоспел к ней только одной минутой позже, то спасать было бы уже некого. — Рэтчет немного помолчал и добавил, — Шанс, что она выживет есть, пусть и не столь велик. Прайм хотел что-то ответить, но док его опередил. — Тебе надо беречь силы, друг. Попробуй отключиться и отдохни. — Медик сделал все, за чем приходил и ушел. Оптимус лежал неподвижно, когда вышел Рэтчет, но потом он сделал над собой усилие и взял Виту за руку. И тут свершилось настоящее чудо! Фемка легонько сжала пальцы его руки. Опешивший от радости Прайм напрочь забыл о своих ранах. Вита только чуть-чуть приоткрыла окуляры, а Оптимус уже не помнил себя от счастья! Он с трудом верил в происходящее и сомневался — не сон ли это. Но все было более чем реально. Худшее осталось позади. Подруга лидера автоботов была очень слаба. Маска на ее фейсплейте не давала возможности говорить, а энергоснабжающие провода сковывали движения. Все что она могла — это с любовью держать Прайма за руку и с вечной признательностью смотреть ему прямо в глаза. Она знала, что он для нее сделал и видела, какой ценой он этого добился. На глазах навернулся омыватель. Они были счастливы. Пусть побитые, в вмятинах и еле функционирующие, но они были вместе, еще раз убедившись в том, что ничто во всей вселенной никогда не сможет их разлучить.