Голубые гортензии

      Пиар-отдел вот уже несколько лет подряд удерживал и контролировал самый удобный маршрут к местному мини-кафе, а потому этих ребят знали все. Здесь было их маленькое суверенное государство, их собственный Ватикан; здесь мусорная корзина стояла на шкафу, потому что «в Фрайпане умер баскетболист»; здесь в случайного гостя могла попасть стрела с присоской, потому что Чак Хейлор, юный помощник менеджера, притащил на работу игрушечный лук, и теперь вся эта орава великовозрастных детей в галстуках и лакированных ботинках передавала «священный дар владычицы Галадриэль» из рук в руки вместо того, чтобы заниматься новой кампанией для сети модных магазинов. Кстати, менеджер PR-отдела — Минхо Йонг.       Бренда Сантини ни разу не опоздала на работу. Минхо сам никогда не опаздывает: он может проспать будильник и при этом добраться до офиса за десять минут, успев метнуться в супермаркет и притащить бургеров на весь отдел (за что и получил пожизненное прозвище «бегун»). Но Бренда — другое дело. Бренда каждый день приходила за пять минут до начала рабочего дня, раньше положенного времени из офиса не исчезала, и ещё ни один отчёт не оказался на столе Минхо позже, чем нужно. Бренда — идеальный работник. И ещё независимо от погоды и степени загруженности Бренда выглядит так, словно по дороге в офис с её головы упала корона итальянской принцессы, а она этого так и не заметила.       А это Томас Стюарт. Томас из тех людей, которых по каким-то мистическим причинам обожает любая компания. Нескладный большеглазый парень, вечно размахивающий длинными костлявыми ручищами и улыбающийся обворожительной детской улыбкой. Томас, на самом деле, душка, и Минхо в нём души не чает, так же как щуплый начальник отдела кадров по имени Ньют. Даже Галли, сукин сын, проникся к этой обаятельной лягушке каким-никаким интересом.

***

      Утром на столе Бренды — огромный букет голубых гортензий, в любви к которым она призналась Минхо пару дней назад. Минхо, наблюдающий за ситуацией из-за стола напротив, старается не выглядеть чересчур довольным: Бренда, обычно серьёзная и хмурая, рассеянно перекладывает папки с места на место, то и дело склоняется над крохотными, сладко пахнущими соцветиями и выглядит нестерпимо уютной и домашней. Во время перерыва она заваривает всем чай, а Минхо рассказывает ей очередной корпоративный анекдот, с которого Бренда смеётся своим заразительным гнусавым смехом, демонстрируя смешные «кроличьи» зубы, которые ей всегда жутко не нравились и от которых Минхо, чего греха таить, был без ума.       Минхо ощущает себя королём вселенной ровно до тех пор, пока в офисе не появляется Томас: едва он пересекает порог, Бренда бесцеремонно сгребает его на себя и целует так, что Минхо роняет степлер куда-то под стол.       Отлично. Просто потрясающе.

***

Ньют говорит, надо забить. Ньют гоняет льдинку по полупустому стакану и говорит, что это не дело — пялиться на девушку лучшего друга. Томаса с ними нет — он сейчас неплохо проводит время в компании Бренды и её не то одноклассников, не то однокурсников. А Минхо, сгусток позитива всея отдела, идейный лидер и вдохновитель, уже пятнадцать минут неотрывно пялится в стену и слушает успокаивающий бубнёж Ньюта. Минхо догадывается, что Ньют запал на Томаса с первого дня их знакомства. Ньют догадывается, что Минхо догадывается. Поэтому Минхо молча похлопывает его по плечу, а Ньют так же молча подливает виски в оба стакана. Им обоим есть что сказать друг другу.

***

      Личная жизнь Минхо ограничивается регулярным моральным совокуплением с финансовым директором, причём финансовый директор явно сверху. Минхо замечает за собой нехорошую привычку психовать без повода, из-за чего страдает весь отдел. По-настоящему Минхо чувствует себя виноватым, когда чуть не швыряет проект пиар-кампании Бренде на стол, после чего Бренда, не сказав ни слова, собирает вещи и чуть не вылетает из офиса.       А вечером того же дня Минхо видит её на пороге своей квартиры. Промокшую до нитки (в городе уже сутки льёт дождь), с отсутствующим выражением лица и явными признаками переохлаждения. Более-менее внятную речь из неё удалось вытащить после второй кружки кофе и третьего слоя одеял: дескать, съехаться с Томасом было поспешным решением, и характеры у них разные, и каждый день ей хочется разбить что-нибудь о его бестолковую голову. Минхо почему-то не радуется, и это его удивляет. Возможно, лучше было бы уступить Бренду Томасу, лишь бы никогда не видеть её такой уничтоженной, как сейчас. Но Бренда больше не хочет, чтобы её кому-то уступали. Бренда хочет, завернувшись в безразмерную толстовку Минхо и устроившись головой на его коленях, рассматривать его своими огромными тёмными глазами, пока тот с неловкой улыбкой гладит короткие угольно-чёрные прядки.       Завтра выяснится, что Томас ночевал у Ньюта. А Минхо пересмотрит свои взгляды на мировую справедливость и, ей-богу, закажет чёртов вагон голубых гортензий.